Спокойные и мрачные, готовые к битве и к тому, чтобы стать героями, они держатся за ручки, когда военный транспорт резко поворачивает.
Только один из них, Гарри Кертис-младший, слышит приглушенный удар по крыше грузовика. Он смотрит вверх, но только на мгновение. Это может быть чем угодно или вообще ничем – просто игрой его воображения.
Хищник запрыгивает в кузов грузовика. Вращающиеся лезвия, напоминающие японские метательные звездочки, вылетают из его пальцев, и два наемника падают на пол. Затем появляются его клинки. Гарри открывает рот, чтобы закричать, и пытается дотянуться до своего оружия, но клинки из перчаток Хищника с хрустом пробивают его грудную клетку и одним движением рассекают сердце. Мозг парня еще каких-то полсекунды продолжает получать сигналы – этого достаточно, чтобы он увидел, как умирает еще один наемник, прежде чем его тело осознает, что жизнь окончена.
Трупы падают на свои места. На пол кузова капает кровь. Хищник расправляется с последним наемником со спокойствием прирожденного охотника, однако водитель каким-то образом что-то чувствует. Возможно, он чувствует запах крови, или смертельная тишина действует как тревожный звонок.
– У вас там все в порядке? – неуверенно спрашивает он, глядя в зеркало заднего вида и видя тени.
В тусклом свете задней части грузовика он замечает поднятый большой палец одного из наемников. Это его успокаивает, и он снова переводит глаза на дорогу.
В кузове Хищник опускает отрубленную руку Гарри Кертиса-младшего. Инопланетянин садится обратно, снимает маску и позволяет себе расслабиться и насладиться поездкой. Под его ногами струится кровь.
На лесной поляне недалеко от базы «Звездочёта» стоит инопланетный корабль, похожий на свернувшуюся клубком змею, которая ожидает появления добычи. С его гладкой поверхности поднимается пар, который сразу рассеивается между деревьев, не поднимаясь настолько высоко, чтобы выдать местоположение корабля.
Люк корабля открывается, и из него появляется массивная фигура, которая спускается на землю. Фигура выглядит невероятно высокой, по ее мощному телу пробегают блики света и тени. Это существо отличается от пришельца, который ранее устроил неописуемый хаос в комплексе проекта «Звездочёт». Оно похоже на Хищника, но все же это нечто большее.
Апгрейд – вот как существо думает о себе. Что-то лучшее.
Оно поднимает голову и издает высокое, странное музыкальное чириканье. Из кустов крадучись выходят два коренастых, мускулистых и мощных силуэта, двигающихся на четвереньках.
Апгрейд отрывает от своей накидки кусочек сетчатого материала, возможно, полоску ткани, которая скользит в когтистой руке существа, улавливая свет. Апгрейд приседает и протягивает руку с клочком сетчатой ткани. С грацией пантеры два его спутника подходят ближе и начинают обнюхивать клочок, словно собаки-ищейки.
13
Рори сидел в своем подвале в старом кресле Barcalounger, которое когда-то было любимым креслом его отца. Одно из самых ранних воспоминаний Рори – папа опускается в кресло и откидывается на спинку, сажает его на колени, и они оба смотрят «Звездные войны». Рори думал, что в то время ему было не больше двух лет. Отец проводил с мальчиком немного времени, но большинство ранних воспоминаний о нем отложилось в какой-то части мозга, и это делало Рори счастливым и грустным одновременно. Он вспомнил, как в воскресенье отец взял его с собой на баскетбол, в который иногда играл с друзьями. Рори было четыре или пять лет. Он был уже достаточно взрослым, чтобы сидеть и хорошо вести себя на трибунах и наблюдать, как папа и другие мужчины играют. Просто несколько ребят в вонючем школьном спортзале, которые притворялись, что до сих пор учатся в старших классах, но за эти два часа Рори полюбил их всех. Тот момент, когда игра закончилась, и мужчины по очереди поднимали его на плечи, чтобы он мог попытаться забросить мяч в корзину, был единственным моментом, когда его интересовал спорт.
Эти воспоминания – времена, когда папа выполнял свои отцовские обязанности – не могли компенсировать его отсутствие и пренебрежение. В большинстве дней ничто не могло это компенсировать. Рори понимал, как сплетаются ткани вещей, подобно цифрам, языку и механике, и знал, что отец должен был стать большей частью его жизни, что это имело значение. Но мальчик никогда не мог выразить свое разочарование словами, которые смогли бы понять его родители. Казалось, будто его способность оценить родительские обязанности отца находится в запертой комнате, и Рори знал, что никогда не найдет ключ. Он знал только то, что это неправильно – слишком часто переживал ощущение пустоты, и какая-то часть его понимала, что это несправедливо. Мозг Рори с рождения работал не так, как у других людей, и он думал, что у Куинна Маккенны такая же ситуация.
Он такой, какой есть.
Иногда, особенно в такие вечера, как этот, когда Рори сидел в кресле Barcalounger и вспоминал «Звездные войны» и баскетбол (и когда у него появлялись вопросы, на которые были нужны ответы, но он не хотел спрашивать у мамы), мальчику было достаточно воспоминаний о своем отце. Он был обычным ребенком, который скучал по папе.
Рори не знал, сколько сейчас времени, но понял, что уже поздно. В подвале стало прохладно. В правой руке он держал небольшой брелок с фонариком, который включался с помощью маленькой кнопки. Заглянув в щелку брелока, он снова посмотрел на фотографию внутри, на которой были запечатлены он с папой. Оба смеялись. Рори не помнил, когда было сделано фото, но хотел бы вспомнить.
Он опустил брелок и взглянул на потрепанную оттоманку. На ней стояла маска; ее пустые глаза, казалось, смотрели на мальчика. Рядом с маской лежала черная штуковина, которую Рори вытащил из инопланетной «перчатки». Она была похожа на крошечный гроб или миниатюрный утраченный ковчег, но на ней были кнопки и лампочки.
Рори еще никогда не испытывал большего желания, чтобы отец был рядом, чем сейчас. Где папа нашел эти вещи? Что они собой представляли? Очевидно, они были тайной, потому что такого рода вещи не каждый день отправляют из Мексики на частный почтовый ящик разведчика армии США, но какая у них история? Рори чувствовал, что эта информация была бы очень полезной для него в попытках выяснить, как использовать эту штуковину.
Он высунулся из кресла, взял устройство, откинулся назад и понажимал на кнопки, пытаясь снова его расшевелить. Сначала ничего не произошло. Мальчик нахмурился и, поиграв с ним еще немного, почувствовал радость, когда огни загорелись красным, но потом прикусил губу. Что дальше? Рори казалось, что он понимает это устройство. Он чувствовал, что сможет научиться переводить пока недоступный язык, лишь приложив немного усилий.
Лампочки замерцали. Ему показалось, что он видит в их последовательности какую-то систему, и он снова нажал на кнопку.
Заставив Рори подпрыгнуть, из маски вырвалась серия 3D-проекций. Они переключались быстро, но Рори читал их сразу же, когда они появлялись. Он старался запомнить их, сортируя их тем же способом, каким он сортировал механизмы или каждый ход в шахматной игре (или в пяти шахматных играх) до того, как человек брал в руки первые фигуры.
Проекции представляли собой трехмерную графику космического корабля и его элементы управления. Кнопки, переключатели, датчики, звездные карты, руководство пользователя виртуальной реальности, которое пронеслось так быстро, что любой обычный человеческий мозг не смог бы его анализировать. Замерцало 3D-изображение вида Земли из космоса, которое, по мнению Рори, не входило в руководство пользователя, а было сделано с космического корабля прямо сейчас либо недавно. Когда изображение увеличилось, на планете заморгало что-то красное. Приблизились участки суши. Северная Америка, юг Соединенных Штатов, Мексика. Изображение вдруг превратилось в карту, ориентиры становились все более и более четкими, поскольку прибор слежения, или камера дистанционного наблюдения, или что бы это ни было, приближалось к земле.
Красное мигание приобрело очертания определенного изображения. Из руководства пользователя Рори знал, что представляет собой этот силуэт.
Еще один космический корабль.
Бережно держа устройство, Рори встал, перешел к рабочему столу и, еще внимательней изучив голограмму, понимающе кивнул.
С этим кораблем что-то не так. Его очертания выглядели неправильными – изогнутыми.
Интуитивно Рори понял причину. Этот корабль не приземлился.
Он разбился.
Мотель «Железный конь» устраивал теплый прием. Автостоянка была заставлена мотоциклами. Играла громкая музыка. Десятки байкеров прикладывались к бутылкам пива и других спиртных напитков, заново знакомились со старыми друзьями и поливали грязью старых врагов. Ночь была настолько пропитана воздухом праздничного товарищества, что кучка людей, остановившихся в «Железном коне» (они приехали в город не на байк-фестиваль), была почти очарована толпами бородатых, татуированных мужчин и их женщин в косухах.
Над козырьком мотеля была вывеска: «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ, НАЕЗДНИКИ! КОРПУС-КРИСТИ ИЛИ ОТРЫВ БАШКИ!» Буква «Л» в слове «пожаловать» слегка покосилась, но не настолько, чтобы кто-то потрудился ее поправить.
Украденные «Скауты» не остались незамеченными среди других мотоциклов на стоянке, но те, кто действительно обратили внимание на их присутствие, только восхищались ими и, возможно, завидовали их владельцам.
В номере 112 ярко светился телевизор. Громкость была такой, что речь можно было услышать даже сквозь суматоху, царившую на стоянке мотеля. На экране мужчина нервного вида входил в загородный дом, в то время как голос за кадром говорил: «…сорокалетний тип пришел в этот техасский дом, чтобы встретиться с нашей приманкой, в которой он видит несовершеннолетнюю девочку».
В обратном кадре нервного мужчину, который явно удивлен и встревожен, встречает журналист телешоу «Дэйтлайн» Крис Хансен.