— Сэмми, дружок… — Камбр хлопнул Боуэлса по руке так, словно оса ужалила, но это не стерло улыбочку на губах Сэма. — У меня для тебя есть дельце, как раз в твоем вкусе. Слушай внимательно.
Сэм Боуэлс сел напротив него и чуть склонил голову набок, чтобы не пропустить ни слова. Раз или два он задавал вопросы или хихикал с восторженным видом, пока Камбр раскрывал ему свои планы.
— Ты ведь всегда хотел командовать собственным кораблем, Сэмми, дружок. И это твой шанс. Послужи мне хорошо — и ты его получишь. Капитан Сэмюэль Боуэлс! Как тебе такое?
— Мне очень даже нравится, как это звучит, ваша светлость! — кивнул Сэм Боуэлс. — И я вас не подведу.
— Это уж точно! — согласился Камбр. — Потому что если вдруг подведешь, то будешь отплясывать под волынку на рее «Чайки».
Берег реки зарос дикими ивами и темно-зелеными акациями, сплошь покрытыми вуалью желтых цветов. Зеленые воды широкой и глубокой реки текли неторопливо и спокойно. Глядя с крутого склона над долиной на открытые песчаные берега, Сакиина вздрогнула и прошептала:
— Ох, что за ужасные, уродливые твари! Наверняка это те самые драконы, о которых мы говорили.
— Они и в самом деле драконы, — согласился Хэл, тоже устремляя взгляд вниз, на крокодилов, гревшихся под солнечными лучами на белом песке.
Их были десятки: некоторые ненамного крупнее ящерицы, а другие — размером с корабельную шлюпку — огромные серые чудовища, способные, безусловно, проглотить человека целиком. Насколько свирепы эти твари, люди узнали при первой попытке форсировать реку: тогда один из крокодилов схватил Билли Роджерса и утащил его под воду. Им не удалось найти ни единой части его тела.
— Я просто дрожу при мысли, чтобы попытаться снова пересечь реку, пока эти гады ее охраняют, — в страхе прошептала Сакиина.
— Эболи их знает, в его родной земле на севере такие водятся, и его племя умеет с ними обращаться.
На каменистом утесе, высоко над рекой, куда не могли добраться крокодилы, они сложили остатки мяса антилопы, которое уже начало пованивать на жарком солнце. Потом Хэл послал нескольких человек в лес, чтобы набрать сухих стволов, способных хорошо держаться на воде. Под руководством Неда Тайлера они заострили палки абордажными саблями, хотя Хэлу невыносимо было видеть, как отличная сталь тупеет и портится. Пока шли эти приготовления, Алтуда с помощью Сакиины старательно разрезал влажные антилопьи шкуры на длинные крепкие полосы толщиной в палец девушки.
Эболи нашел некое особое дерево, необходимое ему, нарубил из его веток короткие гибкие палки и принес целую их вязанку к тому месту, где занимались делом остальные. Большой Дэниел помог ему заострить оба конца этих коротких податливых кусков зеленой древесины и закалить их в огне.
Потом, используя в качестве образца бревно подходящего диаметра, оба силача начали сгибать каждую палку вокруг бревна, превращая ее в кольцо таким образом, чтобы заостренные концы частично перекрывали друг друга.
Когда очередное кольцо было готово, Хэл связывал его полосками шкуры антилопы. Теперь, если свернутую палку высвобождали от пут, ее острые концы распрямлялись с силой мушкетного выстрела.
К закату они закончили работу, в их распоряжении была теперь целая груда таких ловушек.
Кое-чему научившись при столкновении с львиным прайдом, на эту ночь они подвесили оставшиеся ноги антилоп на ветки одного из самых высоких деревьев, что росли на берегу широкой реки. А частокол поставили намного ниже по течению, подальше от этих мясных запасов, соорудив стенки из крепких бревен, а вход закрыв свежими колючими ветками терна.
Хотя в ту ночь они спали мало, прислушиваясь к вою гиен и шакалов, бродивших под деревом, на котором висело мясо, львы на этот раз их не потревожили. На рассвете люди вышли из-за частокола, чтобы снова заняться приготовлениями к переправе через реку.
Нед Тайлер закончил строительство плота, связав полностью сухие шесты сыромятной веревкой.
— Ненадежное суденышко! — Сакиина недоверчиво оглядела сооружение. — Любой из тех огромных речных драконов сможет перевернуть его ударом хвоста.
— Вот поэтому Эболи и приготовил для них свои ловушки.
Они вернулись на склон, где Алтуда и Зваанти помогали Эболи привязывать к кольцам из зеленых веток куски наполовину испортившегося мяса.
— Крокодилы не жуют еду, — объяснил им Эболи, продолжая работу. — Каждый из этих кусков как раз такого размера, чтобы чудища проглотили их целиком.
Когда все наживки были готовы, путники отнесли их к реке. Приблизившись к песчаной полосе, где гигантские рептилии лежали, подобно выброшенным из воды бревнам, люди стали кричать, хлопать в ладоши и палить из мушкетов, подняв ужасный шум, встревоживший наконец чудовищ.
Крокодилы приподняли свои массивные туши на коротких кривых лапах и потащились в убежище своей родной стихии. Они соскальзывали в зеленые глубины с громким плеском, поднимая волны, которые достигали противоположного берега.
Как только берег опустел, люди быстро побежали на песок и разложили куски вонючего мяса вдоль самого края воды. А потом поспешили вернуться в безопасное место на склон, где на высоком утесе их ждали женщины.
Через какое-то время головы крокодилов начали появляться тут и там на поверхности заводи, и потом звери медленно двинулись к песчаному берегу.
— Они очень трусливые, подлые твари, — сказал Эболи с ненавистью в голосе и отвращением на лице. — Но когда они чуют мясо, жадность пересиливает их страх.
Пока он это говорил, одна из самых крупных рептилий выбралась с отмели и осторожно выползла на сушу. Ее длинный мощный хвост оставлял глубокий след на песке. Внезапно с удивительной скоростью и живостью крокодил бросился вперед и схватил один из кусков антилопьего мяса. Он разинул пасть во всю ширь и напрягся, чтобы проглотить добычу. Люди в ужасе и благоговении наблюдали с утеса, как огромный кусок скользнул между его челюстями, как надулась мягкая чешуя его светлого горла. Тварь развернулась и бросилась обратно в воду, но тут же другая из чешуйчатых рептилий появилась на песке и сожрала следующую наживку. Потом началось настоящее столпотворение длинных скользящих тел, мокрых, блестящих на солнце; они шипели и кусались, налетали друг на друга, сражаясь за мясо.
Когда наживки все до единой были проглочены, некоторые крокодилы вернулись в воду, но многие снова улеглись на теплом песке, откуда их согнал шум. На берегу снова воцарилась тишина, над зеленой водой опять начали летать зимородки.
У противоположного берега большой серый гиппопотам поднял голову над водой и испустил хриплый крик, похожий на хохот. Его самки собрались вокруг него, их спины походили на груду блестящих черных камней.
— Что-то твой план не действует, — заметил на голландском Сабах. — С крокодилами ничего не случилось, они все так же готовы напасть на любого из нас, как только мы приблизимся к воде.
— Терпение, Сабах! — ответил Эболи. — Нужно время, чтобы их желудочный сок разъел сырую кожу. Но когда это случится, палки распрямятся, острые концы проткнут кишки тварей и убьют их.
Не успел он договорить, как одна из самых крупных рептилий, та, что сожрала наживку первой, неожиданно оглушительно взревела и выгнула спину так, что ее гребенчатый хвост хлестнул над головой. Тварь снова взревела, извернулась и мощными зубами цапнула себя за бок; острые желтые клыки прорвали броню чешуи, вырвав кусок собственной плоти.
— Ну вот, смотри! — Эболи вскочил на ноги. — Видишь? Острый конец палки проткнул ему живот!
Теперь все увидели обожженный огнем черный конец заостренной зеленой ветки, торчавший на ширину ладони из чешуйчатого бока. Пока этот крокодил извивался и шипел в смертельной агонии, в конвульсиях забилась вторая тварь, потом еще одна и еще, и вот уже вся заводь вскипела белой пеной. Жуткий рев крокодилов разнесся вдоль утесов над рекой, напугав орлов и стервятников и согнав их с гнезд высоко на скалах.
— Отлично сделано, Эболи! Ты нам расчистил дорогу!
Хэл тоже вскочил.
— Да, теперь мы можем переплыть реку, — согласился Эболи. — Но нужно поспешить и не задерживаться на воде или у ее края, потому что могут еще быть и такие нгенья, которые еще не почувствовали палки в своих животах.
Все учли его совет. Быстро подняв хлипкий плот, люди побежали к реке и вскоре уже грузили корзины с провизией, седельные сумки и мешки с порохом, а потом посадили на плот двух женщин и малыша Бобби. Мужчины разделись до нижнего белья и поплыли, подгоняя плот поперек несильного течения. Едва достигнув противоположного берега, они похватали свое имущество и поспешно поднялись на каменистый склон, стремясь уйти как можно дальше от воды.
Очутившись достаточно высоко, они наконец захохотали, поздравляя друг друга. В ту ночь они разбили там лагерь.
На рассвете Эболи негромко спросил Хэла:
— Как далеко отсюда Слоновья лагуна?
Хэл развернул карту и показал, где они находятся, по его вычислениям.
— Вот, мы в пяти лигах от берега моря и не более чем в пятидесяти лигах от лагуны. И если по пути не окажется еще одной такой же широкой реки, мы должны добраться туда через пять дней, если поспешим.
— Так давай поспешим, — заявил Эболи.
И тут же разбудил весь измученный отряд. Подгоняемые Эболи, люди собрали вещи и, жмурясь от бивших в лицо солнечных лучей, опять зашагали вперед, двигаясь в том порядке, который установился за время долгого путешествия.
Четыре баркаса с «Золотой ветви», полные матросов, направлялись к берегу в темный час перед рассветом. Моряк на носу каждой из лодок высоко держал фонарь, чтобы освещать дорогу, и отражения огней танцевали на черной поверхности лагуны, как светлячки.
— Луэллин тащит с собой на берег половину команды! — проворчал Буззард, наблюдая за идущим к берегу маленьким флотом.
— Он боится предательства, — весело засмеялся Сэм Боуэлс. — Потому и ведет с собой немалые силы.
— Как это грубо — подозревать нас в злодействе! — Буззард печально покачал головой. — Он воистину заслуживает того, что припасла для него судьба.