Химик — страница 59 из 89

– У тебя такой вид, словно и тебя надо отнести, – заметил он, возвращаясь уже с собакой на руках. Оставив Лолу около двери, он шагнул обратно к Алекс.

– Секундочку, – пробормотала она. – Мозг уже спит.

– Давай, осталось чуть-чуть, – подбодрил ее Дэниел и, обхватив за талию, мягко потянул вперед.

Стоило Алекс начать движение, как ей стало легче, и она по инерции поднялась по ступенькам. Оказавшись в доме, она лишь мельком разглядела выходящие в сторону болотистого леса треугольные окна, потертые, но удобные на вид диванчики, старомодную дровяную печь и короткую лестницу – все, что попалось на пути к небольшому коридорчику.

– Спальня вот здесь… кажется. Нам с Кевом всегда доставался чердак. Я принесу вещи и устрою собак, а потом тоже завалюсь спать.

Алекс кивнула, и Дэниел провел ее в тускло освещенную комнату, где стояла огромная кровать с металлическим каркасом. Вот и все, что заметила Алекс, прежде чем ее голова коснулась подушки.

– Бедняжка, – расслышала она смешок Дэниела и провалилась в темноту.


Алекс приходила в себя, медленно выбираясь из созданного грезами нереального мира. Ей было удобно и спокойно; ее ничто не разбудило, и она, еще не совсем проснувшись, ощутила рядом тепло Дэниела. Затем внимание привлек тихий гул, но испугаться она не успела, почувствовав на теле ветерок из неспешно проворачивающегося вентилятора. Она открыла глаза.

В спальне было по-прежнему темно, однако лучи, проникающие сквозь шторы, изменили цвет. Ранний вечер, уже не такая жара. Должно быть, Алекс вспотела, но успела остыть – кожу лица неприятно стягивало.

Стены этой комнаты, как и дом, были сложены из рыжеватых бревен. Сзади лилось больше света. Алекс перекатилась и увидела горящую над туалетным столиком лампу. Около раковины лежали рюкзак, респиратор и аптечка.

Может, Дэниел и не прирожденный беглец, но он оказался самым заботливым из всех, кого Алекс знала.

Она на цыпочках прокралась в коридор и быстро оценила обстановку. Домик был маленьким – кухня с нишей-столовой, гостиная, открытый второй этаж над ней и вторая спальня с ванной комнатой, где Алекс тут же приняла так необходимый ей душ. На полочке обнаружились шампунь и кондиционер, а вот мыла не было, поэтому вместо него Алекс использовала все тот же шампунь. Впрочем, отсутствие мыла – как и пустота в холодильнике, и немалый слой пыли на всех столешницах – ее обрадовало. В доме давным-давно никто не жил.

Сменив повязку на лице и осмотрев ладони, которые оказались в куда лучшем состоянии, чем Алекс ожидала, она выглянула в окно, чтобы проверить собак. Те довольно сопели на крыльце. Алекс уже начала привыкать к такому удобству, как собачья сигнализация.

Даже будучи немного голодной, Алекс решила, что ей все-таки лень возиться с едой прямо сейчас. Вдобавок она помнила, что испытала вчера, проснувшись в одиночестве, и не хотела повергнуть Дэниела в ту же панику. Спать ей уже не хотелось, однако Алекс по-прежнему чувствовала усталость, да и кровать казалась ей весьма соблазнительной. С закрытыми глазами и головой на подушке можно повременить с размышлениями о следующих шагах.

Алекс вернулась на прежнее место и, прижавшись к груди Дэниела, позволила себе расслабиться. Срочных дел не предвиделось. Разве просить о двадцати минутах покоя без мыслей – это много? Или даже о часе. Алекс доставила их всех сюда живыми. Она заслужила.

К сожалению, не думать оказалось не так уж легко, и Алекс поймала себя на размышлениях о том обещании, которое дала Дэниелу – что она возьмет его с собой. С одной стороны, на расстоянии она никак не сможет обеспечить его безопасность. Даже если бы сумела организовать ему годовой запас продовольствия, даже если бы была уверена, что хозяева не вернутся, даже если бы оцепила это место ловушками так, чтобы уничтожить любого незваного гостя, и даже если бы заперла Дэниела как узника, чтобы он опять не нашел проблем на собственную голову. Даже при всех необходимых условиях Алекс не осталась бы довольна. Потому что – а вдруг?.. Преследователи уже один раз его обнаружили, и Алекс оставила след, пусть и слабый, но ведущий сюда. Она могла бы отвезти Дэниела на север, в свой арендованный домик, однако, когда она там жила, департамент вышел на связь. Вряд ли им известен ее адрес, но что, если?.. А пока Дэниел рядом, Алекс сделает все возможное, чтобы его защитить. То, о чем он сам не догадается. Алекс разглядит ловушки, которые он не заметит.

А с другой стороны, в ней могло говорить лишь ее собственное желание. Ей хотелось быть с Дэниелом. Вдруг мозг просто придумывал этому оправдания? Вдруг логика дала сбой и теперь подстраивается под ее личную выгоду? Как Алекс может знать наверняка? Когда она говорила Дэниелу о том, что неразумно держать человека, который для тебя важен, неподалеку, собираясь в атаку, аргумент звучал полностью логично. Конечно, если до Дэниела доберутся, пока она будет далеко, на Алекс сумеют повлиять не в меньшей степени.

Она вздохнула. Как смотреть на ситуацию трезво? В нее настолько плотно вплелись эмоции, что вышел узел, по сложности не уступающий гордиеву.

Дэниел, еще сквозь сон, обнял ее одной рукой. Алекс заранее знала, что он сказал бы об этой дилемме и что его мнение никак не помогло бы ей найти верный ответ.

Затем он вздохнул, начиная просыпаться. Провел пальцами вниз по спине Алекс, а потом и вверх. Поиграл с влажными прядями на ее затылке. А потом со стоном потянулся и вновь запустил пальцы ей в волосы.

– Ты вставала, – пробормотал Дэниел.

Он медленно открыл глаза – в тускло освещенной комнате они казались темно-серыми – и моргнул, фокусируя взгляд.

– Но меня притянуло обратно, – улыбнулась Алекс.

Дэниел рассмеялся, и его веки вновь закрылись. Он крепче прижал Алекс к груди.

– Хорошо. Который час?

– Около четырех, наверное.

– Есть о чем беспокоиться?

– Нет. По крайней мере, пока.

– Замечательно.

– Ага, точно.

– И еще замечательно вот что, – продолжил Дэниел.

Он вновь провел рукой по спине Алекс и, погладив правое плечо и ключицу, обхватил ладонью щеку. И приподнял лицо Алекс так, что их носы соприкоснулись.

– И это тоже, – подтвердила она.

– Более чем, – пробормотал Дэниел, и Алекс опять согласилась бы, но он уже начал ее целовать – нежно придерживая ладонью, мягко касаясь губами, но крепко прижимая к своей груди. И Алекс обняла его за шею, прижимаясь еще сильнее.

На этот раз все было не так, как в машине, когда в их ушах стучал бешеный ритм погони, когда обоих накрыло волной шока и паники. Теперь не было ужаса. Только биение двух сердец, ускоряющих бег без страха.

Алекс думала, что такое развитие событий неизбежно, раз уж они очутились в тихом местечке, вне опасности, где есть только они двое, и никто им не помешает.

Но теперь она поняла, что ощущение неизбежности исчезло. Каким-то образом все случилось совершенно неожиданно. Беспорядочная смесь противоположностей, спутавшихся настолько, что Алекс оказалась неспособна проанализировать ни одну из них. Уют, родство… и одновременно возбуждение и новизна. Ласка и страсть, нежные и всепоглощающие. Словно каждый нерв ее тела реагировал на десяток противоборствующих раздражителей.

Единственное, что Алекс ощущала с уверенностью – Дэниел оставался самим собой, обладал прежней чистотой и добротой, которую она еще ни в ком не встречала. Он принадлежал иному, более совершенному миру, чем тот, в котором обитала она, и когда они стали единым целым, Алекс показалось, что и ей дозволено там побывать.

Все ее предыдущие отношения большинство людей сочли бы достаточно ограниченными, поэтому сравнивать Алекс было не с чем. Она всегда считала секс единичным событием со вполне определенной концовкой, некой попыткой получить физическое удовольствие, иногда удачной, а иногда нет.

А вот нынешний опыт не подходил под это описание. Он стал не столько событием, сколько долгим изучением друг друга, удовлетворением любопытства, восхищением каждой обнаруженной мельчайшей деталью. И пусть наслаждение не было целью, все нужды, как физические, так и менее определенные, оказались тоже удовлетворены.

Алекс попыталась подобрать верное слово, когда они уже лежали, целуясь, а сквозь шторы сочились красноватые закатные лучи. Она не понимала, как назвать чувство, заполнившее ее изнутри так сильно, что угрожало растянуть кожу. Нечто похожее на бурлящее в груди ощущение, вызывавшее улыбку при мысли о Дэниеле, но умноженное в тысячи, миллионы раз и выплавленное в тигле до тех пор, пока всякие примеси не оказались выжжены, оставив лишь это. Алекс не могла подобрать слово. Ближе всего, наверное, было счастье.

– Я тебя люблю, – прошептал Дэниел. – Люблю.

Наверное, вот оно, то слово. Алекс и не представляла, что оно может значить… так много.

– Дэниел, – пробормотала она.

– Тебе не обязательно отвечать. Я просто должен был сказать это. А если бы рискнул удержать в себе, то взорвался бы. Вероятно, скоро мне придется повторить. Я предупредил, – рассмеялся он.

Алекс улыбнулась.

– Больше не хочу возвращаться к тому, когда мне было нечего терять. Рада, что ты стал моим слабым местом. Ты нужен мне любым.

Она устроила голову у него на груди и прислушалась к мерному дыханию. Так долго она ставила во главе всего собственную возможность дышать. Если бы Алекс рассказала это женщине, которой сама была еще месяц назад, та пришла бы в ужас от мысли, что ей придется считать не менее важными еще одну пару легких. Та женщина сбежала бы прочь от необходимости заботиться о чем-либо, кроме собственной жизни. Но что она упустила бы! Алекс даже не могла вспомнить, за что же в то время держалась. А вот за нынешнюю жизнь действительно стоило побороться.

– Кажется, мне было лет двенадцать или тринадцать, когда я бросил мечтать о необычной жизни, – задумчиво произнес Дэниел, рассеянно пробегая пальцами по ее волосам. – Наверное, как раз в таком возрасте все начинают взрослеть и забывать о фантазиях. Осознаешь, что никогда не выяснишь, что ты на самом деле инопланетянин, которого усыновили скучные земные родители, и что ты не обладаешь поразительными суперсилами, которые спасут мир. – Дэниел хмыкнул. – То есть ты и так это понимаешь, просто не хочешь расставаться с мечтами. А потом мир сбивает тебя с ног, жизнь теряет былые краски, и ты начинаешь довольствоваться реальностью… Думаю, у меня неплохо получалось. Я находил массу радости и в унылом, повседневном мире. Но я хочу, чтобы ты знала… время, которое я провожу с тобой – необыкновенно. Да, мне пришл