За Диверсом следовал, судя по всему, допросчик – в мятой футболке и черных штанах, похожих на хирургические. Жидкие каштановые волосы были грязными и спутанными. Несмотря на явно долгий день, в покрасневших глазах – с залегшими под ними огромными синяками – горело пламя. Допросчик окинул взглядом медицинский халат Алекс, ее чемоданчик и лоток со скальпелями.
– Карстон, что это значит? – выпалил он.
Ни Карстон, ни Диверс не обратили на него никакого внимания – они не сводили глаз друг с друга.
– Ты что тут творишь? – ровном тоном поинтересовался Диверс.
– Собираюсь помешать твоему дровосеку убить объект, так как у меня есть вариант куда лучше.
Диверс наконец заметил Алекс. Она пыталась излучать спокойствие, однако сердце все равно забилось чаще, когда тот задержал взгляд на ее израненном лице.
– И где же ты вдруг раздобыл этот вариант? – Снова повернулся к Карстону Диверс.
По крайней мере, он не узнал ее сразу. И даже не взглянул в сторону Дэниела, а вместо этого опять сосредоточился на Карстоне. Неприязнь между ними буквально искрила, словно электрический ток.
– Я разрабатывал альтернативные стратегии, чтобы спасти программу. И вот эта уже доказала свои способности.
– Каким же образом?
Карстон слегка вздернул подбородок.
– Улудере.
Искрящий поток напряжения вдруг прервался. Неосознанно отступив на шаг, Диверс раздраженно выдохнул и снова взглянул на перевязанное лицо Алекс, а потом на своего противника.
– Как же я не догадался, что в Турции творилось неладное. Это вне твоих полномочий, Карстон.
– Меня в последнее время почти не задействуют. Так что я просто пытаюсь быть полезным.
Диверс поджал губы.
– Она хороша?
– Сам увидишь, – пообещал Карстон.
– Но я достиг критической отметки! – возмутился допросчик. – Меня нельзя вот так отстранять!
Карстон одарил его испепеляющим взглядом.
– Заткнитесь, Линдауэр. Вы недотягиваете.
– Ладно, – кисло произнес Диверс. – Посмотрим, добьется ли твой лучший вариант нужных нам результатов.
Допросная была точно такой, как ее описал Карстон. Простые бетонные стены, такой же пол. Единственная дверь, отделенная зеркалом Гезелла комната для наблюдения.
В свое время в допросной стоял стол с двумя стульями и очень яркой лампой. Объектов расспрашивали, уговаривали, запугивали и прессовали – и на этом дело заканчивалось.
А сейчас место обычного стола занял операционный, похожий на те, что показывали в фильмах о Первой мировой войне – сплошной и стальной, с колесиками, как у каталки. В углу стоял складной стул. Это помещение и близко не могло сравниться с подготовленными по последнему слову техники допросными департамента, но очевидно, что данный допрос не входит в протоколы даже самого секретного отдела.
Алекс оценивала обстановку беспристрастно – и мысленно молилась, чтобы Дэниел держал себя в руках.
Он вместе с Карстоном и остальными скрылся в смотровой, и Алекс не видела его за стеклом. Однако до этого она ни разу не заметила, чтобы Диверс или его подчиненные смотрели Дэниелу в лицо.
На столе, в свете лампы, лежал Кевин, прикованный по рукам и ногам. Обнаженное тело блестело от пота и крови. На груди пузырились неровные полосы ожогов. Края порезов на ребрах белели – наверное, из-за кислоты. Подошвы ног тоже были покрыты белеющим волдырями – Линдауэр плеснул кислоты и на них. На левой ноге теперь не хватало еще одного пальца, рядом с первым обрубком.
На полу валялись инструменты Линдауэра, все в крови, и его отпечатках. Где-то валялся и отрезанный палец, но, мельком взглянув, Алекс его не заметила.
Рабочее место Алекс всегда поддерживали предельно чистым, и она ожидала увидеть нечто подобное. Она презрительно сморщила нос, глядя на это варварство.
Кевин был начеку. Он проследил за тем, как Алекс вошла вслед за допросчиком, но никак не изменился в лице.
Будто насмехаясь над непрофессиональным поведением Линдауэра, Алекс как можно аккуратнее разложила несколько лотков со шприцами.
– Это еще что? – хрипло поинтересовался Кевин. Алекс машинально подняла взгляд, но он обращался не к ней, а к зеркалу. – Думаете, меня сможет сломать девчонка? А я-то решил, что хуже этого вашего подхалима уже никого не может быть. Серьезно, вы никогда не перестаете разочаровывать.
Линдауэр, настоявший на собственном присутствии, в ярости наклонился над столом и ткнул пальцем в порез, пересекающий ожог на груди Кевина. Кевин зашипел, стиснув зубы.
– Не переживайте, мистер Бич. Эта девчонка просто позволит вам немного отдохнуть. Так что набирайтесь сил. Потом вернусь я, и мы уже поговорим серьезно.
– Достаточно, доктор! – рявкнула Алекс. – Я позволила вам наблюдать, так что будьте добры, отойдите от моего объекта.
Линдауэр оглянулся на зеркало, словно ожидая поддержки, но, получив в ответ лишь тишину, угрюмо нахмурился и занял одинокий стул в углу. Он сразу сник – то ли от усталости, то ли от позора, Алекс не знала.
Отвернувшись от Линдауэра, Алекс надела пару голубых латексных перчаток. В правой теперь лежал кусочек металла, который она незаметно держала в ладони. Затем Алекс шагнула к столу, с опаской расчистив носком место среди царящего на полу хаоса.
– Здравствуйте, мистер Бич. Как самочувствие?
– Еще на несколько раундов хватит, сладенькая. Смотрю, с тобой уже кто-то позабавился, а? Надеюсь, ему было весело.
Пока он выплевывал эти слова сквозь зубы, Алекс начала осмотр: посветила небольшим фонариком в глаза, оценила состояние вен.
– Кажется, немного страдаете от обезвоживания.
Глядя прямо в зеркало, Алекс опустила руку Кевина обратно на стол и незаметно сунула ему под ладонь тонкий ключик.
– Я рассчитывала, что капельницу установят заранее. Не могли бы вы найти мне штатив или хотя бы какой-нибудь шест? Иглы и физраствор у меня свои.
– Могу поспорить, шест тебе как родной, – проговорил Кевин.
– Не надо пошлостей, мистер Бич. Раз уж я здесь, процесс пойдет куда более цивилизованно. Искренне прошу прощения за здешние условия. Все это крайне непрофессионально.
Алекс презрительно фыркнула и искоса бросила на Ландауэра самый язвительный взгляд, на который была способна. Тот отвернулся.
– Дорогая, если ты изображаешь хорошего копа, то прости, ты не в моем вкусе.
– Заверяю вас, мистер Бич, я отнюдь не хороший коп. Я специалист и должна вас предупредить, что не стану играть в те же глупые игры, которыми этот… допросчик, – она явно дала понять, что очень хотела использовать другое слово, – тратил ваше время. Мы тут же перейдем к делу.
– Ага, сладенькая, к делу, а я о чем.
Кевин старался говорить громко и насмешливо, однако Алекс видела, каких усилий ему это стоит.
За ее спиной открылась дверь. Алекс проследила за отражением в зеркале – высокий солдат принес штатив для капельницы. Помимо Диверса и Ландауэра Алекс видела только четверых человек. Должно быть, остальные где-то скрываются.
– Поставьте в изголовье, спасибо, – пренебрежительным тоном произнесла Алекс, не оборачиваясь, а потом наклонилась за нужным шприцем.
– Ну что, станцуешь мне? – пробормотал Кевин.
Алекс окинула его прохладным взглядом.
– Вот лишь пример того, чем мы сегодня займемся, – произнесла она, обогнув стол, а потом положила шприц у головы Кевина и повесила на штатив пакет физраствора.
Дверь вновь закрылась. Алекс, не отвлекаясь, снова осмотрела вены и все-таки предпочла левую руку. Кевин не сопротивлялся. Аккуратно введя иголку, Алекс попыталась проверить, где же ключ, однако так его и не увидела. Подхватив с пола самый большой нож, Алекс пристроила его рядом с правой рукой Кевина.
– Понимаете, мне не нужны такие грубые инструменты, ведь я владею кое-чем получше. Но прежде чем действовать в полную силу, считаю более справедливым дать объекту понять, что его ждет. Скажите, что вы по этому поводу думаете.
– А я скажу, что думаю, ты… – И Кевин разразился потоком ругательств, которые не шли ни в какое сравнение с его предыдущими креативными излияниями. Да у него просто талант.
– Отдаю должное вашей храбрости, – проговорила Алекс, когда Кевин иссяк, и поднесла шприц к капельнице. – Но пожалуйста, имейте в виду, что это бесполезно. Время игр подошло к концу.
Алекс ввела иглу и вдавила поршень шприца. Реакция последовала почти незамедлительно. Кевин задышал чаще и вскрикнул.
Ландауэр вскинул голову. Несмотря на все усилия, он явно и близко не мог добиться такого результата. Из-за стекла донеслись звуки – зрители придвинулись ближе и приглушенно о чем-то заговорили. Алекс показалось, что она даже различила в чьем-то голосе удивление, и это ей польстило. Хотя, говоря начистоту, все дело было в способности Кевина притворяться.
Алекс знала, что по его венам сейчас разливается сила, а боль исчезает, – ведь она удвоила самую высокую дозу «Остаться в живых», которую когда-либо вводила себе. Все-таки Кевин крупнее и нуждается в препарате куда больше. Поэтому кричал он почти восторженно, и Алекс надеялась, что никто, кроме нее, этот момент не заметит, а Кевин, не чувствуя боли, все равно не забудет о причиненном его телу вреде.
Она выждала всего пять минут, отстукивая ногой ритм и бесстрастно наблюдая. Кевин старательно играл роль, громко и протяжно крича. Алекс хотела поскорее начать действовать, ведь когда действие препарата сойдет на нет, Кевин выйдет из строя.
– Ну что, мистер Бич, – произнесла она, возвращая капельницу на место. Намек Кевин уловил. – Думаю, теперь мы друг друга поняли. Поговорим?
«Восстанавливался» Кевин дольше необходимого – он просто не знал, как на самом деле работают препараты Алекс. Он притворился, что пришел в себя медленно, и Алекс порадовалась, что рядом с Карстоном стоит Дэниел с отравленным кольцом наготове. Потому что лишь Карстон мог понять, что это все игра на публику.
– Ну, мистер Бич, что теперь? Продолжим уже в полную силу, или сначала вы хотите поговорить?