м, но его английский оставлял желать лучшего, и в какой-то момент Стейн понял все неправильно. Вместо того чтобы распознать энтузиазм Пажитнова и его желание преодолеть трудности, Стейн решил, что они обо всем договорились, и занялся продажей прав на игру.
Права на домашние системы и аркадные автоматы быстро отошли британской компании Mirrorsoft. Та возникла, как ни странно, как игровое ответвление газетного издательства Mirror Group, которое вскоре приобрел издательский магнат Роберт Максвелл. Максвелл также владел долями американской компании Spectrum Holobyte, что привело к выпуску обеими фирмами тетриса на различных домашних компьютерах соответствующих стран.
В 1988 году Хэнк Роджерс (создатель The Black Onyx) увидел одну из версий Тетриса от Spectrum Holobyte на выставке CES и был настолько восхищен, что тут же приобрел права на выпуск тетриса в Японии – правá, которые «владельцы» вообще не имели прáва ему продавать. С тех пор как мы в последний раз вспоминали Роджерса, он спелся с Ямаути из Nintendo на почве общей любви к игре го и даже выпустил ее версию на Famicom. Те же планы у него были на тетрис.
Вскоре он встретился с Аракавой, главой Nintendo of America, и тот показал ему прототип грядущей карманной консоли, Game Boy. Прототип разработал Гумпэй Ёкои со своей командой, и им удалось создать недорогое черно-белое карманное игровое устройство, которое могло работать до десяти часов от всего лишь четырех батареек АА. Ёкои также создал новую игру про Марио для своей системы, Super Mario Land. Любопытно, что это была первая игра из серии, в которой Миямото не принимал никакого участия, хотя, конечно, на нее оказали большое влияние все предыдущие игры.
Но, возможно, Миямото спросить не помешало бы. Взять хотя бы огненные шары – вместо того, чтобы, подпрыгивая, перемещаться по полу и убивать врагов, как они это делали ВО ВСЕХ ПРЕДЫДУЩИХ ИГРАХ ПРО МАРИО, там они отпрыгивали от пола один раз и улетали в небо, превращая одиннадцатилетнего меня в самого злобного пацана в мире. По сей день я не догоняю, как им удалось создать Game Boy и Super Mario Land – потрясающие достижения в техническом плане – и запороть механику подпрыгивающего по полу цифрового шарика. Это же азы, фактически тот же Pong![141]
Невзирая на дурацкие шарики, Super Mario Land весьма впечатляла, но Роджерс уговаривал Nintendo вместо нее в комплекте с консолью продавать тетрис. Цитируя Роджерса: «Если вы хотите, чтобы вашу консоль покупали мальчишки, продавайте ее с Марио, но если хотите, чтобы в нее играли все, продавайте ее с тетрисом». Аракава поручил Роджерсу получить права на карманные устройства, пообещав выкупить лицензию в случае успеха. Так что Роджерс снова отправился к Spectrum Holobyte. Он не знал, что к тому моменту ситуация резко осложнилась. Британская фирма Mirrorsoft продала международные права на тетрис американским Tengen, без ведома Spectrum Holobyte, хотя США являлись их родной территорией. И это было бы только полбеды, не продай Tengen права на аркадные автоматы в Японии для Sega, что противоречило договору между Spectrum Holobyte и Хэнком Роджерсом. Это только один из множества примеров клубка правовых неурядиц, распутывать которые предстояло годами.
Должен заметить, что, если вы уже знакомы с сагой о тетрисе, услышанная вами версия событий может слегка отличаться от изложенной выше. На этот счет существует масса мнений, все в какой-то мере противоречивые, и я ознакомился со множеством из них и попытался откопать истину. Несомненно, что-то из изложенного мной неточно, но суть одна – куча людей начала продавать права на тетрис без ведома всех остальных, и в результате это привело к последствиям хуже, чем когда я за раз слопал полкило диетических Jelly Beans[142].
Неудивительно, что Роджерсу не удалось добиться от Spectrum Holobyte ясности о происходящем, а часики до выхода Game Boy продолжали тикать. Так что он решился на отчаянные меры. Решив обойтись без стремительно растущего числа посредников, он связался напрямую с советской стороной, а именно – с государственной компанией ЭЛОРГ[143], которая занималась лицензией на тетрис и как раз начала формализовать отношения со Стейном. 21 февраля 1989 года Роджерс встретился с ее представителями и договорился о глобальных правах на карманные устройства. Желая впечатлить советскую сторону, он также показал им версию тетриса на Famicom, которую он выпустил через свою фирму, Bullet-Proof Software. Только вот в ЭЛОРГ не впечатлились, они были шокированы. Они думали, что соглашение, подписанное со Стейном[144], касалось прав только на компьютеры, а не консоли. Судя по всему, где-то в процессе перевода определение «домашнего компьютера» оказалось неверно интерпретировано. Роджерс рассыпался в извинениях и на следующий день вернулся с солидным чеком отчислений в качестве жеста доброй воли, запросив у советской стороны глобальные права также на консоли, которые, с точки зрения Советов, все еще никто не купил.
В тот же самый день Роберт Стейн также встретился с ЭЛОРГ, в надежде уладить формальности с правами на аркадные автоматы – в срочном порядке, так как Sega уже выпустила в Японии версию на них. ЭЛОРГ продала Стейну права на аркады, но Стейн не обратил внимания на измененный пункт в исправленном контракте, дополняющий определение домашних компьютеров условием «с клавиатурой». Роджерс успешно увел права на консоли прямо из-под его носа. Возможно. Учитывая все ошибки перевода, оставался немалый шанс, что Роджерс на самом деле всего-навсего купил тостер.
Итогом всего этого хаоса стала версия тетриса, выпущенная Tengen на NES в мае 1989 года, которую пришлось снять с продаж буквально в следующем месяце, поскольку Nintendo доказала, что глобальные консольные права принадлежат им. Даже жаль, ведь, по мнению многих, версия Tengen была более качественной адаптацией. Немалую роль в этом сыграл режим дуэли на двух игроков, которого в версии Nintendo не было. Nintendo, впрочем, это совершенно не парило. Версия для Game Boy, как и предсказывал Хэнк Роджерс, сделала карманную консоль самым желанным гаджетом 1989 года[145]. К закату консоли было продано более сорока миллионов копий тетриса для Game Boy, многие из которых шли с ней в комплекте. Простая графика отлично смотрелась на небольшом экране, а геймплей, состоящий из коротких сессий, идеально подходил для игры в дороге. К тому же саундтрек в виде песни «Коробейники» оказался невероятно залипучим.
Скажу честно, хотя я обожаю тетрис, мне всегда больше нравилась игра Dr. Mario, вышедшая одновременно на NES и Game Boy в следующем году. Ну, не считая того, что смена профессии на доктора выглядит странным карьерным решением для водопроводчика. Водопроводчик давал мне таблетки единственный раз в жизни – из-под полы в девяностых, и, несмотря на то что сперва они круто подняли мне настроение, затем моя головная боль стала в сто раз хуже.
В результате всей этой неразберихи с контрактами Роберт Стейн почти ничего не заработал за свое открытие тетриса для геймеров Запада. То же первоначально можно сказать и о самом Пажитнове, поскольку советский подход к собственности означал, что все доходы принадлежали государству, а не ему. Тем не менее в 1991 году благодаря своей репутации он смог эмигрировать в США, а в 1996-м[146] к нему вернулись права, принадлежавшие ЭЛОРГ. Хэнк Роджерс помог Пажитнову основать фирму Tetris Company, которая с тех пор управляет (и получает с этого прибыль) всеми соответствующими лицензионными соглашениями. Так что, хоть и не сразу, но человек, подаривший нам лучший игровой бестселлер всех времен, обрел заслуженную награду.
Другие компании пытались создавать консоли, конкурирующие с Game Boy, но без особого успеха. Atary Lynx (детище Atari Corporation, а не Atari Games, но давайте не будем снова в это закапываться) вышел в том же 1989 году, что и Game Boy. «Железо» к ней разрабатывали два программиста, ранее работавших на Джея Майнера в Amiga. Их звали Эрджей Микал и Дэйв Нидл. Разработку профинансировала еще в середине восьмидесятых фирма Epyx, разработчик и издатель видеоигр[147]. В тот период Epyx стремительно развивались под руководством президента Майкла Каца, благодаря таким хитам, как Summer Games, Winter Games и Impossible Mission.
Мы уже несколько раз пересекались с Кацем, но давайте еще раз вспомним его заслуги. Он сыграл важную роль в продвижении светодиодных карманных игр Auto Race и Football от Mattel, благодаря чему его пригласили заниматься Intellivision. После он ушел в Coleco продвигать ColecoVision, а затем – в Epyx. Проработав там два года, Кац нанялся в Atari Corporation. Когда Epyx столкнулась с финансовыми затруднениями, Atari Corporation приобрела у них карманную консоль, способную, по крайней мере в теории, превзойти Game Boy по ряду пунктов. Она могла похвастаться цветным экраном бо́льших размеров, чем монохромный экран Game Boy, подсветкой, позволяющей играть в темноте, и функцией совместной игры до восьми игроков включительно, что было отражено в названии – Lynx[148]. К минусам относилась цена – в два раза выше, чем у Game Boy, вес – на 50 % тяжелее, расход батареек – от шести батареек AA, вместо четырех у GB, да и работала она вдвое меньше времени. К тому же для нее просто-напросто не было игр. Tetris и Super Mario Land пользовались огромной популярностью, тогда как лучшим, что могла предложить Lynx, считались две игры от Epyx – California Games и Chip’s Challenge. Но даже если бы у них на руках имелся непревзойденный шедевр, Atari явно недоставало средств на рекламу в масштабах Nintendo, так что их консоль прошла практически незамеченной.