— Моя, — кивнул мужик, поправляя арбалет. — Умные стали. Парами охотятся. Этот в спину ударил, а я его вообще не ждал. Но стрелу в пузо всадил, так что он мой.
— Да хреном себе по губам поводи. Он бы тебе глотку вскрыл, если бы я не подошел.
— Может я тебе глотку вскрою, восьмерка? — оскалился арбалетчик.
— Ну попытайся, — ответил я, показывая инсигнию.
Мужик перевел взгляд с меня на Элис и обратно. Сплюнул, пробурчав что-то себе под нос и вновь посмотрел мне в глаза.
— Шут с тобой, инквизитор. Но тот точно мой. Я его вел почти через весь квартал.
— Твой по праву, — кивнул я, доставая коммутатор. — Не возражаешь?
— Валяй, — кивнул он.
Я разложил дисплей и поднял его перед лицом, удерживая одной рукой. Глядя на мужика через прозрачную пленку, дождался, когда на ней появится силуэт арбалетчика. Через секунду я уже видел отображаемые параметры парня.
Фамилия, имя, статус, а также все киберусиления и их расположение в теле. Лицензированный охотник с базовыми боевыми модификациями. Но контракт на отлов Ночных у парня имелся, так что все в порядке.
Сам с соседнего девятого района. Вот почему его рожа мне не знакома. Местных охотников я знаю поголовно, все-таки часто пересекаемся.
— Есть проблемы? — спросил он, впрочем спокойно.
— Никаких проблем. Тушу понесешь к стене?
— Да делать мне больше нечего. В рядах за свеженького больше заплатят. А в отличие от твоего, мой не испорчен.
— Парализовал, но не убил, — кивнул я. — Совсем свежий, считай.
— Слышь, инквизитор, — обратился он. — Сбагри мне и этого за полцены. Один шут в стену понесешь.
— Нет, — ответил я. — Это у тебя оплата сдельная, а меня ежемесячная норма не выполнена.
— Ну, как знаешь.
Охотник развернулся и пошел вглубь переулка, догоняя свою полудохлую жертву. Я же еще раз осмотрел тушу недобитка. Еще живой, дергается. Посмотрел в налитые кровью глаза, на разинутую пасть с вывалившимся черным языком.
Наступил твари ногой на шею и с наслаждением надавил. Сначала хрустнули наросты, но затем уже позвонки. Я почувствовал, как былое раздражение уступило место наслаждению. Ненавижу Иных.
Каждый день бы только и занимался подобной работой.
Подхватив тушу с земли двумя руками, перекинул ее через плечо. От Пса просто неимоверно разило гнилью и чуждостью.
— Понесем в стену? — спросила Элис.
Я молча кивнул и зашагал в нужном направлении. Восьмеркам запрещено приближаться к любой стене ближе, чем на километр. Дойдя до первых кровавых разводов, намертво въевшихся в железный настил, я остановился.
Поднял руку, активируя инсигнию. Элис последовала моему примеру. Сверху из темноты показался красный луч сканера. Сначала прошелся по мне, затем по туше Пса на моем плече и мигнул зеленым.
Процедура повторилась и мы вдвоем пошли вперед, когда система наблюдения дала добро. Дойдя до монолита стены, я подошел к месту, отмеченному оранжевым прямоугольником. Часть стены отъехала в сторону, обнажая нутро пустого контейнера. Я закинул в него тушу и отошел.
Вскоре дверца захлопнулась и тело Ночной твари понеслось по многочисленным трубам внутри утробы стены. Мне на коммутатор пришло сообщение об успешной сдаче объекта. В этом месяце осталось еще парочку прибить, а иначе Кирия не даст выходного с посещением центра.
— Восьмой, — окликнула меня Элис. — Подойди сюда. Ты должен это видеть.
— Чего ты там углядела? — устало произнес я.
Усталость вновь накатилась волной, напоминая, что я толком даже не спал. Надо бы побыстрей вернуться домой и покемарить еще хоть пару часиков. А утром все по новой. Беготня, вопросы, трупы, сломанные кости, сиськи Малышки Молли и…
— Срань, — выругался я, глядя на то место, куда указывала Элис.
В стене, отделяющей восьмой сектор от центрального, зияла дыра в человеческий рост.
Глава 14. Бабочки в животе
Я стоял возле провала и никак не мог заставить себя подойти ближе. Вдохнул, выдохнул, сделал глоток из фляжки. Шагнул в сторону дыры. Стена хорошо освещалась даже с нашей, внутренней стороны. Но вот внутри зияла темнота.
Подойдя вплотную к стене, оглядел дыру. Примерно овальная форма, но края неровные. Прикоснулся к металлу, ощупал срез. Уже холодный. Внутри виднелись подобные дыры, свисали пучки обрезанных кабелей.
Что-то не заморачивалось дверьми и коридорами, а просто лезло напролом, выжигая себе путь.
— Похоже на взрывчатку, — пропищала Элис.
— Края ровные. От взрыва их бы выгнуло.
— Если прилепить заряд плазмы по периметру, то она могла бы проплавить металл.
— Тогда тот, кто ее лепил, был криворуким. Смотри, какая неровная форма.
Элис шагнула в дыру, а я даже не успел ее остановить.
— Вернись, — рявкнул я.
— Ты чего? Мы должны все проверить. Вдруг сбежавший еще не пробился в центр. Нам надо его остановить. Смотри.
Она указала себе под ноги. Я опустился на корточки, приглядываясь. На полу внутри лежал толстый лист металла с оплавленными краями. По форме идеально вписывается в кривую окружность дыры.
— Идем, Восьмой. Надо все проверить.
— Нет, — замотал я головой. — Это стена. Восьмерки должны оставаться внутри сектора. Нам не место там.
— А как же преступник? Возможно он прямо сейчас ломится в центр.
— Нет, — выдохнул я. — Металл уже остыл. Дыра появилась давно. И вряд ли кто-то из восьмерок сумел подобраться к стене и сделать это. Его бы расстреляли еще на подходе.
— Ты что же, думаешь нашелся псих, который решил пробраться в восьмой сектор? — усмехнулась она. — Да сюда и так пускают всех подряд.
— Значит не всех, — ответил я, вставая. — Отправь информацию в центр. Пусть сами решают, что с этим делать.
— Сообщение дойдет не раньше обеда. Если руководство само не решит перевести антенны в нашу сторону и связаться с нами.
— Знаю. Все равно отправь. Отключи маячок в инсигнии на пару минут. Датчики сработают и центр направит антенны чтобы связаться.
— Ничего себе. А это может сработать.
— Конечно сработает. Восьмерки всегда так делают, если нужно запросить связь. А то можно неделями ждать.
— Эх, когда уже восстановят работу радиоволн?
— Когда найдут ублюдка из Чикибау. Вряд ли раньше.
— И то верно.
Я прошелся вокруг дыры, затем начал двигаться полукругом, пока не наступил на что-то твердое. Опустился на колено, водя по земле. Так и думал. В руках у меня лежали две сплющенных пули. Ох, не нравится мне все это. Смутные подозрения постепенно перерастают в сраную уверенность.
Слишком все мутно в этом деле с химерой. Впрочем, чего я еще мог ожидать от Черного Дьявола?
— Пошли, писклявая. Здесь нам делать нечего. Еще успеем подремать немного, пока комендантский час не кончится.
— Какой у нас план? Что будем делать дальше?
— Ждать информации от По. И сгоняем на свалку, где видели порох. Полюбуешься на наши местные достопримечательности.
— Звучит уже зловеще, — поежилась она.
— Так и есть, — усмехнулся я.
Брага во фляжке почти закончилась, что наталкивало еще на одни плохие мысли. Я нащупал сверток с розовым порохом в кармане. Погладил его пальцами, но все же убрал руку. Очень хочется, но нельзя. Еще не время.
Вот когда сделаю дело, найду себе целую гору этого порошка. И как Мусорщик Билл, отправлюсь в свой последний трип. С кайфом и счастьем, которого не заслуживает ни одна восьмерка. Вот это будет весело. Если доживу, разумеется.
Вдалеке вновь раздались вопли, наполненные болью. Слишком далеко. Где-то на границе с седьмым районом. Может быть это самому Теннеси не спится. Мне уже было плевать. Голова гудела, очень хотелось спать.
— Кирия потребует полный отчет об этой дыре, — пропищала мелкая.
— И что?
— Может нам стоит разузнать об этом побольше? Поговорить с Неоякудза. Их дом, где мы были, находится совсем рядом. Наверняка они должны что-то знать.
— Я говорил с Нораем. Это глава их клана. Знай он что-нибудь о дыре, то уже сообщил бы. Или не сообщил, но тогда и спрашивать бесполезно.
— Так мы же инквизиция, — удивилась она. — Допросить, вытащить в центр в конце концов.
— Оставь свои тепличные замашки. Здесь это так не работает. Норай — старая умная восьмерка. Пять лет назад мы с ним достигли определенных договоренностей и пока что он не давал мне повода пожалеть об этом.
— Звучит, будто вы какие-то старые друзья с ним.
— Не друзья, — ответил я. — Скорее… Партнеры. Но да, довольно старые. Пять лет в восьмом секторе, это долгий срок. В конце концов мы работаем на одной территории. Вот и приходится договариваться, чтобы не возникало конфликта интересов.
— Все что ты говоришь, принципиально противоречит кодексу. Договариваться с главой преступной организации. Где это вообще видано.
— Ну доложи об этом Кире, пусть она тебе объяснит. Если доживешь.
— Хватит со мной как с ребенком, — насупилась она. — Я уже поняла, что тут творится. Я буду вести себя тихо. И так уже в точности выполняю твои приказы.
— Нихрена ты не поняла, писклявая. Я ведь не просто так спрашивал тебя в поезде про слухи обо мне. Ничего ты не знаешь.
— Ну так объясни, — повысила она голос.
— Сама мозгами пошевели хоть немного. Сколько инквизиторов из центра отправляли следить за мной? С теми или иными поручениями.
— Не знаю.
— Четыре, ты пятая. Сколько из них вернулись в центр?
— Не знаю, — прошептала она.
— Ни одного. И в отличие от тебя это были опытные инквизиторы, прошедшие боевую подготовку. А не канцелярные мыши.
— Так ты их… — ужаснулась Элис.
— Не я, — ответил раздраженно. — Их забрал сектор. Каждого. И тебя отправили сюда не следить за мной, а с одной конкретной целью. Чтобы ты здесь и подохла.
— Не верю, — раздался шепот у меня за спиной. — Я же инквизитор. Я честно несу службу, следую кодексу.
— Думай, мелкая. Где ты успела накосячить в последнее время? Не дала какому-то зажравшемуся инквизитору? Или застукала какого-нибудь министра на взятке и не смогла промолчать? В какое не свое дело сунула нос?