Робот, у которого на груди было выбито «МЕНТАЛ-1», откинул Децербера на несколько метров. Шерстяная фигура протаранила пустые гнилые ящики; обломки разлетелись в стороны, Дец же, упав на спину, ехал по полу, пока не врезался головами в стену.
– Вот ёлки! Ты меня разозлил, чудик!..
– Зови меня Менто, – разрешил робот.
– Я скоро буду звать тебя Ментололомом.
Децербер вспрыгнул на ноги, выстрелил из Squster’а, промазал, из-за этого раззадорился ещё больше, разбежался что есть сил и, оттолкнувшись пятками от более прочного на вид, чем остальные, ящика, взмыл под потолок. Ментал-1, он же Менто, вскинул голову, устремив на пса г-модулятор. Дец тут же почувствовал, как мир размывается, теряются очертания предметов и пространство-время словно бы ускользает в темноту…
…Зыркающ незримо наблюдал за сценой боя. Безрогий чёрт, понимая сложность ситуации, потянулся к кнопке экстренного вызова спецгруппы, однако…
…Однако Децербера уже было не остановить: героический секретный агент летел с вытянутой ногой прямиком на жестяного безумца. Контакт – удар! И теперь Менто падает на пол.
Децербер вскочил как укушенный и, пока у врага не прошли судороги, добил близлежащей шестистволкой искрящийся, выходящий из строя галлюцинатор по центру овальной головы робота. Ряд вспышек пробежал по металлическому телу – сначала вроде бы по какой-то системе, а затем абсолютно хаотично; ко вспышкам присоединились разлапистые крошечные молнии. Ментал-1 затрясся, и, до того как включился механизм взрывания-самоуничтожения, Дец выстрелом из Squaster’а бесповоротно разрушил управляющие искусственным существом контуры. На всей глянцево-блестящей жаростойкой поверхности вспыхнули ярко-оранжевые линии, а затем провода и микросхемы перегорели. Робот чуть подрожал и затих.
Пёс по-ковбойски дунул на совсем не дымящийся бластер, вернул его из режима «Супер-распыление» в «Средний выстрел» и сунул обратно за пояс…
Крики, стоны и ругань сопровождали Павла с Викторией на всём кружном пути по помещению. Они не знали, сколько бандитов выжило, да и выжил ли кто-нибудь ещё, однако Менто внезапно переключился на них. Его галлюцинатор испустил мощную волну, подавляя животные и человеческие импульсы мужчины с женщиной, а затем воздействуя на их галлюцинаторы, пытаясь отключить устройства или заклинить.
Энгэ замерли напротив ржавых полуавтоматических дверей.
– «Ментал-1», ау! – собравшись с силами, выкрикнул Павел надпись, что прочёл на груди вышедшего из-под контроля робота. – И не стыдно тебе?
– Стыд – чувство, а я робот.
– В программе покопайся.
– Гм, да, ты прав. Странно. Однако это неважно.
– Погоди, не делай ошибки, исправить которую будет…
– Не заговаривай мне зубы, как выражаются люди.
Менто вскинул сразу несколько орудий, целясь одновременно в жену и мужа.
– …поздно, – к тому времени договорил Павел. И неожиданно прокричал что-то совсем непонятное: – Два зайца!
Ментал-1 застыл в недоумении, а Ефимцев с Добровольской бросились в противоположные стороны. Громкое пищание, сообщавшее о том, что большинство оружий робота задействовано, взмыло до небес: энергопотребление зашкаливало, контроль над ним терялся.
Выхватив из кармана, Павел разбил об пол ментальный выжигатель, в точности между собой и Викой, чтобы быть уверенным – волна уничтожения не коснётся жены. А потом задействовал на них обоих усилитель защитного поля.
Замешкавшись, Менто потерял контроль над собственным оснащением; в следующую секунду нутро склада-гаража потряс взрыв. Разлетелись щепки досок, разметалась каменная крошка, металлические обломки просвистели тут и там.
Но Виктория с Павлом успели войти в ментальную сцепку: максимальная защита сверх-энгэ выросла вдвое, энергетические резервы пополнились. Не видимая глазом вспышка, за мгновения до вспышки сокрушительного взрыва, и двое негаллюцинирующих перемещаются далеко от этого места…
…Выслушав рассказ потрёпанного, разлохмаченного, усеянного каменной крошкой и опилками Децербера, Повелитель оглушено покачал головой.
– Скажи мне только одно… – попросил он.
– Ресторан «У Деца», – молнией проявил деловую хватку пёс.
– Нет-нет, о просьбах потом.
– А-а-а. А что тогда?
– Скажи, почему в подобные истории влипаешь именно ты?
Децербер аж фыркнул: ну что за вопрос, в самом деле!..
– Карма, Павел.
– То-очно?
– Нет.
Тяжкий вздох.
– Я так и знал. Иди уж… будет тебе ресторан, заработал…
Децербер вышел.
Зыркающ выскользнул из потайной комнатки.
– Ты тоже в кои-то веки справился отлично, – благожелательно, но помня о характере чёрта и сделав нужные выводы, заметил Повелитель. – Отмечу наградой.
Глава АРа аж застопорился от такого: очень неожиданно и непривычно.
– И, пожалуйста, побольше успешных операций за счёт спокойствия и рассудительности, – напутствовал противоречивого главного разведчика владыка Ада.
Глинкин перевёл трёхмерную карту Галлограда в 4D-режим.
– Покажи то место, – попросил он Павла.
Ефимцев мысленно увеличил изображение, «прогулялся» по нему и поставил отметку.
– Там? Уверен?
– Да.
Сидящая рядом Виктория тоже подтвердила, что именно здесь и произошёл бой с обезумевшим роботом.
– Очень… интересно, – непривычно тихо проронил полковник.
– То есть?
– Ну… я впервые узнаю об этом месте. Оно ведь раньше существовало?
– Конеч…
Павел замолк; посмотрел на жену.
– Работа галлюцинатора? – высказалась та.
– Модернизированного, – продолжил Ефимцев логическую цепочку.
– Кто знает… кто знает… – закончил за них Глинкин.
– Значит, так и работают биорегуляторы? – неверящим тоном проговорил Булыкин, опальный и уволенный из следственных органов высокий чин. – Просто я об этой штуке, управляющей жизненными системами, знаю лишь понаслышке.
– Нет, это галлюцинатор, – ответствовал Лихов, начальник одного из полицейских участков, – но в паре с регулятором. Ну, как тебе? Мне важно твоё мнение, и по поводу названия тоже: всё-таки на конвейер планируем ставить. Эй, чего молчишь, Петь?
Поджарый Лихов выжидательно глянул на толстяка-информатора.
– М-да-а-а… – наконец-таки заговорил тот. – А что тут скажешь? Адская штучка! Хех…
(Сентябрь, октябрь 2014 года)
Часть 3Др. мифы
«Мифы»:
Мифы
Сказал он: эта тварь приходит ночью
И ровно в три, от церкви у холма.
Но я ведь не сошёл ещё с ума -
Не верю в то, что не видал воочью.
Он не отводил взгляда от твари, что поднималась
из ямы. Его внимание приковал огромный глаз, и
глаз этот смотрел прямо на него.
Космический корабль имел удобную, классическую – с точки зрения некоторых пришельцев – форму правильного круга. Работал он, однако, не на аннигилируемой антиматерии, не на разогнанных в переносных коллайдерах частицах и даже не на обыденном, навязшем на зубах квазаровом излучении. Не исключено, замысел родился в пику тем же братьям по разуму: эти в принципе считались большими оригиналами. Итак, мода, ретро, стилизация: распылённое топливо, самовоспламеняющееся от воздействия разогретого при сжатии воздуха, – вот что, по теории, должно было толкать корабль в покуда не изведанные дали. Дизель, словом. Старый, добрый, вонючий, забытый. Но в плане «всего нового» пословица однозначна.
После приземления, а точнее, приводнения посреди чего-то, напоминающего здоровенный океан, «бросили» якорь. Автоматически внизу открылась дыра, и устремился ко дну бур, что гнали питающиеся высококалорийным нефтяным ассорти двигатели. Килотонный крючок не добрался до цели: чересчур оказалась глубоко. Лишь бесцельно пыхтела дымом механика, исходила мазутно-бензиново-рапсовыми ароматами.
Капитан, предвидевший эту вероятность, распорядился соорудить водяные подушки. Из-за них он поругался с непосредственным начальством, прямо перед полётом, и заслужил помимо «воодушевляющих напутственных слов» прекращение финансирования и жалобу в ещё более высоко стоящие инстанции. Начальник в деталях расписал капитану, какая горькая судьба того ждёт, в ответ на что получил «спасибо», «пошёл нахрен» и «до свидания».
В тот же день, часа через два, не позже, корабль, сожрав изрядную порцию салата «Дизельный», взмыл в небо и помчался прочь. На борту находились сотни переселенцев плюс экземпляр пока ещё редкого устройства – телепортатора, изобретённого месяц назад и отданного капитану в качестве признания его заслуг перед родиной. Ну, и как средство самозащиты – мало ли что ждёт в довольно внушительном количестве парсеков от дома…
Обескураженные, задетые, рассерженные, организаторы поисковой операции слали с планеты сообщения самого различного характера: от «Шоб ты издох!» до «Вернись, мы всё простим!» Техника для передачи мыслей функционировала исправно – и зазря. Но пытаться остановить отчаянного, преданного светлому делу вояку – всё равно что худеть, исключив из рациона булочки по утрам и продолжая обжираться на ночь. То есть абсолютно бесперспективно.
Работники центра управления полётами, в свою очередь отчаянные и взбешённые, хотели активировать систему самоуничтожения, сочтя, что ради возможности оставить за собой последнее слово не грех пожертвовать этак тысячей жизней. Командир звездолёта, однако, не допустил этого: буквально минут за двадцать до цуповцев он зашёл в компьютерный раздел «Аутодетонация». Бортовая панель управления позволяла капитану менять настройки, как заблагорассудится, а заблокировать доступ ему не успели. Считанные прикосновения к сенсорам – и вот прежний запускающий саморазрушение пароль «КРАНТЫ» заменён на другой: «ФИГВАМ»…
…Существование пригодной для обитания планеты в соседней галактике «беглецы» доказали оперативно – лет за пять. К тому времени каждый мужчина на корабле отрастил длинную бороду, каждая женщины родила минимум по одному ребёнку, многие пары женились, развелись и женились снова. Организовали, затем дезорганизовав, парочку восстаний… троечку, если прибавить к ним одно не вооружённое. Появилась на свет, умерла в муках и чудесным образом воскресла надежда на успех. И капитан научился сносно шутить.
В установленные сроки, теоретически отработанным за полдесятка лет методом приводнились. Не зацепили якорем за одно, выслушали ругань командира, бросились прилаживать воздушные равновесы. Возня из-за вынужденного прикрепления к «подушкам» компрессионных вспомогательных движков и последующая отладка дистанционно регулируемых насосов. В целом же – премьера прошла с успехом ©.
Проблемы начались значительно позднее, уже после того как приняли решение строить никем не жданную цивилизацию на основе дизеля. Выбор свёлся до полного своего отсутствия: здесь не удалось в нужном количестве отыскать прочие элементы, в покинутом мире использовавшиеся поселенцами для конструирования механизмов. Да и планетка, кажется, ничего, бороздить галактики в поисках альтернативы не надо.
Это о плюсах – теперь к минусам: дождался их и капитан: век его, равно как и любого из этих, был до осточертения длинен. На беду или на счастье – неясно по вине теории относительности, которая, утомившись званием физического понятия, проникла и в психологию.
Ночь превратила вселенную островитян в напоённую бархатной темнотой пещеру. Будто бы зависла над землёй летучая мышь-исполин: кошмарная, несущая смерть, вечно жаждущая крови – но в данный момент, сложив крылья, мирно спящая. Почти ничто не навевало недобрых предчувствий.
В одном из следствий обустроенности, на улице Нефтепроводной, в белом, красивом, поделённом на две равные просторные части здании под номером 66е, являвшемся не чем иным, как храмом, в левой его половине, собралось, хотя кто-то, наверное, скажет «сгрудилось», около трёх десятков фигур. Они обступили жуткого вида алтарь, на который, готовясь к ритуалу, испугались возложить что-либо из перечисленного в древней пророческой книге. И всё же в чёрных балахонах с «остроносыми» капюшонами фигуры смотрелись… мрачно. Хотелось бы добавить к мрачности ужаса и авторитетности, ну да ладно, от добра добра не ищут… или как-то так.
Гудели, то ли создавая, то ли руша атмосферу, керосиновые вентиляторы. Витал-летал характерный запах.
Толстая фигура в центре и по комплекции, и по местоположению выдавала в своём обладателе руководителя. А когда под витыми сводами гулко зазвучал его голос, стало окончательно ясно – говорит Номер Первый:
– Куда подевался этот безалаберный имбецил-бензозаправщик! – прохрюкал главный. – Где его Хастур носит?!
Никто не решился ответить, поскольку не знал судьбы замвожака, да не очень и интересовался ей. Балахонщики, занимавшие менее влиятельные должности, согласно многовековой, передающейся чуть ли не генетическим путём традиции, втайне ненавидели тех, кто выше. Впрочем, это не мешало им, воображая себя на месте злейших братьев по секте, любыми способами добиваться повышения.
Щуплый низкорослый сектант решил применить весьма популярный и крайне эффектный, хотя и старый приём – наушничество:
– Я видел его у пирса, он топливо космическим маршрутчикам продавал.
– И что?!.. – разъярился было главный, но вдруг подключил к эмоциональному правому полушарию левое: – Маршрутчикам? Топливо??? Для водяных подушек?!
– А то.
– Они ведь механизированные! Как же подушки будут работать?
– Никак, понятное дело.
– Но продаёт хоть по завышенной цене?
– Ещё бы.
– И не делится со мной… в смысле, с нами?
– Вообще не делится.
Главный испытал праведную ярость.
Пока руководство кипело и краснело, в помещение бодрой походкой вошёл только что обсуждавшийся зам. Кивнул младшим чинам, поздоровался со старшими и протянул руку начальнику.
– Освободился! – скорее утвердительно, чем вопросительно рявкнул главный.
– Да, – беззаботно ответил зам. – А что?
– Ничего! – громче, чем раньше, проревел толстяк в балахоне. – Заклятие с тобой?
– Так оно у Слухача, лучшего чтеца. А вы думали, текст у меня, и прождали уйму времени? – Зам улыбнулся – нагло и нахально, по мнению главного.
– Никого мы не ждали! – Начальство шумно выдохнуло. Слегка успокоилось и, не оборачиваясь, обратилось к ближайшему подчинённому: – Передай Слухачу, чтоб начинал.
Щуплый наушник ткнул в бок рослого силача, тот пихнул под рёбра коренастого соседа, а уже он пнул по ноге закрученного вопросительным знаком «брата».
– Ай! – восклицательно выразился вопросительный.
– Начинай же мессу чёрную, о брат недостойнейший! – торжественно провозгласил главный.
– Ась? Пора, что ли? – зевнув, уточнил Слухач.
– Ньярлатхотеп тебя задери! Читай давай!
– А пентаграмма нарисована?
– А-а-ахр-р-р-р!..
Проводившиеся в левой части храма приготовления заметно мешали обряду в половине правой.
– Там что, опять эти черноробые?
– Да, светлейший.
– Снова орать будут, сосредоточиться не дадут…
– Правда твоя, светлейший.
– М-да… Слушай, а что если обойдёмся без формальностей? Достал пафос этот, честно сказать.
– Как будет угодно, светлейший.
– И зови меня наконец по имени.
– Твоё слово – закон, светлейший.
– Ох, забудь, просвещённый.
– Я ничего и не помнил, светлейший.
Одетый во что-то, до неприличия похожее на оранжевое банное полотенце (то ли из двух, то ли из трёх кусков, смятое, как лицо шарпея, и с непонятно на кой пришитыми повсюду пуговицами), гуру оглядел паству. Кто-то пил предназначенный для священных целей херес, кто-то обсуждал с друзьями жену щуплого наушника из помещения по соседству, кто-то ковырял в носу, созерцая божественную лепнину.
– Ребята, – окликнул светлейший.
Пара монахов недоумённо повертела лысыми головами, пожала плечами и вернулась к прерванной и, вероятно, удивительно интересной беседе.
– Ребята!
Наконец оставленные без внимания слуховые рецепторы сработали.
– А?
– Да?
– Начинаем!
– А.
– Да.
Светлейший раскинул руки в стороны.
– Поехали! – азартно воскликнул он.
– За орехами? – предположил просвещённый, задумчиво сверкая очками с титаническими диоптриями.
– Нет, просто «Поехали!». И ты забыл добавить «светлейший».
– Прости, светлейший.
Просвещённый вынул из недр мантии свиток, развернул, приблизил получившееся полотно к глазам на расстояние, не превышающее полсантиметра, и стал медленно зачитывать буквы-лилипуты – составные части мощнейшего и длиннейшего заклинания…
– Что за дела! – вскричал главный. – Именно в тот день, когда мы вызываем из бездн морских многоногого повелителя нашего Ктулху, эти святоши из соседних апартаментов вздумали провести унылую сходку!
– Безобразие! – возмутился щуплый.
– …Я ему твержу: она из тебя всю кровь выпьет и мозгом закусит…
– М-м. А он что?
– Это вы о чудовищах изначальных?
– Не знаю. Мы о жёнах.
– Угу. Тогда заткнитесь! Слухач уже трижды сбился.
– Так он же глухой!
– Это кто глухой?! – вскинулся Слухач.
– Никто-никто. Ты продолжай.
– Я единственный, кто понимает язык Древних!
– Чудесно, чудесно…
– Слухач! – по привычке рявкнул главный. – А ну кончай филонить – и провозглашай!
– Есть, так точно, слушаюсь. Ктулху запятая нет точка непонятное слово хм вообще непонятное сейчас попробую разобрать…
– Чего они голосят-то? – спросил светлейший.
– …и да явится он во плоти … что-то на проклятом языке, светлейший… подарить преемникам мудрость вечную, дабы сеяли те…
– Проклято-о-ом?.. – протянул светлейший.
Опустил затёкшие руки, подошёл к стене, наклонился и прислонил к холодному камню ухо.
– …ибо было пророчество неизбежное и настанет год, когда суждено ему исполниться…
– Ты не мог бы прекратить вызывать Будду? Ничего же не слышно!
– Не мог бы, светлейший: noblesse oblige, и никак иначе.
– По-моему, они тоже кого-то хотят… того… ну, ты понял.
– …и солнечные лучи осветят Путь, коим он… кого? Тоже Будду?..
– Н-нет, похоже, кого-то своего. Погоди-погоди, я почти разобрал… Ку… Кту… Ктулху!
– …рёк он ранее, однако изречёт вновь… фхтагн?
– Точно! Ктулху фхтагн! А ты откуда знаешь?
– Слышал краем уха, когда проходила прошлая их месса, подготовительная… Гм. Кажется, я сбился. Что ж, повторим попытку. Светлейший, не мог бы ты вернуться вот сюда и раскинуть руки? Всё-таки подслушивать дьявольских сектантов в процессе вызова Будды не очень-то кошерно…
– …Ктулху фхтагн!
Слухач громко зевнул – возможно, с чувством выполненного долга.
Пентаграмма оставалась пустой.
Главный скосил глаза налево, направо, обернулся, поднял взгляд вверх.
– И где он?
– Торгует бензином для космомаршруток, надо полагать. Кто-то же должен, – сострил один из дьяволопоклонников.
По залу прокатилась волна смеха.
– Тихо! – велел главный. – Может, заклятие неверно прочитано?
– Обижаешь, начальник, – раздался голос Слухача, до предела наполненный чувством задетого за живое профессионала.
– Значит, неверно написано!
– Я лично записывал слова первоисточника с щупальцами, явившегося мне в пророческом сне.
– Неверно передано!
– Хотите пожаловаться Великому Ктулху на Великого Ктулху?
– А ты разве не глухой?!?! – в бешенстве заорал главный.
– Ась? Чиво?
Переведя дух, главный принялся рассуждать:
– В чём же причина? Пентаграмма мала?
– Очутившись внутри неё, Ктулху уменьшится, чтобы не вылезать за нарисованную мелом границу. Но вернёт себе привычную конституцию, стоит ему выйти за пределы знака.
– Тогда он обиделся!
– На что?
– На что-нибудь! На тесную пентаграмму! Слишком тесную!
– Рисуя, я использовал всю свободную площадь помещения.
– Без разницы! Наш Повелитель достоин большего! Это Слухач виноват!
– Ась?
– Почему ты не сломал стену и не нарисовал пентаграмму попросторнее?!
– Чиво? Чиво ты гришь?
– Хватит придуриваться! Ритуал, к которому мы готовились долгие годы…
– Да я не придуриваюсь. А за стеной эти, святоши.
– …а в итоге подлейший замысел летит в тарта…
Главный внезапно замолчал. Секунду или две его блинообразное лицо пустовало, словно головы местных политиков, после чего на физиономии толстяка расплылась характерная мина, ассоциирующаяся у сектантов-подчинённых с воплощением абсолютного зла. Без вариантов. Нацепив подобное выражение-маску, главный запрещал братьям делать перерывы на обед между мессами или, например, заставлял учить наизусть «Некрономикон», от корки до корки, да ещё с примечаниями!
– Монахи! Вот кто вставляет нам палки в колёса! Кого там святоши вызывают?
Слухач презрительно хмыкнул.
– Будду, конечно! У них, в отличие от чернокнижников, совсем небольшой выбор высших сущностей.
– А бога этого помещают в пентаграмму?
– Они не используют пентаграмм.
– Да как мы их терпели все эти… годы!
– Можно потише? – послышался из-за стены приглушённый голос. – Тут Будда проявляется.
– А наш Ктулху вашего Будду побьёт!
– А вот и нет!
– А вот и да!
– А вот и нет! Будда фхтагн!
– Нет, Ктулху фхтагн!
– Нет, Будда!
– Ктулху!
– Буд… Ой, не Будда.
Главный раскрыл рот – и молча закрыл.
– Как не Будда? А кто же тогда?
Существо было… рослое. Купол храма, пробитый осьминожьей головой, лежал на полу в виде кусков разного калибра. Оно представляло собой, по большей части, хаотичное переплетение щупалец и выглядело насколько злобным, настолько и удивлённым.
– Привет, – поздоровалось существо.
– П… ривет, – ответил светлейший.
– Ты меня вызывал?
– Я? Вызывал?.. Не-э-эт… Не вызывал. Вы ошиблись! Да, точно… А потому не могли бы вы вернуться в…
– Ошибся? Минуточку, давай разберёмся. Ты говорил «Ктулху фхтагн!»?
– Я ничего такого про Ктулху не говорил.
– Ну, может, и не говорил, но орал точно. Это же ты прочёл заклятье.
– Э-э… ну-у… даже если я что-то сказал, то два слова максимум.
– Ага. – Существо присело и переплело щупальца – на том, что заменяло ему грудь. – Ясно. Тогда будем знакомы: Ктулху.
Светлейший боязливо протянул руку.
– Очень приятно. Светлейший.
Ктулху пожал липким многометровым щупальцем спрятанную под белой материей конечность.
– Отлично, – подвёл итог монах-гуру.
– Ещё бы, – живо согласился Ктулху. – Я ведь тоже Пробудившийся – раз. У меня всего одно имя – два. И оно гораздо проще, чем Ситт… Сиддх… Сидхрах… Это, Гуату… Блин! Щупальца сломаешь!
– Что-то не понял… К чему вы ведёте?
– Уа-а-а… Устал я спать… Так-так. А который час?
– Кто знает… Мы совсем потеряли счёт времени.
– Хоть день или ночь?
– Ночь. Глубокая.
– Ага, то есть ужин.
– Ась? Какой ужин?! Вали, тебе сказано. Щас заклятье возвращения как читкану!
– А у тебя есть? Ты же только вызвать меня собирался – о том, что придётся кого-то отсылать, и не подумал.
– Простите за беспокойство, уважаемый… но что за ужин вы имели в виду? Да-да, вы, со странными дредами.
– Ну, как тебе сказать, блиноухий… Долгожданный!
И верткие щупальца выстрелили вперёд со скоростью звука…
– Чего они вопят, как выселенные на улицу баньши?! – не прекращал возмущаться главный. – Не сектанты же, прости господи!
– Мне читать или нет? – вопросил Слухач.
– А смысл? – философски отозвался руководитель.
Хитрый щуплый наушник скользнул к двери в соседнее помещение, бесшумно приоткрыл её, чтобы подглядеть за противниками-монахами, и немедленно захлопнул. Холёное розовое лицо побелело до цвета мела.
– И это бульканье!.. – Главный злился всё сильнее. – Что у них происходит?
– Чавканье, – сглотнув, с четвёртой попытки выпершил щуплый.
– Не понял?
– Это чавканье, а не бульканье.
Главный фыркнул и в следующую фразу вложил всю свою язвительность:
– Да? И чем же они занимаются? Ужинают?
Слюна не хотела не то что смачивать горло, но даже собираться во рту, и щуплый прекратил бесплодные попытки сглотнуть.
– Вроде того, – прошелестел он…
Вытерев пасть «полотенцем», почти не поменявшим цвета после этого, Ктулху сыто рыгнул и оценил обстановку. Дорогу к помещению, откуда доносились голоса новых потенциальных друзей, перекрывала стена. Толстая, крепкая, надёжная.
Ктулху размял щупальца и, не особо напрягаясь, вдарил по белому камню. Образовался проход, в который, если пригнуться, без труда можно было протиснуться…
Ещё никогда Слухач столь быстро не читал заклинание. Ктулху, безусловно, чемпион, но надо понимать, что есть особый вид чемпионов, которых не стоит подпускать близко к себе, а восхищаться ими следует исключительно издали. Желательно, заочно. Что интересно, солидного набора витиеватых фраз Слухач не учил, слышал текст лишь урывками, а родилось пространное заклинание в непостижимом уме сумасшедших монахов-буддистов… да горят они в Аду, бедняги!
– …и сим возглашаю: Будда, явись!
– Не визжи поросём, чавк-чавк-чавк, голос сорвёшь.
Ктулху облизал щупальца и двинулся на сторонника зла.
Отступив назад, Слухач упёрся во что-то спиной.
– Да, плохи твои дела, капюшон, – прозвучало оттуда, где, по его прикидкам, находилась пентаграмма.
Слухач обернулся – и с неописуемым облегчением увидел внутри круглого знака полного, полуголого, сидящего в позе лотоса типа, что благостно улыбался.
– Будда! Ты! – завопил изогнутый сектант, сам не свой от радости. – Слава богу!.. Спаси меня, спаси, прошу! И поскорее!.. А ты изыди, исчадие Ада!
– Чего исчадие-то сразу? Чего Ада? – Ктулху обиделся. – Я же тебе ничего плохого не сделал!.. Пока.
– Будда, оглох, а?! Спасай же, ну!..
Расположившийся в центре магической звезды тип расплёл будто бы связанные узлом ноги. Встал.
– Да я не против, – проговорил Будда. И, постучав по незримой стене, идущей вдоль окружности пентаграммы, добавил: – Но надо бы освобождающее заклинание прочесть: стена больно крепкая, не проломить. На совесть сделана. Китайцы ставили?
Ктулху открыл пасть, закрыл пасть и смачно чавкнул.
– Или китайцы придут позже? Или когда они придут? Да придут ли вообще? И куда?.. – рассуждал вслух Будда…
До восхода было ещё далеко.
По всей идеально круглой территории тоже гудели, то ли создавая, то ли руша атмосферу, керосиновые вентиляторы. И характерный запах витал-летал – незваный гость. Жужжали на топливе компьютеры, открывались на топливе двери, горели на топливе фонари: хорошо работало множество различных вещей, ранее не подозревавших о своём возможном симбиозе с продуктами нефтепереработки.
Однако благодаря ябедам, доносчикам, шпионам… короче говоря, информаторам, которых на дрейфующем корабле с течением лет расплодилось видимо-невидимо, новости со свойственной им обстоятельностью достигли ушей высокого начальства. Командира. Быстро и отнюдь не в первозданной форме.
Ночь резко перестала быть томной.
– Я разрешал вам проводить шабаши и всё такое, но только тихо! – грозно известил из-за двери храма капитан; звездолёт, пусть и переквалифицированный в остров, по-прежнему находился под его руководством. – А вы жителей будите! Ну-ка отставить!
Вдруг кто-то или что-то бухнуло – с громкостью, достойной извержения вулкана. Затем бухнуло снова. И снова.
– Значит, по-нормальному не понимаете? Ладно! Сами напросились. Хотя знали, что у меня есть ключ от каждой двери, и я предупреждал… – Он отпер магнитной карточкой замок – пыхнуло бензиново, открылась тёмная арка. Командующий поселением зашёл внутрь, усиленно раздумывая над концовкой речи – чтоб позначительнее вышла, пострашнее.
– Будь другом, – прогремело сверху, – подскажи, где тут самый густонаселённый район.
Вентиляторы тотчас примолкли. А может, показалось.
Учитывая обширные мыслительные процессы капитана, неудивительно, что он не приметил осьминога-великана. Вернее, приметил, однако не сразу, а примерно тогда же, когда в поле зрения попала дыра в потолке, разрушенная белокаменная перегородка и прелести… поинтереснее.
– Он просто зверь, когда голоден, – объяснил капитану кто-то из глубины источающим благость голосом.
Командир замер. Задрал голову. И теперь не просто замер – оцепенел.
– Рассказывай давай, – поторопил ковыряющий в пасти обломком колонны Ктулху, – где здесь можно подкрепиться. Только давай сделаем это по-быстрому…
Рассвет начал разгораться лишь непосредственно перед следующим эпизодом, и то едва-едва.
Шлюпка, нещадно глотая нефтяную «окрошку», уносилась в необъятные космические дали. Тем же самым занималась ещё пара сотен эвакуационных мини-кораблей. Куда конкретно они летели, не суть важно, правда, капитан знал как минимум две планеты, на которые ни за что не вернётся. Если бы не удачно подаренный ему телепортатор, то не помогли бы ни защитное поле, ни даже система самоуничтожения…
…Получасов ранее, мгновенно переместившись в рубку, капитан активировал биокупол вокруг Р’Льеха. Запертому в храме монстру-осьминогу это категорически не понравилось: он ругался, угрожал, бил щупальцами в люминесцирующую стену. Догадался, к чему дело идёт.
Следующим шагом был пуск аутодетонации. Но, прежде чем поставить таймер, командующий врубил сирену и объявил эвакуацию.
Жители валом валили из домов к космическим шлюпкам. Маленькие, походившие по форме на помидорки-черри транспорты поднимались в воздух, покидая некогда гостеприимное тело «старшего брата».
Отдав приказ как можно скорее демонтировать водяные подушки, капитан убедился, что задача выполнена, и последним покинул тонущий корабль. «Остров» неторопливо погружался под воду.
Ктулху не терял надежды: он начал рыть подкоп под биополем.
На дне океана нет ничего интересного (подумалось Будде), и бог переместился туда, откуда пришёл. Таинственным, космическим… а-а, да пускай, и мистическим образом так совпало, что место, учитывая мультивариативность вселенной, соответствовало кабине шлюпки капитана.
К счастью, осьминогу завершить побег не удалось – вместе с искусственным городом он, не обладающий способностями Будды, погрузился в пучину безымянных вод, которые получат название спустя многочисленные годы.
Вместе с тем к сожалению, генератор поля, подобно системе самоуничтожения, вышел из строя. Потомки производителей хай-эндовых устройств, бессовестные экономщики на материалах, конструкторах и бета-тестерах, до сих пор получают недурные проценты с продаж на родной планете этой малокачественной техники.
Но, опять-таки ко всеобщей радости, Ктулху не выбрался из Р’Льеха: наглотавшись воды, осьминогий крепко уснул. Пусть и тёмный, но бог: нахрапом не возьмёшь…
…Капитан поставил шлюпку на автопилот.
– Ну и? – задал он вселенского значения вопрос.
– В одиночку у тебя ничего не выйдет.
– А я… расскажу человечеству!
– Когда ещё до него дойдёт.
– Да когда бы ни дошло! Неважно. Было бы желание!
– Странно, но моему философскому уму не под силу осознать эту утопическую веру.
– Короче, хочешь помочь?
Будда заинтересовался.
– Чем же?
– Надо донести до людей правду. Только показать её таким образом, чтобы они не испугались, но при этом были готовы дать отпор Злу и не будили Ктулху… пока он тих.
– Разреши, я подумаю… Допустим, можно передать землянам информацию от тебя, замаскировавшись под их собрата. При необходимости, думаю, трюк несложно и повторить. Боюсь вот, они не поверят.
– Поверят…. – Капитан улыбнулся. – И сами захотят помочь тебе – кто неосознанно, а кто по собственной воле. Уж помощь-то будет, не сомневайся!
– Знаешь, я совершенно запутался в твоих загадках.
– Ох! Да всё проще простого. Есть люди, на первый взгляд, более бесполезные, чем противотанковый «ёж» в ванной. Все за глаза зовут их раздолбаями, а официально именуют творческими…
– М, никогда не слышал. Расскажи поподробнее…
Выстроившиеся пятиконечной звездой космические шлюпки несли пассажиров сквозь галактический, усеянный огненными шарами простор – навстречу общему будущему с удивительными прямоходящими созданиями, которые никогда больше не увидят братьев по разуму, но запомнят унаследованные от них заветы и дадут пришельцам имя. Придумают наименование, которое подходит тем лучше всего, ведь здесь они стали аборигенами, а их дом-«остров» отныне и вовеки веков лежит в океанских глубинах. Впрочем, если не боитесь, если у вас имеется в распоряжении необходимое оборудование и если какой-нибудь смертельно нуждающийся в деньгах одинокий рыбак согласится довезти вас до определённой точки в Атлантике, разумеется, значительно удалённой от берега, а вы храбрее морского льва, смелы вплоть до безумия, нырните в нужном месте и опуститесь вниз, ниже рыб и водорослей, ниже, чем вытянутый во всю длину якорь звездолёта, контур которого будто бы нарисовал да Винчи, ещё ниже, до самого дна, чтобы в густом, бескрайнем мраке, насколько возможно, разглядеть металлический борт, а там название, пришедшее из иного мира, название, растерявшее историчность и приобретшее легендарность, скрытое под не щадящими ни истины, ни лжи следствиями времени, ну, или, по крайней мере, первую, наиболее хорошо сохранившуюся букву того «внеземного» слова, заглавную печатную «А», обыденную литеру, благодаря «налипшей» оборванной трубке дизельного насоса удивительно похожую на круг с символичной звездой внутри…
(Июнь, июль 2013 года)
Пирамиды и мифы
Посвящено Терри Пратчетту
«Книга движения вперёд»
(Т. Пратчетт «Пирамиды»)
На этот раз с пирамидой дела пошли иначе. Однако здесь не было вины архитектора; не объяснялась проблема и безалаберностью строителей. С местностью тоже не произошло каких-либо изменений, которые могли бы плохо повлиять на происходящее. Просто в итоге получилось… а впрочем, лучше начать с начала.
Имеющий форму правильного круга, неудобную, по мнению представителей многих населяющих Вселенную разумных рас, но не этой конкретной, космический корабль-искатель пересёк космос из конца в конец, работая щупами, сканерами, энергодатчиками. Подходящее пристанище всё никак не находилось: у каждой планеты и каждой звезды свои магнитное поле, аура, красота и прочее… в общем, ни капитана, ни команду предложенные варианты не устраивали.
Тогда было решено возвратиться назад. Старший помощник слишком сильно «надавил на газ», и космолёт, вместо того чтобы только вернуться туда, откуда прилетел – на затопленную шарообразную планету, – прибыл на неё же, но разместившуюся в иной вероятности.
– Я же просил, поосторожнее со скоростями, – сдержанно проговорил командир.
– Приношу свои извинения, – отозвался старпом. – Разрешите, проверю обстановку.
– Разрешаю.
Старпом, взяв в качестве подмоги пару телохранителей и одного учёного, облачился в скафандр, и четвёрка исследователей на мини-коптере вылетела из чрева корабля. Покуда ожидание, капитан просканировал системы «межзвёздного острова» (именно так значился звездолёт во всемирном каталоге), определил, что здоровью остального экипажа и огромного количества спасённых пассажиров ничего не угрожает, и позволил себе немного расслабиться. Он коснулся сенсора на пневмочайнике; встроенный маломощный компьютер определил потребности пользователя: включилась программа «“Сладкий чай”, степень 3 из 10 + 1/28 грейпфрутового сока».
Попивая «машинный» бодрящий безалкогольный коктейль, капитан глядел в иллюминатор. Облаков на небе не наблюдалось, а если и показывался край тучки, то лишь тонкий, бледно-серый, совершенно не пугающий грозой. Пролетела парочка воздухоплавающих (или большие представители рода птиц на ранней стадии эволюции, или крылатые динозавры), и вдруг по энергорации раздался сигнал. Капитан ощутил, что исследовательский отряд старпома вызывает по срочной причине, и ответил:
– Приём. Какие новости?
– Нас тут встретили гости. – В голосе старпома явно слышалось изумление.
– Прости… – И его собеседник удивился. – Что ещё за гости? Надеюсь, не потомки пришельца Ктулху, по вине которого у нас не получилось построить дизельную цивилизацию?
– Нет-нет, это другие ребята.
– Ребята?
– Да, их полным-полно, и они жаждут общения.
– Но откуда твои «ребята» взялись? – решил попробовать хотя бы отчасти отодвинуть завесу таинственности командир звездолёта «()IIIII((», в простонародии – «Круговерта».
– Вы не поверите… – И настолько хорошо чувствовалось желание старпома убедить начальника, настолько оно звучало откровенно и честно, что капитан Сиоп нехотя засомневался.
– Не томи уже, – попросил он.
И старпом выпалил:
– Ребята эти – пришельцы.
– Ф-ф. – Кэп Сиоп не поверил. – Брось. Откуда здесь взяться неизвестным, неизученным мыслящим созданиям, к тому же наподобие нас. А ведь, – прибавил он, – будь они изучены, сканер корабля вмиг бы их засёк.
– Вот они и предлагают обсудить столь странное – и для них также – недоразумение.
– А? – Капитан окончательно опешил. И даже его чай, пока странный диалог и длительные размышления, успел подостыть.
Закончив брифинг стандартной фразой, Сиоп прихватил с собой автонагреваемую и пополняемую (с помощью конденсации воздуха) чашку-термос и покинул рубку, прошествовав в комнату телепортации…
…Инопланетяне выглядели очень знакомыми и при этом в них наблюдалось немало нехарактерных отличий. Например, ростом они были ниже, растительностью на теле – беднее, однако интеллектом не уступали, а силой убеждения и позитивной энергетикой превосходили команду Сиопа.
– Рады приветствовать вас, – доброжелательно улыбаясь, сказал пришелец (пусть на деле-то и его, и Сиопа с одинаковой вероятность можно было назвать иномирянами).
Обменявшись рукопожатиями, капитан «Круговерта» и представившийся Имхотепом человек – а он тоже относился к гуманоидной расе, – присели на край впечатляющей, оранжево-песочного цвета колонны с бесподобно исполненной резьбой.
– Если нужны провианты или другое обеспечение… – привычно начал Сиоп, так как не имел представления, что же именно потребуется от него и экипажа загадочным инопланетянам.
Слово «загадочный» здесь играло чисто номинативную роль, ведь если тебе известно, что собеседник – пришелец, откуда ещё взяться удивлению?..
Но Имхотеп недослушал, вежливо прервал, вертикально воздев ладонь:
– Изъявляя желание народа, я бы хотел обратиться вот с какой просьбой, если вы не против.
– Я весь внимания.
Имхотеп поднялся с колонны; его темнокожее тело овеял порыв ветра, который принёс жёлтовато-красноватые песчинки Неназванной пустыни. Сиоп ещё раз удивился, насколько велико между ними различие: в росте и строении тела – это ладно, потому что, не исключено, контактёры продолжат расти. А вот заряженность на спокойное созидающее творчество, на благотворные изменения и вместе с тем некая древняя, правильная простота – вот что чувствовал дитя технологий, атомов и параллельных вселенных Сиоп. И легко ошибиться, когда встречаешь на жизненном пути вроде бы похожего на тебя, но абсолютно иного человека.
Жилистые руки Имхотепа неспешно разошлись в разные стороны, очерчивая и охватывая, как показалось Сиопу, всю территорию пустыни, да и того больше.
– Мы, египтяне, – заговорил он, – древняя раса и возрастом не уступаем вам. Вот мой персональный чип-счётчик, выданный СИСом – Содружеством Инопланетных Систем. Идентичный должен быть и у вас.
Сиоп озадаченно кивнул, принимая выполненный из осветлённого металла кругляшок с камнем посередине. Похожий по цвету на янтарь, камень одновременно выполнял роль накопителя и информатора: собирал сведения, узнанные Имхотепом, и, если владелец разрешал, открывал их принимающему.
– У вашего народа богатая история, – с уважением заметил Сиоп.
– Мы довольно давно бороздим пространство-и-время, – рассудительно согласился египтянин, – однако на днях столкнулись с проблемой, разрешить которую без помощи братьев по разуму пока не в состоянии. Ответ, почти не сомневаюсь, мы найдём – как обычно, усилиями коллегиальных измышлений, – но при этом, не дай бог, выбьемся из графика.
– Вы верите в бога?
– Все верят. И будут верить. Только нас послали с экспериментальной миссией.
– Какой же? – с неподдельным интересом осведомился капитан. – Она касается бога или богов?
Глава египтян изобразил легчайшую улыбку и, поманив за собой Сиопа, принялся месить прочными, ненагревающимися сандалиями жаркий песок.
Наконец они прибыли к постройке, а вернее, как заметил капитан межзвёздного крейсера, к самому основанию масштабнейшего сооружения. Его натренированный, многоопытный мозг запросто достроил конструкцию, основанную на чём-то вроде принципа извлечённых матрёшек… Вот только зачем ставить их одна на другую? Какую роль для поселенцев либо же первопроходцев играет «пирамида», слово, чаще прочих всплывающее в их сознаниях?
«И для чего, – продолжал рассуждать Сиоп, – лететь через десятки галактик – а именно столько пересекли таинственные инопланетные путешественники, – чтобы возвести пускай небывалую, но всё-таки гробницу?»
– Это не первая пирамида, построенная нами, – сказал Имхотеп, словно бы проникнув сквозь выстроенный на непредвиденный случай ментальный блок Сиопа.
Хотя нет, ничего подобного не произошло, и оттого удивление капитана возросло в сотни раз. Он понял: если люди с неизведанными, высокими возможностями просят о помощи и предлагают сотрудничество, отказываться бессмысленно и не выгодно.
– Вам не удаётся завершить пирамиду? – предположил Сиоп.
Имхотеп молчал кивнул, не забыв вежливо улыбнуться.
– Хм-м… Не понимаю почему. С вашими-то знаниями, опытом…
– Извините, что перебиваю. Это вполне объяснимо – пирамиду мы возводим обычную, однако же с необычной целью. Издревле повелось, что треугольный храм, называемый пирамидой, служил хранилищем мудрости и энергии, накопленных предыдущими поколениями. В качестве основного накопителя выступал правитель. Так и развивалось по бесконечной закрученной ленте: предводитель аккумулировал известное, искал новое, потом преставлялся, чтобы его место занял другой и прошёл по тому же пути быстрее и дальше. Мы посетили немало планет: и воздушных, и водных, и смешанных, и метановых, и эмоционных… ну, не буду перечислять все. Смысл в том, что на каждой из планет, вне зависимости от её вида и формы, мы возводили пирамиду, чтобы, вырабатывая из космического тела ископаемые, энергетику и неизвестные геномы, не растерять своё: нам же приходилось тратить собственные навыки, понимаете? В существовании «единым организмом» есть плюсы и минусы. Плюсы – вы контролируете и контролируемы, минусы – вы обязаны постоянно анализировать и вписывать в постоянно усложняющуюся систему вновь приобретённые факторы.
– Понимаю. – Сиоп кивнул. – Если, доустим, раньше я не знал об астероидах, то, узнав, должен научиться, образно выражаясь, понимать их и неким образом использовать.
– Всё верно, – подтвердил Имхотеп. – И за годы наша методика не знала сбоев… до недавнего времени.
Он оглянулся, заслышав шуршание песка позади; капитан тоже повернул голову.
– А что случилось? – спросил галактонавт, созерцая в высшей степени любопытно «отображавшуюся» на холсте мира троицу.
По центру шла красивая, по мнению Сиопа, местная девушка, с прямыми густыми волосами цвета воронова пера, что спускались ниже плеч, с притягательными овалами бёдер и довольно тонкой талией. Слева от неё вперевалочку передвигался одетый в скафандр, рослый светловолосый короткостриженый старпом Ури; в высоту он превосходил командира где-то на голову. А справа, жужжа по песчинкам и клацая по камням крошечными звеньями, передвигался робот-собиратель – Сиоп сразу определил модель: РС-248-7У.
– Вы изобрели роботов? – Капитан приподнял бровь, выражая растерянность в смешении с громадным уважением. – Если верить Каталогу, энерго-ментальные расы редко изобретают механизмы, к тому же высокоорганизованные.
Имхотеп по привычке тепло улыбнулся и пояснил:
– Этого РС нельзя назвать высокоорганизованным. Его целью было устроить встречу и установить взаимопонимание между вашим и моим… назовём их, первыми помощниками. Он ментальный переводчик, не более.
– Хорошо, – слегка теряясь в догадках, произнёс Сиоп. – Но что же от нас требуется? Основание пирамиды, насколько мне видно, выполнено безупречно. Материала, как заметил, у вас хватает, и холмы, на которые втаскиваются плиты, наращиваются…
– Разрешите, имп? – вступила в разговор подошедшая красавица-советник. – Прошу прощения, знакомец, – извинилась она перед Сиопом.
Имхотеп, для которого звание «императора», или, по-другому, «импа», было лишь вынужденным и, по существу, от него не зависящим, кивком обозначил согласие. Затем он, согласно принятой традиции, тоже извинился и пошёл к растущей пирамиде, чтобы, надо полагать, руководить постройкой на месте.
– Зовите меня просто Нун, – представилась помощница импа, поклонившись в пояс.
Сиоп ответил тем же, назвав своё имя.
– Наш нынешний император Имхотеп силён в различных областях, знаком с науками и предначертаниями, – продолжала Нун, восхищёнными очами взирая на словно бы растущую каждую секунду антигравитационную громаду пирамиды. – Однако правители поставили перед нами, и перед Имхотепом в первую очередь, проблему не то чтобы нерешаемую – незнакомую. Сроки выходят, и если строить пирамиду по прежним лекалам, всё получится, вот только замысел правящих окажется невыполненным. – Прочтя невысказанный вопрос в серых глазах дородного и решительного капитана, а может, почувствовав его стремление помочь, Нун кратко закончила: – Наша цель – возвести пирамиду до смерти императора. Это делалось раньше, но теперь строение должно не принадлежать конкретному человеку, а служить искусственным «энергетическим сейфом».
– Потому что с этим сейфом, если его вскрыть на осваиваемой планете, – добавил свои соображения Сиоп, – можно в два счёта и распространить, и собрать информацию. И – двигаться дальше.
– Возможно. – В голосе Нун капитан услышал сомнение. – Во всяком случае, мы ещё работаем над теорией.
– Сэр, – счёл нужным вступить в диалог Ури. – План, несомненно, впечатляет кажущимися лёгкостью и размахом, но… что, если не получится? Вспомните дельфов и Пандору: там же, из-за квантвого расслоения реальности, еле удалось навести порядок. Нельзя бросаться с головой в омут.
– Нельзя, – согласился Сиоп.
– Что же делать? – Нун повернула к нему круглую головку, будто выточенную из камня виртуозом мастером.
Капитан посмотрел на советницу-египтянку, на белобрысого двухметрового старпома, на беззаботно подбирающего и анализирующего состав почвы, кружащегося рядом РС… Взглянул на широкую спину Имхотепа, что-то кричащего рабочим, которые, применяя, возможно, неведомые техники, толпой таскали за прочные канаты квадратные глыбы. Наконец, взор Сиопа замер на нижней части пирамиды.
– Если не ошибаюсь, – размышляя вслух, заговорил он, – слишком высокая концентрация энергии опасна и для общества, и для индивидуума. Не имеющая же точек приложения, сдвинутая или сдвинувшаяся с них, она разрушительна стократ…
Нун понравились эти соображения, и она покивала, подбадривая капитана.
– …Если же возводить не хранилище как таковое… – от мысленного напряжения Сиоп даже закусил губу, что, однако, в скафандре было незаметно, – …если создать центр приёма-передачи… вот что я имею в виду! – Решив, что поймал верное направление, капитан заговорил смелее. – У Имхотепа ведь есть женщина, верно? Да и, наверное, не одна, чтобы обеспечить умным и талантливым потомством его кровей собственный народ. В следующем случае мощь импа не пропадёт зазря и задание правящих верхов будет выполнено: необходимо передать, например, последней жене Имхотепа часть силы мужа, ту, что не «зарезирвирована» у вашего народа для загробной жизнью. И наоборот, женщина отдаст «ненужное» супругу. В этом случае вы обретёте два стационарных накопителя, способных аккумулировать разноимённые заряды и, в потенциале, общаться.
– Интересно… – пробормотала Нун, уже высчитывая про себя, что за камни лучше использовать, скреплять ли их растворами, заговаривать или нет.
– Скорее всего, вам понадобится как минимум и третья пирамида, – завершил идею Сиоп, – для проверки и корректировки накопителей, а также приёма, микширования и передачи зарядов.
– Не волнуйтесь, в проекте пирамид у нас значительно больше, – радостно улыбаясь и горя желанием обрадовать Имхотепа, поспешно заверила Нун.
– Ну что ж… – и Сиоп также растянул губы в улыбке, – надеюсь, что контакт – в помощь. Если что-либо ещё потребуется, не стесняйтесь, связывайтесь с нами по чип-коду.
– Несомненно. И вы в любьое время обращайтесь за помощью. Хотя, знаете, – вдруг прибавила Нун, – думаю, Имхотеп, мой нынешний муж, был бы рад, если б вы остались.
Сиоп добродушно рассмеялся.
– И я бы с удовольствием! Да Вселенная зовёт – искать неосвоенную планету.
– Да-а, понимаю: это задача, пожалуй, посложнее нашей.
– Посмотрим.
Он окликнул Ури, что присел на корточки возле РС и пытался определить расхождения в оригинальной программе робота и проге египтян.
– Вперёд, старпом, – «скомандовал» Сиоп, – продолжим путь.
– Есть, сэр!
Ури припустил за капитаном, потом притормозил, и они вдвоём прогулочным шагом двинулись к космовёрту.
Однако вдруг их остановил звонкий голосок подбежавшей Нун:
– Подождите! Вы не забыли инфодатчики?
Ури вынул из широких карманом спецкомбеза разноцветные пирамидки, кубы и сферы.
– Прекрасно! А я было перепугалась, что вы позабыли их. Представляете: встреча двух столь непохожих рас, и прошла для обеих бесследно! Вселенское упущение!..
Сиоп успокаивающе положил ладонь на плечико Нун и обратил слова к старпому:
– Ты не рассказывал, что узнал от египтян их секреты. – Голос командира корабля звучал шутливо-укоризненно.
– Простите, сэр. Я, знаете ли, и им передал пару наночипов… – смущённо и стыдливо признался Ури.
Капитан хмыкнул и покачал головой.
– Ничего страшного, конечно. Но в следующий раз ставь меня в известность заранее, хотя бы из вредности Договорились?
– Естественно! – Успокоившийся Ури разулыбался.
– Не расстраивайтесь, – не совсем вникнув в ситуацию, проговорила Нун. И внезапно сказала нечто крайне неожиданное: – Мне тут подумалось… наши цивилизация и вера основаны на пирамидах. А ваши?
– На мифах, – кратко бросил Сиоп.
– Так, может, нам объединить их? Это заодно и решит проблемы переизбытка энергии и возможного взрыва при строительстве второй пирамиды и перекачке туда немалой части сдвоенной энергии.
– Хотите сказать, мифы уравновесят пирамиды? Высшая наука науку магическую? Фантазия второго рода фантазию рода первого?
Нун развела изящными ручками.
– Это ведь осуществимо… теоретически. Правда?
Слегка взволнованный, Ури потянулся к нагрудному карману, чтобы достать сигарету, хлопнул себя по лбу, вспомнив, что во время контакта не курит, а пачку специально оставляет на борту. Он тут же успокоился.
– Правда, – подтвердил тем временем Сиоп. – Любая аксиома вначале была теорией.
– Тогда, может, вы не станете возражать против того, чтобы мы рассказали о вас потомкам? Не только на словах: слова не забываются, но остаются «невидимыми».
– Я не против. Но что за способ… – И тут он догадался. – Рисунки на пирамидах?
– Да, именно. Это и нашу задачу с богами к тому же решит.
Ури был ошеломлён; его руки хлопали по скафандру в поисках несуществующих сигарет. А Сиоп, потянув за собой молодого, ошалелого старпома, отчётливо произнёс на ходу:
– Ничуть не возражаю, ха-ха! Всего хорошего и, кстати, спасибо за инфу!..
(2014 год)