Когда Ники умолк, Баррон улыбнулся и показал брату большой палец. Лицо Конрада оставалось непроницаемым. Он сидел погруженный в свои мысли и лишь изредка машинально кивал.
Невозможно было отрицать, что под руководством Ники международное отделение действительно добилось большого успеха. Но Конрад понимал, что доброе имя Хилтона и стремительное возвышение его империи были обязаны некой инерции успеха, которую не мог ослабить даже глава отделения, который часто отсутствовал на работе. Только представить, чего бы оно добилось, если бы Ники добросовестно занимался делами! Конрад не мог не задать этот вопрос своим коллегам. Баррон и Эрик растерянно переглянулись. Они любили брата и не хотели его ограничивать. Однако, видимо, снисходительность Конрада по отношению к своему тезке имела какие-то пределы.
Ники же вроде и не подозревал о том, какую реакцию его отношение к работе вызывало у отца. Вечером после отчетного доклада он вместе с Триш и их подругой Кэрол Уэллс Дохени обедали в ресторане «Чейзен» в Западном Голливуде. Он был в отличном настроении, рассказывал о своих грандиозных планах, о новых идеях по распространению сети отелей за рубежом.
– Думаю, что следующий год будет для нас необыкновенно удачным! – сказал он.
– Похоже, вам обоим нравится быть представителями «Хилтон интернейшнл», правда? – спросила Кэрол, видя сияющие лица Ники и Триш.
– Вообще я об этом и не думала, – сказала Триш. – Но это действительно очень приятно и интересно. – Она пояснила, что ей нравится путешествовать, принимать участие в открытии новых отелей, знакомиться с новыми интересными людьми. Это нравится и ей, и Ники. – Даже не знаю почему…
– Зато я знаю, – вставил Ники. – Потому что мы с тобой отличная команда! – И он устремил на жену восхищенный взгляд.
– Ну, не знаю, – застенчиво проговорила Триш. – Это ты звезда своей семьи, и всегда ею был, – улыбнулась она своему обаятельному супругу.
– Верно, Ники! – воскликнула Кэрол. – Ты у нас как. как Кеннеди! Ты обладаешь такой же харизмой и магнетизмом!
Ники покраснел от смущения.
– Я тут ни при чем, – скромно заметил он. – Просто нам повезло оказаться в нужный момент в нужном месте.
Конец 1960-х годов был расцветом для американской индустрии путешествий. Количество людей, пользующихся авиарейсами, было рекордным, особенно после того, как все авиалинии приобрели гигантские аэробусы. Теперь любой человек мог с легкостью добраться до самых отдаленных уголков мира, были бы деньги на самолет и на номер в отеле.
С увеличением самолетных рейсов международная авиакомпания «Пан Америкэн» основала свою сеть отелей «Интерконтиненталь», что позволило ей получать еще больше прибыли. Идея компании состояла в том, что она доставляла пассажиров прямо к своим отелям, которые арендовались или покупались ею по всему миру – всего их было 36, – предоставляя не только удобства, но и скидку при покупке авиабилета. Эта сеть отелей была для Конрада как кость в горле. Дело в том, что она действовала в тех же частях света, что и «Отели Хилтон», приобретая, но чаще арендуя отели за границей, привлекая местных девелоперов для проектирования, строительства и обновления этих отелей, а затем заключала договор с местными властями на их аренду и управление. Пока что, к 1967 году, «Интерконтиненталь» не замахивалась на приобретение отелей в США, поэтому хотя бы здесь Конраду удавалось удерживать свое первенство. Однако он сознавал, что идея совместить путешествия самолетом с предоставлением номера в отеле была очень продуктивной. Он досадовал, что эта идея не пришла ему в голову – ведь он всегда гордился своим предвидением и лидерством в гостиничном бизнесе.
Эту досаду немного смягчило обращение к нему в конце 1966-го представителей компании TWA, «Транс уорлд эйр-лайнс инк.», главного конкурента «Пан Америкэн», с просьбой рассмотреть возможность их совместного бизнеса. IWA тщательно изучила стремительно развивающуюся сеть отелей «Хилтон интернейшнл» и нашла целесообразным сотрудничать с этой знаменитой компанией. Это позволило бы ей конкурировать с «Пан Америкэн» без создания собственного гостиничного бизнеса, а просто воспользоваться брендом Хилтона. Речь шла о сумме в 200 миллионов долларов, и Конрад, который по-прежнему стремился к расширению бизнеса, заинтересовался этим предложением.
Глава 3Надоело быть непонятым
В конце 1960-х противоречивое отношение Конрада Хилтона к старшему сыну еще больше осложнилось. Это можно было понять. Ведь большую часть уже взрослой жизни старшего сына Конраду приходилось иметь дело с его непредсказуемым поведением. И Конрад просто устал от всех этих проблем.
Боб Нил вспоминал один тревожный вечер в ноябре 1966-го, когда он стал свидетелем тяжелого разговора Конрада с Ники. Нил и Ники находились в гостиной большого особняка Ники и смотрели по телевизору передачу об убийстве Кеннеди. Эдгар Гувер только что сообщил о том, что имеются все доказательства того, что Ли Харви Освальд действовал в одиночку.
– Чушь! – воскликнул Ники. – Стрелявших было минимум два или три человека. Они должны были прикрывать друг друга.
Друзья обсуждали заговор об убийстве президента за чайным столиком, где стоял хрустальный графин с виски и их пустые стаканы. Когда вошла Триш и сказала, что неожиданно пришел Конрад, Ники присвистнул и, усмехнувшись, сказал: «Здрасте!»
Следом за ней в гостиной появился Конрад, как всегда продтянутый и энергичный. Бросив взгляд на столик, он остановился и посмотрел на Ники:
– Смотри не переборщи с этим, завтра рабочий день.
– Пап, да я только чуть-чуть, – слабо возразил Ники.
– Ты в этом уверен? – Конрад остановился перед сыном, сложив на груди руки и закрыв собой экран телевизора.
– Присаживайся, папа, – пригласил Ники, пытаясь умиротворить его. – Почему бы тебе не расслабиться?
Отказавшись садиться, Конрад начал расспрашивать сына о какой-то парижской сделке, касающейся корпорации. Но Ники не был настроен на деловой разговор. Он сухо сказал, что документы по парижской сделке находятся у него в офисе и он не заучивал их наизусть.
– Придется тебе подождать до завтра, когда я приду на работу, – сказал он, по словам Боба Нила.
– Когда я был в твоем возрасте, я все держал вот здесь. – И Конрад указал на свою голову. Затем он сказал, что, когда начинал бизнес, он был в курсе всего, что происходило, потому что «именно так мы и работали в мое время».
Намеренно ли Конрад цеплялся к Ники? Может, и нет. Но Ники обиделся.
– Что ты хочешь этим сказать? – раздраженно спросил он.
– Ничего, – сказал Конрад. – Просто разговариваю со своим сыном.
Ники встал.
– Слушай, я знаю, что ты мною недоволен, – с вызовом сказал он. – Но ты видишь это, прямо перед тобой? – Он указал на себя. – Это лучшее, что у меня имеется, и с этим мне приходится работать.
Конрад серьезно смотрел на Ники, будто стараясь понять сказанное. Затем повернулся и направился к двери.
Ники испугался и сразу сник:
– Подожди, пап! Постой! – Он кинулся за ним. – Ну, подожди, папа!
Неизвестно, о чем они говорили, выйдя из гостиной. Однако разговор был явно неприятным, судя по расстроенному виду Ники, с каким он вернулся и сел рядом с Бобом.
– Напрасно я вспылил, – пробормотал он, спрятав лицо в руки. – Просто я почувствовал себя в его глазах полным и безнадежным неудачником. – Он налил себе виски.
– Но это не так, – возразил Боб. – Не стоит себя недооценивать. Отец считает, что ты отлично работаешь, иначе он не повысил бы тебя в должности.
Ободрения друга не помогли.
– Я устал оттого, что меня не понимают, – сказал Ники со слезами на глазах. – Ни отец, ни брат, вообще никто. Это меня изматывает. – Он закрыл лицо руками, будто вот-вот разрыдается. Но он не заплакал или… не смог заплакать.
Друзья заговорили о старении, о его грустных последствиях. Ники признался, что никогда не думал, что с возрастом его отец так изменится.
– Он всегда был человеком, с которым можно было найти общий язык. А сейчас стал таким придирчивым, таким неуживчивым. – Затем его вдруг осенило. – Послушай, он, наверное, боится. Точно, Боб. Он боится смерти! Но, черт! Я тоже. Я тоже не готов умереть, дружище.
Боб заверил друга, что у него «впереди еще долгая жизнь».
– Знаешь, чего я хочу? – с озорной улыбкой сказал Ники. – Чтобы, когда мне будет восемьдесят лет, я задал такую же взбучку своим сыновьям и им пришлось бы молча снести ее. И мне будет плевать на них, потому что так уж оно заведено, верно?
Друзья рассмеялись и, чокнувшись, опрокинули еще по порции виски.
Глава 4Ничего личного
В середине января 1967 года Конрад Хилтон и Чарльз Тиллингаст-младший, председатель правления TWA, достигли принципиальной договоренности о поглощении TWA компании «Хилтон интернейшнл». Сделка предусматривала, что TWA выпустит на каждую акцию «Хилтон интернейшнл» 0,275 обыкновенной акции TWA и половину привилегированной акции TWA нового выпуска. Такой обмен акциями давал корпорации «Отели Хилтон» минимум 250 миллионов долларов дохода и гарантировал, что ее зарубежные отели сохранят имя Хилтона. И многие директора – хотя, конечно, не все – сохранят свою работу. Но отделение «Хилтон интернейшнл» отныне будет принадлежать не Конраду Хилтону, а TWA.
Фрэнк Вангеман, работавший в это время в корпорации «Отели Хилтон», вспоминал:
– Как первый вице-президент и, соответственно, один из директоров корпорации я участвовал в принятии решения. Поэтому был свидетелем этой сделки, о которой Конрад Хилтон впоследствии очень жалел. TWA сказали нам: «Если вы продадите нам ваш бизнес за рубежом, то с нашим опытом работы по всему миру новая компания будет развиваться быстрее, что будет выгодно вашим акционерам». И Конрад согласился на это…
Для Ники Хилтона это была ужасная новость. Поскольку он руководил зарубежным отделением, следовало ожидать, что либо он потеряет свой пост, либо будет значительно понижен. Любой вариант означал серьезное изменение в его жизни. Как выразился поверенный Хилтона Майрон Харпол: