— Договорись-договорись, только не забудь про самое важное… про любовь не забудь! — оставляя их наедине, зло бросила Татьяна.
— Деточка, — соображая, как уберечь внучку от опрометчивого поступка, медленно начала свой разговор Надежда, — я все понимаю и про чувства твои, и про твое отношение к нему… только как же его семья?
— Нормально.
— Нормально, говоришь, — обдумывая, как убедить Женю в том, что было ясно ей, старому человеку, — а ты-то, детка, как с этим будешь жить?
— С чем? — словно не понимая, притворилась Женя.
— Ладно, — с обидой в голосе решила подойти с другого конца Надежда.
Но Женя, почувствовав неладное, сказала, как бы в свое оправдание:
— Бабушка, ну что тут особенного, так частенько в жизни случается, что женщины беременеют до оформления законных отношений.
— Детка, я ведь вовсе не об этом.
— А о чем?
— Может, ты еще встретишь настоящего человека, который…
— Ну что вы все заладили! Будто мне восемнадцать лет! И почему такие разговоры, разве он ненастоящий? Серьезный, взрослый человек.
— Да уж, куда взрослее!
— Мы решили, что поженимся сейчас.
Надежде казалось, что Женечка вот-вот рассердится всерьез и тогда уж точно никакого разговора не получится.
— Понятно… только мне кажется. Ты уж меня извини, он тебе не пара!
— А кто, кто мне будет парой, бабуля? И что во мне такого особенного, что мне специальную пару какую-то нужно? Вы обе с мамой сговорились, да? Вот отец не возражает.
— А он тоже знает?
— Конечно.
— И как он на это смотрит?
— Спокойно.
— А его возраст жениха твоего не смущает?
— Возраст нормальный. Не за мальчишку же мне замуж выходить.
— За мальчишку, конечно, не надо, только… знаешь, у мужчин так быстро портится характер, и силы иссякают.
— Бабушка вы его совершенно не знаете! Понимаешь, у него веселый, легкий характер и сам он сильный, здоровый, как лев, в общем, тебе надо с ним познакомиться…
— Ты так считаешь?
— Конечно, — уверила ее Женя. — Он мне не раз об этом говорил.
— Тогда, прежде чем мне с ним знакомиться, расскажи что-нибудь о нем.
— Не знаю, что ты хочешь услышать!
За последнее время Надежда замечала, что Женечка очень изменилась. Частенько она задумывалась о чем-то своем, глядя куда-то вдаль, не откликалась на свое имя, словно прислушивалась к чему-то у себя в голове. Вот и сейчас внучка улыбалась, видимо, мысленно представляя возлюбленного.
— О чем ты все время теперь думаешь, или голос его слышишь? — все же не выдержав, глядя на внучку, улыбнулась Надежда.
— Музыку я, ба, слышу, музыку, понимаешь, она меня к нему тянет…
— Что тут не понимать, молодость на то и дана, чтобы все хорошее слышать, а плохое — отметать.
— Значит, ты хочешь знать, какой он? — вернулась в действительность Женя. — Так слушай: он грубый и нежный одновременно, он легкомысленный и серьезный. Он строгий и…
— Конечно-конечно, — представив Артура Серебряного среди подчиненных, согласилась Надежда — как же ему не строгим быть?
— Еще он хороший человек, — закончила внучка.
— Хороший человек не будет ломать жизнь себе и другим людям, — не выдержав, вскипела бабушка.
— Почему, ну почему ломать? Вы так себя странно ведете — и мама, и ты! Что мы, в старом веке живем? Не пара, видите ли, он мне, — передразнила мать Женечка, подумав, не обязательно, чтобы муж зарабатывал больше жены. — Мне, например, не важно, кто он и сколько зарабатывает, ему тем более.
— Все это я понимаю, — представляя богатство и роскошь, на какую претендует внучка, успокоила ее бабушка, — мы тебя в строгости воспитывали. Однако расскажи, что с тобой произошло и как это у вас все случилось. Ты же хотела делать карьеру, то есть желала от жизни совершенно другого.
— А-а, понимаю, вы считаете, что это он меня соблазнил, я забеременела и?.. — ехидничая, точно как мать, усмехнулась Женя.
Надежда поджала губы.
— Так знайте, это я первая, вовсе не он. Сама я, понимаешь, сама! — обычно сдержанная, воскликнула Женя.
— Сама-а?
Поверить во все это Надежда не могла.
— Так случилось, что мы с ним за город поехали, — взяв себя в руки, решила как на духу признаться бабушке Женя.
— Ясное дело, подальше с глаз долой, — под нос себе пробубнила Надежда.
— Ну и там такое произошло…
Женя остановилась, решив не волновать бабушку рассказом, как на них напали бандиты, как сильный и смелый Савва, не растерявшись, легко защитил ее, как связал проходимцев. Как испугалась она.
А потому, споткнувшись на полуслове, Женя замолчала.
— И там он меня через реку переносил, — пропустив то, что могло сильно разволновать старую женщину, переведя дыхание, продолжила девушка.
— Как через реку? — интересуясь вовсе не этим, пристала бабушка.
— Ну вброд, — пояснила Женя и добавила: — Дом у него за рекой на такой природе, присниться только может! Красота, как в сказке, птицы поют так, что самой петь хочется.
— А река-то широкая была?
— Довольно-таки широкая.
— Так, перетащил, и вы попали на его дачу? Да?
— Не совсем. В общем, да.
— И там вы были совсем одни?
— Конечно, одни! — не понимая, что от нее хочет Надежда, подтвердила Женя.
— А семья у него в это время где была?
— Семья в Москве. Ну что ты такое, бабуля, спрашиваешь?! Не позовет же он меня, взрослый человек, на дачу вместе с семьей.
— Ну да, незачем тебе с семьей, — опять пробормотала Надежда себе под нос.
— Когда все уже будет ясно, обговорено, тогда и с семьей познакомлюсь, — возразила девушка.
— Да зачем это тебе все нужно? — представив, как шеф Женечки приведет ее к своим детям и жене, всплеснула руками старая женщина.
— Как зачем? — не поняла Женя. — Он же с моей семьей придет знакомиться, с тобой, мамой, мне, в свою очередь, тоже нужно! Иначе как-то неудобно. Он же должен их в известность поставить.
— Конечно, порядочный человек должен обо всем семье рассказать. Тем более, как ты говоришь, сама его завлекла.
— Ба, у тебя такой тон, будто я преступление совершила! А всего-то навсего влюбилась и… мужчину завлекла. Это же нормально в моем возрасте! — Вспомнив, как она отдалась Савве на берегу речки, Женя улыбнулась. — Очнись, бабуля! Сейчас ведь времена другие! А если честно, ты же знаешь, я не такая, чтобы с первым встречным…
— Конечно, деточка, ты умная и хорошая, ты порядочная.
— Если по правде, я и сама не знаю, что это со мной произошло. Теперь даже не помню, почему меня к нему потянуло, будто какая-то сила сверху. Я вдруг почувствовала, помнишь, ты мне однажды рассказывала, «дуновение ветра, запах сирени», в общем, музыку любовную услышала в голове. И ощутила к нему такое, что никогда ни к кому… Понимаешь? А потом мне стало так сладко, так спокойно.
«Ну конечно, сладко, от такого мужчины никто не откажется! Опытный, как удовольствие доставить девчонке, знает. Не раз небось приходилось!» — с горечью подумалось Надежде.
— Как же может быть спокойно, если он… — сказала Надежда вслух.
Ей так хотелось объяснить внучке, что Артур — семейный мужчина, с женой, с детьми, которые его тоже любят.
— Ты себе не представляешь, какой он! — перебила ее Женя.
— Представляю, — горестно вздохнула Надежда.
— Нет, не представляешь! Он еще и стихи пишет.
Женя не знала, как еще убедить бабушку, что ее избранник не заурядный охранник в фирме, а человек большого полета, творческий, его способности, талант еще обязательно раскроются.
— Стихи?
— Да.
— Тебе посвящает?
— А ты откуда знаешь?
— Догадалась.
Не почувствовав сарказма в тоне бабушки, Женя воодушевилась:
— И вообще он во всех проявлениях талантливая личность!
— Он, случайно, не художник?
— Почти что!
— У него же серьезная работа, как он все успевает? — с тоской вспомнив Танечку с ее знаменитым художником Ожеговым, обнаженную натуру, вконец расстроилась Надежда.
— Вот так! Сценарий к фильму, который он написал, выдвинули на престижную премию! — гордо сообщила Женя.
— На какую? — Въедливая бабушка хотела все знать.
— «Золотая чайка» называется. Слышала про такую?
Глава двенадцатая
— Если честно, я про «Золотую чайку» узнала только от тебя, — шепнула Женя во время творческого вечера в большом красивом зале, где все было торжественно обставлено и их с Саввой усадили в первый ряд. — Про «Золотого Орфея» слышала, про «Нику» тоже. Еще чем там в Голливуде награждают — «Оскаром»? Пару раз церемонию по телевизору смотрела.
— Вот теперь твои познания пополнятся, — поучительно произнес Савва.
Изображать из себя несведущую девочку-курьера на творческом вечере молодых талантов, куда Женю пригласил возлюбленный, было нелегко. Тем более выражать свое начальственное мнение или рассуждать об услышанном.
Они сидели в переполненном зале, где на сцену вызывали каждого претендента, который читал отрывки из своего произведения.
— Однако ты хоть и курьер, но соображаешь! — подтрунивал над ней Савва, когда она высказала свое мнение об одном из поэтов.
— Плохие у него стихи, — не задумываясь дала Женя свою оценку.
— Это отчего же ты так решила?
— Поэзия — это настроение, она должна чувства задевать. Помнишь, ты мне объяснял? А меня не трогает ни одна строчка. Вроде бы он собрал в кучу много красивых слов, но они не волнуют.
— А мои тогда взволновали? — Савва наклонил свою голову над ухом девушки, так что густая грива волос коснулась ее щеки. Он дал понять, что имеет в виду вечер у него на даче после их первой близости. Женя догадалась и закивала.
— Твои — да! Ты сегодня их будешь читать?
— Нет, я отрывок из своего сценария прочту.
— Того самого, про музыку любви?
— Про хмельную музыку любви, — уточнил Савва. — Вообще-то я пока не остановился ни на каком названии. Знаешь, курьер, я кое-что загадал.