- Всему свое время. А вы не пытались помочь другу сохранить семью? Не чувствуете вину еще и за это?
- Вы, док, при всем моем уважении… - медленно заговорил Влад, старательно подбирая слова: - Всей этой невменяемой херни не видели и нашего Вадима не знаете. Мне осталось только наблюдать, вбрасывая вводные и намеренно доводя ситуацию до абсурда… Пытался! Реально оценив свои возможности, я пытался. Даже предлагал прикрыть для случки, гнал на Ксюшу, которую бесконечно уважаю. И - по нарастающей, нащупывая отъехавшую границу! У самого – волосы дыбом… Ну умный же мужик! Защищать свое – это у нас на подкорке. Очнись ты, морду набей падле, что посмела… на святое! Я ждал этого, готов был! Но нет – в абсурд ситуации Вадька не врубался. Ну-у… и тогда я подумал, что мало ли – если настолько сбиты базовые установки… вдруг и правда поздно встретил мужик настоящую любовь. Бывает и так, наверное. Там баба, конечно - феномен… и крайне любопытный. Ну, я присмотрелся… но так и не въехал, как ни пытался. С ее стороны… дама была из тех, кто не транслирует. Вот вообще никак, ни при каком раскладе! И Вадим тоже, - покачал головой Влад, - что странно, согласитесь, при безумной любви. Цветочки, ручку через стол потискать… не верю! И я просто плюнул, решил больше не лезть в это болото, не разрешил Марине. Тогда и разругались.
- Я так понял – вы продолжаете работать все вместе – Виктор, Вадим и вы. Атмосфера в коллективе…
- И весь коллектив держится на Бобровой. Вот она – настоящий лидер, безо всяких, - угрюмо признал Влад, отводя взгляд.
- А сменить место работы не думали?
- Сменить место? – прозвучало растерянно, - а с чего? Я равный партнер. Обстановка нерводробительная – да… Но куда я уйду? На социалку? Я «уголовник».
- Это подразумевает адвокатскую лицензию, но вы же юрист? Есть интересные должности в больших компаниях, довольно денежные и без уголовщины, которая, как я понимаю, последнее время вас напрягает.
- Хотите сказать – полное выздоровление наступит, только если я сменю место работы? - насторожился Влад.
- Вы не больны, Влад… у вас временные сложности. Но вы тут как-то проговорились, что не так и дорожите своей работой. Просто подумайте о других возможностях. Иногда полезно изменить что-то в жизни специально, сознательно. Не вынужденно, под прессом обстоятельств, а добровольно, продуманно, с прицелом на лучшие перспективы.
- Не готов если честно… не знаю.
- А никто и не требует от вас срочных решений. Просто признайте, что вы не загнаны в капкан некомфортных и даже болезненных для вас отношений и нелюбимой работы. Всегда есть выбор – у вас точно, вы оставили его себе, сделав задел в своем бюро.
- Работа – яд, - поднял руки Вадим, - закрыли тему, док. Не готов.
- Неправда. Яд – алкоголь, - усмехнулся врач, - представьте себе насколько, если, чувствуя опасность, организм активизирует репродуктивную функцию. Типа того, что «я отравлен, умираю, надо оставить потомство». Существует научно доказанная корреляция между алкогольным опьянением и жаждой совокупиться, иногда все равно с кем. Отсюда и левый секс по пьяни – просто инстинкт. Практически мимо разума, на глубинных установках.
- Буду осторожен с промилле в крови. А психология, если что, оправдает все? – подчеркнуто уважительно качнул головой пациент.
- Почти. Но объяснит, наверное, действительно все. Так или иначе, - слегка поклонился в ответ доктор.
Возвращаясь домой в полной уже темноте, у своего подъезда Влад увидел котенка. Не крохотного, а такого… подросшего уже. И прошел мимо, хотя тот громко орал, требуя пустить в тепло. Мысли на этот счет: котов он не любит, у себя точно не оставит, подъезд – не место для ссыкучей твари, народ массово сунет с работы – кто-то да подберет. Или пнет. Но не он. Потом выглянул в окно – кота у подъезда уже не было. И пришло вдруг в голову, что сейчас он не прошел какой-то тест – тупо проверку сраным котом. И упустил шанс. Может важный.
Эта мысль толклась в голове, и он еще пару раз отодвигал штору и зачем-то долго смотрел на снег вдоль дороги, похожий на грязную вату. И на россыпь фонарных огней в поздне-вечерней темноте. Потом соображал нехитрый перекус из тертой морковки с изюмом и сметаной – любил это дело, как лакомство. Мылся, смотрел ящик…
А ночью, засыпая уже, вдруг понял, что раньше был неправ, а в чем-то и категорически. Тогда он во многом был неправ – сам себе организовал сбой матрицы. Годами вживался в образ долбоеба и так вжился, что часто уже и вел себя соответственно. И с Вадимом, и с Витькой. А нужно было взять и набить Вадьке морду - по-дружески, даже по-братски. Может и пришел бы в чувство в кровавой юшке и даже спасибо потом сказал, а так… Похоже дружбы никакой и не было, может только в самом начале. А потом уже он не понимал обоих ребят, их мотивы, причины поступков. А они изначально не понимали его, не видели. Он сам не давал себя увидеть... шут. Что же это за на фиг дружба у них была такая?
Еще и тест котом завалил…
Глава 17
Саня… чтобы не сойти с ума от чувства вины, я каждый раз вытаскивала из памяти компромат на него – может и несерьезный на первый взгляд. Я ведь с самого начала знала, что все у нас очень временно.
Здесь целая куча жирных причин, не считая того, что тогда я еще не отпустила Слава. Или он меня. Дырка в сердце и не думала затягиваться, хотя он того не стоил – предал, обидел. Но одно дело понимать, а другое привыкнуть к мысли, принять ее безоговорочно не только умом, но и сердцем. Получалось трудно, потому что только усну, а там – он.
Негатив психика похоже не тянула, поэтому снились вполне мирные и даже рядовые вещи – к примеру, как мы вместе убираемся в квартире: он пылесосит, а я – по пыли… как прорываемся утром в ванную, опаздывая на работу. Или засыпаем рядом, как два бревна, не в состоянии двинуть ни рукой, ни ногой после целого дня на природе. И умиротворенные улыбки на лицах, а внутри полный покой и счастье. И бездна его, вагон, навалом просто!
Во сне все это обязательно было подернуто чувственным флером. Может сказывался сексуальный голод, может другая причина… Протискиваясь в ванную, например, я касалась груди раздетого до пояса Славки и вдруг очень ярко и остро чувствовала тепло его кожи, запах его тела, заглядывалась в смеющиеся глаза. Он смотрел с высоты своего роста чуть покровительственно, а еще очень нежно, а я… я очень сильно чувствовала и что-то совершенно необыкновенное. И таяла, таяла, все замедляясь, а потом и вовсе замерев и чего-то ожидая. Что обхватит со спины руками, будто обволакивая и всю обнимая собой? Сильный, надежный, родной, мой.
Сон нельзя контролировать, как мысли и он не спрашивает – больно нам или нет, вытаскивая глубоко-глубоко спрятанное и оставляя потом в слезах, сожалении и страхах. А сердцу трудно внушить, что этот человек чужой, что он больше не нужен и не важен. Особенно если это неправда.
Мне не стоило даже начинать с Саней. Я не готова была к любым отношениям, должно было пройти время. И выждать бы его, а я рванула за быстрым спасением. Всегда предпочитала решать проблемы кардинально - не терпела неопределенностей, неясностей и затянутости трудных ситуаций. Мама говорила, что у меня это от отца. И тогда тоже... хотелось как можно быстрее выкарабкаться из затянувшегося кошмара. А еще я была уверена, что с его стороны интерес был временным, проходящим. Что и требовалось, чтобы просто забыться и отвлечься. Решающим же оказалось то, что он спокойно смотрел на мой шрам. Славка отводил и прятал взгляд.
Много причин… И слухи еще до кучи, что после армии, всего за год он кучу девок перетоптал. Девок – не разведенных баб. Я приняла информацию и будто даже опомнилась, дав понять, что на этом - все. Только дурак решит, что пара поцелуев что-то значит. Но Саня же настойчив, Санька молод и горяч… а мне плохо, пусто и страшно. И он решил за меня, взяв всё в свои мужские руки – и меня тоже. Спеленал ими, унес к себе… благо – квартиры рядом, а ведьма на работе.
Ведьма – еще одна причина того, что у нас ничего не получилось бы. А может даже главная и решающая. Просто она на время отошла в сторону – мудрая на самом деле баба. Она оказалась права, а если бы нет… не представляю на что способна Санина мать. На многое, думаю и очень хорошо, что мне не пришлось узнать или ощутить это на себе.
Застывшее выражение неподвижного в верхней части лица со скорбно поджатыми губами, тяжелый изучающий взгляд... я буквально цепенела, когда он демонстративно останавливался на моей щеке. Но это ладно, со временем я даже поняла ее. Наверное. Хамские методы не одобряю и не оправдываю, но правда в ее словах была.
- Отцепись от моего дитя, добром прошу, - ровно выдала она, когда Саня на минуту вышел, оставив нас за столом, накрытым для чаепития по случаю знакомства: - Ты много старше, с уродством вон и за душой ни шиша тоже. Что думаешь – так просто отдам его? Ему такая нужна, чтобы в рот глядела, а ты… тетка ты для него! Сильно перестарок по годам, еще и неблагополучная со всех сторон. На постелю разве торовата? Что еще с тебя взять-то?
- Да вот… и подучу как раз тому, что хорошо умею, - дернулась я, вежливо оскалившись в ответ.
Уж лучше бы она молчала - после такого спича я ко всему прочему еще и закусила.
Но ее слова идеально створились со всеми моими страхами и комплексами. И дальше я уже сама искала им подтверждение. И находила. В том числе – да, мы были не на равных. Саня всегда искал моего одобрения, ждал реакции – как младший от старшего. Хорошо это или плохо? Я решила, что плохой знак – в картину вписывается.
И моложе на семь лет… фатальная цифра – Слав на столько же старше. А еще со здоровыми такими мужскими амбициями - ничего в принципе криминального. Но зеленый, такой еще зеленый! И простой, как пять копеек, слишком понятный для меня. Нет, ушла я от него, а вернее – бежала опять от мужика правильно, а вот остальное...
Кому, по большому счету, я нужна сейчас – после всех операций? И не особо переживаю по этому поводу. Но до сих пор не знаю, несмотря на ночные кошмары и муки совести - потянула бы, справилась сразу и с ребенком, и с мамой, даже если бы мне помогали время от времени? Подсесть на плечи людям, у которых своя жизнь и свои проблемы, пришлось бы плотно и надолго. А еще просить у них денег.