та сорок второго получил звание майора интендантской службы, а к Новому Году сорок третьего, подполковника. Помимо того, что уже было, заимел ещё четыре награды. Третий орден «Ленина», два «Боевика» и «Отечественной войны» второй степени. Неплохо быть человеком Члена Военного Совета, а меня именно им считают. Поэтому я всем был доволен. Не знаю в какой раз это повторяю, но факт имеет место быть.
Что по службе, в штабе имелся немалый штат художников, что рисовали каждый день новые карты, а я наносил метки. Например, я часто не успевал наносить данные, что увидел, как уже новые. Теперь это не так. Самолет переоборудован, тут нет бомбового отсека. Там помещение создано, где сидят два командира в званиях капитанов, опытные штабисты. Поэтому, когда лечу, я ставлю точку на карте и рядом номер. От ноля, до восьми сотен. Рядом книжица, но я уже по памяти помню, что каждый номер означает. Как карта заполнена, передаю через окошечко одному капитану и заполняю вторую. Тут закончил, передаю второму. И те сверяясь по книжицам с номерами целей, уже писали карты так, чтобы генералы в штабе понять могли. Вы даже не представляете, как такая хитрость экономит время. Когда мы садимся на аэродроме, посыльному, тот с охраной, передают полностью готовые карты со всеми метками. А в штабе уже смотрят что там нового с прошлой разведки. А так как до Одессы довольно большая протяжённость, то не все три линии успеваем обработать. Разбиваем на несколько ночей. И вот с такой боевой работой как успеть помочь другим фронтам? Потому меня охраняли, как от физического устранения, так и от банального похищения. Это уже от наших. Попытки просто перевести, уже были. Вот и тут я работал не по передовой, а по второй линии, ближний тыл. Были интересные находки, танки нашли, похоже там что-то будет. Шесть раз под зенитки попадали и дважды с трудом ушли от истребителей. Их с земли наводили. Сегодня повезло, но такое не всегда бывало. Ладно, службу мою вы поняли, теперь по хранилищу. Чуть больше десяти тонн накачалось с момента как спас Якова.
Тут отвлекусь, поясню. Все четверо живы, прошли проверки. Комиссар в Политуправлении служит, в столице. Карбышев командует Калининским фронтом, генерал-полковник. А вот Ершаков, как был командармом до плена, так и сейчас одной из армий командует. Пусть гвардейская, но похоже это его потолок. И в звании том же остался. А с Яковом мы часто видимся, тот у нас на Южном фронте командует полком «Катюш». Тоже подполковник. Я к нему летаю, шашлычки, вино. Сдружились. Ах да, у меня лётные корочки, сделал себе, как пилот неплох, это и другие лётчики признавали. Но не боевой, скорее транспортной авиации. Так вот, по хранилищу, я конечно занят плотно, и рад этому, вон какую пользу приношу, но бывало, особенно в непогоду, когда не летаем, сбегал. Посещал свои схроны. Да у немцев бывал, так что эти десять тонн не пустые. Новый связной «мессер», новая вездеходная «эмка» из схрона, и танкетка «Т-40», с автоматической пушкой. Сам в свободное время приводил её в порядок, поставив на ход и добыв боезапас. Остальное топливо в основном и боезапас. Так что интересное у меня было. А танкетка нужна. Меня как-то сбили за линией фронта, чудом вывернулся от поисков. Целый полк меня гонял по оврагам. Была бы такая танкетка, я бы прорвался, вот и добыл, понимая, что пока война, та нужна. Тут и пушка неплохая, и плавает, и гусеницы. Как видите, есть причины её иметь. Вот так наш вылет закончился, сели на аэродроме у штаба фронта, где авиаразведчики стояли, они дневные, и пока капитаны посыльному передавали развединформацию, проходивший мимо капитан, из политуправления фронта, сказал:
— Слышал?
— Что?
— Хрулёва сняли.
Такие вылеты как наш, сложное дело, нужно иметь привычку, поэтому экипаж, включая меня, как машина вставала, неслись к кабинкам туалетов. Вот и капитаны побывали, а сейчас делом заняты. Это я к тому что тоже как раз вышел из кабинки, у умывальника руки мыл, уже час как рассвело, мы минут десять как сели, техники самолётом занимались, когда от проходившего мимо офицера, услышал такое.
— Хрулёва сняли, — несколько растерянно пробормотал я.
После этого посмотрел с подозрением в спину знакомого капитана. Тот уходил. А чего это он тут шастает в такую рань? Ладно мы, мы примерно в это время с вылета и возвращаемся, а ему тут что делать? Все ещё спят, подъёма не было, задействованы только те что по нашей машине работали, и посыльный с охраны. У нас свой график службы. Я могу ошибиться, но похоже капитан специально ждал меня, чтобы сообщить такую новость. Очень похоже. Так что сняв с плеча полотенце, вытер лицо и шею, потом руки, и направился к землянкам, где у меня была своя отдельная. Под охраной. Вот и сейчас метрах в десяти меня два автоматчика сопровождали и ещё одна группа, с двумя снайперами вдали, вокруг, на дистанции километра. Как раз против снайперов. Ведь прошлого, что в меня стрелял, те так и не взяли. Землянку проверили, порядок, мало ли там мина, и я уже обустраиваться стал. А то что в парадной форме на вылет ушёл, а не в лётном комбезе как обычно, то вчера вечером вызвали в штаб. В прошлую разведку, мы в одном месте обнаружили большие запасы топлива. Для кого они? Это начальника штаба фронта и заинтересовало. Велел в этот вылет глянуть кто там рядом. Может кто появился за сутки? И он был прав, сегодня обнаружил около сорока танков, все «Тигры». Десять самоходок. «Тигры» одни не работают, должны быть средние, видимо не успели перекинуть. На карте всё это было, так что пусть принимают меры, на стыке двух армий похоже планируют удар, и мощный. Но сначала уничтожить те запасы топлива. Без них танки встанут. Из-за этого вызова опаздывал к началу вылета, так что как был забрался на место, и вот прошёл вылет. По счастью, благополучно. Форму отдал ординарцу, он почистит, накинул лёгкую полевую, пусть летняя, но для пятого мая, сегодня наступило, вполне нормально, тут тепло, даже утром. Пусть лёгкий холодок был, но он скорее бодрил.
Остальных, кто в вылете участвовал, обнаружив в столовой, у нас ужин и дальше отбой, потому мы в стороне жили от аэродрома, чтобы шум моторов не мешал. Вот и я поел, а блюда отличные, в ВВС служат лучшие повара, примерно моего уровня, так что получил удовольствие. Было пюре с котлеткой и подливой, капустный салат и какао. А я всё в раздумьях пребывал. Надо в штаб ехать, узнавать подробности. Командование аэродрома, тут три части стояло, штаб уровня авиадивизии, уже встало, вот и перехватил комиссара.
— Добрый день, Виталий Евгеньевич. Что там по Хрулёву? Говорят, сняли?
— Да, госбезопасность задержала и самолётом в Москву. Это ночью было, с нашего аэродрома, вы на вылете.
— Что он опять натворил?
Вопрос вызвал усмешку у комиссара. Это да, Хрулёв ещё тот креативный гений. От некоторых его идей другие за голову хватались. И ведь проталкивал их. Нельзя сказать, что везде дурь пёрла, много интересных, действительно облегчавших в некоторых моментах, но и дичь была. А тот меры не знал. Ему из Москвы уже сто-пятьсот новое последнее предупреждение давали. Видимо не выдержали. Я подобного ожидал, рано или поздно терпение должно было лопнуть. Только почему сейчас? Почему не позже? Меня это коснётся? Да не должно, комфронта крепко сидит на своём месте, пока не меняли, как Сталин любит тасовать командующих, перекидывая с фронта на фронт. И нет, у нас не Тюленев, тот Резервным фронтом командует. У нас генерал-армии Рокоссовский, принял фронт ещё будучи генерал-лейтенантом. Меня удивило, когда узнал кто комфронта, я тут не влиял. А вот начальник штаба уже полгода как генерал-лейтенант Романов. Из тех генералов, что я освободил. Остальные кто остался, кто разными путями добирался до наших, через Турцию, а тот лечился в швейцарской больнице. Только весной прибыл в Союз. Месяц проверок и дальше служба, и вот у нас полгода. Хороший командир, и ко мне относится отлично. А тот генерал-татарин, остался в Швейцарии, получил там гражданство. Тут его или расстрел или срок ждали, вот и решил не рисковать. Но это его решение, мной одобряемое. А так пообщались с комиссаром, тот всё же не знал причин снятия Хрулёва, а то что это никого не удивило, о многом говорило. Глянем кого пришлют на его место.
Вот так посетил душ, и вскоре уже спал, пока денщик по хозяйству возился. В конце мая я с женой договорился доставить ту с сыном в Сочи, надеюсь получиться. С Хрулёвым под боком, мне шли навстречу по таким просьбам, а вот без него, даже не знаю, могут и закрутить гайки, хотя я вроде и не наступал никому на пятки, не оттоптал, но завистники всегда есть. Будем ждать и готовиться к любым неожиданностям. А чего остаётся делать?
Первые три дня прошли как и прежде, ночами летаем, но сегодня слух прошёлся, что к нам назначили новым Членом Военного Совета, Хрущёва. Чёрт, этого-то хряка зачем? Ничего хорошего, я о нём не слышал. Самодур. Хрулёв по сравнению с ним это чуть сумасшедший учёный с лёгкими заскоками. Сам я с ним не встречался, но наслышан. При этом по партийной линии, Хрущёв был идеален, в пример ставили. Ладно, если что пойдёт не так, ликвидирую. А ледяной стрелкой, это при мне произойдёт, но на меня никто не подумает. А пока так и летали. Хрущёв уже осваивался, у нас штаб в Николаеве стоял, наш аэродром на окраинах города. Но жили мы, я в том числе, при аэродроме, чтобы сразу на вылет, если потребуется. И летаю я на трёх самолётах. Один на дежурстве, второй в запасе, третий в ремонте, и часто машины меняются местами. Вон «СБ», на котором летаем, скоро снимут, на замену моторов, у этих уже ресурс в ноль. Значит запасной переходит в статус рабочего. Наступило шестнадцатое мая, когда меня разбудили, время одиннадцать дня, три часа как сплю, и в штаб. Посыльный на машине, отвёз.
А там хмурый Романов, выполняя прямой приказ из Генштаба, передал приказ. Меня переводят на Ленинградский фронт. Ленинград-то всё ещё в кольце. Это перевод, не командировка. Был бы Хрулёв, тот бы в Москву рванул, и отменил приказ, не раз так делал, а Хрущёву ничего не надо, ему особо дел до этого нет. Так что началось оформление, меня вывели из личного состава, получил проездные, продаттестат, на этом и попрощались. Заехал на аэродром вещи забрать. Там связной самолёт летел в Сталино, немного сэкономлю время, так что на «У-2» вылетел с штабной почтой в нужную сторону. Ну пилота не сам Сталино интересовал, а истребительный полк, что километрах в сорока стоял. Вот там на попутной машине до города, а уже оттуда поездом, официально, в Москву. На самом деле выспался на дне оврага, в зимнем домике, тут амулет свежую температуру держит, а как стемнело, будильник поднял, взлетев, направился к Москве. Добрался благополучно, на «полуторке» доехал до своего дома, там машину прибрал и к дверям парадной. Что по поводу этой «полуторки», возможность сменить на что другое, было всегда, но я от этой машины никогда не избавлюсь. Это память о Финской войне. А так открыл дверь, консьержка не спала, опознала, кивнул головой и дальше по лестнице на наш этаж. Лифт не использовал. Там своими ключами открыл дверь и стал раздеваться. Шумнул. Сына не разбудил, но жена вышла сонная. Вскрикнув радостно и рванула ко мне. Наобнимались и нацеловались, хотя всего месяц назад виделись, и та спросила: