, буквально за несколько дней превратившись из редких стычек в поле жестоких боевых действий, где не считаясь пускали в ход все.
До массированных бомбардировок пока не дошло, как и до применения тяжелого вооружения вроде установок залпового огня, но в этом была заслуга географии, а точнее огромных пространств континента, разделяющих владения двух враждующих кланов.
Но рано или поздно терпение обязательно кончится, и кто-нибудь ударит всеми силами, организовав десант в логово врага или попытавшись убить клановую верхушку, решив исход войны одной точной атакой.
И подобная ситуация мне на руку.
Греи скорее всего уже в курсе захвата своего секретного исследовательского комплекса в Амазонии, но ничего предпринять в данный момент не могут. Самое забавное, с учетом слитых в сеть данных об экспериментах они даже не знают, кто его захватил. Слишком много потенциальных претендентов, учитывая желание патриархов завладеть технологией массового производства искусственных существ из лабораторной пробирки.
Но рано или поздно все подходит к концу и за своим хозяева Нью-Йорка обязательно явятся. К этому моменту следует подготовиться, чтобы встретить противника во всеоружии.
— И тогда начнется веселье, — задумчиво проронил я, листая большим пальцем ленту новости на экране смартфона.
— Ты что-то сказал? — раздался голос от двери. Сквозь колыхание занавески проступила женская фигура. Даниэла набросила на свое роскошное тело отельный халат и вышла на балкон, слегка улыбаясь.
— Извини, я тебя разбудил? — я отложил телефон в сторону.
— Ты не ложился? — вместо ответа спросила она.
— Мне сейчас требуется меньше времени на сон, — сказал я.
Она не стала садиться в соседнее кресло, вместо этого обогнула столик и плавно присела мне на колени, помедлила и приобняла правой рукой, левой поглаживая меня по груди. Я ответил на объятия, с удовольствием ощущая под тканью халата приятные на ощупь округлости.
— Мне было очень хорошо с тобой, — внезапно призналась она, и замолкла, словно испугавшись собственных слов.
— Мне тоже, — сказал я.
Это было не трудно, потому что было истинной правдой. Ни одна профессионалка из агентств с самой лучшей модельной фигурой и с самым лучшими знаниями, как доставить удовольствие мужчине в постели, не могла сравниться с этой ночью. Я не знал точно почему, но это действительно было правдой. Такой вот парадокс.
Может дело в чувствительности, или точнее в чувственности, может в симпатиях при первом знакомстве, плавно переросших в яркую страсть. Но таков был факт, не требующий доказательств — Даниэла мне нравилась, и как женщина, и как личность.
— Знаешь, я обычно не рассказываю мужчинам о себе, но с тобой это случилось само собой, — она вдруг тихо рассмеялась.
Я усмехнулся в ответ. Мы действительно много разговаривали, и во время ужина, и когда гуляли по городу. Не скажу, что полностью раскрыли друг перед другом души, но определенная откровенность присутствовала.
— Сначала меня пугала разница в возрасте, то что ты младше меня, но потом поняла, что это даже не замечается, — тихо проронила Даниэла, проведя рукой по моим волосам. — Ты не ощущаешься, как молоденький мальчик. Скорее наоборот, хотя тебе восемнадцать, а мне двадцать пять. Для многих это большая разница между мужчиной и женщиной.
С моей стороны последовал неспешный кивок. Да, мне это уже говорили. Мой биологический возраст не совпадал с личностью.
— Это все Хлад, — неспешно проронил я, и потерся щекой о плечо девушки. — Он изменяет, делает старше. Этому нельзя противостоять, можно лишь поддаться и плыть по течению, следя, чтобы река не унесла тебя слишком далеко.
Она замерла, слегка поерзала, устраиваясь поудобнее. Теперь она практически лежала на мне, и не сказать, что это не вызывало фривольные мысли.
— На что это похоже? — с жадным любопытством спросила Даниэла и уточнила: — Магия стихий, — и тут же смутилась. — Извини, наверное, многие лезут с такими вопросами. Просто о Проклятых ходит так много слухов, никто не знает, что среди этого правда, а что ложь.
Я на секунду задумался, и лишь спустя короткую паузу сказал:
— Почти все вранье.
Что касается вопросов, то лезут немногие. Потому что некому — заключил я, но не произнес это вслух. Признаваться в одиночестве не хотелось, это делало уязвимым, и что хуже — могло вызвать жалость. А мне жалость со стороны женщины, с которой я только что спал, была не нужна. Да и вообще, если подумать, ни от кого не нужна.
Тонко завибрировал телефон. Откликаясь на движение, задрожал плетеный столик. Дисплей засветился, показывая сообщение. Я протянул руку, беря мобильный в руку. Взгляд скользнул по нескольким строчкам, пересланным через каскад сетевых шлюзов и анонимайзеров. Несколько ключевых слов, вставленных в особых местах, говорили, что послание подлинное.
— Хмм… любопытно, — пробормотал я, неосознанно перейдя на русский. Потому что именно на этом языке было написано сообщение.
— Что это? — Даниэла склонилась над телефоном, и видя что не препятствую, попыталась прочитать текст. — На каком это языке?
— На моем родном, — сказал я.
— На русском? — удивилась она. — Тебе пишут из Конфедерации?
— Угу, — пробурчал я, быстро обдумывая смысл послания.
Довольно неожиданно надо признать. И говоря откровенно, совершенно не ко времени. Хотя чего-то такого я ожидал, учитывая ситуацию с Сейд-Озером. Даже странно, что так поздно зашевелились.
— Со мной вышли на связь мои родственники, — пояснил я. — Похоже их здорово прижали дома.
— Я слышала об этой истории, кажется, они пытались тебя убить, — сказала Даниэла и нахмурилась, показывая что она думает о таких людях.
Я усмехнулся. Проявленная забота со стороны едва знакомой девушки показалась милой.
— Нас всех пытались убить, — рассеяно проронил я, намекая на Проклятых, одновременно продолжая усиленно морщить лоб.
Что за черт? Другого времени не могли найти? Или действительно так сильно прижало. Бельские ребята простые, если новые лидеры не справляются, — а в случае с Юлией и дядюшкой Германом это очевидно, — то следует немедленная отставка. В том числе с потенциальным усекновением головы.
Не можешь вести стаю, докажи, что это не так, либо готовься к смерти от клыков более молодых хищников, только и ждущих возможности вкусить крови.
Очаровательная парочка, устроившая заговор, провалилась. Они залезли на вершину, но не смогли удержаться, и теперь балансируют, пытаясь сдержать недовольство остальных из Клана Сокола. Исчезновение родного источника стало сокрушительным ударом по репутации, от такого так просто не отмоешься, в случае необходимости будут искать по всему миру.
Княжна Юлия это понимала, Герман Бельский это понимал особенно, и оба старались выпутаться из ситуации, предлагая встречу на нейтральной территории. Зовя на переговоры того самого бастарда, от кого еще совсем недавно всем кланом так жаждали избавиться, и который им теперь так нужен.
Если подумать — судьба не лишена иронии.
— Простишь их? — Даниэла провела рукой по моей голове, лаская волосы.
— Простить значит забыть, а я не забываю попыток убить себя, — криво усмехнулся я.
А сам параллельно подумал, что на встречу все же придется сходить, как минимум выслушать непутевых родственничков. В конце концов, они же не идиоты приходить на переговоры с пустыми руками. Особенно на такие, где от результата зависит их жизнь. Можно послушать, что предложат, соглашаться или нет уже дело десятое.
И если на то пошло, это может даже сыграть свою роль в развитии дальнейших событий.
— Родная кровь не требует помочь семье? — тихо спросила Даниэла.
Я пожал плечами.
— Они всегда считали меня бастардом, незаконнорожденным ублюдком, только по воле случая, попавшем на трон. Я не испытываю к ним особых обязательств.
Это была чистая правда. Когда мне предложили пройти испытание Священным Озером, то я знал, что моя фигура для Бельских лишь промежуточный вариант. Они тянули время, пока более подходящий кандидат не возьмет под контроль источник родовой магии. Это было столь очевидно, что даже вызывало усмешку, — и я действительно усмехнулся, вспомнив как все происходило начиная с приезда в школу-интернат княжны Юлии.
Все эти попытки показать мою значимость для клана, важность того, что делаю для неожиданно объявившейся родни, сейчас казались пустой бесцветной игрой. А уж когда я пошел наперекор и повесил Советников, остальные члены рода быстро поняли, что все не так радужно в королевстве, и что на троне сидит вовсе не послушная марионетка, а безжалостного чудовище, способное без зазрения совести отправить на эшафот любого, кто попытается пойти против него.
Вот тогда они по настоящему испугались, и устроили заговор, по счастливой случайности удачно совпавший с мятежом Проклятых, пытавшихся изменить мир, заодно подмяв его под себя.
И вышло как вышло. Каждый получил свое и оказался на том месте, где сейчас находился.
Мне, разумеется, повезло больше, а вот у Юлии с дядюшкой Германом возникли проблемы. Озером замерзло, родовой источник мертв, перспективы клана туманные, будущее Северного Удела вообще поставлено под сомнение, слишком многие алчно повели глазами, увидев слабость старых соперников. Тут и свои могли отметиться, и даже чертов Скандинавский Альянс мог попытаться влезть, отомстив за прежние обиды. Вариантов много, и ни один не предвещал ничего хорошего. Оставалось решить, как на это реагировать.
Не скажу, что неприятности предателей из родни не вызывали мстительного удовлетворения, однако на кону действительно стояла судьба всего клана, а значит встретиться все равно придется.
— Кстати, хочу сказать, что мне очень понравилось проводить с тобой время, но… — начал я, погладив Даниэлу по спине.
— Всегда есть но, — протянула она слегка отстранившись.
Несколько секунд я молчал, пытаясь сформулировать мысли.
— Понимаешь, я слишком глубоко увяз в делах кланов, а это опасно для обычных людей. Ты, конечно, можешь за себя постоять, однако этого недостаточно. Если о нашей связи узнают, то постараются нанести удар по тебе, чтобы достать меня. А я этого не хочу, понимаешь? — я привлек ее обратно, прошептал: — Ставки слишком высоки, в войнах кланов бьют наотмашь, не считаясь с потерями. И отправленные по следу охотники, как правило решительны и безжалостны.