— Ладно, давай есть.
После быстрого завтрака из пары маленьких мягких булочек и половины тушки копченой курицы Ксан встал обратно за штурвал, что-то проверил, осмотрел горизонт, приставив ладонь козырьком по лбу, поправил штурвал и закрепил его снова.
Алиса скомкала пакет, поискала глазами, куда бы его выкинуть, ничего не нашла и сунула в карман полукомбинезона. Спросила в спину Ксана:
— И долго нам лететь?
— Сейчас разожгу двигатель, и останется — пара часов.
— Твоя яхта быстрее, чем корабль? — недоверчиво уточнила Алиса.
— На двигателе — да. «Преследователь» к городу шел на маршевых двигателях, электрических. Они маломощные и тихоходные, все равно что парус, порой даже хуже. А на турбореактивном мы полетим раз в десять быстрее.
— И сколько топлива за эту пару часов уйдет? — все никак не могла уложить в голове Алиса. — Я же правильно понимаю, что это тот же газ, который держит яхту в воздухе?
— Он самый. Не переживай, хватит. И туда хватит, и обратно хватит. Потеряем от силы половину грузоподъемности, но и этого с лихвой хватит… Если, конечно, нам не понадобится всю капсулу волочь обратно. Нам же не понадобится?
— Я пока не уверена, — потупилась Алиса.
— Класс, — вздохнул Ксан и зашуршал парусом, спуская его.
Еще через пару минут под палубой глухо загудело, и яхта, ощутимо увалившись на корму, резко ускорилась.
Ксан вернулся и сел между штурвалом и кормой, положил на колени свою удивительную металлическую перчатку. Или это вроде «наруч» называлось — когда кисть на прикрыта, зато все остальное под металлом до самого локтя. В любом случае это была всего лишь основа, крепление, а сам механизм — чуть выгнутая стальная пластина формы сильно раздувшейся вытянутой к кисти трапеции. Такой себе щит, намертво закрепленный на наруче.
Алиса придвинулась поближе:
— А что это такое?
— Щит-меч, — ответил Ксан, надевая наруч на левую руку. — Металлический. Оружие и одновременно — защита Ангелов.
— Ого, а это как?
— Смотри на руку.
Ксан вытянул левую руку, сжал пальцы в кулак и резко дернул всей рукой.
Дзан! Дзан!
Трапеция щита раскололась на три части, боковые по каким-то невидимым направляющим скользнули вперед, вылетая дальше кисти, и притянулись друг к другу.
Действительно, щит-меч! Был щит — стал широкий короткий меч, вместо рукояти которого — наруч, прочно закрепленный на руке!
— Вот это да! — изумилась Алиса. — А как это работает?
Ксан повернул руку ладонью вперед и разжал кулак. Под пальцами обнаружилась стальная полоса, пересекающая ладонь поперек, и на ней — две небольшие красные кнопки, по краям.
— Сжимаешь кулак, кнопки попадают под крайние пальцы — крепления открываются.
Ксан снова сжал кулак и поднял руку вертикально. Половинки меча медленно поползли вниз, снова становясь щитом.
— Дергаешь рукой вперед — щит. Назад — меч.
— И все так просто?
— Проще некуда, — усмехнулся Ксан. — И никакой электрики, за что я его и люблю.
— А сейчас ты его зачем с собой взял?
— Мало ли что может случиться, — Ксан, прищурившись, оглядел горизонт.
— Нет, прямо вот сейчас, зачем ты его вытащил на палубу?
— Подправить пора, — Ксан достал откуда-то из-за спины серый брусочек. — Да и смазать неплохо бы.
— Не помешаю?
Ксан покосился, словно на дуру, и даже ничего не ответил.
Наверное, для него этот вопрос и правда звучит глупо. Странно, что он вообще все это время возится с едва знакомым человеком, который ничего не помнит, ничего не умеет и задает слишком много вопросов, на которые он отвечать не хочет или…
Да нет, без «или». Просто не хочет.
— Почему ты спас меня? — тихо спросила Алиса, искоса глядя на него.
Ксан молча потрогал пальцем лезвие щит-меча.
— Ты ведь не должен был, — немногим громче произнесла Алиса, пытаясь поймать взгляд. Ксан будто нарочно не смотрел.
— Я когда-то был в похожем положении, — пожал он плечами.
— Ага, упал с неба и прямо на «Преследователь солнца»?
— Не совсем. Я в его трюм забрался в порту, — отвернувшись, ответил Ксан.
«Почему», наверное, лучше не спрашивать…
— Дай угадаю, нашел тебя Анри?
Ксан тут же кивнул.
Понятно тогда, почему они так хорошо ладят. Не удивительно вовсе…
И, кажется, что-то похожее было и с Хансом. Мозг не помнил о нем ничего, кроме маленькой короткой вспышки там, на горе. То была какая-то учебная практика, первый полевой выезд… И те чувства и отношение с Хансом напоминали то, что было между Ксаном и Анри. Старый друг?
Вот бы снова его увидеть. Он точно знает все, что предательски стерла память.
Нет… Ханс вообще все знает…
Почувствовав на себе пристальный взгляд, Алиса повернулась к Ксану и посмотрела в зеленые глаза.
Пожалуй, схожесть ситуаций была не единственной причиной.
Ксан отвернулся и принялся за заточку.
Пока он чиркал камушком по лезвиям щита и лазал длинным носиком масленки по всяким щелям, Алиса внимательно наблюдала, готовая в любой момент задать вопрос, но все было просто и понятно. Даже конструкция удивительного механизма оказалась простой — центральная часть была закреплена жестко, а движущиеся — двигались по специальным проточкам в наруче, там-то Ксан и смазывал.
— А можно попробовать? — наконец решилась Алиса, когда Ксан закончил.
— Давай в другой раз, — Ксан протер тряпочкой щит-меч от капелек масла и надел его на руку. — Мы как раз прибыли, пора снижаться.
— Откуда ты знаешь?! Ты же все это время сидел рядом со мной!
— Что за вопрос? — Ксан снова скосился, словно на существо с другой планеты. — Просто знаю. Я же знаю, сколько времени, с какой скоростью и в каком направлении мы летели. Так что давай снижаться.
Алиса недовольно фыркнула, но приставать к пилоту перестала.
Ксан сходил и выключил двигатель, снова распустил парус, встал за штурвал, распутал крепящие его веревки и, пританцовывая на педалях, принялся за свою пилотскую магию.
Яхта начала снижаться.
Алиса села к перилам, свесив ноги за борт и глядя на приближающуюся землю. Хотя ничего интересного там не было — земля и земля, сухая, потрескавшаяся, безжизненная. Никакой зелени, никаких растений, тем более — животных. Единственное, что бросалось в глаза — широкая вспаханная полоса, словно свежий рубец на потрескавшейся коже. И где-то метров через триста, в конце этой траншеи — серебристая точечка, в которую Ксан и направил нос яхты.
Угораздило же упасть в такой глуши! Повезло еще, что рядом пролетал корабль с наблюдательным Ангелом на борту, которому в ту ночь почему-то не спалось.
Или везение тут ни при чем?..
За то время, что яхта спускалась к земле, вокруг успело потемнеть — небо стремительно затягивало темными плотными тучами.
— Этого еще не хватало, — едва слышно пробормотал Ксан от штурвала. — Надо пошевеливаться.
И он зашевелился, засуетился, дернул там, развязал тут, что-то подтянул, что-то наоборот опустил, и не прошло и двух минут, как яхта скрипнула днищем по земле.
Подошел Ксан, хмурый, под стать небу. В правой руке болтались на ремешках два респиратора.
— Давай поторопимся, — он протянул один респиратор Алисе. — Ненавижу мокнуть.
Алиса взяла респиратор:
— А это зачем?
— Споры, — кратко ответил Ксан, натянул маску и прыгнул за борт.
Алиса вздохнула, закрепила на лице респиратор и осторожно полезла через перила.
Когда сапоги наконец коснулись земли, Ксан уже был у капсулы — метрах в двадцати от того места, где приземлилась яхта. Крышка капсулы была откинута, Ксан по пояс влез внутрь. Алиса поспешила к нему.
— Нет ни хрена, — прогудел Ксан изнутри, когда Алиса подошла. — Я еще в прошлый раз все осмотрел.
Не может быть. Просто невозможно. Дневник однозначно должен быть, если его нет в руках, значит, он может быть только в капсуле!
Алиса потянула Ксана за руку:
— Дай я.
Ангел вынырнул из капсулы, нехорошо посмотрел на небо и вполголоса выругался.
По крышке щелкнули первые капли. Алиса поспешила нырнуть в капсулу.
Пальцы пробежали по скользкому материалу крышки, Алиса осторожно ощупала каждый сантиметр, будто пальпируя крысу с болезненной патологией, но все тщетно. Настал черед нижней части — анатомического ложа, выдавленного в белом пластике. И ремней, варварски разрезанных… Ну конечно, щит-мечом Ксана, чем же еще?
Но ни ложе, ни ремни в себе никаких секретов не таили, и тогда Алиса перешла к последнему неисследованному месту — изголовья, возвышающегося над плоскостью ложа на добрый дециметр.
И вот здесь нашлась разгадка. Пальцы нащупали две симметричные выемки, надавили, будто помнили, что делают, раздался тихий щелчок, изголовье отделилось и осталось в руках.
— Да ладно!.. — изумился Ксан из-за спины. — Все же есть что-то!
— Ага, — невпопад ответила Алиса, откладывая изголовье и залезая в капсулу целиком, чтобы удобнее было.
Шелест мелкого дождя тут же превратился в тихий дробный перестук капель по крышке.
Под изголовьем оказалась совсем маленькая ниша — от силы полметра на полметра и сантиметров десять в глубину. Вряд ли она предназначалась для перевозки каких-то габаритных вещей, скорее — того, что человек бросит туда впопыхах.
Алиса, судя по всему, бросила свой дневник.
Сердце дрогнуло, когда пальцы коснулись знакомых стальных углов, вытащили дневник, являя его свету. Автоматически выдернули из крепления стилус, пробежались по гравировке…
Вот они, ответы.
Алиса счастливо выдохнула и перевернула дневник дисплеем вверх.
Дисплей был разбит.
— Нет… — прошептала Алиса.
— Что? — заглянул через плечо Ксан.
С мокрых волос Ангела сорвалась и упала на паутину трещин водяная капля.
— Нет, нет! — Алиса трясущимися руками вставила стилус на место и нащупала кнопку включения. — Работай, пожалуйста!
Экран дневника засветился призрачно-белым светом, паутина трещин окрасилась всеми цветами радуги.