— Мать честная! — ахнул подбежавший к ним первым пожилой мужчина с вилами. — Это ж Федька! Да никак стреляный.
Валентина подбежала к лежавшему ничком Фантомасу, с силой ударила его палкой по лысой голове. И еще раз.
— Хватит! — вырвал у нее палку мужчина в шортах, с газовым пистолетом.
— Он же мертвый.
— Маму, — прошептала Валя, — убили... Она зашаталась. Мужчина подхватил потерявшую сознание женщину на руки и громко закричал:
— Врача надо! У нее обморок!
Лена застонала и стала подниматься. Увидела лежащих около дома парней и с громким криком «Жорка!» побежала к дому.
— Держите ее! — крикнул мужчина с газовым пистолетом. — Там следы должны для милиции остаться!
Бежавшую девушку перехватили три женщины и пожилой мужчина.
— Жорка! — пытаясь вырваться, громко кричала Лена. Над Валентиной хлопотали две женщины.
— Мама, — открыв глаза, простонала она.
28
— Вообще тронулись, — сказала стоявшая возле дорожного кафе молодая женщина в мятых джинсах. — Задолбали этой Машкой. Ты никого из тех, кого знаешь, не встречала?
— Машек много, — хихикнула неопределенного возраста женщина с тяжелой копной светло-рыжих волос.
— По этой трассе, — поправила молодая.
— Да полно их. Настоящим именем никто и не назовется. Насчет трассы...
— Она, махнув рукой, недовольно поморщилась. — Сейчас даже из Хохляндии здесь трутся. Я три дня назад с одной сцепилась.
— Интересно, — глядя вслед отъехавшей машине ГАИ, покачала головой молодая, — что она наделала, эта Машка?
— Кто-нибудь подцепил сифу, — фыркнула вторая. — А может, и СПИД. Вот и...
— Эти из уголовки, — перебила ее молодая, — а они заразой не занимаются. Наверное, это где-то в стороне от Симферопольского, я что-то слышала. Там, кажется, убили шофера легковушки и бабу какую-то чуть не пришибли. Наверное, Машка эта видела что-то, вот и ищут. Дура, видно, ляпнула кому-то. Про то, что на трассе видишь, молчать надо. Теперь ее и менты, и бандюги ищут. В любом случае прибьют, — уверенно сказала она. — Даст показания ментам или не даст, свидетелей живыми сейчас не оставляют.
— А может, она знает что-то о бойне в городе. Там, говорят, тульских побили страсть сколько. И москвичей двоих или троих.
— Ты лучше молчи, а то договоришься. Будут, как и Машку, искать. Ее, наверное, уже прибили.
— Да? — недовольно сказал в сотовый телефон лежавший на кровати Иннокентий.
— Где сумка? — услышал он мужской голос.
— Что? — испуганно переспросил он.
— Ты знаешь что, — усмехнулся мужчина. — Слушай внимательно, козел.
Если хоть слово ментам вякнешь, ты покойник. Впрочем, мусорам тебе говорить не в жилу. Но если решишь в тюрьме спрятаться — намыль задницу. Как только в камеру попадешь, на парашу сядешь и кукарекать будешь. Где сумка? — снова задал он напугавший Иннокентия вопрос.
— Кто ты? — робко спросил он.
— Сумка где?! — рявкнул звонивший.
— Да иди ты! — воскликнул побледневший Иннокентий, отключив, положил телефон на стол и не мигая уставился на него. Потом осторожно поднялся. Несмело шагнул. Еще раз. Его лицо покрылось каплями пота. Он что-то прошептал, схватил телефон и набрал номер.
Розова всхлипнула и отшвырнула небольшое зеркало. Стоявший рядом врач вздохнул.
— Как говорят, — тихо сказал он, — были бы кости, мясо...
— Ну что вы говорите?! — со слезами спросила Татьяна. — Это же... — Приподняв руку, показала длинный рубец на левой груди. — Я ведь молодая. У меня была упругая, высокая грудь! А теперь. — И безудержные рыдания сотрясли ее тело.
— Все будет хорошо, — неуверенно успокоил врач. — Тем более...
— Уходите, — плача, попросила Татьяна.
— Только после того, — не терпящим возражений голосом проговорил он, — как закончим перевязку.
Стоявший за дверью палаты Розовой молодой упитанный мужчина в белом халате быстро пошел по коридору. Зайдя в кабинет, плотно прикрыл дверь. Снял телефонную трубку, набрал номер.
— Да, — ответил женский голос.
— Поговорить с ней больше не удается, — быстро сказал он. — Ментов, правда, убрали.
— Мне нужно знать все, — требовала женщина, — И чем раньше я узнаю, тем больше у нее шансов остаться живой.
— Да ей сейчас, — хмыкнул он, — здоровье вроде как шло и ехало. Ей бинты сняли. На лбу так, маленько. А вот левая грудь как надвое разрезана, да и нога сохнет. Врачи говорят...
— Мне плевать на ее здоровье, — нервно перебила его женщина. — Мне нужно все знать. Надеюсь, ты меня понял правильно?
Услышав гудки отбоя, он со вздохом положил трубку.
— На кой мне все это понадобилось? — спросил он себя.
29
— Значит, ты мне сказал не все, — недовольно проговорила Екатерина.
Положив телефон, покачала головой. — Кто же ему звонил? — спросила она себя. — И как могли узнать номер его сотового телефона? Неужели кто-то из наших кому-то стучит? Лорка! — вспомнила она. — Но как она могла узнать номер Кеш-киного телефона? Рыбак, — тут же нашла ответ Астахова. Вскочив, нервно прошлась по комнате. — Что же ты мне, братик, сразу не сказал? — сердито спросила она находившегося в тульской клинике Иннокентия. — Надо ехать к нему. Вот почему он просил убрать всех, кто был с ним. Поэтому и Таньку прикончить не успели. Так.
Значит, надо найти водителя «КамАЗа». Он сейчас чувствует себя в безопасности и наверняка может кому-то из приятелей рассказать обо всем. И тогда... А мне-то что? Главное — взять то, ради чего Кешка напал на Тараканова. Но откуда у него это? То, что Тараканов мог везти деньги, допустимо. Но чтобы он связался еще с чем-то... Нет. Но тогда выходит, что это везла Танька? Значит, она с кем-то связана. Почему об этом не знал Арсентий? А он не знал. Иначе вел бы себя по-другому. Подожди, Комод не зря говорил, что смерть Кешки многое решила бы.
Значит, Арсентий боится, что милиция выйдет на Кешку и тот расскажет о сумке.
Милиция надавит на Таньку, и она, конечно же, все расскажет и выведет на Арсена. Не похоже на Арсентия, чтобы он убивал милиционеров да еще оставил пистолет со своими отпечатками. Но почему он все-таки так сделал? — попыталась найти она ответ. — Он что-то говорил о Губе, — вспомнила Екатерина. — Губа. Вот кто может помочь. А где его искать? Он сейчас наверняка прячется от людей Арсена, который попытается найти и убить его. Впрочем, Губа сам наверняка хочет рассчитаться с Арсентием. Но что произошло между ними? Губа поможет. Надо только найти его. Но как?.. Горыныч, — фомко позвала Екатерина. Тот вошел почти сразу. — Мне нужен Губа, — сразу перешла она к делу, — зачем — я все объясню.
— Губа нужен и Арсену, — усмехнулся Горыныч. — Он подставил его на своей даче. Потом убил бабу. Свою любовницу. И это все взвалили на Арсена. Там пять или шесть трупов и пистолет с отпечатками Арсена. Так что...
— Мне плевать, что там! — раздраженно прервала его Екатерина. — Ты можешь найти Губу?
— Губа знает, что я человек Арсена, — уклончиво отозвался он. — А как мы только что говорили...
— Мне нужен Губа! — громко повторила она. — И ты должен найти его!
— Привет! — В комнату вошел Рыбак. Екатерина замолчала и испытующе посмотрела на него. — Что за дела? — улыбаясь, поинтересовался он.
— Да пытаемся Губу найти, — спокойно, не отводя глаз, сказала Екатерина.
— Моли Бога, — с усмешкой прервал ее Рыбак, — чтобы Губа не нашел тебя.
Тут разговор идет, что кто-то из парней Арсена бабу Губы шлепнул. Так что он вполне может нанести ответный удар по тому же месту.
— Тогда пусть едет в Тулу, — усмехнулась Екатерина. — Пассия Арсентия там, в больнице лежит. Вот это и будет удар по тому же месту, — передразнила она его.
— Ты чего здесь? — Рыбак взглянул на стоявшего Горыныча.
— Он мне нужен, — ответила за Горыныча Екатерина. — Я с ним разговариваю. А вот что тебе здесь надо? — насмешливо спросила она. — Ведь это моя комната. А его, — она кивнула на Горыныча, — ко мне приставил Арсентий, мой муж. Ты же всего лишь исполняющий обязанности Астахова Арсентия, известного всем как Арсен. Выйди, — она махнула рукой на дверь, — и отныне не смей врываться ко мне без стука и моего разрешения.
Рыбак бросил быстрый взгляд на стоявшего с непроницаемым лицом Горыныча, повернулся к Екатерине и прошипел:
— Ладно. Деньги тогда будешь получать от Арсена переводом, стерва. — Екатерина рассмеялась. Рыбак вышел и с грохотом закрыл дверь.
— Зря ты с ним так, — сказал Горыныч. — Рыбак — скользкий тип, и от него пакости можно ожидать в любое время. Он сейчас наверху блаженства. Как же-к рулю встал, а ты его мордой в собственное говно. Зря, — повторил он.
— Мне плевать на его руль. Если что, все парни, я уверена, будут за меня. Рыбака большинство недолюбливает. Тем более сейчас. Он был сволочью, а сейчас вообще стал заноситься...
— Поэтому и не стоило его трогать, — повторил Горыныч. — Такие, как Рыбак, никто. Но все время мечтают получить пусть небольшую, но власть. И, если им это удается, считают себя богом и царем. Губу я попробую найти. Не обещаю твердо, но попробую. И вот еще что, — тихо добавил он, — если Губа нужен для того, чтобы расправиться с Розовой, я готов. У меня есть к ней небольшой счет.
Из-за нее совсем недавно погиб мой двоюродный брат. Он не имел никакого отношения к нашим делам, его сбила машина, которой управляла Розова. Это было...
— Я помню, — кивнула Екатерина. — Арсен тогда еще «увязывал», он так говорил, с родителями парня. Но...
— Мы с ним даже не дружили, но Розова — стерва, и я с удовольствием сверну ей голову.
— Давай сейчас забудем о Розовой, — сказала Екатерина. — Если ты действительно хочешь мне помочь, нужно...
— Я помню, — усмехнулся он, — убрать Арсена. Но ребята за него. Многие просто сочувствуют, но немало и таких, для кого он авторитет.
— А ты скажи этим ребятам, что авторитетом Арсена сделал мой отец Скелет, о нем вся Москва знает. Вот благодаря кому Арсентий поднялся. Да,у него есть ум. Он умеет рисковать. Не труслив. Но...