Капитаны рассаживались за столы, тихо переговариваясь и стреляя глазами вокруг. Все держались своих фракций, даже три представителя госпитальеров в одинаковых светло-зеленых плащах с широкими капюшонами сели мало того, что вместе, так еще и особняком от всех — на углу прямоугольника, куда не хотел садиться никто другой.
Бригитта еще раз окинула присутствующих взглядом — фермеры, торговцы, шахтеры, пираты, госпитальеры, представители заводов и без счета свободных капитанов. Не было лишь конфедератов, но их и не будет — они выполняют то, что велит им королева, поэтому на переговорах достаточно ее одной.
Бригитта прошла в зал и села между капитанами эсминца «Готика» и фрегата «Спенсер». С первым, Геллертом, уже доводилось видеться и даже общаться, второго же Бригитта знала лишь по рассказам. Знала, что его зовут Раж и что после давнего ранения в шею ему тяжело много говорить. Поэтому она лишь кивнула ему в знак приветствия. Раж повернул голову, растянул татуированные мелкими символами губы в улыбке и кивнул тоже. Постучал костяшками пальцев себя по броне и показал большой палец.
Да, пираты все выглядели так, словно решающее сражение уже завтра. В броне, с оружием, окруженные своими офицерами, часть из которых тоже вооружена… На некоторых было столько металла, что стулья под ними жалостливо скрипели при каждом движении — того и гляди, развалятся. На столе перед каждым капитаном лежало его оружие, в основном, мечи различных форм и размеров, но перед капитаном Ли лежала ее фантастическая, вселяющая во врагов ужас одним своим видом, нагината, и вот теперь Бригитта уверенно положила перед собой булаву.
Пираты были единственными, кто не разговаривал. Пока остальные капитаны шушукались между собой, стальные холмы лучших бойцов чистого неба хранили молчание, и только хорошо зная их привычки, можно было определить, что они нервничают тоже.
Кто-то постукивает пальцами по столу, кто-то теребит мочку уха, кто-то грызет волосы…
Да чтоб тебя!..
Бригитта скривилась и выплюнула прядку.
— Прошу внимания! — раздалось от трибуны.
Зал моментально стих, капитаны, больше полусотни человек, как один повернули головы в сторону звука. На сцене, чуть возвышаясь над остальными, стояла королева Кристина. Можно было бы сказать «Кристина Линдстром», но особы королевской крови не носят фамилий. Только это, да еще молчание Анри, и сохраняло тайну Бригитты от всего мира и в первую очередь — от собственного экипажа.
— Во-первых, здравствуйте, — улыбнулась королева. — Я рада, что так много капитанов смогли сегодня появиться здесь, с каждым из вас наши шансы растут. Я говорю «наши» потому, что убеждена, что впервые за два века чистому небу действительно необходимо объединиться. Как мы объединились во время Исхода, когда совершенно незнакомые люди помогали друг другу преодолеть океан и перебраться с одного континента на другой, когда другие незнакомые люди помогали и тем, и другим, принимая их на своей земле, когда не было даже Конфедерации и уж тем более не было никаких распрей и войн. Сейчас перед нами стоит угроза, по сравнению с которой, в силу ее предсказуемости и прогнозируемости, меркнет даже мета. И эта угроза — само небо. Если кто-то не в курсе, я кратко поясню, о чем веду речь…
Все в курсе. Все, кто здесь находится — в курсе, по глазам видно. Но никто не станет перебивать королеву Аркадии, пираты — потому что есть крошечная, но все же вероятность, что она скажет что-то новое, госпитальеры — потому что им в принципе все равно, остальные — потому что робеют.
Бригитта прищурилась, разглядывая мать. Четырнадцать лет разлуки, а она совершенно не изменилась, разве что несколько новых морщин появилось. Все та же идеально прямая спина и высоко поднятый подбородок, взгляд свысока. Даже одежда все в тех же багровых тонах, корона все та же и даже крошечная брошка в виде белого облака, которую маленькая Бригитта своими руками прикалывала маме на ворот платья.
Интересно, она ее все эти годы носила? Да нет, чушь, наверняка нацепила за полчаса до встречи. Напомнить дочери, кто она есть. Она достаточно проницательна для этого.
Вот только она не в курсе, какой за все эти годы стала сама Бригитта.
— …все это указывает на то, что наш противник ведет войну не против конкретного врага, а против чистого неба в целом, против всего человечества. Именно поэтому мы считаем, что единственный возможный выход — это объединиться, собраться вокруг Аркадии и дать бой противнику, когда он на нас нападет, — закончила королева. — Для этого мы здесь.
— Я прошу прощения! — раздалось со стороны торговцев.
Кряхтя и упираясь ладонями в стол, поднялся пузатый коренастый человечек, будто в бочке выращенный. На нем была натуральная тельняшка и черно-белая плоская шляпа.
— Так вот, я прошу прощения… — подбоченился он. — Но какие ваши доказательства? С чего вы взяли, что враги собираются уничтожить всех? Насколько я знаю, из торговых кораблей пока что ни один не пострадал! Может быть, нам и не следует заключать с вами соглашение, чтобы не попасть под удар?
— Сядь, Блихард, — вздохнул другой капитан из торговцев, огромный настолько, что даже сидя на голову возвышался над всеми. — И не позорь нас своей тупостью. Если наши корабли еще не жгли, то это лишь потому, что за последнюю неделю мы практически и не летали. Это не означает, что так и будет продолжаться. Когда враг истребит всех остальных, угадай за кого примется? Пока что мы в самом ужасном положении, потому что наши жизни зависят даже не от нас самих, а — смешно даже! — удачи! И если мы из-за твоей бесхребетности и продажности не получим шанса выжить — умрем вслед за остальными, потому что, даже если выживем мы, торговать с кучками пепла невозможно! Прошу прощения, королева, этот малый у нас вроде дурачка местного…
Королева благосклонно кивнула, оскорбленный пузан, красный, как лампочка аварийного освещения, сел на свое место и бросил гневный взгляд на своего оппонента.
— Мы согласны, — хором, даже не совещаясь, сказали госпитальеры. Переглянулись, продолжил говорить уже один. — Наши задачи — спасать жизни, и мертвыми мы это делать не сможем. Мы будем там, где наши способности пригодятся.
Что ж, если Кроу прав и все происходящее — хитрый многоходовый план Конфедерации по… ну скажем, присоединению госпитальеров, то у них все получилось. Остается вопрос — зачем им все остальные?
Торговцы шушукались меж собой, бросая косые взгляды на пиратов, свободные сгрудились в своем обсуждении, сгрудились так плотно, что тоже выглядели как отдельная фракция, а не случайный сброд. Только пираты ничего не обсуждали, лишь обменивались недоверчивыми взглядами и короткими жестами.
Ли и вовсе переместила отстукивающие незамысловатый ритм пальцы со столешницы на рукоять нагинаты.
Из рядов фермеров поднялся высокий немолодой капитан с короткими, местами седыми, волосами. На нем была старая, если не сказать ветхая капитанская форма с выцветшими знаками различия уже давно не существующих стран.
— Мы согласны, — кивнул он. — Но ведь у нас кораблей практически нет, а те, что есть — никак не боевые. Наше хозяйство — это фермы, и половина из них — наземные. Да, часть из них можно поднять в воздух и передислоцировать к Аркадии, но это не быстрый процесс, никак не меньше недели.
— Это разумный срок, — кивнула королева. — Мы так или иначе дадим возможность передумать всем, кто не прилетел сегодня, и недели на это вполне достаточно. Так что можете передавать своим, что они могут начинать движение — вряд ли враг нападет раньше, чем через ту же неделю.
А она все та же. Все так же принимает за факты свои умозрительные выкладки, у которых есть только одна причина возникнуть — неправильное понимание ситуации.
Бригитта не удержалась и хмыкнула, в наступившей тишине это прозвучало будто вызов.
— Есть что сказать? — немедленно повернулась королева.
О, мама, если бы ты знала, сколько всего у твоей дочери есть тебе сказать… Высказать, вывалить, выдавить в промежутках между криками и ударами тяжелой булавой…
Бригитта медленно поднялась и встала чуть согнувшись, упершись ладонями в столешницу:
— Даже не знаю, с чего начать. С того, что, согласно вашему плану, мы все будем сожжены за несколько минут или с того, что, согласно ему же, мы до этого момента рискуем даже не дожить.
— Предметнее? — чуть дернула щекой королева.
— Я ничего не услышала о сопровождении для ферм и госпиталей, которые своим ходом, как было сказано, будут добираться сюда неделю. Они — база будущей Армады, еда и медицинская помощь, что без того, что без другого мы не протянем и трех дней в такой плотности людей на кубический метр, как вы хотите создать. Малейшее заболевание или, не приведи небо, заражение метой — и будет пандемия, которая уничтожит нас всех вперед небесного огня.
Бригитта выпрямилась и обвела всех присутствующих взглядом:
— Вы, может, забыли, но изначально целями врагов были не движущиеся или медленно движущиеся большие объекты — города, госпитали, рудничные баржи. Со временем они осмелели и стали нападать даже на корабли, но после того, как мы научились давать отпор блохам, они снова переключились на то, что не может дать сдачи.
— Я поняла посыл, — кивнула королева. — Мы отправим по два эсминца к каждой ферме и госпиталю, чтобы защитить их в случае нападения.
— Я не закончила, — подняла ладонь Бригитта. — Кроме того, что нападения производились на медленные объекты, насколько я успела узнать, ни разу не было такого, чтобы были атакованы два или более объектов одновременно, а это значит, что как минимум небесный огонь у врага только один. Спутник это или что-то еще, он один и уничтожить может только одну цель в единицу времени, но зато — сразу на огромной площади. Это означает, что сколько кораблей ни отправь защищать одну ферму, они все будут испарены, если враг выберет именно эту ферму целью, ведь скорость эскадры равна скорости самого медленного корабля, в данном случае — фермы, которая перемещается со скоростью быстро идущего человека.