Мимо просвистели два кинжала, которые метнула Залеа. Пролетев по воздуху, они вонзились в существо, всосавшее их с хлюпающим звуком. Реакции не последовало, Лионоре это сразу стало ясно. Тело под слоем желе отсутствовало. Это было живое существо, полностью состоящее из едкой слизи!
Оно скользило, подбираясь все ближе и не передвигая при этом ногами. Лионора попыталась поднять руку, чтобы отстраниться от него, но рука висела плетью, а места, на которые попала слизь, жгло как огнем.
– Береги кожу! – закричала она Залеа. – Слизь парализует!
Темное желе настигало девушек, перетекая в их сторону, и по стенам одновременно стекало все больше слизи. Запрокинув головы, они увидели, что весь потолок покрывает пульсирующая масса.
Лионора подняла здоровую руку, чтобы выпустить молнию.
– Ну пожалуйста, сработай, – тихо попросила она, сосредоточив все свои силы на ладони.
Раздался треск, и из пальцев на пол посыпались серебристые искры. Коснувшись слизи, они зашипели и потухли.
– Посторонись! – завопила Залеа, угрожающе размахивая факелом перед слизистым существом. Оно попятилось от света, но из стены высунулась истекающая слизью рука и схватила Залеа за кисть. Девушка высвободилась, но было поздно. Она еле успела перекинуть факел в другую руку, прежде чем кисть парализовало.
– Чего ты ждешь, Лионора?! – кричала Залеа, пятясь назад. – Оно же боится огня!
Лионора слышала отчаяние в ее голосе. Их взгляды встретились – глаза Залеа переполняло недоумение. Все новые и новые руки выдвигались из склизких стен. Плечо Лионоры занемело. Паралич распространялся по телу!
«Скоро я буду такой же беспомощной, как в моем втором теле, – подумала она, почувствовав, как слезы струятся по щекам. – Почему перестали работать мои магические силы?! Я нужна народу! Храмра сказала, я буду их Хранительницей, так почему же силы подводят меня?»
Лионора снова подняла руку, пытаясь создать вокруг защитный барьер. Ничего не произошло, склизкое существо подползало все ближе. Залеа отмахивалась факелом от истекающих слизью рук.
– Лионора, – заорала она. – Выход!
Девочка обернулась, чтобы понять, что имеет в виду подруга по несчастью. Еще одно существо, или, возможно, часть первого, отделялось от пульсирующего потолка над выходом из грота. Оно махало руками, и поток вязкого желе стекал вниз. Этот темный медленный водопад парализует их полностью, как только они попытаются пробраться через него.
Они в ловушке.
Лионора сосредоточилась на факеле. Если бы она только могла заставить его гореть ярче. Девочка вложила в эту мысль все свои силы.
Ничего не произошло.
Слизистая рука высунулась из лужи и стала обвивать ее ногу. Жидкость проникала сквозь ткань брюк. Кожа горела, как от ожога. Нога подкосилась. Лионоре показалось, что слизь на полу приподнялась ей навстречу, когда она падала. Откуда-то издалека Залеа окликнула ее по имени. Голос Залеа звучал глухо, будто под водой. Словно сквозь туман Лионора видела, как Залеа продолжает сражаться со слизью. В свете факела блестели ее кинжалы, но порезы в желе тут же затягивались снова. Еще одно слизистое щупальце, появившись из стены, схватило Залеа за руку. Факел упал на землю и зашипел, коснувшись слизи.
После этого все погрузилось во мрак.
В отдалении что-то загрохотало, и весь грот затрясся. С потолка осыпались небольшие камни и с плеском попадали в слизь. Лионора увидела, как через слизевую завесу у проема забрезжил золотистый свет. Слизь отступила в сторону, будто сгорев от лучей.
У входа в туннель показалась огромная, сияющая светом фигура, мерцающая, словно живое восходящее солнце. Это была Храмра!
Пригнув рога, она зашла в грот.
– Прочь от детей, Дремучее существо! – прогремел голос великанши. – Уползай обратно в свою нору! Пока я жива, этот мир будет оставаться миром света.
Лучистое сияние вокруг Храмры усилилось. От соприкосновения со светом слизь высыхала. Серая пленка разрасталась, как струп над воспаленной раной.
Подойдя ближе, Храмра подняла на руки Лионору и Залеа.
Несколько луж на полу, скользнув навстречу друг другу, слились в одну большую. Из нее медленно поднималось сочащееся слизью существо. Еще немного, и оно стало ростом с Храмру. Крепче прижав к себе Лионору и Залеа, великанша выставила вперед рога. Сияние стало настолько мощным, что слизь сменила цвет и затвердела. Существо медленно протянуло к ним руку, но успело дотянуться только наполовину и застыло. В следующее мгновение застывшая слизь рассыпалась порошком по земле.
Не проронив ни слова, Храмра развернулась и вынесла их из грота, направившись обратно в лагерь.
– Что это было? – спросила Залеа, плотнее укутавшись в одеяло. – Я никогда не видела ничего подобного.
Они сидели у костра и тихо беседовали. Их разговор не предназначался для посторонних ушей. Градус страха в лагере и без того зашкаливал.
– У него нет названия, – прохрипела Храмра, и взгляд ее карего глаза скользнул за танцующими языками лагерного костра. – Это древнее существо, почти такое же древнее, как мое племя. Я очень давно не встречала подобных. Его пробуждение – тревожный знак. Похоже, почувствовав, что Устрашающий огонь на свободе, оно решило, будто и его время возвращается.
Лионора сидела молча и слушала, осторожно шевеля руками и ногами. Конечности вновь подчинялись ей. Паралич на удивление быстро отступил, как только они покинули грот.
– Как ты догадалась, что мы там? – спросила Залеа. – Мы ведь с Лионорой не сказали, куда пошли.
– Я не знала, – ответила Храмра, не отрывая взгляда от огня. – Просто пошла на запах, который мне слишком хорошо знаком, а в гроте услышала ваши голоса.
– Спасибо, Храмра, – тихо произнесла Лионора, коснувшись ладонью руки великанши. – Не знаю, что бы мы без тебя делали.
«Это ложь», – подумала она, потупив глаза. Девочка в точности знала, чем бы все закончилось, не подоспей вовремя Храмра. Она осталась бы совершенно беспомощной и не смогла бы спасти ни Залеа, ни саму себя.
Храмра взъерошила ей волосы. Лионора стыдливо посмотрела в ее испещренное морщинами лицо. Великанша улыбнулась ей. Но Лионора заметила, как что-то еще сверкнуло и в карем, и в белом глазах. Великанша хотела скрыть это, но от Лионоры ничего не утаишь.
Девочка заметила глубокую тревогу.
Внутри все сжалось, потому что из-за беспокойства Храмры ее собственная тревога усиливалась в тысячи раз.
Глава четырнадцатая
У Линуса был не очень хороший опыт лесных прогулок в Хинсидесе. В прошлый раз, когда он посетил местный лес, двое из трех встреченных им существ пытались съесть его. И все-таки тот лес выглядел намного приятнее этого.
Огромные деревья выстроились перед ним стеной. Серая кора покрывала толстые, извилистые стволы, темные листья создавали плотную завесу. Дневной свет почти не проникал сквозь необъятные кроны деревьев, и снаружи в лес не заглянешь – видны одни только темные тени. Но хуже всего запах. Из зарослей тянуло гнилью, будто лес тяжело болел.
Мальчик вновь посмотрел на компас, надеясь, что стрелка сменит направление. Но нет, направление на восток не менялось, и идти полагалось прямо через воняющий лес.
Линус огляделся вокруг. По одну сторону лес исчезал за горизонтом, по другую – гигантской волной огибал подножие горы.
– На обход уйдет несколько дней, – с горечью пробормотал он, поправив венок-переводчик на голове. – Да и гора немногим лучше – там, на высоте, холода не избежать.
Даже на равнине было холодно, особенно по ночам. С тех пор как Линус открыл Дверь, прошло уже двое суток. На ночлег он укладывался под защитой каменистых курганов, попадавшихся на равнине. Радовался, что Лионора разобралась с Ночными стаями – разбойничай они как раньше, он бы так далеко не продвинулся.
Мальчик вздохнул. Сомнения были ни к чему. Скоро начнет смеркаться, и чем больше он успеет пройти до темноты, тем лучше. Если в ближайшее время он не нагонит Лионору, начнет голодать. Запасы провизии подходили к концу, а как добывать еду в условиях дикой природы, и тем более – в Хинсидесе, где всё так или иначе кажется опасным, Линус не представлял.
Он подтянул ремни рюкзака, сделал глубокий вдох и тут же закашлялся от залетевшего в горло пепла. Затем двинулся в путь, зашагав между деревьями.
Воздух сразу изменился, став удушающе тяжелым. Под ветвями запах усиливался, и пришлось закрыть ладонью нос. Землю покрывал влажный мох, местами такой глубокий, что Линус проваливался по щиколотку. Во мху росло множество серо-бурых грибов, некоторые из них плотно прилеплялись к шероховатым стволам. Пепла мальчик не заметил. Наверное, он не проникал сюда из-за листвы, как и дневной свет.
Линус осторожно прокладывал себе путь по лесу. Он держал компас в руке – здесь ему точно не хотелось бы заблудиться. Что-то было не так с этим местом. В первую очередь настораживал запах, но еще закрадывалось ощущение, что лес болен. Быть может, из-за тишины? Линус не слышал ничего, кроме собственного дыхания, разве что сучок хрустнет изредка под ногами. Ни птичьих трелей, ни шорохов мелких животных, ни жужжания насекомых. Ни один лист не шелохнется. И даже ветра не слыхать.
Становилось все темнее. Казалось, будто здесь смеркалось быстрее, чем на равнине. Или из-за странной тишины время воспринималось по-другому?
Внезапно Линус уловил другой, хорошо знакомый запах и тут же остановился. Несмотря на вонь, он почувствовал запах дыма! Должно быть, странники разожгли костер! Вдруг ему повезет и окажется, что это Лионора с компанией остановилась на ночлег? Мальчик ускорил шаг, но старался передвигаться очень тихо. Вскоре меж стволов показался свет от костра. Линус остановился: если прислушаться, услышишь голоса. Прямо перед ним располагался небольшой холм, и он постарался забраться на него, а чтобы не поскользнуться на заросшем мхом склоне, держался за ветки упавшего дерева. Мальчик осторожно выглянул из-за вывороченных корней. Костер горел приблизительно в двадцати метрах от него на дне круглой ложбины. Только он был значительно больше, чем Линусу показалось вначале. Десяток существ сидели у огромного костра, но Лионоры среди них не оказалось. Кто-то из компании бросил в огонь блестящий порошок, и пламя на мгновение окрасилось в фиолетовый цвет. Другой швырнул змеевидное растение с шипами, которое вначале стремительно взмыло вверх, а потом сморщилось и превратилось в угли.