Но организм имел свое собственное мнение за этот счет - в животе заурчало и я занялась овсянкой - что может быть проще и быстрее?
Но вечно на кухне не просидишь и, перекусив, я прошла в мамину комнату. Провела рукой по спинке кресла-лифта – щедрому подарку Ксюши с Лешей. На него у меня были планы – если продать на Авито даже скинув четвертак, получалось полторы сотни. А это хорошие деньги, которых должно хватить на платную медицину. Но вначале следовало предложить их обратно дарителям, иначе получалось откровенно неловко. Это не последние, справлюсь и без них.
Отодвинув штору, я впустила слепящий блеск дня и в эту комнату. Щурясь от солнца, присела на мягко прогнувшуюся кровать. Здесь все еще слабо пахло лимонным лосьоном. Последнее время, когда добраться до ванной даже с чужой помощью маме стало не по силам, я протирала ее с головы до ног. Спиртовой лосьон лучше всего охлаждал и освежал тело, потом шел специальный крем… Но запах зеленой травы и лимона сейчас ожидаемо воспринимался, как мамин запах.
И ее фиалки… узкий стеллаж был плотно заставлен одинаковыми горшочками с цветами разного размера и колера. Земля еще влажная. Ничего… я неплохо справляюсь. Потом нужно будет решать что-то с Ритиной одеждой, но это после сороковин.
Прилегла на кровать и прикрыла глаза, слез будто не предвиделось. Может потом…?
Назавтра состоялся поход к медикам и разъяснилась ситуация с рисками.
- Давайте договоримся на будущее - общаемся откровенно или с учетом тонкой душевной организации? – приветливо уточнил пожилой врач.
- Организация позволяет, - согласно улыбнулась я. Он уже мне нравился – спокойный, аккуратный, с безукоризненной бородкой явно из барбершопа.
- Почему-то так я и подумал, - улыбнулся он, с удовольствием меня оглядев.
- Судя по выписке, ваша травма была довольно тяжелой, но это все-таки УГМ - ушиб, а не ЧМТ. Нам с вами нужно избежать акушерских осложнений во время беременности, потому что в сочетании с последствиями даже легкого ушиба мозга они могут вызвать затруднения в выборе метода родоразрешения. А это важно.
- Серьезно звучит, - занервничала я, - а если конкретнее? Все, как есть говорите, доктор, неизвестность хуже всего. Я же в интернет залезу и такого там нахватаюсь!
- Я планирую именно откровенность и обоюдную, Марина Станиславовна. Мы проведем комплексное динамическое обследование, предусмотренное клиническим протоколом. Обязательны консультации невролога, окулиста, а может и нейрохирурга. Я не наспех, а тщательно изучу представленные вами медицинские документы, оценю длительность, динамику и выраженность клинических проявлений УГМ с учетом планирующегося метода родоразрешения. Хотелось бы естественный, вы согласны?
- Само собой, – кажется поняла я, - а вся эта информация, чтобы я согласилась с необходимостью и прошла вот это все, несмотря на дороговизну… по нынешним временам?
- Да, клиника у нас платная, но это подразумевает, в том числе, и высокое качество медицинской помощи. Вы должны определиться насколько готовы к тратам, потому что одного только желания благополучно выносить и родить детей после тяжелого ушиба мозга, да еще при многоплодной беременности, здесь явно маловато. Это не самые приятные, но реалии. Я не утверждаю, что возникнет необходимость во всем вышеперечисленном, но… - пожал плечами врач.
- Все понимаю и к разумным тратам готова, - чуть замялась я. Хотелось бы донести максимально убедительно и желательно бесконфликтно. От этого человека многое зависело, но больше денег от этого у меня не становилось: - Но только разумным. Дурных, лишних денег у меня нет, как и отца у моих детей. Поэтому пусть это будут только необходимые траты. Консультироваться дополнительно по этому вопросу я не стану, надеюсь на ваше понимание.
- Безусловно, Марина Станиславовна, - опять же, с видимым удовольствием заключил врач, - узнаю деловую хватку юриста. Назначать лишнего и я не стану – не в моих правилах. Об остальном поговорим после первичного обследования. Подошло время для скрининга первого триместра. Повторно УЗИ не потребуется, здесь вы сэкономили – по показаниям травмы вам назначили трансвагинальный вариант, а он более точный и по его результатам угроз не выявлено. Врачу, проводившему его, я полностью доверяю – мы знакомы, описание сделано грамотно и подробно. Но нужно пройти еще и биохимический скрининг. Рекомендации по подготовке к нему здесь, - подал он мне распечатку, - отнеситесь к ним серьезно. Стоимость кажется около двух тысяч.
- Мне вполне по силам, Андрей Максимович, - согласилась я. Этот доктор был лучшим или даже самым лучшим, судя по информации, добытой для меня Валентиной. В отзывах на форуме его вообще возводили до уровня "бог". А что дешево не будет, я поняла еще в вестибюле клиники – вышколенный персонал, мрамор, стекло, почти стерильная чистота везде, спокойная тишина, высокие растения в кадках и даже мини-фонтан с медицинской змеей… Все дорого.
Но на первое время что-то у меня было. Мама всегда понемногу копила, а подкопив, отдавала мне. Это были мизерные деньги, которые я тратила на маленькие излишества, как и планировалось Ритой. В этот раз, незадолго до комы, она отдала мне конверт – на похороны. Я думала там, как всегда – немножко, но оказалось чуть больше сотни. Эти деньги так и остались в конверте – все траты взяли на себя Валя, Алеша и Слав.
Откуда такая сумма я, кажется, догадывалась – тоже Славка. Он регулярно приносил продукты, а мог и деньги. А что-то могла и Валя. Мне она деньги совала, но я не взяла. Рита могла и не отказаться. Мама не страдала комплексами, а еще как-то объяснила мне, что такие вещи человек делает прежде всего для себя. Я это понимала, но взять деньги так и не смогла.
Тогда и необходимости в такой помощи не было – я нормально зарабатывала, хотя контора Барканова и Мятлова была небольшой, средненькой. Там работало всего семь юристов, не считая начальства. Соответственно в роскоши это начальство не купалось, но хороший кусок хлеба с маслом и даже икрой точно имело. Не обижали и нас. А еще была мамина пенсия по инвалидности. Помогали и Ксюша с Алешей, но конкретными делами. То же кресло или необходимые и как правило дорогие препараты, которые еще и добывались с трудом - такую помощь я принимала без вопросов.
Эти же деньги… Сразу после развода, узнав, что они от Славки, я швырнула бы ему в лицо, однозначно обозначив его для себя, как морду. Чуть позже отослала бы на кошелек, привязанный к его телефону – молча и гордо. Но не сейчас, не после того нашего разговора.
Наверное, я благодарна за него – в чем-то я успокоилась, что-то поняла. Благодарна за то, что услышал и отошел в сторону, как я и просила – его присутствие рядом мой дурной мозг воспринимал почему-то, как тяжкий стресс. Тягостное, почти невыносимое состояние… скопом наваливались все обиды, тянуло в слезы, хотелось убежать и спрятаться в самый темный угол. Тоска лютая! Пара раз до суда и этот тоже – сразу после аборта… я тогда с трудом заставляла себя сосредоточиться на его словах, чтобы не потерять их смысл. Сама говорила медленно и выверенно, мучительным усилием собирая мысли в кучу.
Не видеть Славку было единственным условием нормального существования для меня. Но я правда ему благодарна. За слова любви и желание быть рядом в том числе. Они чуть сгладили негатив, но ситуацию не меняли.
Потому что измены его были осознанными. И даже если все случилось по веской для него причине – из-за инерции мышления и не только (он грамотно все объяснил), то это ничего не меняло для меня. Сам признал, что можно было сделать иначе, но он не стал, не счел нужным. Это был выбор и решение адекватного и дееспособного человека.
А еще это значит, что в системе его координат есть право на вот такие действия и не факт, что он больше никогда этим правом не воспользуется.
Сделанное на эмоциях я не принимала в расчет, иногда они так топят, что не осознаешь действительности – испытала на себе. Так что, хорошо подумав в свое время, меньше всего я готова была предъявлять за Тайку. Я сама творила такие вещи… вела себя настолько мерзко, что спокойно реагировать на это мог только камень, а Славка был живым, а еще до предела издерганным моими фокусами. И он ударил в ответ - вот так. Может, чтобы не пойти и вообще не убить на фиг. Я бы убила, наверное. Так что здесь я его понимала. В состоянии аффекта совершается более 15% тяжелых правонарушений и его невозможно сымитировать. Здесь был тот самый случай, насколько вообще я знала своего мужа.
Но шлюхи… это уже как бы и слишком. Это предел – чем бы ни были вызваны эти «эпизоды». Эпизоды… Хорошо же как сказано! А я слушала и даже не возмущалась, насколько была измотана – буквально на грани тихого нервного срыва. Будто и не я, а пустая оболочка безо всяких чувств и эмоций. Смотрела, шевелилась, кое-как общалась, на остальное сил не было. Может потому и пережила эту встречу более-менее…
- А когда нужно сдать кровь, Андрей Максимович? – уточнила я.
- Если вы согласны с расценками и окончательно решили наблюдаться у меня, сейчас подпишем договор, сестра уже подготовила… Людочка? – доктор забрал он у медсестры типовой договор и, быстро просмотрев его, положил на стол передо мной.
- И сами понимаете, Марина Станиславовна - чем скорее мы с вами увидимся следующий раз, тем лучше для дела.
И я насторожилась.
- То есть сроки важны и даже до дня? Все-таки возможны нехорошие… вещи? Но не в ходе беременности, так же? Потому что чувствую я себя прекрасно. А в родах, да? Я одинока, доктор, мне нужно со всех сторон обставиться, вы должны сказать все, как есть.
- Сейчас я еще не могу ни напугать вас, ни обрадовать – даже с аналогичными травмами и похожими исходными данными итог может быть разным. Каждый человек индивидуален. Строить прогнозы рано.
- Нет, вы не поняли. Что грамотный прогноз нельзя сделать до обследования, я понимаю, просто скажите – вероятность нехорошего возможна? Не заставляйте меня лезть в интернет, Андрей Максимович, я нахватаюсь там лишнего. Угроза для детей есть? – допытывалась я, - а для меня? Десять недель, а у меня даже токсикоза не было!