Стоя на ухоженном газоне, двадцатипятилетняя Лисси Нурхейм заметно нервничала, слыша вдалеке шум вертолета. Два года назад она бы просто посмеялась, если бы кто-то сказал ей, что с ней случится, но даже странно, насколько быстро она ко всему привыкла. Элизабет «Лисси» Нурхейм. Самая обычная девочка из Ставангера. Дочь Хенрика и Эвы. Папа работал на складе. Мама – помощником ювелира. Девочка выросла в таунхаусе недалеко от пляжей Ваулен. Ей нравилась ее жизнь. После школы она решила продолжить учебу, но не знала, куда поступать, в конце концов ее выбор пал на архитектурное отделение университета Тронхейма. Высокие требования к поступающим не составили для Лисси никаких проблем. Ее не просто хорошие оценки, а блестящие, неоднократно становились поводом для шуток у домашних, мол, в кого она такая уродилась? Ведь ни у кого в семье не было высшего образования. Ее родители гордились своим происхождением из рабочего класса. И понимание того, что надетые на ней сейчас роскошные платье и туфли стоят больше, чем зарплата матери за полгода, заставляли Лисси нервничать.
Девушка прикрыла глаза рукой от солнца, когда шум вертолета, забравшего ее родителей из аэропорта, стал ближе. Ее родители уже однажды встречались с его родителями, когда те пригласили их в один из дорогих ресторанов Осло, но довольны остались не все. Лисси помнила взгляд отца, когда тот увидел цены на изысканные блюда в меню. А когда принесли счет, он, сжав челюсти, гордо настоял на том, что оплатит свою часть, хотя эта сумма составляла семейный бюджет на еду на несколько недель.
Мать Лисси чувствовала себя тогда совсем иначе. Чуть ли не со звездочками в глазах, как маленькая девочка из мультфильма, попавшая в сказку. Она с восхищением вздыхала, слушая с открытом ртом светские рассказы Синтия и Хенри о своих эскападах. Как они ныряли за жемчугом на Фиджи. Как открывали детский дом в Непале. Тогда как взгляд отца становился все мрачнее, его худощавое тело все больше съеживалось на стуле, и когда все закончилось, он не проронил ни слова, лишь вежливо кивнул и ушел.
Сын миллиардера?
Лисси же ничего об этом не знала.
Конечно, ей никто не поверил, ни старые ни новые подруги, когда она вернулась домой из отпуска в Наксосе и рассказала о помолвке.
– С Александром Притцом?
– О господи.
– Золушка нашла своего принца.
Взрыв в соцсетях. За ночь число ее подписчиков в Инстаграм – а их было двадцать шесть – перевалило за тысячу.
Но не все в Интернете оказались добры, разумеется, нет.
Охотница за богатыми женихами.
Самый завидный холостяк Норвегии и эта серая мышь?
Охомутала парня!
Лисси, придя в отчаяние, изо всех сил пыталась себя защищать, но в итоге махнула рукой, потому что никто ей не верил.
Но это же правда!
Она понятия не имела, кто он такой.
Александр Притц?
Сын одного из богатейших жителей Норвегии?
Во-первых: нет, она никогда не слышала о нем раньше. А во-вторых, он себя назвал по-другому!
Свейн Хансен.
Так он ей представился.
Ей досталось небольшое наследство от бабушки, и Лисси смогла позволить себе съездить в отпуск. Учеба была трудной, гораздо тяжелее, чем она себе представляла. С утра до вечера она корпела над учебниками. Она заслужила провести две недели на Наксосе и отдохнуть в полном одиночестве. Там, в маленьком кафе, разместившемся в белоснежном домике с видом на Эгейское море, одним теплым вечером она и познакомилась с таким же путешествующим в одиночку норвежцем. Очень милым. И красавчиком.
Свейн Хансен.
Тоже студент, по его словам.
Будущий инженер.
И она в него влюбилась, по уши.
Он сохранял инкогнито.
Она даже не знала, что это.
То есть значение слова она, конечно, знала, но то, что кто-то, чтобы пожить в спокойствии, вынужден скрывать свое имя, – нет.
Она поняла это только когда приехала к нему в гости в Тронхейм. Что все не совсем так, как он говорил.
Роскошная большая квартира.
Личный лифт на верхний этаж.
Удивленная, она вдруг оказалась на огромной террасе с видом на весь город.
– Ты же любишь меня, Лисси?
Смотря печальным взглядом, он сжал ее руку в своей.
– Конечно люблю, что?..
– Мы любим друг друга за то, что у нас внутри, правда?
– Естественно, но что?..
Элизабет была потрясена.
Его чудовищной ложью о себе.
Но ведь он был прав.
Впоследствии она даже радовалась, что все произошло именно так.
Она влюбилась в обычного парня по имени Свейн.
Не в деньги.
А в него самого.
В Александра.
Лисси улыбнулась, когда увидела, что он к ней подходит.
Взяв ее за руку, он наклонился к ней, когда вертолет уже приближался.
– Ты сегодня видела Беньямина?
– Нет, а что такое?
– Полиция оградила территорию у болот. Там, где была вечеринка. Должно быть, что-то случилось.
– Ого. Нет, я его не видела.
Он достал телефон из кармана и бросил на него взгляд.
– Надеюсь, он не…
– Что?
– Да нет, ничего.
Он убрал телефон и нацепил на лицо улыбку. Уже отчетливо был виден вертолет, приближавшийся к острову.
Александр обнял ее.
– Все нормально?
Она кивнула.
– Ты же мне поможешь? Разрядить обстановку?
Она посмотрела на него умоляющим взглядом.
Он слегка вздохнул.
– Ты же знаешь, какой бывает мама.
– Ну да, но этот репетиционный ужин? Разве самой свадьбы недостаточно? Может, проведем время как-то поспокойнее? Поедем в Квенвэр вечером? Может, выпьем по пиву на набережной?
Александр снова вздохнул и что-то сказал, но Лисси не услышала, слишком близко шумел вертолет.
Встречный ветер хлестал по лицу Элизабет.
– Постараюсь, – крикнул Александр, крепко сжав ее руку в своей, и последовал за невестой к вертолетной площадке.
34
Закурив очередную сигарету, Мунк оглядел площадь: сотрудники полиции спешили к первому на сегодня брифингу. Настроение у Холгера было скверное. Опять плохо спал. Он очень хорошо себя знал – если сейчас начнет собрание, перед этим не успокоившись, то всех заразит плохим настроением. Коллеги по офису на Марибуэсгате использовали в таких случаях кодовое слово цианид. Это означало: Мунк сегодня ядовит, держитесь от него подальше. Недовольство. Это то, что он ощущал сейчас. Самим собой, и переутомление. Покрутившись пятьсот раз на слишком тонком матрасе отеля, он все-таки не удержался, и подняв с пола телефон, отправил целый поток сообщений. Привет, Лилиан. Я в Трёнделаге. Не знаю, насколько задержусь здесь. Как твой кот? Привет, Лилиан, тебе доходят сообщения? И не раз пытался звонить среди ночи – конечно, она не ответила. В конце концов Холгер оделся и вышел на улицу. И стоял там один под сумрачным небом у крыльца отеля. Только он, сигареты и тишина вокруг.
Ладно. Пора просыпаться.
Выбросив окурок, Мунк пересек площадь. Еще так рано, но уже ощущается, что будет жарко. Вчера он зашел в магазин в маленьком центре городка и купил шляпу от солнца. Выбор был невелик, и вид у Холгера в ней наверняка идиотский, но уж ничего не поделаешь.
– Привет, привет.
Проходя по коридору, Мунк со всеми поздоровался и, наконец заняв свое место у экрана и дождавшись, пока все рассядутся, начал собрание.
– Всем доброе утро. Спасибо за работу вчера, идем дальше.
– Удалось найти, кому принадлежит волос, да?
Это спросил Ральф Нюгорд, сегодня в футболке с изображением Боба Дилана.
– Верно, прошу прощения, может, Лука не всем разослал информацию?
Мунк бросил взгляд на местного ленсмана, который по-прежнему носил форму, хотя на улице стояла страшная жара.
– Кажется, посылал, – с сомнением произнес Лука и посмотрел в свой телефон.
– Как бы то ни было, – сказал Мунк. – Для всех, до кого информация не дошла. Криминалисты Крипоса отлично сработали и вчера прислали нам полный профиль ДНК, извлеченного из маленького волоска. Речь о волосе, который нашли в чашке…
– Мне включить? – перебил его Лука, кивнув на проектор.
– Да, спасибо, – буркнул Мунк и подождал, пока подключат его айпад.
– Вот. – Он увеличил картинку. – Это предварительное профилирование, конечно.
– Он нам известен? – спросила Риккардо, по-летнему одетая в желтую футболку, юбку в цветочек и сандалии.
Мунк почувствовал, что при виде ее у него улучшается настроение. Высокие личные качества. Профессионализм. Именно с такими характеристиками он набирал сотрудников в свою команду в Осло. Инициативная и умная Риккардо не боится выражать свое мнение и вести себя так, как считает нужным. Женщине порой нелегко быть в этой профессии, где, как правило, доминируют мужчины.
Сегодня ночью Мунк послал сообщение и Анетте Голи.
– Есть новости? Насчет отдела?
Ответ пришел с рассветом.
Увы, ничего.
– Нет, – продолжил Мунк. – Профиль мы получили, но он не совпадает ни с одним в наших базах.
– Но ведь сейчас речь идет НЕ о преступнике, верно?
Кевин Борг огляделся.
– Верно, – ответил Мунк – Ну, если только преступник не срезал собственный волос и не поджег его. Что, в общем, возможно. Мы ведь не знаем цели этой процедуры, зачем он сжигал волос в чашке. Если, конечно, за ночь кому-то из вас не пришли в голову умные мысли?
В ответ молчание.
– Этот профиль ДНК, безусловно, побуждает нас получить как можно больше анализов ДНК. Судмедэксперты отправили дополнительное оборудование, скажите, если кому-то нужна будет помощь с этим.
– А что насчет юридической стороны? – заметил Клаус Нильсен, полицейский адвокат, который тоже позволил себе слегка расслабленный образ – брюки цвета хаки и белая рубашка с коротким рукавом.
– Именно. Процедура проверки следующая: мы можем попросить об этом. То есть попросить у человека разрешения и, если он согласится, провести анализ. Но…
Он сделал жест рукой адвокату.
– Да, но если мы захотим получить конкретно чью-то ДНК, – сказал Нильсен, – а человек отказывается, мы окажемся перед выбором. Мы можем изменить статус на