— Тебе виднее, — Ксан повел здоровым плечом. — А я лишь надеюсь, что все пойдет по плану.
— А уж я-то как надеюсь, — вздохнула Алиса и отставила котелок. — Не могу, не лезет.
— Я даже почти не сомневался, что так и будет, — улыбнулся Ксан.
И в этот момент где-то сверху глухо грохнуло.
Звук был таким, словно где-то далеко-далеко ударила молния.
— Началось, — безэмоционально отреагировал Ксан и ногой выпихнул за борт всю скопившуюся грязную посуду.
И сегодняшнюю тоже.
— Приступим и мы, — с явным удовольствием сказал Ксан и неловко поднялся на ноги.
Пройдя к рулевому колесу, Ангел похимичил с педалями и рычагами управления, и яхта пошла вверх. Сначала медленно, но с каждым мгновением ощутимо набирая скорость. Ксан подергал свои чудные механизмы снова, и яхта, достигнув определенной скорости, примерно как у взлетающего метеозонда, прекратила ее набирать. Ксан наконец отпустил свои рычаги и задрал голову, глядя вверх.
Диск Аркадии приближался. Даже снизу он казался немаленьким, а ведь это километра полтора расстояния. И, чем ближе становился город, тем понятнее было, насколько он на самом деле огромен. Парочка тросов, труб и металлических лифтовых шахт, видимых снизу, сейчас превратились чуть ли не в сотню, диск города будто бы стоял на них, как циклопический плоский паук-сенокосец. Хотя он же не паук…
В ясном небе стали видны первые признаки боя — клочки дыма, отсюда кажущиеся не больше комка грязной ваты, и искорки взрывов. И если Аркадия действительно висела в полутора километрах над поверхностью, то бой с такой видимостью должен проходить на всех трех. Как они там дышат вообще?
Ксан снова захрустел своими механизмами, и яхта замерла под диском Аркадии, буквально впритирку — не больше ста метров осталось до угловатых, поросших мхом, гигантских антигравных плит летающего города. Как они их вообще меняют при таких размерах? Хотя плиты не цельные, если присмотреться, кое-где можно увидеть швы, делящие их на фрагменты поменьше. Выходит, это только основание плиты, на которые как паззл набираются сами рабочие элементы. Вот же мороки следить за тем, какая из плит когда была поставлена и когда выработает свой ресурс…
— Повезло… — выдохнул Ксан, отпуская свои рычаги.
— А? — не поняла Алиса.
Ксан обернулся и широко улыбнулся:
— Повезло, что добрались. Я боялся, что кто-то нас все же увидит и собьет. Но повезло.
Он боялся!
Черт возьми, пока Алиса тут себе рассматривает пауков-сенокосцев, Ксан, оказывается, весь сосредоточен и собран, как атакующий гепард! Черт возьми, да вокруг вообще-то бой происходит, если что! Там люди гибнут, снаряды летают!
Алиса зажмурилась и мысленно дала себе пощечину, чтобы мозги прочистились. А когда открыла глаза, в небе все изменилось. Стало ощутимо темнее, и с каждой секундой темнело все больше и больше. Будто бы солнце зашло за огромную тучу… Вот только небо оставалось девственно-чистым.
— Наш выход… — выдохнул Ксан, и яхта, подчиняясь его руке, поплыла к краю диска, маневрируя между тросами и шахтами.
На фоне темнеющего неба взрывы стали еще ярче, а их звуки, до того мелькавшие лишь где-то на краю сознания, будто бы тоже на контрасте с тьмой стали объемнее и насыщеннее. Они уже не походили на хлопок бумажного пакета, они стали тем, чем и должны быть. Сопровождением смерти.
Яхта подошла к краю диска и замедлилась. Ксан обернулся и как-то нехорошо посмотрел, с прищуром.
— Алиса, — ласково позвал он. — Держись.
Впервые за все время он говорил таким тоном. И это отбивало любое желание спорить или задавать вопросы.
Алиса рухнула на лавку и вцепилась обеими руками в поручень.
Яхта вышла из-под диска, и Ксан что-то дернул и нажал.
И яхта прыгнула вверх. Натурально прыгнула, словно снизу ее пнул какой-то великан! Диск города мелькнул за бортом и исчез внизу так стремительно, что даже не поймешь, какой он толщины!
— Ты что сделал?! — крикнула Алиса, стараясь пересилить свищущий в ушах ветер.
— Двигатель вниз развернул! — ответил с довольной улыбкой Ксан, цепляющийся локтем здоровой руки за рулевое колесо. — Сейчас скорость — наша единственная защита!
— От чего?!
— От всего! Сама смотри!
Алиса послушно задрала голову.
На фоне посеревшего неба развернулся пылающий ад. Тут и там мелькали вспышки прыгающих геологических скаутов, то и дело чертили воздух голубые параллели их бортовых аргоновых лазеров. Корабли отвечали огнем из огнестрельного оружия, их снаряды, сияющие в полете так ярко, что сразу становилось ясно — это сделано специально, — рассекали пространство на неровные, но примерно равные по объему, фрагменты, будто бы люди пытались не дать противникам уйти из этих ловчих сетей, в которых сидели свои пауки. Ангелы.
Крохотные фигуры с сияющими мечами прыгали с корабля на корабль, из сектора в сектор, охотясь за скаутами. Их было много, казалось, они тоже умеют варповать, не уступая скаутам, они работали даже эффективнее, чем снаряды корабельных пушек…
Но и они гибли тоже. Каждую секунду где-то прямо посреди прыжка потухала одна голубая искра, пересеченная парой лучей. Где-то не потухала, а улетала вниз, промахнувшись мимо точки финиша. А где-то — приземляться уже было некуда.
Корабли горели. Из нескольких сотен кораблей почти половина горела. Несколько уже плавно опускались на поверхность, пылая так яростно, что не оставалось сомнений — больше они не полетят. Остальные медленно сдвигались, закрывая собой оставленные бреши, и не прекращали ни на секунду обстрел скаутов.
Яхта приблизилась к бою почти вплотную. Резко пахнуло озоном от уничтоженных скаутов и чем-то кислым. Грохот снарядов начал оглушать.
Бам! — разорвался снаряд совсем рядом. Яхту качнуло.
— Держись! — крикнул Ксан, глядя куда-то вверх.
Алиса вцепилась в фальшборт еще сильнее, и машинально посмотрела туда, куда смотрел Ксан.
На яхту пикировал геологический скаут. Его камеры были направлены прямо на Алису, и лазеры не спешили извергать синюю смерть.
Неужели узнали?
Алиса оторвала одну руку от фальшборта и помахала скауту.
— Держись, сказал! — закричал за спиной Ксан.
В скаута врезался снаряд.
Звука не было, он пропал. Просто скаут моментально лишился половины фюзеляжа и камнем рухнул вниз. Прямо на Алису.
— Давай!..
В последнюю секунду яхта рыскнула в сторону, инерция повалила Алису на правый бок.
Через мгновение левая часть кормы перестала существовать. Яхту закрутило штопором, Алису потащило в дыру, прямо на пламя реактивного двигателя!
Лопнувший фальшборт выскользнул из рук, разодрав сплющенными краями ладонями!..
Но в последний момент запястье рвануло так, что отдалось в плече.
— Держись!..
Алиса завороженно наблюдала, как в каких-то двух метрах от ног ревет пламя реактивного двигателя, и как крутится внизу земля.
Ногам было горячо.
— Подтягивайся! Я же не вытяну!
Алиса посмотрела наверх.
Ксан держал ее за запястье здоровой рукой, а ногами цеплялся за вертикальную стойку фальшборта. Кажется, ему пришлось прыгнуть от руля, чтобы умудриться здесь и сейчас оказаться здесь. Ну точно, прыгнул — даже лежит на сломанной руке.
Как же ему, должно быть, больно!
В голове прояснилось, будто Алисе отрезвляющую пощечину зарядили. Снова вернулись звуки, вернулась боль в чуть не выдернутой из сустава руке, а главное — стало понятно, что ногам не горячо, а очень, очень горячо!
Но все это чушь по сравнению с тем, что сейчас ощущает Ксан…
— Держись, я сейчас… — зашептала Алиса, подтягиваясь на его руке и хватаясь за фальшборт. — Я сейчас, я уже, я все…
Когда она кое-как забралась на яхту и надежно уцепилась, Ксан наконец перекатился на здоровый бок и тихо застонал, держась за сломанную руку.
— Прости, прости… — зашептала Алиса. — Черт, я же даже ничем не могу помочь, я же даже не могу обезболить…
— Кнопка… — прошипел Ксан. — На руле. Прямо посередине. Солнце. Нажми!
— Да, да, сейчас!
Алиса, прижимаясь к палубе, доползла до руля и встала, цепляясь за него. От вращения яхты начало подташнивать, а в глазах — плыть, но кнопка в виде солнца в центре руля Алиса нашла.
И нажала.
Не было взрыва, не было волны света, даже никакого звука не было. Просто рев двигателя под кормой стих, и яхта перестала вращаться.
А скауты вокруг посыпались с неба, словно обмерзшие птицы. Смолкли корабельные орудия, погасло пламя реактивных двигателей, и последние приземлившиеся Ангелы уже больше не пошли на взлет. Один из них — Алиса проследила взглядом — чуть не вылетел за борт, когда крылья отказались складываться по команде, но его перехватил товарищ, прыгнув сверху и повалив на палубу.
А ведь сколько-то так и не перехватили…
— Тормоза… — снова прошипел Ксан, рывками поднимаясь. — Уйди.
Он подергал свои рычаги и педали, и яхта, наконец, остановилась.
Они висели над замершим боем, будто над стерео-диорамой где-то в музее Новы. Очень удобная штука — пол под тобой это прозрачный полимер, на большой площади вмещающий в себя сразу кучу экспонатов, по которым ты можешь натурально ходить.
Вот только это не экспонаты, а живые люди. Которым сейчас ничего не останется, кроме как бороться с пожарами на своих кораблях, и пытаться помочь раненым. У кого-то из них не выйдет ни того, ни другого.
А над головой настоящим железным небом висит туша «Солидарности». Вернее, часть туши, от силы четверть, самые нижние ярусы, отданные под склады, производственные цеха и отсеки с капсулами сверхдальней разведки. Отсюда не понять, но это на самом деле выпуклая гондола, будто опухоль на идеальном эллипсоиде остального корабля. А остальной туши просто не видно.
Стальные гиганты застыли в небе словно фигуры на шахматной доске. Один гигантский ферзь против сотен пешек. И капитан этого «ферзя», к сожалению, очень хорошо играет в шахматы. Проигрывает от силы одну партию из десяти. И эту выиграет тоже, даже если придется всю шахматную доску залить жидким пламенем. Ведь для него на ней и фигур-то нет, только потерявшие человеческий облик мутанты, недостойные даже того, чтобы их «съесть». Только уничтожить.