На поминках в кафе я слушала добрые слова и будто не слышала их – и так знала, что жизнь у мамы Риты (так многие звали ее) была нелегкой, что дочь она вырастила хорошую. Да, не самую плохую, между прочим, а для нее так вообще лучшую – что бы ни натворила, в какое бы говнище от большого ума ни влезла. Всё это – приглушенные голоса, их смысл и принадлежность, доносилось до меня слабо, будто из иного пространства.
Когда все закончилось, я вызвала такси и попросила ребят не провожать. Если бы кто спросил, как я добралась домой, тоже не услышал бы ничего вразумительного. Потому что, как под наркозом, без мыслей… вначале мелькнула правда одна - нагрянуть к Ксюше. Беременным вроде нельзя на кладбище и Алеша оставил ее с детьми в городской квартире. Возле нее и ее выводка я точно отвлеклась бы и, наверное, стало бы легче, даже если только на самую чуточку. Но стоит ли напрягать и так занятого человека ради этой самой чуточки?
Выглядела я, наверное, более-менее адекватно, чувствовала себя тоже… разве что голова болела, но это ожидаемо - от слез. И меня оставили в покое. Я и правда хотела одна, в тишине пустой квартиры, в привычной, тысячу раз виденной обстановке – темноватой, дешевой, практичной, немаркой... сделать то, о чем мечтала все эти годы. Все пятнадцать гребанных лет, пока мама медленно катилась в пропасть, отслеживая и продолжая любить отца.
Я ведь как-то звонила ему - после аварии. В не совсем адекватном состоянии, понятное дело. Впрочем… как и сейчас.
Номер я набрала с маминого телефона и терпеливо слушала гудки, понимая, что жизнь течет так, как нужно ей, а не нам. И предугадать или просчитать ее практически невозможно. Но не сейчас! Сейчас я уверена была, я знала. Я чувствовала, что дозвонюсь!
И да – чуть хрипловатый мужской голос тихо и спокойно, мать его, ответил:
- Слушаю.
- Ага… слушай! – радостно оскалилась я, - и не вздумай бросить трубку, папочка… Потому что Риты больше - нет! Когда ты бросил нас, на нервной почве развился сахарный диабет. Потом ей отняли ноги. А до того… я попала в аварию - изуродовано лицо, и я тебе звонила. Но ты не перезвонил, с-с-с... – скрипнули зубы и я зависла на секунды… Нужно собраться, раз уж процесс пошел, и озвучить то, ради чего, собственно… и верно сформулировать, выдать самый смысл – нас же учили грамотному, сухому юридическому языку. Но мысли мешались в голове, путались. Слишком долго я тянула и собиралась, слишком много чего у меня было сказать.
- А-а-а... второй раз - из-за Риты и... трубку взяла твоя баба! Но это я так сейчас - отступление… Обошлись! А муж оказался, как и ты – гулящим мудаком! Но и это – так… я, собственно… Я ненавижу тебя даже больше, чем его и себя тоже! Потому что струсила, сбежала, оставила ее на год, потому что убила своего ребенка, потому что ты – тварь! Понятно - тебе по хрен… но для меня ты тварь последняя, мерзота и грязь! И все. Это все, что хотела, – рухнула я в кресло и отключилась от связи слабыми, непослушными пальцами.
И от мира похоже – вяло нарастало недоумение… потому что он шел рябью перед открытыми глазами, а потом и вовсе исчез, как и всякие звуки. Уши медленно закладывало еще во время моего монолога, мягко шумело в них. А центр слуха будто куда-то сдвигался, перемещаясь выше, на виски, а потом совсем пропал.
Может мне даже отвечали, может он даже что-то говорил. Хотя вряд ли. Да и цели такой не стояло – разговор. Высказать – да…
Последней внятной мыслью было – хорошо, что сижу…
Глава 12 Чувство вины.
- Я не агитирую против чувства вины. С чего вы взяли? Разберемся вначале в ее природе… Существуют моральные стандарты и нормы поведения, принятые на данный момент в обществе. Соблюдая их, мы чувствуем себя принятыми этим обществом… хорошими себя чувствуем и правильными. А появление вины, это сообщение нам, что поступок неверен, что нужно что-то менять в себе. Получается, вина является одним из регуляторов нашего поведения и даже полезна, поддерживая ответственность и препятствуя эгоистичному поведению.
- Вот только возникает она, когда планка ответственности уже упала и поведение уже можно назвать эгоистичным, - зачем-то не согласился Влад. Дискуссионный формат предлагался? И неважно уже, что именно отстаивая – свою правду или чью-то логику… но ему хотелось этой дискуссии, хотелось азартно спорить.
- Люди постоянно совершают ошибки – в правописании, судебные, навигационные, врачебные, технические, политические… Промахи в личной и профессиональной деятельности, катастрофические и малосущественные...
- А если дальше следует наказание равнозначно содеянному?
- Только не нужно о наказании – мало вы себя жрали?! – возмутился доктор, - здесь суда не будет, я работаю адвокатом вашей совести… лечащим адвокатом, а не тупо отмазывающим, простите уж за шпильку. А вина полезна и для самоощущения в том числе. Она подразумевает наличие личных правил морали и нравственности. Это воспитание, семья - люди, склонные к чувствованию вины, чаще вырастают в окружении, ориентированном на моральные нормы.
- Так глядишь стану гордиться… - проворчал Влад.
- Ну, что касаемо причины наших встреч, то здесь нам с вами гордиться пока нечем. А вину, кстати, прямо отождествляют с совестью, которая нужна, согласитесь.
- Соглашусь, - мирно кивнул Влад, - я жру ее полной ложкой и жив, как видите.
- А мы пока не о вас, Влад, а о самой природе вины.
Градус напряженности слегка упал. Этот спец рвал напрочь все его представления о мозгокопателях. Нет, рядом с ним Влад чувствовал и доверие, и безопасность - все, как положено. С главными принципами работы и даже «Этическим кодексом психолога» он ознакомился еще когда только решался обратиться за помощью. Трудно решался.
Этот же, как и обещал вначале, оказался настоящим мозгоклювом. И все равно Влад будто подсел на него или на все сразу – их разговоры, больше похожие на лекции, стерильную чистоту небольшого кабинета, уют мягкого кресла... В разговорах с доком чувствовал себя степенным, респектабельным и даже солидным. Старше, разумнее. Иногда - стариком. Странно чувствовал – иначе. И комфортно в то же время. Мысленно усмехнулся – на крайняк даже мат разрешен. Ну спасибо, док. Человечище!
- …но вина, как и всё в принципе, должна иметь пределы. А если вашу оценить по измерительной шкале?
- Максимальна, док, - признался ровно, - я же угробил не только свою жизнь. С этим еще как-то мог бы...
- Скажем так… до этого я максимально подробно втирал тему с целью быть максимально убедительным. Давайте проще - народная мудрость гласит, что жизнь учит… Вы осознали и больше не совершите подобной глупости – в этом польза. Теперь нужно минимизировать ущерб. Все гениальное просто: ошибся, понял это, почувствовав вину… исправил.
- Чего проще-то? Взял и исправил, – прозвучало как-то... безнадежно.
- А что было предпринято в этом направлении?
- А нихерас, к сожалению, - пришлось признать, - я объяснял уже – тупо не было слов! Нет, слова-то есть, нет убедительных оправданий, чтобы облечь их в слова.
- А не нужно пытаться решать вопросы все сразу и глобально. Это редко результативно. Вначале нужно ставить короткие цели. Домашнее задание для вас: составить развернутый список того, что вы хотите сказать своей женщине. Пунктами пожалуйста и учитывая степень важности, то есть: жизненно важная тема, очень важная, просто важная… и дальше по нисходящей. Хорошо бы – краткие… или пускай даже объемные тезисы, если будет желание и время. Чтобы не упустить мысль.
- Вы забыли похоже – она уже не моя женщина.
- Я ничего не забыл. Вы сказали: то, что у нее сейчас другой мужчина, ничего для вас не меняет.
- Меняет для нее? – прозвучало с иронией.
- Тогда она изначально не была предназначена только вам. Тогда будем работать над другой ошибкой сознания – вы выбрали не ту женщину и значит все совершенное вами не настолько страшно. Мы разберем каждый ваш шаг и каждому найдем разумное объяснение, подвинем вашу вину или даже полностью снимем ее. Но почему она есть сейчас? Почему вопит ваша совесть?
- Потому что дурак, – вырвалось с досадой.
- Наоборот. Это говорит о том, что вы небезнадежны. Вы с умом выбрали свою женщину. Она выбрала вас. Возможно, сейчас она использует того мужчину, как лекарство от ран, которые вы по ошибке нанесли ей, а значит ему можно только посочувствовать. Но возможно это лечение перерастет во что-то большее. А значит она излечится от разочарования и боли и станет счастлива. Вам станет легче, если она будет счастлива?
- А бывает и так, значит? – изумился Влад, - я узнал о нем – дышать забыл!
- Помните? Настоящая любовь не эгоистична. Возможно вы научитесь жить с этим и даже радоваться за Марину. Часть вины уйдет. Вы станете способны взглянуть вокруг… «Время все сжирает» - я все помню, не переживайте. Сейчас же, когда вина еще существует, я предлагаю извлечь из нее максимум пользы, минимизировав ее, убрав липучие иррациональные излишки и оставив только рациональную, здоровую, полезную эмоцию. Вы же превратили ее в обращенную на себя агрессию - ретрофлексию. Но мы уже идентифицировали вину, как проблему вашей совести. Так пора решать ее! В том, что касается «эпизодов с телкой», мне все ясно, а вам?
- Я тупо действовал по привычной схеме…
- Шли по самому короткому - прямому пути, что свойственно большинству мужчин. Действовали рационально, но непродуманно.
- Я должен был сразу обратиться к вам… или кому там? Как вот сейчас, - признал пациент.
- Да, верно. Но это в теории, а на практике… Вы не представляете, насколько востребована психологическая помощь на Западе. В Америке каждый уважающий себя член общества пользуется услугами собственного психоаналитика. В нашей стране ситуация прямо противоположна. Не будем углубляться в причины, но это общая тенденция и вы, как член общества, поддерживали ее - присущую русской ментальности и историческому опыту. Но отношение к психологической помощи потихоньку меняется и у нас тоже. И вы тоже достаточно гармонично меняетесь, оставаясь частью общества, но уже обратившись за помощью более прогрессивной, чем дружеские советы или алког