– Понимает, негодяй! – засмеялся Кембридж и спрятал альбом в папку. Слон не спеша развернулся и ушел на другую сторону площадки.
– И все-таки зачем нам искусственный слон? – вслух подумал я.
И тут я буквально кожей ощутил за спиной чье-то присутствие. Я оглянулся и увидел сзади Непредсказуемого. Он в упор смотрел на меня. Голова Карла была слегка наклонена вбок, а его птичье лицо выражало едва уловимую озадаченность. С таким видом петух смотрит на червяка, перед тем как его склевать.
Я понял, что он понял, что я понял.
– Добрый вечер, Карл Карлович, – сказал я.
Карл посмотрел на небо, втянул носом воздух и, послюнявив палец, поднял его вверх.
– А в самом деле, исключительно добрый вечер, – сказал он. – Давно не видел таких добрых вечеров. Значит, вы знакомы? – Он перевел взгляд на Кембриджа.
– Да, – вызывающе сказал Кембридж. – Мы вместе учились в школе.
– В какой? – быстро и заинтересованно спросил Карл, будто этот вопрос имел первостепенное значение.
– В девятой.
– А вот это уже серьезно… Это меняет… Я не предусмотрел, – забормотал Карл. – Тихон Леонидович, вы ко мне завтра зайдите. Впрочем, вам так и так придется зайти.
– Хорошо, – сказал я. – А…
– Слоники приносят счастье, – сказал Непредсказуемый и начал исчезать в своей обычной манере.
Нам казалось, что он еще здесь, а его уже не было. Потом нам стало казаться, что его уже нет, но голос был слышен.
– Только непременно с задранным вверх хоботом. Слон трубящий… Только трубящий слон приносит счастье. О чем бишь он трубит?
Но мы не расслышали, о чем он трубит. Карл исчез совсем.
– С вашим начальником не соскучишься, – сказал Кембридж. – Ладно, вылеплю я вам натурального слона.
Хеопс провожал нас долгим взглядом. Он стоял у своего домика и помахивал хоботом. Глубокие морщины пересекали тело Хеопса. Я заметил, что он сильно постарел с тех пор, как я увидел его впервые.
Поздно вечером мне позвонил Карл.
От неожиданности я потерял дар речи и старался не дышать в трубку. Нечего и говорить, что до этого Карл никогда мне не звонил.
– Тихон Леонидович, я слышал, что вы неплохо знаете животных. Свинок морских разводили, не правда ли?
«Откуда он знает?» – подумал я, но не ответил. Ладонь с трубкой вспотела.
– Вы мне не скажете – бивни бывают у слонов обоего пола или только у самцов?
– Да, – выдавил я из себя.
– Что – да?
– У всех, – сказал я.
– Вот как? Значит, надо заказывать в отделе главного механика. Я думаю, они выточат. Вот только какой материал взять?
– Слоновую кость, – сказал я.
– Чудесно! Я так и думал, – воскликнул Карл. – Благодарю вас, вы мне очень помогли. Спокойной ночи… Кстати, будет лучше, если окружающие вас люди не станут проявлять излишнего интереса к слонам.
«Следовательно, я должен помалкивать, – подумал я. – Хорошо, я буду молчать. И все же – зачем слон? Использовать его вместо подъемного крана нерационально, а других применений слону я не вижу».
Перед сном я перелистал все книжки, где упоминалось о слонах, но ничего полезного не нашел.
Слоны отличались от других животных силой и сравнительно высоким уровнем интеллекта. Они не могли заменять навигационные приборы, работать под землей, под водой и в космосе, не могли брать след, искать мины, полезные ископаемые и детей в доме, охваченном пожаром. Слоны не давали мяса, молока, шерсти.
Правда, они давали слоновую кость, но ведь Карл собрался делать бивни Нефертити из той же слоновой кости. Так что и это отпадало.
Слоны ничем не могли помочь прогрессу… За что же нам заплатят три миллиона рублей?
Я заснул, мучимый неразрешимостью загадки.
Отдел координации
Несколько дней я жил, ощущая себя паршивым ренегатом. Я один в нашей группе знал, что мы делаем.
Ребята уже забыли о нижней части ствола и осторожно называли цилиндр «и з д е л и е м» или просто говорили «э т о».
– Ты рассчитал это на изгиб? – спрашивал Андрюша.
– Да оно, вроде, не должно гнуться, – отвечал Мыльников.
Если бы они знали, что это – слоновья нога!
На следующий день после встречи с Непредсказуемым в зоопарке я пришел к нему в приемную и попросил секретаршу доложить. Я помнил о вызове.
– Карл Карлович в исполкоме, – сказала она. – Его сегодня не будет.
«Хорошо… вызовет сам, если надо», – подумал я и больше в приемную не спускался.
Через неделю Андрюша ворвался в лабораторию после обеденного перерыва в крайнем возбуждении.
– Тихон, – заорал он. – Ну ты даешь! Одно слово – Тихон! Тихарь! Ловко ты все устроил. А еще товарищ и друг! Некрасиво с твоей стороны…
Он сплюнул от возмущения и уселся за коленный сустав Нефертити.
– В чем дело? – спросил я.
– Не прикидывайся, – строго сказал Мыльников.
– Ребята, что случилось?! – взмолился я.
– Ну и тихарь! – покачал головой Андрюша.
– Ты приказ не читал? – спросил Мыльников.
– Какой приказ?
– Пойди почитай. Почитай…
Сломя голову я кинулся на второй этаж к доске приказов.
Там висел свеженький листок папиросной бумаги, на котором было написано:
«Ой! – крикнул мой внутренний голос. – Не надо… – прошептал он. – За что?»
Рядом стояли незнакомые сотрудники с других этажей. Они читали приказ.
– Карл мечет икру, – сказал один.
– А кто этот Первозванский? – спросил другой.
– Черт его знает! Видно, ловкий парень. Из конструкторов в начальники отдела…
– Да… везет же людям!
– В струю попал…
Я бочком отошел от доски и побрел в приемную Карла. Секретарша, взглянув на меня, сказала:
– Проходите в кабинет. Карл Карлович вас ждет.
Это меня уже не удивило. Я чувствовал, что в скором времени под руководством Непредсказуемого совсем разучусь удивляться. Собственно, так оно и вышло.
Карл встретил меня, будто ничего не случилось. Он сообщил, что отдел у меня будет совсем небольшой – три человека. По существу, группа.
Однако для повышения веса Карл решил дать группе статус отдела и подчинить лично себе. Нам выделили комнату на десятом этаже. Карл вручил мне штатное расписание. Там было три должности, не считая моей: инженер-экономист, инженер-программист и секретарь.
Рядом с должностями стояли незнакомые мне женские фамилии.
– На вас ложится большая ответственность, – сказал Карл и подвел меня к голубой занавеске на стене.
Он раздвинул шторки и под ними обнаружились две схемы. На первой был изображен контур слона, разделенный линиями на части. Это было похоже на схему разрубки говяжьей туши, которую можно видеть в мясных отделах гастронома. Каждая часть была снабжена номером. Соседний лист занимала блок-схема «Нефертити». Здесь уже части слона изображались системой прямоугольников со стрелками между ними. В каждом прямоугольнике стоял номер отдела или лаборатории, ответственных за орган.
На прямоугольнике, обозначавшем левую заднюю ногу, я увидел номер своей родной лаборатории.
– Я ценю догадливых людей, – сказал Карл. – Насколько мне известно, в КБ имеются три человека, представляющих характер работы в целом. Это я, главный инженер и вы. Сейчас мы заканчиваем рабочее проектирование и приступаем к монтажу и отладке отдельных органов. Вы сами понимаете, что в процессе сборки всего устройства возможны всяческие неувязки и рассогласования. Ваш отдел должен координировать работу других отделов, чтобы мы смогли в кратчайшие сроки смонтировать машину и провести испытания.
– А в чем они будут заключаться? – спросил я.
– Это отдельный разговор, – сказал Карл. – Сначала нужно собрать. Ваши сотрудники по роду своей работы будут иметь полную информацию. Позаботьтесь о неразглашении.
Карл сел в кресло, и в его облике появилось нечто неофициальное.
– Не робейте, – сказал он, улыбаясь. – Это прекрасно, что вы разводили свинок и знаете, где у слона хвост. Нам нужно сделать замечательного слона. Заме-чательного! – повторил Карл, зажмурившись. – Неужели мы не сможем сделать такую простую машину, как слон?.. Но нам нужен такой слон, чтобы родная мама, как говорится, не отличила его от настоящего. Чтобы его искусственное происхождение можно было определить только при вскрытии, – засмеялся Карл.
Я вздрогнул, весьма живо представив себе картину вскрытия слона.
– Это вопрос престижа и, если хотите, принципиальный вопрос. Пора нанести решительный удар по идеалистам! – воскликнул Карл, вскакивая с кресла. – Идите и работайте!
Я пошел на десятый этаж и отыскал комнату своего отдела. Там устраивались три мои новые сотрудницы. Они обживали комнату. Женщинам очень важно, чтобы на работе было уютно.
– Здравствуйте, – сказал я. – Меня зовут Тихон Леонидович. Я назначен начальником отдела координации.
Самая молоденькая, конечно, хихикнула. А две другие, постарше, выпрямились и оценивающе посмотрели на меня. Мне стало не по себе. Я понял, что не оправдал их первых ожиданий.
Мы познакомились. Самая старшая, женщина лет пятидесяти, была программисткой. Звали ее Варвара Николаевна. Экономиста лет тридцати пяти звали Людмилой, причем отчество она скрыла. Секретарша именовалась Галей и была молоденькой девушкой спортивного вида с мальчишеской стрижкой.
Женщины вытирали пыль со столов, развешивали занавески, расставляли на полках какие-то папки и книги. Я тоже занялся хозяйством. Настроение у меня было самое мрачное. Я с трудом представлял себе характер новой работы и взаимоотношения с подчиненными. До сих пор под моим руководством не было никого, кроме маминых кошек. Я всегда предполагал, что руководить женщинами непросто. Действительность подтвердила самые пессимистические прогнозы.
После того как я рассказал сотрудницам о задачах отдела и предупредил о неразглашении, начался процесс деятельности. Он начался со скрытой борьбы за влияние. Мои сотрудницы, как я догадался, старались установить надо мною контроль. Я угадывал их ходы, но это не меняло сути дела. Женщины с первого взгляда поняли, что в лидеры я не гожусь, и каждая старалась занять вака