И то вряд ли.
Бригитта прошла в кормовую часть «Преследователя» и вышла на открытую палубу. Солнце уже наполовину поднялось из-за горизонта, но при этом — скрывалось за плотными облаками, лишь местами пробиваясь через них резкой неприятной рыжиной.
Никогда Бригитте не доводилось видеть солнце такого цвета.
А еще — никогда не доводилось видеть ангар Кроу пустым. Закрытым — да. Открытым нараспашку и пустым — никогда.
И яхты на ее законном месте не было тоже.
Да, на корабле было только одно место, где Александр Кроу мог бы притвориться, что не слышал приказа явиться на мостик. Зато вокруг корабля таких мест — целое небо. И Кроу не упустил бы шанса оказаться от Аркадии как можно дальше и как можно раньше.
В какой-то степени, этого даже следовало ожидать…
Теперь на корабле остались только два человека, которые могли бы подсказать, где он и как с ним связаться. И начать следует с того, что постарше.
Завтрак был в самом разгаре, ложки так и стучали по тарелкам, в столовой висел едва уловимый гул. Стоило Бригитте пересечь порог, кто-то хрипло завопил «Капитан в помещении!» и весь экипаж вскочил, загрохотав лавками. Бригитта, не глядя, махнула рукой — «Вольно» — и пошла к окошку раздачи.
Анри был на месте. Стоял полусогнувшись, опираясь локтями на раздачу, смотрел на свою подопечную и явно не собирался работать, оставив это своим поварятам.
Он ждал, когда Бригитта придет.
И легкий кивок в сторону камбуза — лучшее тому подтверждение.
— Где Кроу? — выпалила Бригитта, едва за Анри закрылась дверь.
— Не здесь.
— Это я вижу! Я даже предполагаю, что его нет на корабле, так что я спрашиваю — где он?
— Где-то далеко. Все зависит от направления и силы ветра. Лететь им далеко, так что они отправились еще ночью.
— «Они»? Алиса с ним?!
— Конечно же. Или ты думал, она его отпустит одного?
— Куда отпустит?!
— Вот это тебе не понравится. На мертвое полушарие.
Ноги подкосились, Бригитта кое-как нащупала за спиной табуретку и опустилась на нее.
То есть, вот так. Это все же не разведка, это не бегство, не трусость. Это самое натуральное предательство.
— Анри… Ты охренел? Нет, скажи честно, ты охренел? Прошу, признай, что у тебя начался старческий маразм и, может быть, у меня появятся основания закрыть глаза на эту твою выходку. И на ваше предательство.
— И в чем же я тебя предал? Кроу изначально туда собирался, ты это знала, я это знал. Сегодня ночью он решил, что это — самое лучшее время, чтобы претворить свой план в жизнь, и он это сделал. Он даже меня бы вряд ли поставил в известность, если бы ему не понадобилось несколько советов и припасы.
— Надо же, к папочке обратился! А мне ты почему сообщил?!
Анри развел руками:
— А почему должен? Если даже он сам не счел нужным поставить тебя в известность, почему это должен делать я?
— Потому что я капитан! Я должна знать, что творится на моем корабле!
— Ты так ничего и не поняла, Бри, — Анри вздохнул. — Ты — капитан корабля, но ты не капитан экипажа. Не всего экипажа. Вся твоя история взаимоотношений с Кроу — это история постоянных конфронтаций и компромиссов, причем последние чаще всего инициировала ты. Пока твои цели совпадали с целями Кроу, он выполнял твои приказы, да и то — выборочно, но теперь ваши пути разошлись. Считай, что он списал сам себя из экипажа.
— Да это же предательство! Покинуть экипаж, не сообщив об этом, накануне самого крупного боя, который должен решить судьбу всего человечества — это же форменное предательство! Дезертирство! Трусость!
— Ты называешь трусом того, кто отправился на дохлой скорлупке через всю планету на мертвое полушарие? — усмехнулся Анри. — Нет уж, Кроу точно не трус. И не предатель. Просто у него другая система ценностей. Посмотри на ситуацию с его стороны — он все эти годы жил желанием увидеть своих родителей еще хоть раз, а тут ты — с новостями о том, что через пару-тройку суток человечество весьма наверняка прекратит свое существование. И кто бы на его месте поступил иначе? Ты сама — поступила бы иначе?
— Я — это я! Я — капитан корабля, а с некоторых пор — еще и командующий Армадой! Выше меня здесь вообще никого нет! И я не разрешала ему покидать ни Армаду, ни корабль, он мне нужен здесь!
— Скажи на милость, а для чего?
— Для того!..
А правда, для чего? В бою с блохами, при наличии действующих залповых батарей, Ангелы будут околобесполезны. Мало того — их даже опасно будет пускать вперед, потому что как пить дадут, попадут под свой же огонь. А когда спустится «железное небо»…
Надо сначала понять, что оно вообще из себя представляет… На данном этапе утверждать, что Ангелы смогут помочь в борьбе с ним — значит пойти против истины.
— Вот именно, ты и сама не знаешь, для чего он тебе, — подытожил кок. — Как бороться с блохами, он рассказал, и ты это претворила в жизнь. Он даже модифицировал снаряжение Ангелов, что, в общем-то, нам и не нужно — мы с тобой оба прекрасно понимаем, что грядущее сражение будет битвой кораблей, а не людей. Ангелы могут максимум перехватывать отдельных блох, которые прорвутся через заградительный огонь, но, в основном, они будут на кораблях — таскать снаряды, помогать раненым, тушить пожары. С уходом Кроу ты потеряла всего лишь одну пару рук в грядущем сражении, даже не звено в командирской цепи, ведь ты давно уже командуешь Ангелами сама. Так зачем он тебе? Что в нем такого, потеря чего в твоих глазах затмевает собою даже предстоящее сражение?
Бригитта закусила губу и отвернулась.
Анри не поймет. Для него Кроу был как друг или около того, может быть, как сын, и то он его легко отпустил. Для него Кроу не был островком незыблемой стабильности в окружающем мире. Маяком, при виде которого даже в самой страшной и опасной ситуации приходит понимание — все закончится хорошо. Отмашкой, по которой остальным Ангелам отдавался приказ стартовать. Опорой и поддержкой — в бою, занозой и язвой — в прочее время.
А для Бригитты — был.
Но Анри об этом никогда не узнает.
— Единственное, в чем ты действительно можешь меня упрекнуть, это в том, что я помог им с припасами, — продолжил кок. — Но и то — он не украл, как делал это в начале нашего с ним знакомства, а заплатил, причем в полтора раза больше.
И Анри выложил на разделочный стол полотняный мешочек, из которого нестройно покатились шарики органия. Много шариков органия.
Очень много шариков органия — все, что осталось кораблю от Александра Кроу.
А где-то на другой стороне земного шара от него натурально может остаться сорок раз по столько, если вдруг что-то пойдет не так. И уже не кораблю, но всей планете останется лишь металлическая статуя Кроу фотографической точности и в полный рост.
Никому не нужный памятник собственной глупости и прямолинейности.
— Так что даже если бы у меня были причины его останавливать… — продолжил Анри. — Слушать бы он меня не стал, а держать силой… Ну, сама понимаешь.
Конечно. Удержишь этого дьявола, особенно разозленного — поди попробуй. Будучи даже убитым, он не остановится, пока не добьется своего. Летали, знаем.
Анри прав. По всем фронтам, целиком и полностью, прав. Ни причин, ни желания держать Кроу у него не было, и он не должен был этого делать. А Кроу… Он, конечно, не должен был уходить вот так, ничего не сказав, но, с другой стороны, этого вполне можно было ожидать от того, кто пожизненно ставил свои цели и интересы на первое место и даже не скрывал этого.
Просто все как-то разом навалилось…
— А, собственно, он тебе для чего нужен-то был?
Бригитта моргнула, возвращаясь из мыслей в реальный мир, и перевела взгляд на Анри:
— Что?
— Я говорю, Кроу тебе зачем нужен был?
— Да. Поступила новая информация, весьма интересная, — Бригитта встала. — Кстати, тебя тоже касается, идем.
40
Алиса проснулась от холода. В каюте было темно и так холодно, что не помогало даже одеяло. Из приоткрытой двери ощутимо сквозило, крохотную комнатку давно выстудило напрочь.
Странно, когда ложились спать, так холодно не было. Даже прохладно не было, но Ксан будто знал все заранее и подготовил одеяло еще с вечера.
Кстати, Ксана в каюте не было. Если бы он лежал рядом, было бы теплее.
Подтянув колени к груди, Алиса сжала в руках ступни. Ледяные, как рыбешки. Надо было на ночь надеть старый костюм, в нем гораздо теплее, чем в рабочей форме. Но кто ж знал, что будет настолько холодно…
Выдохнув пар, Алиса поежилась и свернулась клубком. Нет, надо выбираться. Завтракать, искать Ксана и что-нибудь, обо что можно погреться.
Алиса встала с лежанки, нащупывая рукой низкий потолок, чтобы не удариться головой. Другой рукой нашарила бутылку рядом и сделала два коротких глотка — Ксан велел экономить чистую воду.
В небе ее взять неоткуда.
Укутавшись в одеяло поверх одежды, Алиса выбралась из каюты. Солнце тут же полоснуло по глазам, Алиса прикрыла лицо ладонью. Ксан коротко глянул через плечо и вернул взгляд обратно — куда-то туда, откуда яхта уже успела улететь. Даже не поздоровался.
Алиса подошла сама.
Ангел сидел у небольшого примуса и, обхватив кружку двумя руками, маленькими глотками пил что-то горячее.
— Так холодно, что никак не проснусь.
Ксан кивнул на котелок:
— Грейся.
— Кофе бы, — вздохнула Алиса.
Ксан как-то странно посмотрел, молча встал, не снимая одеяла, и пошел в каюту. Вернулся он через минуту, держа в руках пакетик с коричневым порошком.
— Только я понятия не имею, как его готовить. Ну, то есть, в теории знаю, но…
Как давно была последняя бодрящая кружечка? Уже и не вспомнить…
— Только я варить его не умею, — Ксан снова устроился на палубе, подогнув ноги под себя.
— Ничего, я сама, — Алиса вернула на огонь котелок и приготовила кружку. Жаль, посуды на «Искателе солнца» почти что нет, сварить кофе не получится, разве что залить кипятком и дать настояться.