— Какие планы? По Берлину погулять не хочешь?
— В отпуске? — уточнил я. — Ну можно. Или командировку предлагаете?
— Идём прогуляемся, — мы отошли к окнам, и пока банкет продолжался, пообщались. — Я помню, как ты меня от диверсантов спас, помню. Поэтому всё тараном и провёл, чтобы быстро провели. Да и ты молодец, знамя вражеское взял, это большое дело. Ты разом стал самым знаменитым бойцом Красной Армии, за последнее время. Тем более статьи эти яркие о боях за Крепость. У тебя лёгкая рука и хороший слог, читается на одном дыхании. Вот и хотел расплатиться с тобой за моё спасание. Я это сделал?
— Думаю да.
— Хорошо. Куда тебя направят не знаю, честно не знаю, но хочу попросить тебя о помощи, буду тебе очень должен.
— Заинтересовали. И что вам нужно, чтобы я сделал? Сразу предупреждаю, против совести я не пойду.
— Меня впечатлило, как ты, бывая в тылу у немцев, всюду чувствуешь себя как рыба в воде. К тому же знаешь очень хорошо немецкий язык. Ты знаешь, что старший сын товарища Сталина… пропал?
— Что в плену в курсе, листовки вражеские читал, а что ещё и пропал, это нет. Сбежал?
— Не иронизируй. Что знаешь, хорошо. Так вышло что я стал косвенным виновным в том, что его дивизия не успела отойти и Яков попал в плен. Его отец об этом знает, и я сейчас не в фаворе. В этом и есть мой интерес. Ты сможешь его вытащить? Ты освободил лагерь у Пинска, опыт есть.
— Да легко, раз плюнуть. Вот только есть нюансы, ваша благодарность, это конечно сильный довод, но ведь мне сядут на шею, и будут пытаться заставить работать на чужих дядь. Мне это зачем? Помните, как я отказал комдиву, что меня кинул? Тут также будет. Не стану я выполнять такие задания, я командир военно-хозяйственной службы и желаю по ней идти.
— Будут знать двое, ты и я. Прикрою. Официальную командировку оформлю. Ну и получишь награду и следующий чин.
— Знаете, с вами приятно иметь дело. Как всё выгорит, а я в себе уверен, предлагаю продолжить сотрудничество. Вы в курсе что у меня зрение ночью отличное, это действительно так. Вас отправят на фронт, вспомните обо мне. Летая на самолёте, выделите, я смогу ночами зарисовывать позиции немцев, они же ночами не прячутся, и у вас в штабе будет точная и самая свежая информация, отправляя меня каждую ночь, будете держать руку на пульсе и реагировать на все действия немцев. Но летать понятно ночами. Когда погода позволяет, тут она настоящий бич.
— Интересное предложение. Нет, на самом деле очень заинтересовало. Разведка у нас слабое место.
— Вот именно, если и использовать такие возможности тела, то так, а то меня по мелочи, всё в пешую разведку сватали. Нет уж. Вот тут я точно пригожусь.
— С Члена Военного Совета армии меня сняли, жду нового назначения, а там уж видно будет. Оформлю с собой. Пока командировка, но направление ко мне в армию, будет ждать.
На этом мы пожали руки друг другу, после чего комиссар спросил:
— Когда готов отправить?
— Сказал бы что хоть сейчас, но вон ливень какой.
— Как будет возможность, за тобой приедет мой новый адъютант. Пока тебя заселят в гостиницу для командиров РККА. Я распорядился, место выделили.
Вот так обсудив некоторые моменты, я предложил закинуть меня на оккупированную территорию с каким самолётом, что туда направляют разведку или ещё кого сбросить. Там дальше я сам. Немного поспорили по месту передачи Якова, но я настоял на своём, тот махнул рукой, соглашаясь. Главное вытащить. На этом мы разошлись, я поучаствовал в фотосессии, когда один, но чаще с разными людьми, которых я не знал. Сталина видел несколько раз, между прочим меня он награждал лично. Вот так вовремя фотосессии, подхватив под локоть штатного фотографа Кремля, я быстро пошёл в его сторону.
— Ещё раз добрый день, товарищ Сталин. Вы не будете против совместного фото? Очень прошу.
— Товарищ Хайруллин, — сразу узнал тот меня. — Нет, я не против.
Вот так фотограф и сделал несколько снимков. Ну два, но это тоже множественное число. Вот так прощаясь, я широко улыбнулся, и перед уходом сказал:
— Скоро снова увидимся. За вашим, «спасибо», приду.
Это вызвало неоднозначную реакцию как у самого Верховного, так и у начальника его охраны, что неусыпно был рядом, только в кадр не попал, но я уже ушёл. Ну а что, я всё равно особо на все события что вокруг меня закручиваются, повлиять не смогу. Да и не сможет комиссар удержать информацию кто сына Сталина вытащил. Так зачем тогда дёргаться и переживать? Вот и я расслабился и получал удовольствие. Так что больше с интересом следил что вокруг происходит, да чуть троллил Верховного. А так я до закрытия был, а там на машине комиссара в гостиницу. В казармы не нужно, все вещи при мне, карабин тоже. Его кстати сдать нужно.
Утром следующего дня решал вопросы с бюрократией, сдал карабин в арсенал столицы. Также меня нашёл новый адъютант комиссара, капитан Володин, передал командировочное удостоверение, разрешение на пребывание в столице, продаттестат. Замечу что командировочное оформлено на месяц. Не бессрочное. Я про такие вообще не видел и не слышал. К фотографу заехал, он передал пачку фотокарточек, я кстати расплатился. А вечером этого же дня, с военного аэродрома, на самолёте «Ли-2», был направлен в тыл противнику. Где-то в районе Брянска их должны скинуть, осназ был. Я раньше сойду.
Ночь, машину чуть потряхивало, я в комбинезоне, под ним фуфайка, пилотка, а так всё обезличено. На базе осназа получил. Уже через час сброс, над лесом, шагнул в темноту, а самолёт полетел дальше, увозя полтора десятка молодых парней и двух девчат. Что за задание не знаю, но рад что от попутчика не отказалась. Меня к слову сразу узнали, из фото в газетах. И это кстати проблема. Немцам они тоже попадают. Хотя я этому рад, разведчиком в стане врага мне точно не стать. Любой адекватный командир от меня откажется, главное правило разведчика, неприметность, что про меня точно не скажешь. Спасибо газетчикам. А пока, после мощного рывка, от которого я чуть не потерялся, опускался на лес. По счастью не насадился ни на какой сук, тут вообще хвойный лес был, и опустился на мягкую почву. Отстегнув ремни, в хранилище прибрал вещмешок, «ППШ», новенький, сдёрнул купол, и свернув комком, тоже прибрал. У меня семьсот килограмм свободного, есть куда убирать. После этого налегке побежал прочь. Тут лес, мне нужно найти место где я на «мессере» взлететь смогу, и сразу прочь. Я не в курсе где Якова держат сейчас, придётся поискать, беря знающих офицеров. Вот только топлива у меня едва до Берлина хватит и всё. Я сделал два схрона, где бочки с бензином, у немцев добыл. Один по пути был. А лечу в Берлин. А где я быстро найду нужную информацию? Только там, в канцелярии Гитлера. Да я и самого бесноватого не постесняюсь допросить, если он мне попадётся.
К сожалению, лес густой, даже выбежал на дорогу, но и тут ветви склонялись на дорогой, что с верху ту вряд ли видно. Вот так на мотоцикле по ней дальше и погнал, надеясь, что будет просвет. И был, через семь километров. Было сложно, разгонялся по дороге под деревьями, но успел разогнаться, и поднялся в небольшое «окно» в листве, дальше поднимаясь выше, на километр, потянул к Берлину. Кстати, пока по лесу бежал, несколько групп окруженцев видел, парни идут к столице, нагоняя передовую. А так летел именно к Берлину. Надеюсь погода не подведёт, что-то тучи низкие беспокоят, и доберусь. За одну ночь и добрался. Сам удивился, но на рассвете сел на дорогу, я чуть отклонился на юг, но смог сориентироваться и поправил курс. Вот и указательный дорожный знак, что до Берлина осталось тридцать километров. Самолёт обслужил, но заправлять не стал, решил тут добыть топлива. В баках осталось километров на триста. Переоделся в форму солдата Вермахта, мой размер, шинель сверху, карабин за спину, и оседлав мотоцикл, тот все нужные обозначения нёс, опустил очки на глаза, и погнал к городу. Там посплю, сняв где комнату.
Проснувшись ближе к полудню, я посетил душ, и в гражданском костюме, накинув неплохое чёрное пальто, шляпа с полями была, прогулялся по городу. Заодно позавтракал в одном из ресторанчиков. Сегодня ранним утром я благополучно доехал до города, меня за посыльного принимали, в парке прибрал технику и форму, переодевшись в костюм. А дальше просто в небольшой гостинице, тут их на улице много было, похоже туристический район, какие только языки разных стран не слышал, снял номер на три дня. А заплатил в два раза больше, сказав портье, что забыл документы дома, и заселился. Записался как румын. То, что сдать может, я не опасался. Отобьюсь магией. Вот так поев, я пошел на дело, нанял таксиста и тот довёз меня до аэропорта. Сделали круг у него, провёл разведку насчёт топлива. Машину отпустил, переоделся в тот камуфлированный комбинезон, что дали на базе осназа, и дальше прокрался на территорию. Там и самолёт свой заправил, достав прямо на территории, и три бочки с топливом взял, плюс канистра оригинального моторного масла, как раз для моторов что у моего «мессера» стоит. А там в город. На «полуторке». Всё равно непонятно в темноте что за машина. Я видел схожие, но это итальянские «Фиаты». К канцелярии близко не подъезжал, сканером отслеживал. Где водитель угодливо открыл дверь, за тем и поехал. Отследил где высаживает, и взял на месте жительства. Успел троих допросить. Допоздна работают.
Первый не в курсе где Яков, но дал данные того, кто может знать. Адрес его места жительства. Нашёл по адресу дом. Тот был на месте, допросил, но по Якову информация засекречена и тот не знал где его содержат. Зато уже точно сообщил кто знает. А этот полковник курировал всё по сыну Сталина. Тот тоже тут в Берлине. На квартире не было, почти час ждал пока его не привёз шофёр, дальше дело техники взять его в подъезде, убрав в хранилище, уехать в парк и там допросить. В городской тюрьме в городке Хаммельбург его содержат. Я нашёл его на карте, триста шестьдесят километров по прямой, смещаясь на юг. Этого тоже ликвидировал. Ну и в гостиницу, попросив портье поднять меня в девять утра. А с утра, через портье арендовав машину, фургон, в известное издательство в Берлине, там прос