Неожиданно Холли почувствовала пугающее тепло рук Джейсона. Последним человеком, прикасавшимся к ней, была ее мать, перед смертью погладившая свою дочь по щеке. С того страшного вечера прошло семнадцать лет. И вот Холли Элиот снова почувствовала ласковое прикосновение человеческих рук...
Неожиданно она резко отдернула свои руки, словно обжегшись.
«Я сумасшедшая! – вспомнила Холли. – И теперь мое безумие стало совершенно очевидным для него!»
Сейчас она смутно понимала, что услышанные ею ружейные выстрелы на самом деле были стуком Джейсона в окно.
Целых семнадцать лет Холли удавалось удерживать воспоминания под жестким контролем. Пока она сама жила в вымышленном мире, словно между небом и землей, кошмарные видения прошлого мирно спали в укромном уголке ее израненного сердца. Однако когда она вернулась из Лос-Анджелеса в Кадьяк, они набросились на нее с новой силой, словно голодные дикие звери, вырвавшиеся на волю из заточения.
У Холли были самые настоящие галлюцинации. Рядом с ней в комнате снова появились, словно живые, Дерек, мать и близнецы. Они были настолько реальными что, казалось, Холли могла дотронуться до каждого из них рукой. Она ясно видела их и слышала их голоса .... хотя рядом кто-то настойчиво повторял ей, что это всего лишь галлюцинации, что на самом деле они не существуют, что все это лишь плод изнуренного бессонницей и голодом рассудка. Холли твердо знала одно – она окончательно сошла с ума!
– Холли! – снова позвал ее Джейсон. – Расскажи мне, что тебе привиделось. Ты помнишь, что так испугало тебя? Расскажи мне обо всем, Холли!
В ответ она лишь уклончиво пожала плечами. Если она действительно отважится все ему рассказать, то тем самым окончательно убедит его в своем помешательстве.
Воспоминания хотели, чтобы Джейсон как можно скорее убрался из дома Холли, чтобы она навечно осталась в их распоряжении. Она была для них идеальным зрителем, перед которым можно было бесконечно проигрывать одну и ту же сцену кровавого убийства.
– Холли, ты умоляла кого-то не убивать какую-то женщину. Ты имела в виду Саванну, Холли? Если так, тебе не о чем волноваться! Я приехал сюда затем, чтобы сказать: я не стану менять счастливый конец твоего романа.
– Нет, я имела в виду не Саванну... – едва слышно пролепетала Холли. Помедлив, она снова заговорила, на этот раз чуть громче: – Спасибо... Но если ты сделал это только ради меня, то не нужно было этого делать... твой фильм должен быть именно таким, каким ты его представляешь. Так будет лучше для всех…
– Но я действительно уверен, – у фильма должен быть счастливый конец! – воскликнул Джейсон.
Он всем сердцем хотел, чтобы Холли верила ему, чтобы ее безжизненные серые глаза вновь обрели чудесный сине-зеленый цвет, чтобы на ее бескровных губах заиграла счастливая улыбка. Он глядел на ее изможденное лицо и понимал, что ей было трудно даже говорить.
– Тебе нужно сейчас как следует выспаться, мягко проговорил Джейсон, и Холли медленно кивнула в ответ.
Она уже не помнила, когда спала в последний раз.
Может быть, если бы она не лишила воспоминания их права на еженощное вторжение в ее сны, они бы не ворвались в ее сознание средь бела дня? Может быть, если она заснет, то сумеет в очередной раз справиться со своим безумием, загнав его в жесткие рамки необходимости жить среди людей, а не призраков?
– Холли, если ты не против, я хотел бы остаться на ночь здесь, с тобой. Этот диванчик в гостиной вполне меня устроит.
Холли едва заметно нахмурилась. Но это был не испуг одинокой женщины, а озабоченность хозяйки, не знающей, как лучше устроить своего гостя. Джейсон обрадовался тому, что Холли не стала протестовать против того, чтобы он остался на ночь в ее доме.
– Знаешь, я ведь привык спать на диванчике в студии, когда работа по монтажу новой картины находится в самом разгаре. Так что мне не впервой проводить ночь не в постели.Я отлично высплюсь, не волнуйся!
Помолчав, Холли согласно кивнула, при этом ее густые волосы качнулись вперед волной золотистого шелка, и Джейсон испытал прилив чистой радости.
Она без всяких колебаний позволила ему остаться и Джейсон счел это первым шагом к завоеванию ее доверия.
Глава 19
Очнувшись от глубокого сна, Холли вдруг почувствовала где-то в глубине души совершенно новое для нее чувство – надежду.
Надежду? Это казалось ей совершенно невероятным. Откуда в ней взялось это светлое чувство, понемногу вытеснявшее безысходную печаль?
Пока ее удивленный разум искал объяснение этому новому чувству, сердце вспомнило когда-то очень любимую ею сказку о спящей красавице, которая по жестокой прихоти злой колдуньи многие годы провела в летаргическом сне, пока отважный принц не прорубил дорогу в зарослях колючего кустарника, чтобы спасти красавицу от заклятия нежным поцелуем в уста...
На Холли вновь нахлынули воспоминания, но теперь они уже не казались ей реальностью, просто все эти годы ее мучили кошмарные сны о смерти, и теперь она наконец избавилась от них. В ней зародилась чудесная мечта, воскресившая надежду, грубо растоптанную когда-то одним снежным февральским вечером.
В Лос-Анджелесе Холли впервые испытала радость, и теперь ей хотелось, чтобы волшебник, заставивший ее испытать это чувство, был всегда рядом с ней, потому что без него она навсегда останется в сетях своего скорбного безумия.
Волнующее чувство надежды было бесценным подарком Джейсона, и Холли была полна решимости никогда не терять его, ценя каждое радостное мгновение.
Подчиняясь приливу энергии, она встала с постели, распахнула портьеры и залюбовалась наступившим ясным и солнечным утром. Несмотря на желание прыгать от радости, она двигалась нарочито медленно, словно боясь расплескать новые эмоции.
Постояв у окна, за которым сияло великолепное утро, Холли, босая и одетая лишь в ночную рубашку, вышла в гостиную.
– Доброе утро! – улыбнулся ей Джейсон, с облегчением видя яркие сине-зеленые глаза.
Застав в собственной гостиной реального Джейсона, Холли смутилась и поняла, что вчерашняя сцена ей не приснилась, а произошла на самом деле. Значит, он был свидетелем ее безумных галлюцинаций... Это он спас ее от бесповоротного помешательства и вернул ей чувство надежды. Значит, это чувство не принадлежало Холли и могло исчезнуть вместе с уходом Джейсона из ее дома.
«Нет, надежда останется с тобой, Холли. К тому же ты вовсе не сумасшедшая», – сказал ей чей-то голос, сильный, уверенный и... любящий. Но чей это был голос? Матери? Отца? Холли не знала этого...
– Ты хорошо спала? – спросил Джейсон.
– Да, очень хорошо. А ты?
– Я спал ровно столько, сколько нужно, – не моргнув глазом, солгал он.
На самом деле Джейсон не сомкнул глаз. Вместо того чтобы спать на диване в гостиной, он провел почти всю ночь у постели Холли, оберегая ее сон от непрошеного вторжения кошмарных видений. Под утро, убедившись в полной безопасности Холли, он стал бродить по дому, продолжая настороженно прислушиваться к малейшим звукам, доносившимся из спальни.
За это время он гораздо больше узнал о Холли. Спартанская обстановка ее дома делала его похожим скорее на офис, чем на человеческое жилье. Здесь был и компьютер последней модели, и отличный лазерный принтер, и многофункциональный аппарат факсимильной связи. Зато не было ни единой вещицы, на которой был бы отпечаток личности хозяйки этого дома-офиса.
На стенах не висело ни единой фотографии, ни семейной, ни какой-либо иной. Джейсон с удивлением отметил, что в доме не было ни телевизора, ни радиоприемника, ни музыкального центра. Хотя повсюду громоздились полки и стеллажи с книгами, ему не удалось обнаружить ни единой газеты или журнала. Казалось, дом Холли никак не был связан с внешним миром, если не считать телефона, разумеется.
Среди многочисленных книг он нашел романы причем только со счастливым концом, а также «Британскую энциклопедию», словари на семи языках. Один из книжных шкафов был целиком заполнен справочниками и путеводителями по всем странам мира, но больше всего было справочной литературы по Вьетнаму. Среди путеводителей Джейсон заметил новенький томик, посвященный достопримечательностям Лос-Анджелеса.
В свое время Джейсону очень нравилось читать романы Лорен Синклер, действие которых разворачивалось в Лондоне или Париже. Стоя перед одним из книжных шкафов, он увидел два зачитанных подробных путеводителя по этим европейским городам. Только теперь Джейсон понял, что сама писательница никогда не была в тех местах, которые так интересно описывала в своих романах.
Неужели то же самое относилось и к любовным сценам? Неужели и в любви у нее не было собственного опыта, как не было опыта настоящих путешествий по миру?
На рассвете, когда Джейсону захотелось выпить чашку горячего кофе, он сделал еще одно поразительное открытие. Просторная светлая кухня была полностью оборудована по последнему слову техники, под стать компьютеру и прочей оргтехнике. Тут были кастрюли и сковородки всех размеров и предназначений, невероятное количество всяческих мудреных кухонных приспособлений, столовой посуды и приборов, но всем этим явно ни разу не пользовались.
К своему немалому удивлению, Джейсон не обнаружил на кухне никакой еды, кроме сухих галет и баночек с комплексными витаминами. Он попытался было уговорить себя, что это временная ситуация. В конце концов, он сам, будучи поглощенным работой над очередным фильмом, редко обращал внимание на еду, питаясь тем, что попадется под руку. Джейсону хотелось думать, что такая строгая диета вызвана чрезмерной увлеченностью работой над новой книгой, но вся кухонная утварь, включая и микроволновую печь, сверкая нетронутыми поверхностями, красноречиво свидетельствовала о том, что в этом доме никогда не было горячей пищи, даже тарелки супа! И конечно же, ему не удалось найти ни кофе, ни чая, ни какао.
Продолжая бродить по дому, Джейсон заметил рядом с ним гараж. Там вместо автомобиля оказались снегоходы и большой запас дров. Может быть, спартанская диета Холли была вызвана тем, что без автомобиля ей было трудно добраться до города с его продуктовыми магазинами? Нет, не может быть! Любой магазин имеет отдел обслуживания с доставкой на дом. В конце концов, Холли всегда могла воспользоваться услугами такси.