Маневр бы не удался без помощи Дэниела. Он был приманкой, пешкой, которой решили пожертвовать, чтобы заставить более важные фигуры шагнуть в центр доски. Противники никогда бы не догадались, что именно Дэниел послужит толчком к таким переменам.
Алекс намеревалась выполнить свою часть сделки – взять на себя роль победителя (а на деле – проигравшего) и позволить Дэниелу и Кевину «умереть». В случае Кевина – уже дважды. Однако… ох, как же ей самой хотелось оказаться на их месте. Разве не легче департаменту поверить в то, что именно Кевин Бич – человек, потопивший картель, – преуспел там, где они облажались? Разве не будет в таком случае логичным прекратить охоту? И каково это – исчезнуть и больше не бояться преследования?
Алекс вздохнула. От мечтаний становилось лишь хуже, нет смысла давать им волю. Оба брата спали достаточно крепко, и Алекс, порывшись в сумке, извлекла заранее выбранный баллон газа. Респираторов всего два – поэтому ничего смертельного, лишь усыпляющее вещество, которым Алекс вчера управляла посредством компьютера. Вполне достаточно. Если кто-то обнаружит временное укрытие, Алекс сумеет взять ситуацию под контроль.
Установив провода – только две пары, – она снова опустилась на стул и взглянула на близнецов. Оба спали, крепко и мирно. Алекс задумалась, не опасна ли такая привычка для шпиона. Может, Кевин на самом деле ей доверяет – по крайней мере, считает способной как минимум поднять тревогу или даже справиться с проблемой, не поубивав всех присутствующих. Да уж, соседи из них явно странные.
Наблюдать за спящими близнецами было непривычно. Даже неправильно – Алекс подозревала, что испытает подобное чувство, – но одновременно приятно, словно она удовлетворяла некую потребность, о существовании которой и не подозревала. И вот именно это было неожиданно.
Алекс попыталась проанализировать ситуацию, отыскать в своих рассуждениях слабые места, однако все больше убеждалась, что теория верна. Даже прискорбная неспособность неудачливых убийц учиться на ошибках предшественников – к третьей попытке хоть кто-то же мог догадаться о самозащите Алекс и сменить тактику? – имела смысл. Никакой полномасштабной операции не было. За Алекс просто отправляли одиночек, которых можно пустить в расход, без инструктажа вообще или со слишком малым количеством информации. Алекс еще пару раз продумала каждую догадку и окончательно убедилась в том, что поняла своих преследователей.
А затем ей стало скучно.
Алекс хотелось зайти на сайт курса патологии Колумбийского университета и почитать свежие докторские диссертации. Однако, пока департамент активно пытается, в чем Алекс не сомневалась, определить ее местонахождение, это небезопасно. Пусть они и не способны отследить все соединения, связанные с ее былыми увлечениями, данный вариант слишком очевиден. Вздохнув, Алекс надела наушники, открыла «Ютьюб» и принялась смотреть обучающее видео о том, как разобрать и собрать винтовку. Знание скорее всего никогда не пригодится, но и не повредит.
Кевин проснулся ровно в пять тридцать – просто сел, весь такой бодрый, словно кто-то щелкнул кнопкой и включил его. Он потрепал пса и направился было к двери, но тут же заметил респиратор на лице Алекс и резко затормозил. Пес, следующий по пятам, тоже замер и повернул нос в ее сторону, пытаясь понять, что же расстроило хозяина.
– Секундочку, – отозвалась Алекс.
Она неловко поднялась на ноги. Тело по-прежнему ныло – трудно сказать, меньше или больше, чем в начале ночи, – и Алекс доковыляла до двери.
– Я тебе этого не разрешал, – произнес Кевин.
– А я не спрашивала разрешения, – бросила Алекс, не поворачиваясь.
Он что-то проворчал.
Алекс очистила ему путь за всего несколько мгновений, а потом стянула респиратор и махнула им в сторону двери:
– Катись.
Когда Кевин прошел мимо, Алекс показалось, что она расслышала недовольное «сама катись». Пес последовал за хозяином, рьяно размахивая хвостом, почти превратившимся в размытое пятно. Вряд ли, конечно, в такой ранний час портье внимательно следит за мотелем, однако, по мнению Алекс, Кевин искушал судьбу. Шумная ссора с администрацией никак не поможет им остаться незамеченными.
Алекс покопалась в еде, которую перед сном принес Кевин. Оставшиеся сэндвичи уже не выглядели столь аппетитно, как восемь часов назад, но она обнаружила коробку печенья «Поп-тартс» с вишневым вкусом, которую раньше не видела. Когда Кевин с псом вернулись, Алекс съела уже половину упаковки.
– Поспишь пару часов? – спросил Кевин.
– Если ты не против сесть за руль, то могу снова подремать в машине. Лучше поскорее добраться.
Кевин коротко кивнул, а потом подошел к постели и легко коснулся брата. Дэниел застонал и, перекатившись на спину, спрятал голову под подушкой.
– Обязательно? – поинтересовалась Алекс.
– Сама сказала, что лучше быстрее добраться. Дэнни всегда валяется до последнего.
Кевин сдернул подушку с головы брата.
– Подъем, мелкий.
Дэниел недоуменно заморгал, а потом изменился в лице – вспомнил, где находится и почему. Алекс было больно видеть, как его уютные грезы рассыпаются в пыль, столкнувшись с новой для него реальностью. Дэниел заметался взглядом по комнате, пока наконец не нашел Алекс. Она постаралась придать собственному лицу ободряющее выражение, но вряд ли преуспела – мешали «боевые ранения». Значит, надо хоть что-то сказать, сделать мир Дэниела чуть менее темным и страшным.
– Печенье? – предложила она.
Дэниел снова моргнул.
– Э-э… Давай.
Глава 12
Убежище Алекс не понравилось.
Добрались они туда к вечеру. В дороге Алекс решила ограничиться всего четырьмя часами сна, не желая полностью переходить на ночной образ жизни, поэтому бодрствовала, когда машина свернула с магистрали сначала на двухполосное шоссе, потом на однополосное и, наконец, на совсем узенькую грунтовку, которую и дорогой-то назвать было сложно.
Да, найти это место нелегко, но если кому-нибудь удастся… ну, выезд все-таки был один. Алекс бы ни за что не согласилась жить здесь, будучи заведомо загнанной в угол.
– Расслабься, зануда, – сказал Кевин в ответ на ее жалобы. – Никто не станет нас здесь искать.
– Надо было сменить номера.
– Сменили, пока ты храпела.
– На самом деле ты не храпела, – тихо вмешался Дэниел, который сидел за рулем, пока Кевин командовал. – Но мы действительно заехали на свалку и стащили несколько номерных знаков.
– Значит, мы будем сидеть тут, в тупике, пока наш мистер Смит едет в Вашингтон, – пробормотала Алекс.
– Здесь безопасно, – отрезал Кевин, ясно давая понять, что разговор окончен. – Так что не смей свои ядовитые капканы по моему дому расставлять.
Алекс не ответила, зная, что как только он свалит, все равно сделает все по-своему.
По крайней мере, поблизости не было соседей. Последние пятнадцать минут вдоль проселочной дороги вообще не встречалось следов присутствия других людей. Ну и хорошо – если Алекс вдруг придется сжечь тут все до основания, ущерб окажется невелик.
Они подъехали к высоким воротам, по обе стороны от которых тянулся прочный забор из металлической сетки, увенчанный спиралью колючей проволоки – настолько длинный, что Алекс не увидела, где он заканчивается или сворачивает. Около ворот стоял весьма внушительный знак со словами: «ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН» и припиской: «ВХОДИТЕ НА СВОЙ СТРАХ И РИСК; ХОЗЯЕВА НЕ НЕСУТ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ВОЗМОЖНЫЕ ТРАВМЫ ИЛИ ПОТЕРИ».
– Тонко, – прокомментировала Алекс.
– Эффективно, – отозвался Кевин и, вытащив из кармана брелок, нажал на кнопку.
Ворота распахнулись, и Дэниел проехал.
И почему Алекс с самого начала не догадалась, что убежище Кевина будет таким банальным?
Через несколько миль перед ними, словно мираж, возник дом – вернее, его выкрашенный в серый верхний этаж, возвышающийся под укутанной легкой дымкой пожелтевшей травой. То тут, то там торчали невысокие темные деревья. И над ними раскинулось бесконечное голубое небо.
На Великих равнинах Алекс всегда чувствовала себя достаточно неуютно. Она все-таки была городской девчонкой. А здесь у нее появлялось ощущение такой открытости, такой… неустойчивости. Словно сильный ветер вот-вот снесет все на своем пути. Что, вероятно, и в самом деле происходило здесь дважды в год. Алекс понадеялась, что сезон торнадо еще не начался.
Остальная часть дома стала видна, когда они преодолели небольшой подъем. Двухэтажная постройка была большой, но ветхой, с огромным крыльцом, которое тянулось вдоль половины стены. Примерно за двадцать ярдов до нее жухлая трава сменялась песочного цвета гравием, насыпанным до самой потрескавшейся решетки, которая кое-как прикрывала фундамент. Однообразный растительный пейзаж нарушали лишь сам дом, низкие деревца, рыжеватый рубец грунтовки и блуждающие рядом с ней неясные силуэты. По пути Алекс видела много коров, но эти животные были слишком мелкими и мохнатыми по сравнению с ними. Хотя по цвету они казались похожими – черные, коричневые, белые, а иногда и всех трех цветов одновременно.
А затем животные начали стягиваться к машине, двигаясь куда быстрее коров. Эйнштейн так яростно завилял хвостом, что стал напоминать крошечный вертолет.
– Что это за место, Кев?
– Моя берлога для жизни на пенсии.
Животные наконец подобрались к машине… это было штук шесть собак различных размеров. Просто фантастика, подумала Алекс. Один пес – копия Эйнштейна. Другой, огромный, относился скорее к семейству лошадиных, чем псовых. Еще Алекс узнала добермана, двух ротвейлеров и немецкую овчарку обычной масти.
Приближаясь, собаки вели себя тихо и угрожающе, но стоило им завидеть Эйнштейна, как они тут же завиляли хвостами и разразились хриплым лаем.
– Дрессирую собак для охраны коммерческой и частной собственности. Иногда продаю их семьям, которые хотят действительно воспитанного зверя.
– Как ты ухитряешься это все скрывать? – полюбопытствовала Алекс.