Я спустился на первый этаж, ополоснул лицо. Направился в гостиную. Отец как раз собирался уходить, я пожелал ему удачи в делах, а он в ответ весело хлопнул меня по спине и вышел за дверь. Он в любое время года оставался бодрым. Для меня всегда было загадкой, как у такого человека, как он, родился такой сын, как я.
На обеденном столе уже стоял приготовленный для меня завтрак. Я сказал матери: «Спасибо», затем «Приступим» — уже самой еде — и взялся за суп-мисо[30]. В мамином исполнении я его обожал.
Когда я наелся до отвала, закончившая мыть посуду мать села напротив меня и отпила горячего кофе.
— А скажи-ка ты мне…
Сейчас таким тоном со мной заговаривали только она и лучшая подруга Сакуры.
— Что?
— Ты подружкой обзавёлся?
— А?
И это первое, что она говорит мне с утра?
— Нет? Влюбился в девочку? В любом случае в следующий раз приводи её к нам.
— Ни то ни другое, и никого я не приведу.
— Мм… А я-то решила…
«С чего бы?» — подумал я, но полагаю, что у мамы сработала интуиция. Впрочем, она промахнулась.
— Значит, просто друг?
Тоже нет.
— Да это и неважно. Впервые за тобой есть кому приглядеть, и я этому рада.
— Что, прости?
— Ты думал, я не замечу, что ты мне врёшь? Я всё-таки твоя мать.
«Это я совершенно упустил», — с благодарностью подумал я, пристально глядя на неё. В её глазах искрился яркий огонёк — не то что у меня, и она на самом деле выглядела радостной. Так трогательно! Я улыбнулся одними только уголками губ. Мама, попивая кофе, уже смотрела телевизор.
С Сакурой мы договорились встретиться после обеда, и первую половину дня я провёл за книгой. До позаимствованного у неё «Маленького принца» очередь ещё не дошла. Лёжа на кровати, я читал недавно купленный детектив.
Время пролетело незаметно, и около полудня, надев что попроще, вышел из дома. Я хотел заглянуть в книжный, поэтому добрался до станции сильно заранее и зашёл в большой магазин неподалёку.
Побродив там немного, я купил одну книжку и решил идти в кафе, где мы условились встретиться. Оно находилось в паре минут ходьбы от станции, и внутри, видимо, из-за буднего дня было сравнительно свободно. Я заказал айс-кофе и окопался за столиком возле окна. До оговорённого времени оставался час.
В помещении работал кондиционер, но тело удерживало жар внутри. Каждый глоток айс-кофе сопровождался приятным чувством, будто холодный напиток растекается по всем жилам. Разумеется, то была игра моего воображения. Случись такое на самом деле, я бы уже умер.
Призвав на помощь кондиционер и кофе, я избавился от пота, но тут у меня заурчало в животе. Благодаря здоровому образу жизни, голод появлялся строго к полудню. У меня мелькнула мысль чем-нибудь перекусить, но делать этого не стоило: я обещал Сакуре, что мы пообедаем вместе. Обидно будет, если я заморю червячка сейчас, а она снова потащит меня в заведение со шведским столом. Это она может.
Вспомнив, как два дня подряд, сам того не желая, ходил в такие рестораны, я засмеялся. Неужели с тех пор прошло больше месяца?
Я решил тихо дождаться Сакуру. Выложил на стол начатую книгу.
Разумеется, я собирался почитать, но вдруг поймал себя на том, что смотрю в окно. Не понимая почему. Поискал причину, но нашлось лишь «просто так». Легкомысленное объяснение, свойственное не мне, а ей.
Под палящими лучами солнца туда-сюда сновали люди. Мужчине в костюме, должно быть, сейчас очень жарко. Почему он не снимет пиджак? Молодая женщина в майке лёгкой походкой направляется к станции. Наверное, есть планы развлечься. Парень и девушка, с виду старшеклассники, держатся за руки. Значит, влюблённая парочка. Мать с маленьким ребёнком в коляске…
Я остановился, поражённый неожиданным открытием.
С людьми, проходившими за окном, меня ничто в жизни не связывает. Они для меня однозначно чужие.
Тогда почему я о них думаю? Я никогда раньше так не поступал.
Я всегда считал, что меня не интересует никто из окружающих. То есть нет — старался никем не интересоваться. И вот я…
Я невольно засмеялся. Какие перемены! Мне смешно, и я смеюсь.
Я вспомнил лицо той, с кем собирался сегодня увидеться.
Меня изменили. Меня определённо изменили.
День нашего знакомства дал начало переменам и в моём характере, и в моей повседневной жизни, и в моих взглядах на жизнь и смерть.
Впрочем, если спросить у Сакуры, она скажет, что я всякий раз выбирал перемены сам.
Взять кем-то оставленную книгу — мой выбор.
Открыть её — мой выбор.
Поговорить с Сакурой — мой выбор.
Объяснить ей обязанности дежурного по библиотеке — мой выбор.
Принять её приглашение — мой выбор. Пообедать с ней — мой выбор.
Идти рядом с ней — мой выбор. Поехать с ней в путешествие — мой выбор.
Отправиться с ней туда, куда она хочет, — мой выбор. Заночевать с ней в одном номере — мой выбор.
Правда — мой выбор. Действие — мой выбор.
Спать с ней в одной постели — мой выбор.
Доесть её завтрак — мой выбор. Смотреть вместе с ней уличное представление — мой выбор.
Посоветовать ей заняться фокусами — мой выбор.
Купить ей фигурку Ультрамена — мой выбор. Гостинцы — мой выбор.
Ответить, что мне понравилось путешествие, — мой выбор.
Пойти к ней в гости — мой выбор.
Играть в сёги — мой выбор. Оттолкнуть её от себя — мой выбор.
Повалить её на кровать — мой выбор. Оскорбить нашего старосту — мой выбор.
Быть им избитым — мой выбор. Помириться с Сакурой — мой выбор.
Навещать её в больнице — мой выбор. Гостинцы — мой выбор.
Проводить для неё уроки — мой выбор. Решать, когда уходить, — мой выбор.
Сбежать от лучшей подруги — мой выбор. Смотреть на фокусы — мой выбор.
«Правда или действие» — мой выбор. Вопрос — мой выбор.
Не уклоняться от её объятий — мой выбор. Наседать с расспросами — мой выбор.
Смеяться вместе с ней — мой выбор. Обнять её — мой выбор.
Я раз за разом выбирал, что делать.
Мог бы выбрать что-то иное, но следовал своим очевидным желаниям — и теперь я здесь. Здесь, и отличаюсь от себя прежнего.
И да, теперь я вижу.
Никто, даже я, — не тростниковая лодка. Плыть по течению или не плыть — мы можем выбрать сами.
Несомненно, этому меня научила Сакура. Хотя она близка к смерти, нет на свете большего оптимиста, и никто не прилагает больших усилий, чтобы подчинить свою жизнь себе. Она любит мир, любит людей и любит себя.
И я снова подумал: «Я бы хотел…»
В этот миг в кармане завибрировал мобильный телефон.
«Только что вернулась домой! Наверное, немного задержусь, извини (капелька пота). Зато выглядеть буду роскошно! (улыбка)»
Прочитав сообщение, я немного подумал и ответил:
«Поздравляю с выпиской. Я как раз думал о тебе!»
На моё шутливое письмо ответ пришёл сразу:
«Ты редко говоришь мне что-нибудь приятное. Ты не заболел? (подмигивающая рожица)»
Я выдержал паузу и ответил:
«Здоров как бык — в отличие от тебя».
«Злюка! Ты меня обидел! Вот тебе наказание: похвали меня!»
«Ничего не приходит на ум. Проблема во мне или в тебе?»
«В тебе, стопудово! Хвали сейчас же!»
Я положил телефон на стол, скрестил руки и задумался.
Как мне её похвалить? Ведь есть за что, и немало. В телефоне памяти не хватит, чтобы всё записать.
Познакомившись с ней, я правда многому научился.
Она показала мне то, о чём я до сих пор не знал.
Например, как общаться по почте. Я впервые обнаружил, что разговоры бывают приятными, и потому сейчас подбирал слова так, чтобы получить от неё забавный ответ.
Но что самое поразительное — многие грани её обаяния не зависели от того, сколько ей осталось жить. Сакура наверняка была такой всегда. Возможно, с возрастом она бы обрела понемногу строгость мыслей и расширила лексикон, но её сущность никак не связана с тем, умрёт она через год или нет.
Она замечательна такая, какая есть. И это, по-моему, совершенно невероятно.
Признаюсь: всякий раз, когда она меня чему-то учила, я ею восхищался. Сакура — моя полная противоположность. Я лишь трусливо замыкался в себе, а ей легко удавалось говорить и делать то, чего не мог сказать или сделать я.
Я взял телефон.
«Ты просто потрясающая».
Так я всё время думал. Только не мог чётко передать это словами.
Но однажды меня осенило.
В тот момент, когда она научила меня смыслу жизни.
Она заполнила моё сердце целиком.
Я бы хотел…
«Я бы хотел стать тобой».
Тем, кто признаёт других и кого признают другие.
Тем, кто может любить людей и кого любят люди.
Выразив эту мысль словами, я понял: они затрагивают каждый уголок моей души. Уголки губ сами поползли вверх.
Как вышло, что я к тебе привык?
Как сделать, чтобы мне стать тобой?
Как?
И вдруг я сообразил. Ведь есть же такое выражение.
Я подумал, вспомнил его и решил переслать Сакуре.
«Я готов тебе ноги мыть и воду пить».
Набрал и тут же стёр. Мне показалось, это не смешно. Должны же существовать другие, более подходящие слова, которые её развеселят.
Я задумался, и они всплыли откуда-то с края сознания — а может, из самого его центра.
Найдя их, я безмерно обрадовался. И даже почувствовал незаслуженный прилив гордости.
Сакура получит идеально подходящую ей похвалу.
И слова, шедшие от всего сердца, отправились на её мобильник.
Я…
«Хочу съесть твою поджелудочную».
Я положил телефон на стол и с предвкушением ждал ответа. Хотя ещё несколько месяцев тому назад я бы не поверил, что буду предвкушать чью-то реакцию. Но прежний я выбрал меня сегодняшнего, так что не будем придираться.
Я спокойно дожидался ответа.
Спокойно.
Но он всё не приходил.