– Кстати, завтра не поедем, Платон все обламывает, он завтра в девять утра здесь будет.
– На хрена?
– Без понятия. Да и не так важно, в сущности, все равно выезжать поздно.
– Послезавтра тогда?
– Ага. Есть полчаса, я тебя тут порасспрошать хочу.
– Ставь чайник внизу, сейчас спущусь.
Подвал у нас все – и клуб, и гостиная, и даже спортзал чуток. Я сбежал по лестнице, налил в очередной раз чайник и поставил на плитку. Тут и Саня нарисовался, спустился почти следом.
– Чего хотел?
– Сань, объясни вот что: как тут раньше вообще силы распределялись в Дружине? Вот у них и сама Дружина, и Патруль, и пограничники, и гарнизон с комендатурой, но по всему выходит, что заправляют всем менты, так?
– Так. – Саня уселся в свое кресло и вытянул тощие ноги в обрезанных валенках. – И всегда так было. Все бабки, все крыши, абсолютно все всегда шло на ментовское начальство. Даже по бляхам посмотри, что амулеты блокируют, – себе они их выбили, а остальным вроде как и не обязательно.
– Это я заметил. У патруля какой был статус?
– Патруль был чуть не самым полезным подразделением. – Саня взял какую-то заготовку под амулет со стола и принялся крутить в пальцах. – Все, что за стенами, всегда было на нем. Там специалистов по всей местной нечисти хоть лопатой грузи. И смертность там была дикая, в отличие от Дружины.
– Пограничники?
– Те позже появились, намного, – Саня подбросил деревянный шар рукой и поймал его не глядя. – Когда выяснилось, что границы с Городом и Северореченском охранять некому, а на Патруль еще и это не свалишь. А с ментов там никакой пользы по обыкновению, и крышевать в поле некого.
– А гарнизон?
– В гарнизоне хоть на КПП могли на взятках зарабатывать. – Саня усмехнулся и вновь подбросил и поймал шар. – Но тоже самая неблагодарная служба. Даже снабжение к ним шло по остаточному принципу, насколько я слышал.
А резерв придают Патрулю. И ставят во главе кого-то, за кем Дружина последить бы хотела.
– Командира Патруля или коменданта могли без согласия Дружины назначить?
– Кто? – Саня явно удивился вопросу. – Это подразделения Дружины официально.
Интересно. А сейчас, как мне кажется, процессы идут мимо Дружины. Ну будем называть так «ментовскую часть», условно. Создан военкомат в системе комендатуры, Патрулю создается резерв, брони подкинули гарнизону. Похоже, что кто-то начинает делить силовиков на уравновешивающие друг друга куски. Нет? Или даже не уравновешивающие, а баланс смещается в сторону… кого? Патруля? Сомнительно, он все же за стенами больше. Комендатуры? Нет, надо с Атамановым говорить.
– Сань, а есть в городе какая-то структура, которая начала с Дружиной недавно сотрудничать? И пользуется как бы неоправданным влиянием?
Саня сильно и надолго задумался, но потом решительно мотнул головой:
– Ничего такого на ум не приходит.
То есть «смотрящий», а он точно есть, на глаза не лезет.
– А откуда тащат всю эту новую технику? Я имею в виду физически? Из какого места?
– Из нового Технопарка, что ли? – Саня пожал плечами. – Не знаю, без понятия. А так – да, много всего стало появляться. Раньше ничего подобного не было.
Ну да, это разве что слепой и одновременно тупой не заметит. Даже за тот год, ну чуть больше, что я провел здесь, – даже за это время много что прибавилось. Если так и будет прибавляться, то, глядишь, и тут нормальная жизнь образуется. В меру нормальная, с поправкой на магию и всю прочую чертовщину.
– Ты про такого Мстислава Лихачева не слышал?
– Н-нет, – ответил он. – Нет, не слышал. А кто это?
– А это мой будущий командир. Ну и твой до кучи.
– Кто? – Саня глаза выкатил.
Пришлось и ему объяснять, что такое резерв. Разрешение на оружие ему нужно не было, как он считал, но вот идея с патрулированием района почему-то понравилась. Здоровая гражданская позиция, так сказать.
– Да, Сань, что еще хочу спросить, – я подошел к самой скользкой части разговора. – Ты с девушкой встречаешься… из Лиги… так?
– Никаких подозрительных вопросов не задавала, – не дал он мне развить тему, – никаких амулетов не дарила, а если бы и подарила, я бы его проверил. И возвращаясь, оба раза проверял одежду на предмет чего-то подозрительного. Ничего.
– Хорошо, если так, но ты поосторожней.
– Коль, я с Платоном дела уже несколько лет верчу и на воду дую.
– Сань, а я закончил службу замом начальника разведки бригады и считаю подозрительным все на свете. – Я встал с кресла и налил себе чаю. – Особенно совпадения, когда, например, Лига начинает проявлять совершенно нездоровый интерес со стрельбой, а у моего партнера одновременно появляется девушка из Лиги.
– Ну и что предлагаешь делать?
– Пока? Быть очень осторожным. Она в доме уже была?
Саня как-то замешкался с ответом, но потом сказал:
– Была. У меня в квартире.
– Проверь все. На амулеты и банальные микрофоны. Прямо сейчас начни. Не проверял же?
– Нет.
– Проверь, – повторил я.
С поисками амулетов он справится, у него для этого специальный тоже амулет есть, мы его продаем. Для тех, кто слежки опасается.
Послышались легкие шаги на лестнице, и в подвал зашла Мила.
– Чего вы здесь засели? Секретничаете?
– Присоединяйся, – предложил я, показывая на ее кресло.
– Ты лучше вооружи меня чем-нибудь пока, – сказала Мила, присев на край верстака. – А то уедешь…
– Может, тебе все же… – начал было я и осекся. Если она с нами, то тем более вооружать нужно. – Хорошо, сейчас подумаем.
Даже если она умеет стрелять – в ней весу килограмм пятьдесят, не больше. А у меня в основном боеприпасы зверские. Но не все.
– Ты из револьверов стреляла?
– Нет. И из пистолета почти не стреляла, – сказала она. – А из винтовки стреляла, много. И ружья.
Оно и правильно, для неопытного человека винтовка куда надежней. Держишь двумя руками, ствол меньше гуляет, попасть из нее проще. Но пистолет винтовку отлично дополняет, они как бы вместе лучше всего существуют.
– Хорошо. – Я отпер один из шкафов, вытянувшихся в ряд вдоль стены, и вытащил оттуда «левер» с укороченным до шестнадцати дюймов стволом и высверленным в нем компенсатором – моя модернизация. – Это «Росси Рио-Гранде» под «четыре пятьдесят четыре». Патрон очень мощный, но мощный для револьвера, в винтовке отдача уже терпимая вполне.
С «росси», как и со всем бразильским оружием, проблема с нестабильностью качества изготовления, но то, что попадает сюда, Дюпре проверяет заранее, так что я качество гарантировать уже могу.
– На, приложись. – Я протянул винтовку Миле.
К удивлению моему, она взяла ее вполне сноровисто и точно так же легко и естественно «вложилась».
– Приклад длинноват будет в теплой одежде, но я просто накладку сменю, – сказал я удовлетворенно. – А для домашней самообороны вполне годится. Держи. – Я выложил на верстак коробку с учебными патронами, с помощью которых объяснял покупателям, как обращаться с оружием. – Заряди винтовку и «постреляй».
Если Мила раньше из винтовки и стреляла, то явно не из рычажной, потому что в первый момент растерялась. Но сообразила быстро и начала по одному, сперва не очень, а потом и очень, уверенно заталкивать патроны через подпружиненную дверку. В общем, вывод: с принципиальным устройством оружия она знакома, то есть она не разок где-то постреляла, а именно училась. Интересно. Правда папа – охотник?
– Вон, враг прямо в двери! – Я указал на дверь топочной. – Гаси его! Нет, нет, не выстрелит, – успокоил я ее, перехватив не совсем уверенный взгляд.
Да, с рычагом незнакома, но…
– Приклада от плеча не отрывай, и тогда все очень быстро получится, – посоветовал я. – Ага, именно так.
Щелк…
– А предохранитель?
Чуть озадачилась, но опять легко сообразила, нашла кнопку.
– Как у дробовика, – прокомментировала.
Не у каждого, но да, верно, здесь он «кросс-болт», двигается поперек ресивера.
Справилась с рычагом, легко. Явно стреляла раньше.
– Нормально, – заключил я. – Держи в квартире, поближе к кровати. Теперь вот это…
Я вытащил из шкафа «ремингтон».
– Дробовик. «Рем», восемьсот семидесятая модель, семизарядный, с нашими дополнениями. – Я похлопал ружье по округлому верху ресивера. – Как и «росси». Всегда теплый, невозможно заклинить заклинанием. Можно добавить защиту от использования посторонними. Держи, – протянул я ружье Миле. – И сейчас такие же учебные патроны дам.
С ружьем вообще никаких проблем не возникло. Похоже, что Мила именно «ремингтон» лучше всего и знала. Снарядила, разрядила, вновь зарядила, «отстрелялась» в дверь, держала грамотно, отдачей не снесет.
Может, пока этим и ограничиться? От добра добра не ищут. Но я бы предпочел, на случай если меня нет, чтобы она носила короткоствол. Или все же амулеты были бы эффективней? У Милы разрешения нет, вломятся в магазин какие-нибудь дружинники и просто ее арестуют. С подачи Кузьминка, чтобы на меня давить. А ружье что? Ружье ничего, оно просто лежит, никакого криминала, это же оружейный.
Ладно, на этом и остановимся.
– Винтовку держи наверху, ружье спрячем в магазине, – дал я последнюю инструкцию. – Заряжу все «обманками», чтобы тебе с пулями не разбираться. Они против всего годятся. Если просто в тело, то повреждения в два раза сильней, чем обычной пулей, если в амулет, то вышибает быстро. Мало не покажется никому, фирма гарантирует.
Саня из солидарности поднял сжатый кулак.
Потом пошла обычная болтовня, а я попутно взялся еще и укорачивать ствол «браунинга» с двадцати двух дюймов до восемнадцати, с учетом накрученного компенсатора. Укоротить-то быстро, а вот правильно и аккуратно нарезать резьбу – это совсем не так просто. Надо, кстати, Милу все же патроны научить снаряжать, пусть к «семейному бизнесу» подключается. Хотя я сам их снаряжать люблю, это как вязание.
О стволе: стандартный все же длинноват для помещений и перевозки в машине в качестве оружия «постоянной готовности». Дробовик-то этот на птицу – такой огромный калибр, чтобы больше дроби в патрон насыпать. Это уже я сам его чуток переориентировал, соблазненный возможностью зарядить пулю дикого веса. Но конструкция себя оправдывает: и с ледяными ходоками сработало, и с той ведьмой и ее амулетом. Мне даже как-то не очень хочется такие теперь продавать, прямо только для себя бы оставил. Но много и не купят, потому что цену я ломлю – аж самому стыдно, хоть и не сильно.