Я только развел руками:
– Сам же все видишь.
– Есть хочешь? – спросил тогда Ермолов, поднимаясь из кресла.
– Нет, пообедал уже.
– И я пообедал. – Хозяин дома сходил за пивом и выставил на невысокий столик еще две бутылки. – Сытная штука, я тебе скажу.
– Остаточная плотность пять процентов.
– И что это значит? – озадаченно глянул на меня Александр, замерев с открывашкой в руке.
– Литр выпил – все равно что пятьдесят граммов съел, – пояснил я свою мысль.
– Диета средневековых монахов, – блеснул хозяин дома эрудицией и разлил пиво по бокалам. – Ну я пятьюдесятью граммами сахара не ограничился! – сообщил он и похлопал себя по животу.
Мы еще выпили, обсудили последние новости и переход сразу двух его замов в Патруль, а потом Ермолов напомнил:
– Ты о чем-то поговорить хотел?
Я кивнул и развалился в кресле. В голове приятно шумело, но ясность мышления еще не покинула меня, поэтому просьбы Николая разузнать о начальнике резерва Патруля я не забыл, а просто держал в голове, дожидаясь подходящего для расспросов момента.
– Да ты знаешь, Александр, – протянул я, собираясь с мыслями, – мой сосед, с которым я тебя обязательно познакомлю, если соберешься покупать оружие, устроился в резерв начальником… начальником… – мысль ускользнула от меня, и нужное слово никак не шло на ум.
– Один момент! – прервал меня Ермолов и вновь сходил за пивом.
Когда он вернулся и открыл очередную бутылку, я лишь печально вздохнул и отказываться не стал.
– В общем, учить резервистов он будет! – сообщил я Ермолову, возвращаясь к прерванному разговору.
– Они инструктора по стрелковке, что ли, нашли? – удивился пограничник. – Ну и чудесно. В чем вопрос?
– Он насчет командира своего интересовался. Главным у них Мстислав, дай бог памяти…
– Лихачев, – подсказал Александр.
– Точно, Лихачев. Знаешь его?
– Пересекались.
– И что сказать можешь?
– Четкий мужик. Сказал – сделал. Из военных. Хмель, тебя что конкретно интересует?
Я вздохнул.
– С кем он? На такую должность случайных людей не назначают. Это не инструктор, это финансы. А твой зам начальником Патруля стал, тоже ведь не просто так, да?
– Мстислав, конечно, не сам по себе, но кто за ним стоит – не скажу, – трезво ответил Александр.
Я не стал уточнять – не знает или не скажет в принципе. Отхлебнул пива, повертел бокал в руках.
– Познакомился ты с ним по работе или общие знакомые есть? – зашел с другой стороны.
Ермолов допил пиво и подтвердил мою догадку:
– Знакомые.
– Так, может, моему соседу с ними пообщаться?
Пограничник задумался.
– Ну один с ним разговаривать не станет, – пробормотал он. – Он вроде как отсутствует в Форте сейчас. Официально. А второй… слушай, твой сосед магазин же оружейный держит, так?
– Ну да, – кивнул я, в очередной раз теряя мысль рассуждений собеседника.
– Диего Охотника знает?
– А Диего Охотник знает Мстислава?
– Ага, – шумно выдохнул Александр и поднялся из кресла. – Диего у нас инструктором в свое время был. Потом он меня с ним и познакомил. Ну или как-то так.
– У нас – это в погранслужбе?
– Нет, еще раньше, в Патруле. – Ермолов отправился на кухню и уже оттуда крикнул: – Сыр будешь?
– Можно, – не стал отказываться и спросил: – Туалет здесь где?
– Первая дверь.
Я отправился избавиться от излишков жидкости в организме, а когда вернулся в гостиную, Ермолов еще продолжал копаться на кухне, зато в комнату спустился его гость.
Высокий, худой и совершенно лысый парень немногим младше меня, в спортивных штанах и черной футболке, стоял у окна с бутылкой в руке и задумчиво смотрел на несшуюся по земле поземку.
При моем появлении он обернулся и протянул руку:
– Так это ты пивовар?
Я отнекиваться не стал и, пожимая худую ладонь собеседника, подтвердил этот факт.
– Неплохое пиво, – заявил тогда лысый, отошел к столу и взял открывашку, – но темное из Ключей мне больше нравится.
– На вкус и цвет… – пожал я плечами. – Надо было ключевского взять.
– Сказали не палиться так, – рассмеялся явно подвыпивший гость, наполняя новую кружку пивом с густой коричневой пеной. – За знакомство?
– Слава, – представился я. – Или Хмель, как больше нравится.
– Саня. Просто Саня.
Я допил остатки пива и поставил на стол пустую кружку, лысый сделал несколько глотков и вновь отошел к окну. Когда его увидел вернувшийся с кухни Ермолов, он затейливо выругался и спросил:
– Выспался уже?
– Ага.
– Хорош квасить, тебе работать скоро!
– Шурик, ты реально думаешь, что я на этот гибляк на трезвую голову подпишусь? – Лысый аж пивом подавился. – Серьезно?
– Значит, так, – строго насупился хозяин дома. – Выезд завтра, завтра не пьем.
– Завтра не пьем. Но сегодня можно, так? Куда коньяк спрятал?
Я понял, что пить они будут как раз до завтра, поэтому начал собираться.
– Пойду, пожалуй…
– Слава, сядь! – скомандовал Ермолов. – Чем больше нас, тем меньше их. Наливай!
– Да пора мне, наверное…
– Ты пиво на санках притащил, так? Сейчас машина из ремонта приедет, я тебя на ней до дома отправлю.
– Вот еще, специально ради меня машину гонять! Тут идти пять минут!
– Машина приедет в любом случае.
– Ты на сегодня машину заказал? – удивился лысый Саня.
– Да, заказал! – признался Ермолов. – И если я отменю выезд без веской причины, меня не поймут. Поэтому пока пьем, все думают, почему выезд переносится на завтра.
Лысый рассмеялся.
– Ты только не дыши тогда на водителя!
– Водитель наш человек, – обиделся Александр. – Версии, господа! Версии!
Я с обреченным вздохом выдернул пробку из початой бутылки коньяка, наполнил рюмки и взял дольку сыра.
Мелькнула последняя трезвая мысль, перед кем может отчитываться глава пограничной службы, а потом мы выпили – и стало уже не до того.
Хорошо посидели.
Под конец я заметно поплыл, поэтому, когда Ермолов предложил тост за «хороших людей», не подумал и ляпнул:
– Не чокаясь.
– А мы? – не понял Александр. – Мы плохие, что ли?
Развивать тему не хотелось, но сто пятьдесят грамм коньяка и полтора литра пива развязали язык и разбудили воспоминания, от которых стоило избавиться давным-давно.
– Мы разные, – спокойно произнес я, – а хорошие… Компаньоны у меня были хорошие люди. Там еще. Директор и зам его, ну а я главбухом был. Все отлично шло, заказы, тендеры, все дела. А потом осень две тысячи восьмого случилась. Банки по открытым линиям деньги перестали выдавать, расчеты зависли. Можно было побарахтаться, переждать. Да только моим компаньонам обанкротиться куда выгодней показалось. Но я-то знал, где все деньги. Без меня никак. И поехали мы все это обсудить на охоту. Ну знаете, такая охота, куда уезжают втроем, а возвращаются вдвоем. Третьего холодным привозят. Несчастный случай, досудебная проверка, отказ в возбуждении уголовного дела.
– И этим третьим ты должен был стать? – прищурился лысый.
– Ну да.
– А почему тогда – они хорошие?
– Ну я же здесь! – рассмеялся я. – Хорошие люди не могли решить, кто меня грохнет, а я вот не колебался. У меня же тоже ружье было.
Я выпил, отставил рюмку и задумчиво произнес:
– Только иногда начинает казаться, что никто из них просто на себя мокруху брать не хотел. И это лишает меня веры в человечество…
Тогда выпили оба Александра. Как и предложил – не чокаясь.
Лысый откусил ломтик сыра и полюбопытствовал:
– А сюда ты, Слава, как попал?
– А тогда и попал, – вздохнул я. – Как мне здесь объяснили, в какое-то окно провалился. Но я всем говорю, что по состоянию здоровья переехал.
Ермолов рассмеялся:
– По состоянию здоровья – это сильно!
А лысый ничего не сказал, только кивнул.
И как ни был я пьян, рассказывать о том, что провалился сюда не просто в окно, а вслед за кондуктором, мне и в голову не пришло. Платона тогда чуть кондратий не хватил: спокойно разбирается с пожитками, а из леса залитый кровью мужик выходит с тремя ружьями. К чести его сказать, меня он не бросил и довез до Форта. Правда, работать мы с ним совместно начали уже позже, когда я схему с лекарствами предложил.
На улице просигналил автомобильный клаксон. Ермолов нехотя встал из кресла, поднялся вслед за ним и я.
Попрощался с лысым, оделся, вышел на улицу – а там оказалось не так уж и холодно. Но это только иллюзия, просто алкоголь изнутри греет.
– Слушай, Хмель, – вышел вслед за мной во двор хозяин дома. – Саня тот еще чудак, не рассказывай о нем никому, хорошо? Просто его в Форте сейчас быть не должно, понимаешь?
Я кивнул и спросил:
– И кому особенно я не должен о нем говорить? Ты ведь не просто так об этом предупреждаешь?
Ермолов мрачно глянул на меня, потом вздохнул и заявил:
– Никому – это никому. Но в особенности Гамлету и Денису. Договорились?
– Договорились.
– Никому?
– Никому, – пообещал я, посмотрел на сани и предложил: – Может, ты их с бутылками вернешь?
– Легко. Сколько, кстати, с меня?
– Давай не сейчас? – попросил я, поскольку решать в уме столь сложные арифметические задачи был просто не способен. – Да и люди ждут.
– Как вернусь в Форт, зайду к тебе.
– Заходи.
На улице курился паром вкруговую тонированный «хантер». Распахнув дверцу, Ермолов объявил водителю, что сегодня поездка за город отменяется, и велел доставить коллегу из Патруля в моем лице по месту постоянной дислокации, то есть домой.
– Надеюсь, это несложно? – спросил я шофера, когда мы тронулись с места.
– Чего сложного-то? – удивился крепкого сложения парень. – Это ж по пути! Я там как раз на проспект выверну.
– Нормально, значит?
– Не то слово! – рассмеялся шофер. – Нормально все, кроме поездки на северную промзону по такой погоде. А завтра не моя смена, так что и вовсе праздник.
Я усмехнулся и развалился на сиденье; в разогретом салоне меня понемногу разморило. Внедорожник подкатил к воротам, те поначалу не шелохнулись, но стоило только требовательно рявкнуть клаксону автомобиля, массивные железные створки вздрогнули и начали расходиться в разные стороны.