– Я не гном, – зло крикнул Федул, – я – эльф-особист, – и, наведя ствол кастета на бомжа-здоровяка, надавил большим пальцем на пружинистый курок: взвёл его до упора и тут же отпустил.
Курок громко щёлкнул.
Бомж очумело поглядел на гнома, пошатнулся, уронил арматурину и неожиданно улыбнулся довольной, счастливой улыбкой; в воздухе резко запахло медицинским спиртом. Федул с изумлением глянул на пистолетный кастет, поднёс ствол к носу, недоверчиво принюхался.
– Блин, – только и сказал гном, ошалело посмотрев на Глеба. – Спиртовой пистолет! Надо же…
– Эй, особи… ик… бист, – едва ворочая языком, промямлил здоровяк, – п-пальни в меня ещё раз… ик!
– Фиг тебе, а не «пальни», – огрызнулся гном, – эту радость ещё заслужить надо. Ну-ка, кто желает отведать «пьяного» выстрела? Тогда пусть расскажет, почему вы народно-природное достояние портите!
Бомжи, вмиг оценив ситуацию, наперебой загалдели:
– Так дерево, оно того, с дуплом… говорят, ежели правильно по дуплянке стукнуть, то оттуда деньги посыпятся… знамо дело, американские шпионы тайные банкоматы в нашенских деревьях устроили!… вон, Сёмка-Кривой в другом парке лично видел как баксы из дупла выпуливались, в пачках… и золото россыпью, и рублей немеряно… какой-то мужик по дереву грамотно постучал, враз богатым заделался!… а мы люди бедные, нам всякая копеечка в радость.
– Ша! Понял, – Федул, почесав стволом в бороде и о чём-то крепко задумавшись, пошёл мимо Глеба прочь от дерева.
– А расстрелять? – хором завопили бомжи.
– Ах, да, – спохватился гном, – конечно! – он развернулся и, словно лихой ковбой из американского вестерна, споро «расстрелял» бомжей, часто ударяя ладонью левой руки по курку. Помоечный народ с умиротворённым видом падал на землю как подкошенный: боезапаса Федул не жалел! Тем более спиртового, колдовски неограниченного.
– Ребята, покойтесь с миром, – напоследок пожелал гном в стельку пьяным бомжам; ткнув локтём Глеба в бок, он задорно ухмыльнулся:
– Между прочим, нам теперь никакое похмелье не страшно! Ежели чего, то взял и чуток застрелился… тут ведь чем сильнее курок оттягиваешь, тем сильнее опьянение после выстрела, я на помойном народце проверил.
– Эге, так ты нарочно всю эту бучу затеял, – догадался Глеб. – Оружие испытать хотел! Что оно умеет делать.
– А то, – довольно согласился Федул. – Ну и Будимир, ну и ловкач! Здорово придумал: бац-бац и твой враг в стельку пьяный – бери его тёпленьким, делай с ним что хочешь… Цены этой штуковине нету, – гном поцеловал водочный пистолет, торжественно спрятал его в карман джинсов. – Когда состарюсь, – мечтательно добавил Федул, – удалюсь на покой, открою безалкогольный бар с названием… ээ… «Пострелёнок», да! Минимум налогов, максимум прибыли: обычный томатный сок с нелицензионным спиртовым выстрелом в желудок, хе-хе, – гном внезапно посерьезнел.
– Меня, Глеб, одно беспокоит – какой магик-дурак в наглую, открыто, ничуть не позаботившись об отводе глаз обычникам, решил среди бела дня взять деньги из магобанка? Бывают же подобные кретины! Убивать таких надо, всенепременно убивать… Из настоящего пистолета, не водочного.
– Гм. – Глеб прокашлялся. – Собственно, это был я. С подачи Хитника, разумеется. Очень, понимаешь, деньги потребовались…
– Ты-ы? – протянул гном, окинув Глеба насмешливым взглядом. – Тогда ладно, тогда живи. Какой спрос с обычника, у которого в башке не только мастер-хак, но ещё и с полдесятка крутых магов сидит, – гном выразительно покрутил пальцем у виска, подмигнул Глебу и пошёл вон из парка, к дому опального ангела Нифонта.
– Сам дурак, – пробурчал Глеб, но не очень громко. Чтоб Федул не услышал.
Хитник, до этой поры молчавший, вдруг расхохотался.
Громко, от души.
Глава 6
Дом Нифонта выглядел точь-в-точь как и все остальные частные дома на неширокой, плохо асфальтированной улочке: кирпичный, одноэтажный, с раскрытыми по дневной поре зелёными ставнями. Единственное отличие состояло в том, что на черепичной крыше нифонтовского дома был установлен флюгер в виде трубящего в трубу крылатого ангела. Отсюда, снизу, жестяной ангел больше походил на забулдыгу с рюкзаком за плечами, жадно пьющим вермут из длинногорлой бутылки.
– Тэкс, и куда у нас направлен флюгер? – Федул пригляделся, щурясь от яркого послеполуденного солнца. – Ага, трубой на восток… Значит, Нифонт у себя, ждёт клиентуру.
– О как! – подивился Глеб, – получается, что флюгерный ангел – условный знак для соображающих, да? А, если, скажем, он повёрнут на запад?
– Тогда в дом заходить нельзя, идёт важная сделка, – гном подошёл к железным дверям дома и забарабанил в них кулаком.
– Ну а, скажем, если на север? – не унимался любознательный Глеб, – что тогда?
– Тогда, стало быть, Нифонта тут нету: или ходит где-то по своим делам, или травкой всерьёз дымит; стучи – не стучи, всё равно не откроет, – Федул, не дождавшись хозяина дома, принялся колотить в дверь ногой.
– А когда флюгер показывает на юг, то он, наверное, в разврат пускается! По женщинам гуляет, – сообразил Глеб.
– Хрена тебе, – рассмеялся Хитник. – Нифонт же ангел, балда ты неграмотная! Существо изначально бесполое, отчего здесь, в нашем мире, и страдает. У него на этой почве давным-давно тяжёлый комплекс неполноценности развился… Ты смотри, о женщинах или сексе с Нифонтом – ни-ни! Запретная тема. Не то озвереет и выгонит к едрене фене.
– Эх, бедолага, – от души посочувствовал ангелу Глеб. – Тяжко ему, небось, у нас приходится… Трудно!
– Ничего, терпит: он секс индийской коноплёй заменяет, на подоконниках в горшочках растит, – вздохнув, сказал Хитник. – Иногда даже чересчур заменяет… Впрочем, Нифонта не на курорт отправили, а сослали отбывать наказание! Вот и отбывает.
А на юг флюгер будет показывать, когда Нифонта простят и назад отзовут.
– Пожалуй, я того южно-флюгерного направления никогда не увижу, – вспомнив о сроке наказания ангела, заметил Глеб. – Не доживу.
– Дожить не доживёшь, а увидеть, может, и увидишь, – утешил парня Хитник. – Нифонт говорит, что его, по всей видимости, призовут аккурат перед концом света. Перед Судным Днём.
– Э? – не понял Глеб. – Увижу?
– Плохо, ой как плохо знакомо нынешнее поколение с фундаментальными вопросами религии, – огорчился Хитник. – Ты, наверное, одну лишь фантастику да детективы читаешь, а в философско-исторические труды даже не заглядывал. Короче, в Судный День мёртвые поднимутся из могил и будут судимы по книгам жизни, сообразно с делами своими. Вот и ты встанешь… а заодно сходишь на флюгер глянуть. Если, конечно, захочешь.
– Круто, – оценил услышанное Глеб. – Обязательно прочитаю! Это где ж такое написано? – Ответить Хитник не успел: железная дверь с грохотом открылась наружу, далеко отбросив гнома, и в тёмном дверном проёме возник ангел Нифонт – в белых одеждах, с сияющим над головой нимбом.
– Упс, – вставая, сказал Федул, – привет, кореш! Силён ты, брателло, дверями хлопать, – отряхивая перепачканные джинсы, гном подошёл к ангелу и по-свойски сунул ему руку, поздороваться.
Глеб пригляделся: однако, белые одежды ангела были далеко не белы – и рубаха с длинными рукавами, и летние брюки оказались в тёмных масляных пятнах, будто Нифонт только что из-под ремонтируемого автомобиля вылез. А то, что Глебу вначале почудилось нимбом, оказалось седыми всклокоченными волосами – яркий уличный свет сыграл с Глебом презабавную шутку!
Внешне Нифонт весьма походил на профессора из известного фантастического фильма о путешествиях во времени: такой же высокий, худой, и с тем же безумным взглядом. Глеб ничуть не удивился бы, узнав, что ангел Нифонт на досуге – в свободное от скупки-торговли крадеными вещами время – изобретает всякие технические поделки. Например, какую-нибудь ракету с ядерно-ионном двигателем, чтобы своим ходом вернуться на утерянные небеса. Не дожидаясь грядущего Конца Света.
– Кто таков? – громово вопросил ангел, глядя поверх Федула на Глеба, – покой мой отчего тревожишь, человече?
– Да не он тревожит, а я! – гном подпрыгнул, махнул перед носом Нифонта рукой, – дылда бескрылая, вниз посмотри!
– Я вижу, что ко мне пожаловал сам низкорослый эльф, – изрёк ангел, медленно опуская взгляд, – который прыгать над землёй горазд умело, но вот умом, увы, частично не снабжён… А пивом от него за милю тянет даже в штиль, в безветрие, когда погода отдыхает… Я чаю: это ты, мой друг Федул, насмешка над сюжетом бытия?
– А кто ж ещё, – подтвердил гном. – Мы к тебе, Нифонт, по делу.
– Тогда не стоит во дверях решать ответственные темы, – сказал ангел. Поскрёб щетину, косо посмотрел на Глеба: – Обычник сей с тобой иль бродит здесь как тать, подглядывая в окна, чтоб ложь и зло на дом, где я живу, свести во образе ментуры? – Нифонт принялся неторопливо закатывать рукава.
– Со мной, – быстро сказал гном, – не надо его бить! Он хороший. Глупый, но хороший!
– С тобой, – задумчиво молвил ангел, с неохотой оставляя рукава. – А жаль, – с этими словами Нифонт повернулся и, щёлкая по цементному полу твёрдыми сандалиями, исчез в домашнем полумраке.
– Укуреный он, что ли? – вполголоса спросил Глеб у Федула, входя в дом. Гном хихикнул:
– Хе! Как раз сейчас Нифонт в самом своём нормальном состоянии. Ты его под реальным кайфом не видел: по слабому приходу начинает говорить нормальным человеческим языком, а по серьёзному – прям-таки вселенским ди-джеем становится, честное слово! Иногда как понесёт рэпом на древних языках, хрен поймёшь, о чём болтает… смотри, дверь закрыть не забудь! – Глеб послушно захлопнул за собой железную плиту, сухо лязгнувшую автоматическим замком.
Внутри дом ангела Нифонта выглядел как заурядная торговая лавка: упаковочные коробки вдоль кирпичных неоштукатуренных стен, с невнятной самодельной маркировкой на картонных боках; лампы дневного света на потолке – басовито гудящие, пыльные – и, разумеется, прилавок с высокими стеллажами позади. Стеллажи были забиты всяческим хламом, Глеб и приглядываться не стал, каким, – понятно, ворованным.