– Глупцы! – сказал Бард. – Они подошли под самую Гору! Может, эти гномы и сведущи в том, как сражаются в копях, но они не умеют воевать на земле. У них по правому флангу в скалах скрывается много наших лучников и копьеносцев. Говорят, будто у гномов неплохие кольчуги. Ну что ж, сейчас мы это проверим. Ударим на них с двух сторон, не мешкая, чтобы они не успели перевести дух!
Но Король Эльфов сказал:
– Нет, я не хочу начинать битву из-за золота, если можно ее избежать. Гномам все равно не пройти к Горе, пока мы их не пропустим, а если они что-то предпримут, мы сразу это заметим. Будем надеяться, что какой-нибудь случай еще поможет кончить дело миром. Если же, к несчастью, завяжется бой, – что ж, за нами численный перевес.
Но король не учел, что он имеет дело с гномами. Их сердца пылали неистовым гневом при мысли, что Аркенстон оказался в руках осаждающих. Они догадались, что Барду и его друзьям не хочется вступать в бой, и решили сразу же перейти в наступление, пока их враги собрались на совет.
Неожиданно гномы без предупреждения молча бросились на прорыв. Зазвенели тетивы, засвистели стрелы. Войска были готовы сойтись.
И тут произошло нечто еще более неожиданное и ужасное – стало быстро темнеть! Черная туча закрыла небо. Надвигалась буря: яростный ветер зимней грозы донес раскат грома, эхом прокатившийся меж отрогов Горы, вспышка молнии озарила вершину. А ниже грозовой тучи появилась еще одна, летящая к Горе темным вихрем, – но не по ветру: черное облако приближалось с севера, будто огромная стая птиц, такая плотная, что между крыльями не оставалось никакого просвета.
– Стойте! – вскричал Гандальв. Никто не понял, откуда он появился. Воздев руки, он стоял один между строем наступающих гномов и сомкнутыми рядами воинов, ожидающих неприятеля. – Стойте! – крикнул он громовым голосом, и белое пламя, подобное молнии, ударило из его посоха. – Надвигается беда! Увы, раньше, чем я думал! Идут гоблины! Их ведет Болг, предводитель гоблинов Севера, чей отец был сражен в Мориа твоей рукой, о Дайн! Посмотрите! Летучие мыши, как туча голодной саранчи, несутся над его войском! Гоблины скачут на волках, и стая варгов идет следом за ними!
С каждым мгновением, пока он говорил, делалось все темнее. Смятение охватило изумленных воинов. Гномы остановились, с ужасом глядя в небо, эльфы громко закричали.
– Сюда! – позвал Гандальв. – У нас еще есть время держать совет. Пусть Дайн, сын Найна, поспешит к нам!
Так началась ужасная битва, которой никто не ожидал. Впоследствии ее назвали Битвой Пяти Воинств. На одной стороне сражались гоблины и свирепые волки, на другой – эльфы, гномы и люди.
На самом деле гоблины уже давно собирались начать войну. С тех пор как был убит Главный Гоблин Туманных Гор, их неприязнь к гномам переросла в смертельную ненависть. Между всеми их городами, крепостями и поселениями засновали гонцы: гоблины решили, что пришло время захватить весь Север. Тайно они собирали необходимые сведения, под всеми горами ковалось оружие и снаряжались войска, к назначенным местам по всем ущельям стягивались отряды и один за другим выступали в поход. Они передвигались скрытно, лишь под покровом ночи или по туннелям в глубине гор. Наконец под великой северной горой Гундабад, где находилась столица гоблинов, и в окрестных долинах собралось огромное войско. Гоблины готовились бурей обрушиться на южные земли. Тут они узнали о гибели Смауга и обрадовались. Ночь за ночью они стремительными бросками продвигались по горным тропам и подступили с севера к Одинокой Горе по пятам за гномами Дайна. Даже вороны не знали об их нашествии, пока гоблины не спустились с гор и не вышли в разоренные земли, простиравшиеся между Горой и северными холмами. Что было известно Гандальву, трудно сказать, но маг, очевидно, не ожидал такого внезапного нападения.
Гандальв, Бард и Король Эльфов собрали совет, и Дайн теперь сидел рядом с ними: гоблины – общие враги, и с их появлением все остальные распри были забыты. Вот что предложил Гандальв. Единственная возможность одолеть гоблинов – заманить их в долину между отрогов Горы, а самим занять позиции выше по склонам, на восточном и южном кряжах. Но при этом оставалась опасность, что гоблины, если их войско достаточно велико, могут перебросить часть своих сил в соседние долины, оттуда подняться на Гору и ударить сверху в тыл воинам на обоих отрогах. Однако у союзников уже не было времени на то, чтобы обсудить какой-нибудь другой план или послать за помощью.
Гроза пронеслась, укатившись на юго-восток, но из-за гребня восточного кряжа показалась туча летучих мышей. Вскоре она закрыла все небо и закружилась над долиной, опускаясь все ниже, вселяя ужас в сердца.
– К Горе! – закричал Бард. – Займем склоны! По местам, пока не поздно!
Эльфы встали на Южном отроге по его нижним склонам и в скалах у его подножия, люди и гномы – на Восточном отроге. Бард с самыми проворными из людей и эльфов вскарабкался на гребень Восточного отрога, чтобы посмотреть на север. С той стороны у подножия Горы все было черно от наступающих полчищ. Вскоре их передовые отряды, свирепые и быстрые всадники на волках, обогнули Восточный отрог и с воем и дикими кличами устремились к Дейлу. Горстка храбрых воинов Барда, рассыпавшись цепью, преградила им путь, чтобы создать видимость сопротивления, и многие из них пали, сдерживая натиск гоблинов, прежде, чем остальные отступили и скрылись в скалах по обе стороны долины. Как и рассчитывал Гандальв, все войско гоблинов, собравшееся у конца Восточного отрога позади своего авангарда, взбешенное неожиданным сопротивлением, теперь в ярости рванулось вперед. Огромная беспорядочная орда под бесчисленными черными и красными знаменами ринулась вверх по долине, чтобы сокрушить врага.
Это была страшная битва. Самое ужасное из всех приключений Бильбо, во время которого он больше всего сожалел о том, что вообще угодил в эту историю, – иными словами, такое, которым впоследствии он более всего гордился и которое с самым большим удовольствием вспоминал, хотя в этой битве он не совершил ровным счетом ничего героического. Собственно говоря, как только начался бой, Бильбо надел свое кольцо и исчез из виду, что, впрочем, не избавило хоббита полностью от опасности. Волшебное кольцо подобного рода не гарантирует вам полной защиты при нападении гоблинов, оно не отвращает летящие копья и шальные стрелы, но все-таки оно помогает ускользать от врагов и, кроме того, выручает в том случае, если какой-нибудь гоблин, оказавшийся рядом, присматривает, чью голову можно снести мечом, – вашу он попросту не заметит.
Первыми в битву бросились эльфы. Они ненавидят гоблинов холодной и ожесточенной ненавистью. В сумраке их мечи и копья сияли ледяным огнем от смертоносного гнева, направлявшего удары эльфийских воинов. Как только огромная орда наступавших гоблинов заполнила долину, эльфы выпустили ливень стрел, и каждая сверкнула в полете гибельным пламенем. И сразу за этим тысяча эльфийских копьеносцев вступила в битву. Гоблины оглушительно взвыли. Скалы и камни почернели от гоблинской крови.
Едва гоблины сумели остановить натиск эльфов, как с противоположной стороны долины донесся гортанный раскатистый клич. С возгласами «Мориа!» и «Дайн, Дайн!» в бой бросились воины Железных Холмов. Боевые кирки гномов обрушились на врага, а следом – длинные мечи людей Озера.
В рядах гоблинов началось смятение, но только они развернулись навстречу наступающим гномам и людям, как получившие подкрепление эльфы ударили снова. Многие гоблины уже отступали в беспорядке вниз по реке, пытаясь выбраться из западни; их собственные волки уже стали кидаться на них, разрывая трупы и раненых. Казалось, победа близка, – но тут сверху послышались громкие яростные крики.
Враги действительно взобрались на Гору с противоположной стороны и заняли весь склон над Воротами, и все новые гоблины торопливо спускались по скалам, не обращая внимания на тех из своих, кто с воем срывался с отвесных утесов в пропасть. Теперь большие отряды врагов атаковали отроги Горы сверху. С каждого отрога на Гору вели тропы, а союзников было слишком мало, чтобы долго удерживать их против лавины врагов. Надежда на победу померкла. Пока удалось отразить только первый натиск черных полчищ.
Битва продолжалась. Разбежавшиеся гоблины возвратились в долину. Туда же примчалась, рассчитывая на поживу, вся стая варгов, а следом явился Болг со своей дружиной – огромными гоблинами, вооруженными кривыми мечами. Близился вечер, грозовое небо скоро мог поглотить ночной мрак, и по-прежнему громадные летучие мыши с писком кружили над головами людей и эльфов и, словно упыри, набрасывались на павших и раненых. Бард, оборонявший Восточный отрог, шаг за шагом отступал под ударами врагов. Эльфийские лорды вместе со своим королем отчаянно защищались на Южном отроге, возле сторожевого поста на холме Равенхилл.
Неожиданно раздался громкий боевой клич, и в Воротах пропела труба. Они забыли про Торина! Часть стены, сдвинутая рычагами, с грохотом обрушилась в озеро. Король Под Горой бросился вперед через пролом, и за ним последовали его соратники. Вместо старых капюшонов и плащей на них теперь были сияющие доспехи, глаза гномов сверкали красным огнем. В сгустившемся сумраке королевские доспехи Торина тускло отблескивали золотом.
Гоблины, засевшие выше по склонам, начали сбрасывать камни на головы гномам, но Торин и его соратники добежали до водопада, спустились в долину и ринулись в бой. Волки и гоблины, оказавшиеся у них на пути, падали мертвыми или обращались в бегство. Торин рубил своим топором направо и налево. Казалось, великий гном неуязвим для оружия врагов.
– Ко мне! Ко мне, эльфы и люди! Ко мне, о мои родичи! – взывал он, и его голос гремел над долиной подобно рогу.
Вниз по склонам, не соблюдая боевого порядка, ему на помощь кинулись все гномы Дайна. За ними устремились многие люди Озера, и Бард не смог удержать их, а с другой стороны долины на врагов бросились эльфийские копьеносцы. В Дейле гоблинов разбили наголову, огромные темные груды их отвратительных трупов остались среди развалин. Варгов разогнали, и Торин обрушился на гоблинов из дружины Болга. Но он не мог прорваться сквозь их заслон.