– Давай зови!
Гэндальф пронзительно свистнул, и тут же на садовой дорожке, ведущей к дому, показались Торин и Дори. Вскоре они уже стояли на крыльце и кланялись Беорну.
– Ты, видно, хотел сказать – с двумя или тремя! – заметил Беорн. – Да к тому же это не хоббиты, а гномы!
– Торин Дубощит, к вашим услугам! Дори, к вашим услугам! – представились гномы и поклонились еще раз.
– Благодарю! В услугах ваших я не нуждаюсь! – не слишком любезно ответил Беорн. – Зато вы, похоже, нуждаетесь в моих. Не очень-то я люблю гномов! Впрочем, если ты и впрямь Торин, сын Траина и внук Трора, а твой спутник тоже гном вполне порядочный и вы враги гоблинов и не намерены озорничать в моих владениях… Но каким ветром вас сюда занесло?
– Гномы направляются в земли своих предков, лежащие к востоку от Чернолесья, – вставил Гэндальф. – В твоих владениях мы оказались совершенно случайно. Мы шли через Верхний Перевал, чтобы попасть на тракт, что идет южнее твоих владений, но на нас напали гоблины. Я как раз собирался об этом рассказать.
– Ну так и рассказывай! – поторопил его Беорн, не отличавшийся особой учтивостью.
– В горах разразилась страшная гроза. Каменные великаны швыряли друг в друга обломки скал, и нам пришлось укрыться в пещере у самого перевала. Нам, то есть мне, хоббиту и нескольким нашим друзьям…
– Двое, по-твоему, это несколько?
– В общем-то, нет… На самом деле их было несколько больше…
– Где же они? Их убили, съели, они вернулись домой?
– В общем-то, нет… Они почему-то не явились на зов все сразу. Стесняются, наверное. Видишь ли, мы очень боимся, что в таком количестве можем доставить тебе некоторые неудобства…
– Давай уж, свисти! Все равно вы уже тут, а одним-двумя гостями больше – невелика разница, – проворчал Беорн.
Гэндальф свистнул еще раз, но свист еще не смолк, а Нори и Ори были уже тут как тут, поскольку, если вы не забыли, волшебник велел гномам подходить по двое через каждые пять минут.
– Ну и ну! – удивился Беорн. – Вот это проворство! Вы что, из-под земли выросли? Подходите-ка, подходите!
– Нори, к вашим услугам! Ори, к ва… – начали было гномы, но Беорн прервал их:
– Благодарю! Когда ваши услуги мне понадобятся, я вам сообщу. Присаживайтесь, и продолжим рассказ, а то и до ужина не управимся.
– Едва мы уснули, – продолжил Гэндальф, – как в задней стене пещеры появилась трещина. Оттуда повыскакивали гоблины и схватили хоббита, гномов и всех пони из нашего каравана…
– Караван пони? Да вы что – циркачи бродячие? Или купцы какие? Или в ваших краях шесть пони – это уже караван?
– Да нет же! На самом деле их было больше шести, да и нас, если честно, тоже… А вот и еще двое!
В то же мгновение появились Балин и Двалин. Они поклонились так низко, что их бороды коснулись каменного пола.
Беорн сперва нахмурился, но гномы до того старались угодить хозяину, так уморительно кивали, кланялись, расшаркивались и помахивали капюшонами у своих колен (как это принято у гномов), что великан перестал хмуриться и хрипло расхохотался.
– Право слово, цирк! – выговорил он наконец. – Ну и клоуны! Проходите, весельчаки, проходите. Как вас зовут? Услуги ваши мне сейчас не надобны – только имена! Садитесь и кончайте вертеться перед глазами.
– Балин и Двалин, – пролепетали гномы, не смея возражать, и в полном замешательстве сели прямо на пол.
– Продолжай же! – Беорн повернулся к Гэндальфу.
– На чем это я остановился?.. Ах да! Меня-то гоблины не схватили. Парочку гоблинов я убил вспышкой…
– Славно! – проворчал Беорн. – Стало быть, и волшебники кое на что годятся!
– …и едва успел проскочить в смыкающуюся трещину. Я шел за ними следом до главной пещеры – она кишмя кишела гоблинами! Вместе с Большим Гоблином там было тридцать, а то и все сорок вооруженных охранников. И тогда я подумал: «Даже если бы пленников не сковали всех вместе, что значит жалкая дюжина против такой оравы?»
– Дюжина? Первый раз слышу, что восемь – это дюжина! Может, тут прячутся еще несколько клоунов, а?
– Так и есть! Вот и еще парочка подоспела. Это, наверное, Фили и Кили… – бодро произнес Гэндальф, когда на крыльце, улыбаясь и кланяясь, появились еще двое гномов.
– Достаточно! – Беорн махнул им рукой. – Садитесь и молчок! Продолжай, Гэндальф!
И волшебник продолжал рассказывать про стычку с гоблинами, про то, как им удалось проскочить в нижние ворота и в какой ужас они пришли, когда обнаружили, что хоббит потерялся.
– Мы пересчитались, и оказалось, что хоббита нет! Нас осталось только четырнадцать!
– Четырнадцать? Впервые слышу, что десять минус один равно четырнадцати! Наверное, девять? Или ты представил мне еще не всех?
– Разумеется, недостает еще Оина и Глоина. А вот и они! Надеюсь, они не доставят тебе лишнего беспокойства…
– Пусть идут все! Да поживее! Эй вы, двое! Проходите и садитесь! Послушай, Гэндальф, давай считать – ты, да десять гномов, да хоббит, который потерялся. Всего одиннадцать (хоббит в уме!), а вовсе не четырнадцать! Или волшебники считают как-то иначе? И все-таки продолжай рассказывать!
Беорн старался не показать виду, что история его очень заинтересовала. Дело в том, что в прежние времена он знал каждую тропинку в тех местах, о которых рассказывал Гэндальф. Великан кивал и одобрительно ворчал, слушая, как нашелся хоббит, как путники прокатились по осыпи, и о Поляне Варгов.
Когда Гэндальф перешел к тому, как, спасаясь от волков, они влезли на деревья, Беорн встал и принялся расхаживать по веранде.
– Эх, меня бы туда! – пробормотал он. – Фейерверком бы они тогда не отделались!
– Я сделал, что смог, – скромно сказал Гэндальф, с удовольствием отметив про себя, что рассказ производит надлежащее впечатление. – Так вот, мы сидели на деревьях, а волки под нами ну просто бесновались. И тут с гор спустились гоблины и сразу же нас обнаружили. Они завизжали от радости и запели страшную песню, чтобы поглумиться над нами: «Пятнадцать птичек по елкам сидят…»
– Б-р-р-р! Погоди, – остановил его Беорн. – Никогда не поверю, что гоблины не умеют считать! Еще как умеют! Двенадцать – это тебе не пятнадцать, и гоблины это прекрасно знают!
– Я тоже… Там были еще Бифур и Бофур. Я не осмеливался прежде представить их тебе… Да вот и они! На веранду поднялись Бифур и Бофур.
– И я! – выдохнул совершенно запыхавшийся Бомбур.
Он был очень толстым и очень обиделся, что его поставили в самый конец. Не желая выжидать положенных пяти минут, он пошел сразу же за Бифуром и Бофуром.
– Ну вот, теперь вас и в самом деле пятнадцать. А так как гоблины считать все-таки умеют, то думаю, что именно столько вас и было на деревьях! Надеюсь, теперь нам удастся благополучно добраться до конца этой истории и никто нас больше не прервет!
Только теперь Бильбо понял, насколько хитро поступил Гэндальф. Перерывы лишь подогревали любопытство Беорна, а сама история удержала великана от того, чтобы с порога отказать гномам в помощи и выгнать прочь как подозрительных бродяг и попрошаек. Беорн редко кого пускал к себе в дом без особой на то необходимости. Друзей у него было мало, и жили они очень далеко. Поэтому больше одного-двух гостей одновременно Беорн никогда не приглашал. А тут у него на веранде собралось целых пятнадцать незнакомцев!
К тому времени, когда Гэндальф закончил свой рассказ, поведав о том, как их спасли орлы и как перенесли потом на Каррок, солнце скрылось за вершинами Туманных Гор и в саду Беорна пролегли длинные тени.
– Славная история! – одобрил Беорн. – Давненько я такой не слыхивал! Если каждый попрошайка будет рассказывать что-нибудь в этом духе, придется мне стать добрее. Может, конечно, вы все выдумали, но ужин тем не менее заслужили. Идемте-ка поедим чего-нибудь.
– Спасибо! Большое спасибо! – вежливым хором отозвались гномы.
В зале было уже совсем темно. Беорн хлопнул в ладоши, и тут же в зал вбежали четыре замечательных белых пони и несколько больших собак, серых и длиннотелых. Беорн обратился к ним на непонятном языке, который напоминал скорее звериное ворчание. Собаки убежали, но вскоре вернулись, держа в зубах факелы, зажгли их от очага и воткнули в низкие гнезда на столбах, окружавших очаг. Оказалось, собаки умеют ходить на задних лапах и держать передними лапами разные вещи. Они быстро придвинули к очагу стоявшие у стены козлы и положили на них доски.
Затем послышалось «бе-е-е, бе-е-е!», и в комнату вошли несколько снежно-белых овец, ведомых большим черным как смоль бараном. Одна из овец несла белую скатерть, вышитую по краям изображениями животных; другие овцы тащили на спинах плетеные подносы с чашками, тарелками, ножами и деревянными ложками. Собаки расставили на столах посуду. Столы оказались непривычно низкими, так что даже хоббиту сидеть было удобно. К торцу стола один из пони придвинул две низкие скамеечки с плетеными сиденьями и короткими толстыми ножками, предназначенные для Гэндальфа и Торина; к другому торцу пони поставил большой черный и тоже плетеный стул – для Беорна. Тот уселся на него, вытянув огромные ноги далеко под стол. Все сиденья, равно как и стол, были у Беорна низкими, – видимо, для удобства удивительных животных, обслуживающих трапезу. А на чем же сидели остальные гости? О них тоже не забыли! Другие пони прикатили круглые, как барабаны, ошкуренные чурки – тоже невысокие, как раз для маленького Бильбо; вскоре все расселись, и, надо заметить, за столом Беорна уже много-много лет не бывало такой славной компании.
Наконец приступили к ужину, а можно сказать, что и к обеду, – называйте кому как нравится. Подобной трапезы у гномов не было с тех самых пор, как они покинули гостеприимный Дом Элронда и попрощались с его хозяином. Ужинали при колеблющемся свете очага и коптящих факелов, а на столе горели две большие красные свечи, сделанные из пчелиного воска. Пока гости ели, Беорн говорил не умолкая – низким, рокочущим голосом рассказывал он разные истории о диких землях, лежащих по эту сторону гор, в особенности же – о мрачном и полном опасностей лесе, протянувшемся далеко на север и на юг, о лесе, который находился всего в сутках пути отсюда и преграждал дорогу на восток, о таинственном Чернолесье.