У барсука не только хорошая шкура, но и вкусное мясо и целебный жир. Поэтому он стал объектом даже не столько охоты, сколько истребления: раскапывали его норы, "выкуривали" зверей из них выхлопными газами, "выживали" с помощью норных собак-фокстерьеров.
Совершенно необходимо взять барсуков под охрану и повсеместно запретить на него охоту. И не только потому, что они симпатичны, рассудительны и миролюбивы, но и потому, что приносят людям пользу: уничтожают множество слизняков, гусениц и личинок вредных насекомых, мышевидных грызунов и других вредителей леса, а также неустанно взрыхляют почву, распространяют семена, он санитар леса и трудолюбивый мелиоратор, т. е. не менее полезен, чем муравьи, пчелы или дятлы. Сейчас берут на учет все старые колонии и реакклиматизируют зверя в тех районах, где он раньше обитал.
Так мы исправляем свои ошибки; хорошо еще, что эти ошибки пока что можно исправить.
Выдра
Выдра
Последние километры зимнего пути в свою таежную избушку я шел по скован-ной льдом реке. Старая лыжня была присыпана искрящейся порошей, которая почти не затрудняла скольжения лыж, но заглушала его шум. Идти было легко и приятно, солнце от волнистого голубовато-зеленого горно таежного горизонта было еще высоко, и я не спешил.
Лыжня вывела меня на косу, основание которой густо заросло ивняком. Здесь часто кормились рябчики; я снял с плеча ружье и пошел еще медленнее.
Не спеша я обогнул косу, вместе с рекой круто повернул вправо и неожиданно заметил метрах в ста двух выдр. На снежно-белом фоне в потоке солнечного света в своих темно-коричневых шубках они вырисовывались четко и контрастно, поэтому я сразу же потянулся к фотоаппарату, стараясь держаться как можно незаметнее. Объектив камеры "приблизил" зверей ко мне, и я залюбовался ими.
Выдры играли. Рядом с крутым берегом чернела узкая полоса дымящейся полыньи, в которую они могли в случае опасности быстро нырнуть.
Склонность выдр к играм мне была давно известна, и теперь они буквально приковали мое внимание. Эти звери психически высоко развиты; они очень осторожны и одновременно любят порезвиться, что делает их особенно симпатичными, может быть, потому, что и в людях нам импонирует ум и серьезность, сочетающиеся с непосредственностью и веселостью.
Выдре с ее короткими ногами трудно передвигаться в глубоком снегу, но эти звери довольно легко взбирались на крутой берег, ложились на брюхо и, высоко подняв голову, вытянув ноги вдоль тела, с радостным свистом скользили вниз, словно на салазках. В месте, по которому они скатывались, образовался утрамбованный желоб.
Только я подумал: "Долго ли еще будете кататься?" — как выдры, словно услышав мой вопрос, плюхнулись в полынью и зарезвились в воде; плавали вперегонки, ныряли, выскакивали на оледеневший край полыньи и мчались по нему, смешно выгибая спину, волоча длинный толстый хвост, поводя головой и посвистывая — то по-разбойничьи громко, то тихо и мелодично.
Выдра
Казалось, что выдры всецело отдались игре и потеряли всякую бдительность. Но стоило мне сделать в их сторону несколько тихих шагов, как они насторожились, вытянули головы в мою сторону, через несколько секунд плюхнулись на воду, немного поплавали, пристально изучая меня, и дружно исчезли.
В слабой надежде, что выдры все-таки вернутся, я подошел к полынье поближе, спрятался за корягой на берегу и стал ждать; сидел долго, замерз, но звери так и не вылезли из своего укрытия.
Вспоминаются две другие встречи с выдрами.
Однажды осенью, пробираясь вдоль Большой Уссурки, я издали заметил круги, разбегающиеся по воде. Я подумал, что это утки, и стал осторожно подкрадываться. И, было, уже приготовил ружье, как вдруг неожиданно услышал громкий характерный свист. Приподнявшись над травой и кустарником, увидел на речной глади резвящихся выдр.
Их было трое — одна взрослая и два выдренка. Они беспрестанно гонялись друг за другом, как бы играя в пятнашки, кувыркались, ныряли.
Мне тогда удалось понаблюдать за выдрами всего несколько минут. Мать семейства неожиданно вынырнула почти рядом и заметила меня. Я застыл, и она уставилась на меня своими красивыми умными глазами, шевеля усами и фыркая. Я не выдержал и улыбнулся, выдра тотчас же дала тревожный сигнал и исчезла. Лишь волны некоторое время плескались о берег да бычок — недоеденный "завтрак" выдр — качался на воде.
Еще одна встреча с этими животными произошла летним днем. Я сидел на обрывистом берегу морского залива, отдыхая от трудного перехода. Погода была тихой и солнечной, а море блестящим и ласковым. Через прозрачную воду хорошо были видны суетливые стайки рыб, разноцветные зонты ленивых медуз, увлекшаяся "рыбалкой" одинокая нерпа.
Вдруг из-за недалекого мыса живыми торпедами вынурнули две выдры — большая и поменьше. Наверное, мать с подросшим дитенышем. Это были стремительные и ловкие существа, одновременно красивые и грациозные. Плавали они виртуозно: то быстро летели по воде, извиваясь своим гибким телом, то как бы вбуравливались в водную толщу винтообразными движениями хвоста, плотно прижав лапы к телу, то плыли точь-в-точь, как дельфины, иногда они, вытянувшись в струну, начинали бешено вертеться вокруг своей оси, покрываясь серебристыми пузырьками, потом врезались в рыбьи стаи и затем застывали в неподвижности, распластавшись, словно повиснув в воде.
Что же это за зверь — выдра?
Самая характерная ее черта — прекрасная приспособленность к полуводному образу жизни, причем в воде она чувствует себя гораздо лучше, чем на суше. Можно сказать, выдра — зверь земноводный. Когда она ныряет в воду, специальные клапаны закрывают уши и ноздри и вода не проникает туда. Плавает как рыба, и даже лучше, потому что щуку, ленка или хариуса может поймать легко.
Без видимых усилий выдра преодолевает быстрые потоки горных рек, бурные перекаты. Набрав в легкие воздуха, она способна проплыть под водой 150–200 метров, не показываясь на поверхности 3–4 минуты. Если зверь чувствует опасность, то набирает новую порцию воздуха, лишь чуть-чуть высунув нос из воды. Потом через подводный лаз заберется в потайное убежище и замрет. Вот почему люди так редко видят выдру и так трудно на нее охотиться. На таежных реках я бывал часто и подолгу, с самого детства, а видеть выдру на свободе, в естественной обстановке, мне довелось не более десятка раз.
Вне воды выдра не чувствует себя так уверенно, поэтому держится всегда вблизи водоема, но в случае необходимости может двигаться по суше 1,5–2 десятка километров в сутки. Нужда в пеших переходах может появиться, например, при промерзании рек и озер, где она жила.
По величине выдра зверь средний. У нее крепкое, вытянутое, немного приплюснутое, обтекаемой формы гибкое тело, покрытое красивым очень густым коротким мехом шоколадного цвета со своеобразным серебристым налетом на шее, груди и брюхе, мех водонепроницаем и чрезвычайно прочен. Ни у одного зверя на земном шаре нет такого прочного мехового покрова. Элегантные шапки и воротники из шкурок выдры не знают износа.
В завершение скажем, что у нее длинный, мускулистый и гибкий хвост, у основания толстый, немного уплощенный; небольшая и тоже приплюснутая голова — с симпатичной мордочкой, а на лапах между пальцев — перепонки. Почти такие же, как у уток или гусей. Длина тела около метра, весит она от 5 до 12 килограммов.
Речная выдра распространена широко. Ее нет, пожалуй, лишь в Австралии, на Мадагаскаре, Океанических островах да в таких безводных местах, как Аравия или Сахара. В нашей стране она отсутствует в тундре и пустынях Средней Азии.
Излюбленные места обитания этого зверя — лесные реки с чистой водой, плесами и перекатами, протоками и заливами, ключами и родниками, завалами и заломами из мертвых деревьев в воде и вдоль берегов, зарослями из деревьев и кустарников. В таких реках выдра чувствует себя отлично, потому что в них много корма, а для человека они труднодоступны. Зимой вдоль берегов обычно образуется много подледных пустот, с незамерзающей водой.
Выдра требовательна к чистоте воды и в мутных водоемах обычно не живет, предпочитая им чистые и звонкие горные реки. Однако ее можно увидеть и в озерах, если в них достаточно рыбы и они редко посещаются людьми, особенно охотниками. Живет этот зверь и на морском побережье, особенно любит укрытые от ветров и волн бухты с нагромождениями камней и скалами, потому что там тихо, спокойно, полно корма, есть где укрыться. Не беда, что вода соленая: для того, чтобы попить или умыться, всегда найдется спешащий к морю говорливый ключик или ручеек с пресной водой.
Выдры строго придерживаются своих индивидуальных владений, которые покидают лишь в случае крайней необходимости. В хороших условиях обитания участок взрослого самца занимает 4–6 километров речной поймы или вдвое меньшей — вдоль изрезанного бухтами, заливчиками и устьями рек и ключей берега моря. На таком участке кроме самца живет его подруга и молодняк, правда, отец держится особняком, хоть и относится к остальным дружелюбно и посещает их часто. А вот других самцов со своих угодий хозяин решительно прогоняет.
Семейный участок обитания выдра знает до мельчайших подробностей. Речные извилины она при необходимости "спрямляет" по суше в самом узком месте. Знает каждую струйку, родничок, ключик, валежину или камень. На участке у нее есть несколько нор, вырытых в крутых высоких берегах. Вход в них не просто скрыт под водой, но еще и замаскирован в корнях деревьев, подмытых течением, или за топляками, а гнезда около поверхности земли, с потайной отдушиной для вентиляции. В них сухо, зимой тепло, а летом прохладно. Полная безопасность и комфорт.
Поведение выдры осмысленно, вместе с врожденной осторожностью и хорошо развитыми органами чувств это позволяет ей успешно избегать разных опасностей и приспосабливаться к меняющимся условиям среды. Она может неделями жить на реке рядом с избушкой охотников, и те о ее присутствии даже не догадываются. В некоторых европейских странах выдра ухитряется жить в черте городов, опять-таки не выдавая своего присутствия. Особенно бдительна она после рождения детенышей — тогда выводок держится в самом укромном месте.