Кросс закатил глаза, а все остальные рассмеялись. У него возникло искушение объявить перерыв в разбирательстве. Они должны были вести серьезные дела. Жизнь людей была в опасности. Но тут же остановил себя. Да, именно так. Любой из этих людей может умереть еще до конца недели. Так что пусть они смеются. У нас будет достаточно времени, чтобы серьезно отнестись к этой операции.
Прошел целый день, заполненный планированием, перечислением, попытками все продумать, уложив в часы то, что в идеальном мире заняло бы недели. - “Это все равно что собирать вещи на праздники, - беспечно заметил Пэдди О'Куинн. - Но с оружием.”
Теперь же наступил новый день, и Кросс был уже в пути. Прежде чем сесть в такси, которое должно было отвезти его в аэропорт на рейс в Либревиль, Кросс остановился, чтобы в последний раз взглянуть на свою квартиру. Он знал, что прямо сейчас Бонни, няня Кэтрин Кайлы, будет держать ее у одного из окон, выходящих вниз с верхних этажей особняков с морскими пейзажами. Он махнул рукой в сторону башни, широко улыбаясь и стараясь выглядеть бодрым, как будто ничего не могло случиться и папа всегда вернется.
В настоящее время, однако, трудное, опасное, кровавое дело должно быть сделано, и Кросс поставил свой ум, чтобы думать именно так и никак иначе. К тому времени, как такси отъехало от тротуара, он уже набирал номер Восло - в который раз. Обычно достать их было нетрудно, даже если приходилось делать так, чтобы их было слышно за шумом натужных моторов и проносящимися мимо очередями зенитного огня. Но не в этот раз. Его первый звонок был отправлен прямо на голосовую почту. Так же, как и его второй, шесть часов спустя. Это была его четвертая попытка, и снова единственным ответом было записанное сообщение. - "Ну же! - черт побери, - пробормотал он себе под нос, - Возьми трубку!”
Ему нужен был этот Геркулес. Без него миссия была бы закончена еще до того, как она началась.
В двухстах футах над отцом Кэтрин Кайла узнала его и взвизгивала от возбуждения, пока он не скрылся в кабине. Потом она закричала:- "Папа уходит!" - и растворилась в горьких слезах и плаче из несвязных слов, которые с таким же успехом могли быть тибетскими песнопениями или охотничьими песнями неизвестного амазонского племени, если только кто-то, кроме Бонни, мог их понять.
- Папа скоро вернется” - утешила она свою подопечную и повела ее на кухню, чтобы посмотреть ее любимый DVD с Свинкой Пеппой и съесть свой ужин. Женя, которая и сама чуть не плакала, когда Кросс наконец вырвался из ее прощальных объятий, поцеловал ее в последний раз и ушел на войну, тоже вошла на кухню, чтобы приготовить себе утешительную чашку кофе.
Она села за стол рядом с высоким стулом Кэтрин.
“Я знаю, что ты чувствуешь, малышка” - сказала она, сочувственно улыбаясь печальному маленькому ребенку, который всхлипывал от острого и безутешного горя.
Женя была очарована Екатериной. Она знала, что для того, чтобы ее отношения с Гектором имели хоть какую-то надежду выжить в долгосрочной перспективе, он должен был знать, что его женщина и дочь были друзьями. Так что чисто эгоистический интерес требовал от Жени усилий быть милым. Но более того, она так долго думала о себе как о дочери и младшей сестре, что теперь ей было приятно видеть себя старшей: не сестрой и еще не мачехой - она еще не была готова даже представить себя таковой, - а взрослой, обязанной отвечать за ребенка, если не заботиться о нем.
Со своей стороны, Екатерина, конечно, была еще слишком мала, чтобы понять, что Женя - подружка ее отца. Но инстинкт подсказывал ей, что эта дама очень важна для ее папы, и она была очарована большими глазами Жени и ее мягкими губами, которые так мило улыбались. Маленькой девочке нравилось быть объектом внимания молодой женщины, и женщина чувствовала теплое, успокаивающее удовольствие, когда была рядом с ребенком. Они довольно счастливо купались в компании друг друга в течение нескольких минут, пока Бонни готовила овсянку для Кэтрин и улыбалась сама себе, глядя на отношения, которые выстраивались за столом рядом с ней. Затем она поставила чашку на поднос высокого стула Кэтрин Кайлы и посоветовала Женьке: “На твоем месте, дорогая, я бы отошла в сторонку.”
- Я извиняюсь... ?- сказала Женя, глядя на няню снизу вверх с озадаченным выражением лица.
Через секунду все было объяснено. Кэтрин мгновенно героически пришла в себя и весело набросилась на свою кашу со всей энергией и решимостью отца, словно намереваясь покрыть себя и всех остальных в пределах досягаемости брызг.
- О!" - воскликнула Женя, вскакивая на ноги, когда большая ложка каши пролетела по воздуху и попала прямо в ее кофейную чашку, послав через стол извержение эспрессо и обезжиренной молочной пены.
“Я пыталась предупредить тебя!- засмеялась Бонни, когда Женя тоже рухнула в приступе хихиканья.
Шум привлек Настю в комнату. - "Довольно этой чепухи!- заявила она, изо всех сил стараясь сохранить на лице подобающее ей суровое выражение. - "Пойдем, Женя, у нас тоже есть работа!”
“Ты это слышала?- сказала Женя Катерине, которая на мгновение перестала есть, отвлеченная появлением в комнате нового гостя. “Это моя злая старшая сестра. Разве она не злая и жестокая?”
Настя сложила руки на груди, но ничего не сказала. Женя посмотрела на нее, поняла, что дальнейшее сопротивление бесполезно, и, как хорошая младшая сестра, последовала за ней на работу.
Сестры Воронова были очень трудолюбивы. Они организовали размещение и транспорт для людей, прибывающих в Либревиль, а также грузовик для перевозки перехватчика из аэропорта к воде. Они поддерживали связь между Министерством иностранных дел Абу-Зары и властями Габона, чтобы обеспечить беспрепятственный проход перехватчика и всего, что с ним связано, когда он прибудет в эту страну. Они уговаривали, ласкали и умоляли судового маклера, который зафрахтовал "Гленаллен", вывести его в море еще быстрее, чем он обещал. Они работали над установкой полного удостоверения личности, подходящего для личного помощника топ-бизнесвумен на смартфоне, который дал им Имбисс. Но в конце концов наступило время, когда все звонки, электронные письма и сообщения были обработаны, они установили все необходимое на телефон, и все, что они могли сделать, это ждать одного звонка, который был важнее всего: от Матеуса да Куньи.
Гектор уже приземлился в аэропорту Аддис-Абебы, когда ему наконец позвонила Нелла Вослоо. - “Как дела, черт возьми, старый плут?- спросила она.
- Я в полном порядке, спасибо, Нелла” - ответил Кросс. - “Ты даже не представляешь, как я рад слышать твой голос.”
“Ах, черт побери, не пытайся соблазнить меня лестью. Просто скажи мне: как скоро ты хочешь нас видеть? Как далеко ты хочешь, чтобы мы ушли? И сколько вы собираетесь заплатить?”
Кросс усмехнулся над непревзойденной способностью Неллы сразу перейти к делу. - “Я хочу тебя еще вчера. Мне нужно, чтобы ты управляла лодкой . . . ”
“Я летаю на самолетах, Гектор. Для лодок тебе нужен матрос.”
- Ну ладно, тогда мне нужно, чтобы ты посадила лодку в свой самолет и полетела туда вместе с Дейвом Имбиссом, парой его людей и инженером судна из Абу-Зары в Либревиль, Габон. И я заплачу тебе меньше, чем ты хочешь, но больше, чем ты заслуживаешь, как обычно.”
“Ты всегда был скрягой, черт возьми, - сказала она, хотя они оба знали, что он платит сполна, каждый раз.
“Так где же ты сейчас находишься? И почему я не могу дозвониться до тебя?”
“Иордания. Мы вывезли из страны семью сирийских христиан, на шаг опередив этих ублюдков из Исламского государства. Это стало немного волосатым.
- А самолет цел и невредим?”
Нелла расхохоталась. - “Ты же знаешь, что должен спросить, как поживают твои друзья, прежде чем расспрашивать об их вещах, верно?”
“Я знаю, что с тобой все в порядке, просто слушая тебя, - заметил Кросс. - “Я знаю, что с Берни, должно быть, все в порядке, потому что иначе ты бы так не разговаривала. ”
“О, не беспокойся об этом. Ты же знаешь, ЧТО ТАКОЕ эти ополченцы, которые не могут попасть в задницу слону с десяти шагов. Молись и брызгай, вот как они стреляют.”
“Значит, ты справишься с этой работой?”
- Дай нам выспаться, и утром мы отправимся в путь.”
“А деньги?”
“Не беспокойся об этом, черт возьми. Мы вышлем вам счет, когда работа будет закончена.”
Часы тянулись мучительно медленно для сестер Вороновых. Они играли с Кэтрин Кайлой и болтали с Бонни, а когда это надоедало, играли в отчаянные шахматы и обвиняли друг друга в жульничестве. Затем они подробно описали друг другу жизнь, которую прожили в разлуке, и согласились, что теперь, когда они нашли друг друга, они стали бесконечно счастливее. Настю поразило, как много любовников Женя успела перепробовать за столь короткий промежуток времени, и она обвинила свою младшую сестру в преувеличении, что стало предметом еще большего спора и подробного обсуждения. У них было много потерянного времени, чтобы наверстать упущенное. Без помощи своих мужчин, которые могли бы вмешаться и отвлечь их, они обнаружили, что на самом деле любят друг друга больше, чем ожидали. Но в основном они просто ждали, и ждали, и потом ждали еще немного.
У да Куньи был номер Марии Денисовой. Он сказал, что свяжется с ней, чтобы организовать путешествие на своей яхте. Но никакого звонка не последовало.
“Я слишком стара, чтобы сидеть у телефона и беспомощно ждать звонка мужчины, - отрезала Настя. Но она все равно ждала.
Прошел еще один день. "Геркулес" Вослоо прибыл в Абу-Зару, и началась погрузка перехватчика. Дэйв Имбисс звонил пару раз, просто чтобы выпустить пар из-за того, что ему пришлось иметь дело с Хассаном, инженером принца Абдула, который, очевидно, так боялся гнева своего хозяина, что даже малейшая царапина на лакокрасочном покрытии корабля делала его работу почти невозможной. Имбисс выбрал Дарко Макгрейна в качестве одного из тех, кто должен был помочь ему доставить перехватчик в Либревиль, а затем взять его в команду, как только они окажутся на воде. Это многое говорило о навязчивой заботе Хассана о благополучии своей лодки, и даже грозный нрав Макгрейна не мог заставить его быть более сговорчивым.