142. Идеологическое обоснование значимости подготовки концепции обороны именно в её особой, исключительно связанной с «албанской спецификой» форме, в условиях объявленной главой АПТ «борьбы против идеологии либерализма и консерватизма» делалось с учётом базовых тезисов Э. Ходжи «народ-солдат» (gjithë populli ushtar), «армия всего народа» (Ushtria е madhe Popullore) и обучение военному делу во «внеклассных школах военной подготовки», содержавшихся в его «Тезисах о школе внеклассной военной подготовки» (март 1970 г.). Разработка материалов по военной доктрине продолжала вестись двумя группами из числа представителей военного ведомства и являлась основным «проектом» Института военных исследований. В начале 1973 г. Э. Ходжа дважды (19 и 23 января) лично участвовал в обсуждении темы вооруженных сил и вопросов формулирования доктрины обороны. Это свидетельствовало о явном стремлении главы АПТ взять под полный контроль всё, что так или иначе было связано с армией и формированием военной доктрины НРА для того, чтобы добиться, судя по всему, сокращение роли военного истеблишмента в общественно-политической системе страны. Данный курс, вероятнее всего, помимо албанских условий был обусловлен и событиями в КНР, за которыми пристально наблюдал Ходжа, сделавший вывод из «дела Линь Бяо» осенью 1971 г.
Усиление политизированного подхода к теме обороны, а по сути – ослабление позиций кадровых военных за счёт укрепления позиций политических назначенцев-комиссаров, определялось лично Э. Ходжей, когда он заявил 19 января 1973 г. на специально собранной сессии Секретариата ЦК АПТ, посвященной идейно-политической и культурной работе в вооруженных силах о том, что «в армии все, от простого солдата до офицера, находящегося на ответственном посту, прежде всего, должны быть людьми политическими [политически мыслящими – Ар. У]»143. С целью усиления идейно-политической индоктринации офицерского состава глава АПТ рекомендовал, чтобы после окончания соответствующих военно-учебных заведений, включая Военную
Академию, выпускники направлялись в партийные школы144. Во многом это было связано с тем, что Ходжа выражал недовольство работой X. Чако – начальника Политического управления вооруженных сил, которого он обвинил в «ослаблении идейно-политической работы на основе тезисов Совета Обороны»145, и в целом руководства военного ведомства, которые критиковались им за плохую политическую работу в войсках и недостаточный учёт положений «Тезисов» Совета Обороны (которые были отредактированы им лично и содержали два базовых принципа: «народной войны» и идейно-политической подготовки)146.
Спустя несколько дней после сессии Секретариата ЦК АПТ, но уже во время выступления 23 января в первичной парторганизации, боевая подготовка вновь увязывалась Э. Ходжей с идейно-политической, которая была равной ей по значимости147, а опыт национально-освободительной борьбы в Албании в годы Второй Мировой войны рассматривался главой АПТ как определяющий с военной и политической точек зрения для вооруженных сил страны148. Более того, именно в этой речи Ходжи было сделано заявление о том, что «у нас есть собственная военная наука, способная успешно противостоять военной науке потенциальных противников», хотя и с оговоркой: «было бы ошибкой заявлять о ней как самой лучшей и значительной науке или незначительной»149. Со своей стороны, отвечавшие в военном ведомстве за политическую работу в вооруженных силах пытались соединить политический и военный аспекты в своих работах, посвященных военно-теоретическим проблемам150.
В военно-техническом и организационном отношениях оценка Э. Ходжей сложившейся ситуации в вооруженных силах выявила ряд особенностей. Заявляя о том, что албанская армия обладает современным оружием и снаряжением, сам Ходжа, тем не менее, был вынужден признать наличие у потенциальных противников более совершенных видов оружия, к числу которого он относил авиацию151, а также он констатировал низкий уровень координации родов войск – мотострелковых и танковых, сославшись при этом на результаты прошедших учений152. Концепция «народа-воина» рассматривалась Ходжей как базовый принцип всей военной доктрины (работа над которой ещё не была закончена) в идеологическом, политическом и патриотическом отношениях153, однако её реализация имела и вполне материальное обоснование, сделанное главой АПТ. Он объяснял необходимость развития «Добровольческих сил» невозможностью для Албании с экономической точки зрения иметь многочисленные вооруженные силы154. Наряду с этим глава АПТ настаивал на проведении совместных учений регулярных вооруженных сил и так называемых добровольческих подразделений с целью улучшения координации их действий, усиления политического воспитания155, имея в виду положительный, как считал Э. Ходжа, опыт региональной организации войсковых подразделений на уровне рота – батальон, которые должны были действовать совместно с местными «Добровольными силами» и с участием их штабов156.
Тесная связь идейно-политической и организационно-военной составляющих становилась определяющей не только для формулирования военной доктрины коммунистической Албании, но и внутриполитической ситуации, характеризовавшейся ухудшением экономического положения и ужесточением существовавшего репрессивного режима. Идеология «осажденной империал-ревизионистами крепости», т. е. враждебного окружения НРА, становилась доминирующей в пропагандистской кампании, развернутой по указанию Э. Ходжи157. Поэтому тезис всеобщей мобилизации против внешней угрозы и борьба с возможными «внутренними врагами» становился базовым в инициированной Первым секретарем АПТ пропагандистской кампании. В то же время, он не исключал возможности оказания на возглавлявшийся им режим извне с целью его ликвидации. Весьма симптоматичным в данном случае стала реакция Э. Ходжи в июне 1973 г., когда он получил, вероятно, по линии разведки данные о том, что на одном из заседаний в НАТО, проходившем в Брюсселе, помимо остальных вопросов затрагивалась и «албанская тема». Судя по приводимой в дневнике Э. Ходжи цитате, он располагал неким оперативным документом, в котором достаточно откровенно и в характерном для натовских материалов стиле отмечалось: «Исходя из позиции и положения Албании, члены НАТО заключили, что в Албании ситуация стабильная, там существует единство, и экономика продвигается вперёд. Албания занимает прочное географическое положение в Средиземноморье, но проводимая ею политика относительно этого моря в нашу пользу. Она противится нам, но противится и советским. Поэтому мы не должны беспокоить Албанию и обострять дела с ней, напротив, должны добиться их улучшения. Соединенные Штаты Америки и Англия должны добиваться установления с ней дипломатических отношений, но при этом они не должны ни торопить, ни поощрять их»158. Сам Э. Ходжа высказывал мнение в своих записях о том, что истинность информации будет, в конечном счёте, проверена, но скорее всего «она верна, и это не только ввиду серьезности человека, давшего нам эту информацию, или же его желания передать нам её, хотя, быть может, ему было поручено сделать это, – это не имеет значение; мы имеем в виду содержание её»159.
Важность такого подхода НАТО к Албании была отмечена главой АПТ сразу, в связи с чем полученные данные были обсуждены на заседании Совета Обороны. Анализ происходящего, сделанный Э. Ходжей, базировался на ранее выдвинутом им тезисе «борьбы на два фронта». Поэтому НАТО и ОВД рассматривались как «две империалистические группировки», стремящиеся добиться от Албании перехода на сторону одной из них и признающие статус-кво, предпочитая «до поры до времени «не посягать» на свободу, независимость и суверенитет Албании». При этом, однако, Ходжа полагал, что наибольшую активность, направленную на восстановление отношений с НРА, проявляет СССР, который стремиться «выйти на Адриатическое и Средиземное моря», а Тирана, в свою очередь, «решительно борется» «против этих (советских – Ар. У) хищнических империалистических устремлений»160. Сама Албания рассматривалась Ходжей как плацдарм, представляющий интерес для обоих блоков и, одновременно, «объект нападения и скорейшего захвата той или другой страны»161, в частности, Балканских162. Очевидное усиление активности НАТО и ОВД в средиземноморско-балканском секторе мировой политики, а также попытки наладить взаимоотношения с Тираной, предпринимавшиеся на разном уровне странами, которые объявлялись руководством НРА и, прежде всего, Э. Ходжей как потенциальные противники Албании, способствовали тому, что глава АПТ торопил разработчиков новой военной стратегии.
15 июня 1973 г. в г. Дуррес было собрано специальное совещание руководящих кадров министерства обороны, посвященное оборонной политике. Одной из тем, вызвавших споры во время заседаний, стала проблема распределения ответственности между главой военного ведомства Б. Баллуку и начальником Генерального штаба П. Думе, который настаивал на необходимости переподчинения ему Оперативного управления министерства, управления разведки и связи163. Во многом этот спор был обусловлен тем, что после военной реформы 1966 г. Генеральный штаб стал частью Министерства обороны, потеряв былую самостоятельность, и оказался фактически приравненным к другим управлениям военного ведомства. В 1970 г., после перехода вооруженных сил на корпусную систему, он был лишен многих ранее существовавших у него командных функций и получил лишь право на общее руководство военными операциями, а также осуществление контроля за их выполнением. В поддержку П. Думе выступил X. Чако – начальник Политического управления, который также поставил вопрос о перераспределении функций в военном министерстве, а также выразил недовольство методами его руководства и заявил о необходимости проведения пленума ЦК АПТ, посвященного положению в вооруженных силах