Когда паника критического уровня достигает на помощь приходит рука левая. Вернее торчащая из неё кость лучевая. Один взгляд на открытый перелом и меня уносит в далекие дали. Никогда не думала, что скажу это, но восприимчивость в виду крови и травмам может жизнь облегчить. За несколько дней проверенно многократно.
Сейчас наоборот стараюсь держаться. Здоровой рукой придерживаю поврежденную за локоть, ногами отталкиваюсь от земли и вверх приподнимаюсь по камню, на который, облокотившись, то – ли сижу, то – ли лежу. В теле нет и клеточки, которая бы не болела. Вдыхать стараюсь неглубоко, так боль режущая внутри не так сильно чувствуется.
Состояние словно обдолбанное, мыслить здраво не получается. Действительность от «прихода» отличаю с трудом. Возможно потому что виденья красочные, подобны реальности. Впервые за долгие годы маму увидела, много лет она мне даже не снилась. Изощренная пытка… кратковременная возможность побыть с тем, кого любишь, без возможности продления, повторения. Потребность в маме всегда притупляла во мне жажду к жизни, любовь к папе наоборот. Всегда балансировала. Не было дикого страха перед смертью, вместе с тем, я знала почему нельзя умирать, зачем необходимо себя беречь. После встречи с Русланом причин стало больше, ровно на одну – необъятную. Любовь чувство многогранное, которое как вселенная – регулярно расширяется. Чувства к нему точно так же, особенно эти дни, согревают и в тоже время уныние разгоняют по венам.
Часы, к счастью, на правой руке. Подношу их к лицу и утыкаюсь носом в ремешок. Возможно это самовнушение, но мне чудится запах Руслана, кожаный ремешок часов им пропитан. Вдыхаю и плачу, непроизвольно. Глаза печь начинает. Крепче зажмуриваюсь и глубже вдыхаю, забывая про повреждения ребер. Аромат окутывает, в мозг пробирается. Больше всего на свете хочется к нему, к нему одному.
- Люблю тебя, милый, - шепчу в пустоту.
Облизываю пересохшие губы. В какое – то кратчайшее мгновение ощущаю прикосновение к голове, изнутри от счастья светиться начинаю. Это ведь он! Кто же ещё?! Пусть в моем воображении, но это Руслан.
Мимолетная радость рассеивается в тот момент, когда руки касается что - то теплое и мохнатое. Медленный выдох, явно же не хомячок. Приподнимаю руку ладонью вверх, тут же носом в неё мой гость утыкается. Я знаю, чьи нечеткие очертания увижу, если открою глаза. В первый раз «Виденье» посетил меня, когда я в полузабытье пребывала. Думалось, что так мой мозг, явно ушибленный, интерпретирует тоску по Руслану.
- Ты соскучился? – произношу, чувствуя прикосновения языка в своей коже.
Каждое движение, отдается передергиванием травмированной конечности. Несмотря на это сгибаю здоровую руку в локте, слегка щурясь, тянусь к его голове и глажу. Всё живое на земле любит ласку. Хочет заботы и поддержки, особенно когда страшно. В том, что сейчас именно такой момент, не сомневаюсь. Волки боятся огня.
- Хочешь, рядом ложись. Только не толкайся в этот раз, - в голосе слышатся булькающие звуки, но животинка понимает, потому что тут же рядом пристраивается. Голову мне на живот кладет.
За гранью фантастики. Однако мой куцый товарищ вполне себе реален. Обрублен (или отгрызен) у него не только хвост, но и правое ухо, шерсть в нескольких местах содрана до шкуры. Думаю, что я выгляжу сейчас не лучше. Нашли мы друг друга.
В первую нашу встречу остолбенелость прошла сразу же, как он стал ластиться. По реакции это «вау» в купе с «это загробный мир уже?». Собак обожаю, но у меня своей личной не было никогда, а тут целый хищник, хоть и потрепанный.
- Когда меня найдут, поедешь со мной?
Не уверена, что вслух говорить получается, но судя по тому, что он морду от меня отрывает, и тут же толкает её в бок, это означает – «Какие вопросы? Конечно».
Осталось только дело за малым – найти. Прошло несколько дней. В том, что ищут, я не сомневаюсь. Но успеют ли… От руки по всему телу снова спазмы болезненные расходятся, чтобы не заорать, губы до боли закусываю изнутри. Металлический привкус во рту сознание отключает невольно.
Глава 61
- Треск? Димон, ты прости, но это на вымысел больше похоже. Мурат только из больницы. Как он вообще до изолятора добрался? – пока у ребят перекур и перекус, разговариваю с другом, взобравшись повыше. Связь отвратительная, но спасибо, что вообще есть.
Когда делом не занят, мысли дурные сводят с ума. Четвертый день начался. В первый день поиска мужики говорили, что находят живыми чаще всего в первые три дня. Дальше время на часы идет. Вот у меня и пошел обратный отсчет часов, пригодных для жизни. Без неё даже существовать не получится.
- Ты Алеева недооцениваешь. Он в твоем представлении дядька добрый? - всё что так или иначе связано с Ярой помогает держаться, любая информация. – Как думаешь, что с теми скинами стало? – спрашивает. При этом ответа не ждет. - Они после вынесения приговора и пары месяцев не прожили, по очереди ушли. Последний сам вздернулся, чтобы участь дружков не постигла. Их специально в одну камеру поселили, чтобы нагляднее, - отвечаю, не знал. И Яра, уверен, тоже не в курсе. – За Саяру он любого…, - обрывает себя. Собственно и так понятно. В этом вопросе я с тестем солидарен абсолютно. – Так что для Данияра встреча рожи с поверхностью стола, только начало приключений. Для всей его семейки.
Спирин сообщил, что Алеев навестил бывшего Яры первым. Сразу после допроса следоков, после чего ублюдку помощь медицинская понадобилась. Сука, убить его мало. Добраться бы, и уже точно не остановился.
Где Яра никто не знает. Пилоты не справились с плохой видимостью, и «заказ» не исполнили. Раньше ничего ужасного в продажных людях не видел, когда нарушаешь закон, часто приходится сталкиваться с подобным, настолько, что обыденным становится. Сейчас же… передушил бы каждого на**р.
- Козлина в себя пришел? – уточняю состояние капитана воздушного судна.
Живой, блд, нашелся. Пока что единственный, кто найденный живым. Второй член, отошел в мир иной сразу. По Евпанову разбираются в первопричине. Когда к ним вчера, поутру, спасатели добрались, он уже без ноги был. До или после смерти им лесные жители полакомились… вопрос.
Всё бы ничего. Не жалко. Но Яра тоже там неподалеку. Пздц.
- Полубредовый. Не разрешают на него давить. Твердит, что Евпанов задаток им передал, уверяя, что жених хочет Яре сюрприз сделать. Без криминала, - связь некудышняя, но слышно как Димон тяжело носом воздух тянет. Азатович в ауте, конечно. Двадцать лет, если не дружбы, то приятельства крепкого. Сумма к Евпанову на счет зашла невеликая, - вывод один – люди те ещё мрази. – Ты набери старику, переживает он очень.
- В следующую пятиминутку, Димыч. Пора слезать, - попрощавшись, на землю спрыгиваю.
Гримаса ужаса меня не покидает, правда только изнутри. Весь ресурс сил брошен на то, чтоб поддерживать огонек веры.
Надо было её и дальше из дома не выпускать, даже совесть бы не мучила, знай я о последствиях. Поджилки от патовости ситуации трусятся. Беспомощность убивает. Стараюсь, изо всех сил, но Яра так и не рядом.
Стоит только глаза закрыть, и вот она перед глазами, словно рядом взгляд добрый, открытый, но только тянусь к ней – рассеивается. В первый день поисков, пока отдыхали, я задремал сидя, и этот кошмар: дыхание её чувствовал на своей коже и вдруг не стало. Думал, сдохну на месте. Это ведь я, именно я , жену свою не уберег. А теперь и помочь не могу.
- Малыш, дай знать, где ты? - шепчу одними губами, глядя на небо. – Или к себе забери, - чем дальше, тем мучительнее становится. Не выдерживаю.
Когда сказали, что их нашли, и выжил только один, и это не Яра – внутри всё умерло, словно кислоту по венам пустили.
- Горыч, давай к нам. Съешь тоже что – нибудь, а то помрешь тут. Мало того, что гонорар не заплатят так еще и тащить тебя лося обратно. Зря что – ли экскурсию увлекательную устроите тебе, - парни шутить пытаются, обстановка от этого менее гнетущей не становится.
- Да ты посмотри на него, как два тебя. Такой неделю без подзарядки пахать может, - раньше я бы уже вспылил, сейчас слова Демьяна пропускаю мимо ушей.
- Пора выдвигаться, - понимаю, устали. Но затяжные посиделки сводят с ума. Яра ждёт.
- Давай хотя бы чаю сладкого? И в путь, - Владимир смотрит пристально, взгляд у мужика пробирающий. – Скоро найдем, - сжимает моё плечо крепко.
Позитивный мужик, постоянно трется рядом со мной. Подбадривает. Истории чудесных спасений из практики рассказывает. Только не помогает. В голове постоянно крутятся картинки альтернативной реальности. А что если бы не пустил? А что если бы вместе полетели? Ругаю себя абсолютно за всё. Последствия моих ошибок на Яре сказались. Да ещё как.
В очередной раз меня жизнь учит, что купить можно не всё. Самое главное не продаётся.
Глава 62
- Руслан, всё понимаю, но рисковать всем личным составом я не могу. Пламя лютое, - командир отряда делает взмах рукой в сторону основного очага. – Мы там не справимся. Сделали всё, что могли. С земли преисподнею эту не локализовать. Всех положу, а толку не будет.
Как провалиться сквозь землю, если хочется очень?
Работ произведено… не передать. Ребята попутно противопожарные разрывы создали, минерализованные полосы техникой прогоняли, от них пал вели встречный. Прокопаны километры опорных полос, вручную. Лес расчищали пилами, да лопатами. Десятки людей и единиц техники.
Голову между предплечий зажимаю, отворачиваюсь. Восстановить ритм дыхания не выходит. Не справляюсь с собой. Крушить хочется всё, что под руку попадет. Да только что? Что это даст? Смотрю как пламя за считанные секунды лиственницу огромную сжирает. Когда где – то кто – то рассказывает – ну, неприятно, а когда твой любимый человек попадает, пропадает в пожаре – жуть и отчаянье пробирают.
- Полымя немилосердное. Посмотри. Не припомню, чтобы нам столько авиации выделяли. А толку? Внутри за восемьсот, - говорит о температуре. - Вода испаряется не потушив. Мы вернемся. Обещаю.