— Кончился ты, — усмехнулся Конев. — Уж тут ты точно не выкрутишься.
Управление — это не райотдел. К тому же еще этот, которого с серебром повязали и труп на нем, Франко, тоже показания давать начал. Хана тебе, Глеб Антонович.
Теперь мы с тобой одной веревочкой повязаны. Как нитка с иголкой.
— Ты свое место знай, — хмуро посоветовал Птахин.
— Хватит меня учить! — крикнул Конев. — Помнишь, как ты меня подловил?
Я только старшего лейтенанта получил, участковым был, — словно пытаясь оправдаться, говорил он. — Мать прихватило. Ты мне лекарств нужных дал. Тогда хороших...
— Я тебя майором сделал, — прервал его Птахин. — Ты же благодаря мне в шестом отделе...
— Потому что это тебе нужно было! — закричал Конев. — Я тебя сколько раз спасал! Если...
— Хватит! — не выдержал Чатинский. — Я не пойму, — он брезгливо посмотрел на Конева, — к чему перед этой мразью отчет держать. Он присягу давал и плюнул на нее. Если его за задницу коллеги прихватят, он нас с потрохами сдаст.
Привлеченные громкими голосами, в кабинет заглянули двое боевиков.
— Уведите его. — Птахин кивнул на отскочившего в угол Конева. — И я больше никогда, — он сделал ударение на последнем слове, — не желаю его видеть.
— Ах ты мразь! — воскликнул Конев. Выхватив «Макаров», щелкнул курком.
Парни бросили руки к поясам, за которыми торчали пистолеты. Конев дважды выстрелил. Один из парней получил пулю в живот и упал под ноги истерически закричавшему Чатинскому. Второй выстрелил в майора. Падая — пуля попала ему чуть ниже правого паха, — Конев дважды нажал на крючок. Отброшенный пулями к стене, второй боевик тоже упал. Птахин бросился к двери. Вбегавший в кабинет боевик, столкнувшись с ним, отбросил Глеба назад. Конев снова выстрелил. Он не целился, но выпущенная наугад пуля вошла в висок Пта-хину. Боевик увидел в руке Чатинского небольшой пистолет и всадил пулю ему в грудь. Конев трижды пальнул в него. Первая пуля, пробив кадык, свалила боевика на пол. Майор, оскалясь, выщелкнул пустую обойму и хотел вставить другую. Ворвавшиеся в кабинет боевики не дали ему сделать этого. Изрешеченный пулями Конев умер в кабинете человека, который купил у него честь, совесть и даже жизнь.
— Что ты сказал? — спросила Екатерина.
— То, — грубо ответил Арсентий, — что слышала. Рыбак меня подставил.
Подорвал мою машину. Так что разберись с ним. Меня не ищи, я появлюсь сам.
— Арсентий! — воскликнула она. — Кешка... — Услышав гудки отбоя, бросила трубку.
— Что случилось? — спросил Горыныч.
— Все нормально, — тускло отозвалась она. — Просто небольшие семейные неурядицы. Ты Рыбака давно видел?
— Последний раз здесь, когда ты его выставила. А что?
— Он мне нужен, — думая о чем-то, сказала Екатерина. Посмотрев на часы, пробормотала:
— Что же он не звонит? — Словно дождавшись этих слов, запиликал сотовый телефон. Она схватила его. — Да!
— Ты знаешь, — громко проговорил женский голос, — что твой братец арестован в Туле?
— Что? — растерянно спросила Екатерина.
— То, — так же громко сказала женщина, — что слышала!
— Лорка, — узнала голос Екатерина.
— Запомни, Катька, — отчетливо проговорила Лариса, — Кешка будет давать показания, это ясно. Его наверняка обвинят в убийстве Тараканова и Розовой. Так вот, если он скажет обо мне хотя бы слово, я сообщу милиции, что Розову он хотел убить по твоей указке.
— Значит, ты сказала Кешке, — догадалась Астахова, — что Розова едет с Таракановым. И что Тараканов повезет деньги. Мол, и сестре угодишь, и себе денег заработаешь.
— Наконец-то догадалась. Но все знают твое отношение к Таньке, и мне поверят. Мы по одному делу пойдем.
— Откуда ты знаешь, что Кешка арестован?
— Не важно. Ты запомни, что я сказала. Ты наверняка сможешь как-то увидеться с ним. Так вот, повторяю, если меня арестуют по его показаниям, ты тоже будешь сидеть.
— От кого ты узнала?! — закричала Екатерина. Лариса положила трубку.
— Едем. — Сунув телефон в сумку, Екатерина шагнула к двери. — Возьми троих-четверых парней. Там может быть Рыбак. У него двое боевиков. Они постоянно с ним.
Горыныч, опередив ее, вышел.
Азиат допил банку пива, смял ее пальцами и сунул руку в сумку. Вытащил пистолет, переложил его в правую руку, достал лимонку.
— Наконец-то, — процедил он, — я нашел тебя. Надоело мне, как мыши от кота, по Москве бегать.
Все эти дни Азиат боялся, что люди Рыбака найдут его. Рыбак занял место Арсена и поэтому мог теперь многое. Из страха быть убитым Азиат начал сам искать Рыбака. Он знал, что у него есть сестра, и вот уже двое суток с перерывом на сон наблюдал за подъездом дома, где жила Лариса. И вот теперь он увидел в окне ее квартиры Рыбака.
— Никогда бы не подумал, — пробормотал Азиат, — что у меня столько терпения. Вообще-то здесь все просто, — криво улыбнулся он, — не желаешь быть дичью — становись охотником. — Он достал еще одну банку пива и выпил. На чердаке было пыльно, кругом свисали тонкие сети паутины. Взял сумку, сунул пистолет за пояс сзади, а лимонку обратно в сумку и, пригибаясь, пошел к выбитому чердачному окну. Вылез на крышу и, сидя, отталкиваясь руками, начал подвигаться к пожарной лестнице.
***
— Не получилось, — проговорил в сотовый телефон Рыбак. — Он, тварь, деда перед собой поставил. Да сам я там был, — без перехода бросил он. — Все вроде рассчитал, но... — Замолчал и стал слушать. — А я откуда знаю, — усмехнулся он, — что тебе делать? Мой совет — исчезни на несколько дней. У меня сейчас тоже сложности начнутся. Арсен наверняка понял, кто покушался на него.
Не знаю... Думаю, уже добрался.
— Я готова его встретить, — сказала Лиля.
Азиат подошел к подъезду. Остановившись, прикурил. "На хату к нему нырять — дохлый номер, — затянувшись, подумал он. — Я даже войти не успею.
Здесь ждать? — Он осмотрелся. — Но хрен его знает, когда он вылезет. Что же делать?"
Увидев въехавшие во двор две машины, неторопливо двинулся дальше.
Машины остановились у подъезда. Из первой вышли трое парней. Из второй — худой высокий парень и молодая женщина в мини. Женщина быстро прошла в подъезд. Почти вплотную за ней шел худой. Парни, чуть приотстав, двинулись следом.
— Почему ты вдруг дал показания? — перестав писать, взглянул на лежавшего на казенной койке Доцента моложавый майор милиции.
— С сыном немного пожил, — вздохнул Иван, — и как-то вдруг осознал: не нужен ему отец, который постоянно боится кого-то. Хотя, — снова вздохнув, усмехнулся, — я за него больше всего боялся. А вы обещали ему охрану...
— Конечно, — кивнул майор. — Предъявить тебе что-то серьезное мы не можем. Так, сбоку припека. Посадить, конечно, посадят. — Он сочувственно посмотрел на Михайлова. — Но получишь минимум.
— Даже минимума не хотелось бы, — хмыкнул Доцент.
— Сына видеть хочешь? — внезапно спросил майор.
— Нехорошо по больному бить, — зло буркнул Иван.
— Как только переедешь в тюрьму, — пообещал тот, — я тебе устрою свиданку. А пока давай по делу. Кто такой Ча-тинский?
— Поставщик драгоценностей в Воронеж. У него где-то в Сибири люди работают. Вот и наладил он это дело. А он что, — спросил Иван, — отказывается?
«Не могу же я тебе сказать, — подумал майор, — что Чатинский и Птахин убиты».
Улыбнувшись, посмотрел на часы.
— Ну ладно, сейчас у тебя обед.
— Начальник, — тихо попросил Иван, — дай закурить.
— Так ведь нельзя в палате, — оглянувшись на дверь, тоже тихо ответил тот.
— Да я ночью, — прошептал Иван.
Майор вытащил пачку сигарет, сунул под подушку.
— Ну, — шагнув к двери, сказал он, — мы почти закончили. До завтра.
— Спасибо, майор, — сказал Иван. Милиционер вышел. — Ну вот и все, — вздохнул Иван. — Показания я дал. По-уголовному — сдал всех. Но быть за колючей проволокой и бояться ножа или удавки не собираюсь. Да и Андрею будет легче, если я... — Он зажмурился. — Надеюсь, года через три, когда научится думать, он поймет меня правильно.
— Где же он, сука? — зло пробормотал Арсентий.
— У своей сестренки, — услышал он голос Лили. Обернувшись, обжег ее взглядом.
— Откуда ты знаешь?
— Я у нее вчера была. Лорка сказала, что Семен вечером приедет. Он в Тулу уехал. Ведь Кешку, братика твоей разлюбезной Катюши, — едко проговорила она, — арестовали.
— Слышал, — кивнул Арсентий. — Но правда ли это — не знаю.
— Правда, — злорадно улыбнулась она.
— Ты вроде как довольна? — Он взглянул на Лилю.
— Ну не то чтобы совсем, — пожала она плечами. — А в общем, да. Потому что...
— Закрой хайло! — рявкнул Арсентий.
— Ну, милый, — ее глаза сверкнули, — ты сам виноват. Я ведь говорила, что не надо со мной так. — Лиля ушла в свою комнату.
— Мне плевать, — злобно говорила Екатерина, — что тебе будет. Ты сама это...
— Сама? — закричала Лариса. — Я же для тебя, можно сказать, старалась.
Твой братишка Кешенька — трус. Он никогда ничего не сделал бы Розовой. А тут, конечно... — Она развела руками. — Кгда я сказала, что Таракан деньги повезет, двадцать пять тысяч зеленых, он сразу согласился.
— И что ты от меня хочешь? — спросила Астахова.
— Скажи своему братцу, чтобы он меня не упоминал.
— Ах вот как! — развеселилась Екатерина. — Боишься!
— А ты? — спросила Лариса. — Сама перепугалась. Ведь братик твой и тебя по делу возьмет. Если бы ты этого не боялась, не приехала бы.
В соседней комнате Рыбак и Горыныч, сидя за столом, курили.
— Ты на чьей стороне будешь? — спросил Семен.
— На своей, — усмехнулся тот.
— Если Арсен узнает, что ты спишь с его женой, — Рыбак покрутил головой, — то...
— Он мне велел, — ухмыльнулся Горыныч. Глаза Рыбака округлились. — И вот еще что, если ты снова повысишь на меня голос, пристрелю, понял? — Семен, откинувшись на спинку стула, всмотрелся в его лицо. — Чего вылупился? — нагло улыбнулся Горыныч. — Арсена же тебе бояться надо. Думаешь, он простит тебе свой «мере»? Крутого из себя строишь. Да Арсен немного очухается — и спустит тебя в унитаз.