— Ты ничего не знаешь, — покачала головой Елена. — Ведь думаешь, Жорку убили из-за тебя? Нет. Они должны были в первую очередь убить Жорку и меня, понимаешь? — Она вытерла слезы. Валя внимательно посмотрела на девушку.
— Подожди, — сказала она, — я думала, что это из-за сына Гобиных. Ты, наверное, знаешь...
— Да, — всхлипнула Лена, — наверное, и из-за этого тоже. Но Фантомас — это человек Пикина, он приехал, чтобы убить меня и Жору. Я боюсь, Валька.
— Давай выйдем. — Обняв за плечи, Валя вывела девушку на крыльцо. — Говори, — не отпуская ее плеч, потребовала она. — Что случилось? Кто такой Тикин?
— Пикин, — поправила ее Лена. — Он как бы хозяин этой клиники. Она ведь небольшая, и больных в ней совсем немного. Об этой клинике и в Воронеже знают не многие. Но там не столько людей лечат... — Она замолчала.
— Ну? — сердито поторопила ее Валентина. — Договаривай!
— Ой, бабоньки! — Молодая женщина всплеснула руками. — Что в Березове случилось! Там, считай, полдеревни перестреляли. Целая банда на машинах заявилась — и давай с автоматов расстреливать. Говорят, участкового убили и еще...
— Ты не болтай попусту, — перебила ее строгая седая женщина средних лет. — Участкового ранили. И не всю деревню перестреляли. Убили там четверых.
Бандитов тоже троих, ну, может, пятерых, — увидев, что рассказчица хочет возразить, снисходительно добавила она. — И парня одного, он из Дагестана вернулся, прямо около дома убили.
Немного помолчав, стоявшие в магазине женщины сначала тихо, а затем громче возмущенно стали обсуждать страшную новость. Мария, сунув буханку хлеба в пластиковый пакет, быстро вышла из магазина. Увидела сидевшего около двери пса, улыбаясь, присела и погладила завилявшую хвостом собаку.
— Верный, — вздохнула она, — ждешь. Хоть тебе я нужна. Пойдем домой.
32
Иннокентий допил бутылку кока-колы, сунул ее под кровать. Потом вытер грудь полотенцем.
— Ну и духота, — пробормотал он.
Сунул в рот сигарету, хотел прикурить от зажигалки. В это время открылась дверь. Вздрогнув, он бросил сигарету в раскрытое окно и с испугом уставился на вошедшую медсестру. Узнав ее, облегченно вздохнул.
— Доктор сказал, — улыбаясь, та поставила на тумбочку коробочку с таблетками, — что вас скоро выпишут. Состояние нормальное.
— Много ты знаешь, — хмуро перебил ее Иннокентий. — Да и какая разница вашему коновалу! Ему бабки платят. Пока совсем здоровый не буду, хрен он меня выпишет.
Сестричка с удивлением смотрела на него.
— Чего уставилась? — злобно спросил Иннокентий. — Дала таблетки — и дергай. Расчувствовалась. Смотри, шкура! — неожиданно пригрозил он. — Я клиент денежный. Пожалуюсь вашему коновалу — на панель пойдешь бабки зарабатывать. — Вспыхнув, она быстро выложила из коробочки пять таблеток и выскочила из палаты.
— Выписывать хочет, — пробурчал Иннокентий. — Сука! Рано мне из больнички выходить. Во-первых, водилу этого не нашли. Вдруг он, сука, ментам накатал заяву, и они ждут, пока я не выйду? Хотя нет. Ждать менты не стали бы. Прямо из палаты в наручниках уволокли бы. — Говоря это, он пытался успокоить себя. Ему уже трижды звонил какой-то мужчина и все время задавал один и тот же вопрос:
«Где сумка?» Иннокентий не мог понять вопроса, и это пугало его гораздо сильнее, чем интерес милиции. Потому что обвинить его в чем-то не мог никто.
Все, кто был с ним тогда, уже погибли. Сначала Иннокентий боялся оставшейся в живых Розовой. Она узнала его, и если бы сказала об этом Арсентию, неизвестно, что бы тот сделал. Но Розова молчала. Он почти успокоился, и вдруг эти вопросы о какой-то сумке. Иннокентий хотел было позвонить сестре, но одумался. Как-то неожиданно для себя он понял, что Катька преследует свои цели и ее визит к нему в первую очередь был нужен ей. Вспомнив свои последние разговоры с ней, мысленно выругался. Иннокентий боялся за доллары, которые он взял тогда в машине. Их спрятал парень, убитый одним из первых людьми сестры.
Место Иннокентий знал. Если бы не звонок неизвестного, требующего какую-то сумку, он давно бы ушел из клиники. Хотя... Иннокентий тяжело вздохнул.
Тревожили разборы Арсена с тульскими, и кроме того, он постоянно испытывал страх перед милицией. Иннокентий боялся сумевшего скрыться водителя. Тот наверняка видел номера, и если бы сообщил об этом в милицию... Раздался вызов сотового телефона.
— Да, — отозвался Иннокентий.
— Слушай, сучонок, — узнал он хрипловатый мужской голос, — где сумка? Я спрашиваю в последний раз. Где сумка?
— Да не знаю я ни про какую сумку! — заорал Иннокентий. — Кто ты такой?
Ты знаешь, на кого наезжаешь! Я скажу Арсену! Слышишь?!
— Ясно, — усмехнулся говоривший. — Значит, будем беседовать по-другому.
— Ты кого пугаешь?! — взвился Иннокентий. — Да я тебя... Услышав звуки отбоя, выматерился и швырнул телефон на кровать.
— Надо куда-то уходить, — пробормотал он. — В надежное место. А где оно, это надежное место? Но здесь оставаться нельзя. Иначе... — Он посмотрел в окно. — Вообще-то в клинике самое то. Здесь и охрана, и вообще надежно. Надо просто сказать, чтобы ко мне никого без моего согласия не пускали. Катька, прежде чем приехать, позвонит. Точно, останусь.
Розова попробовала пошевелить правой ногой. Коротко вскрикнув, побледнела. Лоб мгновенно покрылся капельками пота.
— Я не хочу быть инвалидом, — прошептала она и громко заплакала. Взяла в горсть собираемые ею таблетки снотворного. Она уже несколько раз хотела отравиться, но всякий раз в самый последний момент что-то удерживало.
— Господи! — Плача, Татьяна швырнула таблетки на пол. — Помоги мне! Не хочу умирать. Но и так жить не смогу. Зачем мне все это нужно было? — с болью спросила она себя. — Легких и больших денег захотелось. Но ведь были у меня деньги. Арсен давал, сколько бы я ни попросила. Зачем мне это нужно было?
Не найдя ответа, уткнулась лицом в подушку. Дверь почти бесшумно открылась. В палату, явно стараясь не шуметь, вошел плотный мужчина в белом халате, осторожно закрыл дверь и подошел к кровати. Татьяна услышала шаги и прижалась спиной к деревянной спинке кровати.
— Тихо. — Улыбаясь, плотный приложил палец к губам. — Это я, добрый доктор Айболит. — Татьяна испуганно смотрела на него. Она узнала человека, заходившего несколько дней назад и строго предупредившего, чтобы она ничего не говорила Арсену о случившемся.
— Что вам надо? — пролепетала она.
— Ведешь ты себя хорошо, — ухмыльнулся он. — Молчишь. Хотя это и понятно, ведь говорить придется не как жертве бандитского нападения. Где сумка?
— мгновенно изменив интонацию, злобно спросил он.
— Не знаю, — чуть слышно прошептала Розова. — Я не знаю, о чем вы говорите.
— Хватит. Уж как раз ты все прекрасно понимаешь. И знаешь, о чем я говорю. Тебе просто повезло. Парни, которые отослали сумку, в тот же день были задержаны мусорами. Поэтому все думали, что товар при них был и милиция забрала его. Но они сумели сообщить, что товар отослали. Где он? И на кой хрен ты поехала с Таракановым?
— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — покачала головой бледная от страха Татьяна.
— Ты, — шагнув вперед, он взмахнул рукой, — не доводи до греха!
— Убей! — вскинув голову, выкрикнула она. — Ну! Смелее! Или даже с больной женщиной сладить не можешь! — Она истерично рассмеялась.
— Ну, тварина, — не найдя слов, выдавил он, — пожалеешь. — Развернувшись, шагнул к двери.
— Убей меня! — закричала Розова. — Убей! Он выскочил.
— Вот что вас волнует, — со слезами на глазах прошептала Татьяна. — Если бы хоть кого-то волновала я!..
— Не хочет говорить, — сказал в сотовый телефон плотный. Скомкав свободной рукой халат, затолкал его в раскрытую сумку. — Вообще ничего, — выслушав собеседника, недовольно добавил он. — Я пошлю...
— Нет, — раздраженно прервал его мужчина. — Она должна сказать, где товар! Нам надо обязательно узнать, где он. Похоже, что в машине его во время нападения не было. Пусть она скажет хотя бы о том, где оставила его. Если же его забрали, то кто и где. Она выползла на дорогу, значит, вполне возможно, сумка была с ней. В общем, узнай, где сумка.
— Узнай, — проворчал плотный. — Как? Она, сучка, калекой стала и мечтает о том, чтобы ее прибили. У самой, наверное, духу не хватает. А убивать ее...
— Все, — прервал его собеседник. — У тебя двое суток. Больше времени нет. Покупатель требует товар. Как хочешь, но узнай у нее, где сумка.
33
Отключив телефон, Птахин покачал головой. — Зря ты так с Лупатым, — буркнул седой мужчина. — Танька сейчас зациклена на том, что будет инвалидом. И ни о чем больше думать не хочет. Не говоря уже о товаре. Пугать ее смертью — только время терять. Лупатый правильно сказал — она бы с собой покончила, да смелости не хватает. Убить себя очень трудно, особенно когда есть время на размышления. — Так какого дьявола ты приехал, если понимаешь, что она не скажет?
Давай сделаем так, — предложил Глеб, — я выплачу тебе...
— Это несерьезно, — ответил седой. — Дело здесь не только в товаре. Да, я заплатил за эти камешки. Пусть сумма не особо велика, но тем не менее деньги ты получил. Главное здесь в том, что если менты выйдут на товар, то у них наверняка возникнет вопрос, куда и кому шли камешки. Прижмут Розову, и все. Она расколется как орех. Представляешь, что получится? — нервно спросил он. — Менты наверняка выйдут на тебя и на всех остальных. Я не знаю, чем ты здесь занимаешься. Чего ждешь? Этот шофер с «КамАЗа», баба, которая была с ним. Ведь это просто счастье, что они молчат. Если же кто-то из них даст показания, Кешку прижмут и он наверняка скажет о сумке. Убивать его сейчас нельзя. — Увидев, что Глеб хочет что-то сказать, он покачал головой. — Потому что вполне возможно, сумка у него. И тут опять Розова. Она наверняка знает, где товар. Если он у Кешки, то...
— Но она может сказать только для того, — не дал договорить ему Глеб, — чтоб отстали от нее. А судя по Кешкино-му ответу, он тоже не знает, где сумка.