— Не время спать, дорогая, — понизив голос, ответил мертвец, — одевайся и собирай вещи. Быстро.
— Какие вещи? Куда собираться? — давясь новым зевком, промямлила Нарбелия, несмотря на не желающий уходить сон, она почуяла неладное и занервничала. — Что случилось, объясни, наконец?
— Отрывай свою прекрасную задницу от постели и натягивай платье, — приказал Хайди, поворачиваясь в сторону коридора и напряженно прислушиваясь.
Сон сняло, как рукой. Нарбелия резко вскочила на ноги, ойкнула от острой боли, передернувшей живот, выдохнула, собралась духом и мыслями, сунула ноги в комнатные туфли, накинула свободное домашнее платье, лишенное шнуровок и корсета. Хайди швырнул ей плащ, висящий у двери, потом вдруг замер, напряженно принюхался, прижался ухом к стене.
— В твоих апартаментах есть тайный выход, — сказал утвердительно.
— Конечно, — кивнула девушка, не заставив себя ждать, шагнула к стене, сделала руками несколько пасов, — вот.
Украшавший стену гобелен с драконом и единорогом открылся по центру темной дырой.
— Стой! — Нарбелия ухватила за рукав ринувшегося в проход мертвеца, — есть другой…
Они подошли к висящей возле окна картине, изображающей пейзаж с садом. Приложив к незаметной впадинке на узоре багета хитро ограненный камень одного из своих колец, принцесса открыла еще один потайной ход: внутри картины что-то щелкнуло и изображение вдруг стало объемным и реальным.
— В картину, — перелезая через край золоченой рамы, пояснила принцесса.
Хайди последовал за ней. Они оказались в саду, возле высокой каменной стены, на которой, позади них висела большая картина, изображающая апартаменты Нарбелии. Обернувшись, принцесса всадила в картину стрелу голубого огня. Проход был уничтожен.
— Это зачарованный сад. Здесь мы в безопасности, — с облегчением выдохнула она. — Рассказывай, что случилось.
— Безопасность тебе больше не грозит, — не разделил ее уверенности Хайди, — на тебя объявлена охота.
— Ты шутишь? Кто посмеет охотиться на дочь Короля? — не поверила бывшая наследница, тяжело присаживаясь на изящную скамейку, скрытую кустами роз. Хайди встал рядом, озираясь вокруг.
— Жена Короля — твоя драгоценная мачеха.
— Миния? Но зачем? Она и так прибрала к рукам мое наследство, неужели эта стерва так труслива, что боится моей мести и решила…
— Не угадала, — оборвал ее мертвец, — ты даже не догадываешься, что послужило причиной. Миния — приверженка одной из древних религий. Ты слышала что-нибудь о Санагге?
— Конечно.
Она знала. Тяга к знаниям, к постоянному самосовершенствованию и желание во всем превосходить других заставляли наследницу с усердием штудировать историю, географию, культурологию и другие предметы. Санагга — культ темного демона Санаггары зародился и сгинул в Темноморье много веков назад. Позднее его оставшиеся приверженцы мигрировали в Королевство и попытались заново распространить свою религию там, но толка из этого не вышло — соперничать с Централом было нереально. С эльфами тоже не получилось — тьма у них всегда находилась под запретом. В итоге Санаггу приняли некоторые особо кровожадные гоблинские племена. Единичные случаи были и у драконов Гильдии.
Непопулярность Санагги в Королевстве объяснялась невероятной жестокостью и кровожадностью ритуалов, каждый из которых сопровождался безжалостной расправой над жертвой — человеком или нелюдем.
— Думаешь, Миния хочет принести меня в жертву? — усмехнулась Нарбелия, такое объяснение ночного визита Хайди не вызвало у нее доверия, — звучит нелепо. Я — королевская дочь, и мое бесследное исчезновение, конечно, заметят. Не думаю, что змеиная морда решится убрать меня в открытую.
— Ты ей не нужна, — покачал головой мертвец, — Королева узнала о твоей беременности. Узнала все, даже то, что ребенок не от будущего Владыки эльфов.
— Ей нужен ребенок, — голос принцессы дрогнул, стал хриплым и булькающим, неуправляемым, чужим; к горлу подкатил скользкий комок страха, осознание серьезности и опасности происходящего просочилось в сердце ледяным ручьем, — нет, не правда… Нет!
— Это так, — Хайди пригвоздил ее взглядом к скамейке, — для ритуала ей нужен младенец королевских кровей. Бояться ей нечего — ты скрыла свое положение, и ребенок фактически не существует.
— Хватит, — девушка вскочила на ноги, чувствуя, как пылают от напряжения виски, а по спине стекает холодный пот, — не говори больше ничего. Это невыносимо, — она непроизвольно обхватила руками живот, — я не отдам его, ни за что! Надо скорее сообщить обо всем отцу.
— Твой отец зачарован, и будет думать и поступать так, как прикажет ему женушка. Кстати, она объявила тебя предательницей и покусительницей на их с Королем драгоценные жизни и здоровье…
— Гадина! Вот, гадина! — рявкнула принцесса, и, сорвав голос, замолчала, потом взглянув на Хайди, шепотом спросила. — Почему ты мне помогаешь?
— Мы же с тобой партнеры, а я своих не бросаю, — уклончиво ответил тот, но Нарбелия не поверила, тут же поинтересовавшись:
— Не бросаешь, говоришь? Что же ты тогда оставил своего напарника Фаргуса? Или, поняв, что есть кое-кто повлиятельнее, решил переметнуться ко мне?
— Фаргус погиб, — прозвучало в ответ, — слишком близко подобрался к секретам Волдэя. В свои тайны эльфы не посвящают никого, а тех, кто все же их узнает, ждет скорая расправа.
— Ты так ненавидишь эльфов, — задумчиво протянула Нарбелия, — почему?
— Потому что эльфы никогда не признают равными ни людей, ни гоблинов, ни полудраконов, ни, тем более, мертвецов. Мы все для них — низшие существа, создания второго сорта, запомни это, дорогая.
Сперва Нарбелия хотела возразить. Она всегда восхищалась Высоким народом, безумно радовалась, обнаружив в своей генеалогии дальнее родство, гордилась той каплей эльфийской крови, что досталась ей от предков.
— А знаешь, кого они презирают больше всего? — оборвал ее мысли голос мертвеца, — своих же полукровок. Таких, как ты и твое будущее дитя. Усвой это, дорогая и не ищи защиты в Эльфаноре.
— Что же мне делать, — хмурясь и закусывая до крови губу, спросила Нарбелия.
— Бежать. Бежать на Север или в Апар. Или в Ликию к сестре, если, конечно, твоя гордость позволит поклониться ей и попросить мира…
Несмотря на страх и ярость, Нарбелия сумела сохранить трезвый ум и в панику не впала. Поразмыслив над своим отчаянным положением, она решила не ехать в Ликию, ведь это направление выглядело самым очевидным. Поэтому, отправившись на север, бывшая наследница не прогадала. Наняв невзрачную карету, изменив облик и сделав себе все необходимые бумаги, она ехала в сторону свободных земель, надеясь затеряться там, уйти от погони.
Дорога не была спокойной: облава шла на всей территории Королевства. Там и тут карету принцессы останавливали охотничьи объезды, в каждом из которых, помимо егерей, сыщиков, следопытов и солдат, имелся еще и маг. Конечно, найти такое количество хороших магов не представлялось возможным — это оказалось на руку Нарбелии. Никто из проверяющих не почуял подвоха, глядя на пожилую даму в старомодном платье, едущую на северную границу проведать сына-офицера…
Две резвые буланые кобылки быстро рысили по лесной дороге. Карета Нарбелии подпрыгивала на выпирающих из земли сосновых корнях, заставляя пассажирку вздрагивать и тревожно хвататься за живот. Времени осталось совсем мало. Ребенок устал ждать, он жаждал увидеть свет, и даже сильная магия принцессы не могла сдержать то, что предрешила сама великая природа.
«Нужно найти какое-то жилье, чье-нибудь поместье, деревню, замок» — тревожилась бывшая наследница, глядя на изменившийся пейзаж за окном: сосны ссутулились, стали узловатыми, неровными, вырывая из земли корни, поползли по серым скалам, жмущимся к пути. Природа дышала севером, по крайней мере, так показалось ей, коренной жительнице центральных земель.
Солнце уже клонилось к горизонту, стремительно падало на заботливо подставленные сосновые кроны. Нарбелия чувствовала себя неуютно. Скрытый мороком живот то и дело неприятно побаливал, и в этих приступах уже чувствовалась периодичность. Постучав в переднюю стенку кареты, принцесса с надеждой обратилась к кучеру:
— Жилья впереди не видно?
— Не видно, госпожа, но мы уже выехали на свободную землю, значит, к середине ночи будем у ворот лаПлава.
ЛаПлава. Нарбелия смутно помнила это место, но, все же, помнила. Бедное, никчемное захолустье. Однажды она летала туда с Тианаром на Эльгине. Глаза бывшей наследницы напряглись, подавляя нагнетающие слезы. Эльгины уже не было в живых, а Тианар… Нарбелия зло прищурилась. Воспоминания об эльфийском принце не были прежними, теперь девушка испытала лишь презрение к нему. Холодное, высокомерное презрение и брезгливость…
Магическое чутье, усилившее все чувства в несколько раз, позволило услышать стук конских копыт, когда преследователи находились за пару миль от кареты. Судя по количеству скачущих лошадей, ее настигал большой отряд.
Нарбелия выдохнула, собираясь с силами и немного приглушая заметно усилившуюся боль. «Нечего волноваться, они ищут молодую беременную принцессу, и никогда не узнают меня в чопорной старушонке». Однако сердце подсказывало другое: на душе скреблись кошки, а охотники приближались все быстрее. Вскоре дочь Короля четко расслышала конский топот. Потом раздался оклик:
— Стоять! Именем Короля!
Карета резко встала. Нарбелия закусила губу, поднимая вокруг себя мощный магический щит и надежно фиксируя ложную внешность.
— Выйти из кареты, — прозвучало за дверью, — быстро.
— Я вам не девочка, прыгать туда-сюда по первому окрику какого-то неизвестного молодчика, — как можно сильнее изменив голос, проворчала Нарбелия.
— Выйти, это приказ! — в голосе охотника прозвучала угроза.
Решив не нагнетать обстановку, бывшая наследница неуклюже выбралась наружу и, молча, протянула документы.
— Вот. Надеюсь, этого вам достаточно?
Охотник, низкорослый молодой парень в щегольской, какой-то разбойничьей броне, внимательно осмотрел девушку-старуху, прищурил по-цыгански темный и въедливый глаз: