Стас касается ладонями моей спины и отвечает на поцелуй. Ну кто бы сомневался? Надоело играть роль Влада? Ликую про себя. У меня сегодня две победы: раскусила его тупую разводку и наконец-то одолела этот гребаный трюк.
Сейчас еще пару секунд блаженства, и я всыплю Белецкому по первое число, за обман, а потом снова поцелую. Иногда даже удобно быть девочкой. Можно оправдывать всякого рода глупости перепадами настроения.
Стас первый прерывает поцелуй и отодвигает меня на расстояние вытянутых рук. Уже собираюсь рассмеяться и сказать ему, что его игра была отстойной, но взгляд темных омутов меня останавливает.
Сердце замедляет темп.
— Арина… Что?.. — растерянность в его глазах и словах становится жесткой пощечиной.
Интуитивно делаю шаг назад. Не могла же я ошибиться. Черт! Или могла? Я… В голове красными яркими буквами мигает только одно слово — ошибка!
Сердце перестает биться вообще.
Открываю рот, чтобы извиниться. К горлу подкатывает тошнота от отвращения к самой себе. И как я так облажалась? Думала, что самая умная? Паника точно яд попадает в кровь. Стас меня теперь не просит.
Он… А я ведь его…
— Прости, — прижимаю ладонь к губам, желая стереть этот поцелуй.
Попросить Влада не рассказывать Стасу обо всем? Возможно, он согласится и… Нет! Так нельзя. Это нечестно. Я должна сама ему сказать. Сказать и все разрушить. Но зато это будет правильно.
Идиотка. Какая же я идиотка! Опускаю голову, злясь на собственную тупость, и судорожно пытаясь придумать выход из ситуации. Дерьмо! Гора дерьма!
— Так значит и тебе все равно…
Слышу презрительную насмешку в его голосе и снова поднимаю на Белецкого взгляд.
— Я или он? Без разницы. Поставь любого и похер. Да?
Ошарашено округляю глаза. Я запуталась! Что происходит?
— Стас? — недоверчиво спрашиваю.
— А какая разница? Хочешь буду Стасом, а хочешь Владом. Если месяц похожу в тату салон и куплю линзы, то и за Ярослава сойду, — выплевывает Белецкий.
Сомнений не остается. Это Стас.
С трудом сглатываю огромный ком в горле. Грудь пронзает острая боль. Что за черт? В носу начинает невыносимо щипать, и я чувствую то, чего боюсь и что ненавижу больше всего. Слезы…
Уношусь в раздевалку и со скоростью света натягиваю свитер и ботинки. Хватаю остальные вещи в руки, чтобы поскорее уйти отсюда, пока не случилось непоправимое. На выходе из зала все-таки бросаю быстрый взгляд через плечо. Стас сидит на корточках, положив руки на колени и опустив голову между ними.
— Какой же ты придурок, — тихо произношу я и шагаю за дверь.
Сижу на полу в гостиной, уперевшись спиной в диван, и сжимаю руки до боли в пальцах. Я не буду плакать. Не дождется! Ни за что! Задерживаю дыхание, ощущая как решимости все меньше. Нет! Пошел он к бабайке на гору! Проверяльщик хренов!
Звонит мобильник. Собираюсь уже отшвырнуть его, потому что не хочу никого слышать, но зацепившись взглядом за имя на экране, останавливаю вскинутую руку. Мама…
Принимаю вызов и подношу телефон к уху.
— Риша! Доченька, привет. Ты как? У меня что-то сердце закололо. Все в порядке?
Закусываю нижнюю губу и зажмуриваю глаза. Плотину вот-вот прорвет. Все, что я пытаюсь сдержать, просится наружу.
— Риша! — взволновано произносит мама. — Что случилось?
— Случилось то, что твоя дочь полная идиотка! — всхлипываю я.
— Я в этом сильно сомневаюсь. Давай рассказывай!
И я выкладываю все. О Стасе. Об их ситуации с Лесей и сегодняшней проверке. Произношу то, чего сама боюсь. Что влюбилась в придурка с кучей страхов и комплексов. А ведь так и не скажешь, глядя на Стаса.
Его сегодняшняя выходка… Это просто жесть. Это не я все испортила. Это он! Только вот зачем? Ну, надеюсь, он доволен результатом.
— Риша… — вздыхает мама. — Все совершают глупости. Попытайся ему все объяснить. Думаю, он поймет тебя и…
— Не буду я ему ничего объяснять! Он получил то, что хотел.
— И ты так все оставишь?
— Да… — нервно стираю мокрые дорожки с лица.
— Да? На мою дочь это не похоже. За кем должно быть последнее слово?
— За правдой, — твердо произношу я.
— Ты ведь считаешь, что права?
— Да, — мысли проясняются, дыхание становится глубоким и чистым.
— Чему я тебя учила?
— Никогда не оставлять многоточие.
— Есть идеи?
— Есть.
Ночь проходит в метаниях. От злости к ненависти. От жалости к боли. В шараге срываюсь на нескольких одногруппниках, даже одному преподу прилетает. Нужно срочно стереть многоточие, иначе я разрушу весь мир вокруг себя.
Влетаю в танцевальный класс, даже не обратив внимания на «моделек» и «маму кошку». Меня интересует другой персонаж. Вижу Влада и если сдерживаю порыв припечатать ему по лицу. Нет. Злюсь я, конечно, на другого близнеца, но эта их одинаковость сносит мне крышу.
— Твой брат здесь? — замираю рядом с Владом, который удивленно пялится на меня, оторвавшись от компьютера.
— Э-э-э… — тянет он. — Вроде был в концертном зале.
— Иди за мной! — рявкаю я и, круто развернувшись, бросаюсь на выход.
— Вы поссорились? Стас сам не свой со вчерашнего вечера, — робко произносит Влад, еле поспевая за мной.
Страдает? Бедняжка Стас! Ну ничего. Сейчас я его успокою.
— И он тебе ничего не рассказал? — усмехаясь спрашиваю я.
— Ни слова.
Бросив взгляд на Влада, понимаю, что он действительно переживает за брата. А может и за нас обоих. Хорошо, что ему недолго осталось беспокоиться. А то даже жаль этих мальчиков-зайчиков. Жаль, что природа обделила их мозгами!
Грохот музыки заглушает мысли, но я не могу сказать, что это помогает. Я все еще чувствую это. Разочарование… Как она могла? *** А я ведь верил ей. Думал, что Риша действительно не такая, как большинство. Особенная. Реальность жестока.
Ступни и ладони горят огнем, но я продолжаю носиться по сцене, чтобы выпустить из себя все. Чтобы замотаться до изнеможения и вырубиться хоть на пару часов. Забыться.
Тишина придавливает меня к полу. Смотрю в зал и вижу Ришу за пультом звукорежиссера. Бешено колотящееся сердце тут же сбивается с ритма. Что она здесь делает?
Куртка расстегнута, шапка съехала на бок. В светлых глазах воинствующий огонь. Громко топая, Риша приближается к сцене, а за ней плетется Влад, всем своим видом показывая, что сам ничего не понимает.
— Что происходит? — спрашиваю я, сквозь тяжелое дыхание.
— Восстановление справедливости, — выпаливает Риша. — Засосу твоего брата прямо у тебя на глазах, чтобы ты уж не зря считал меня сукой.
С ужасом смотрю сначала на нее, а потом на Влада. Жар злости вновь течет по венам, взгляд туманит красная пелена.
— А если серьезно, — усмехается Риша Мариновна, что-то выискивая на сцене. — Сейчас ты увидишь очень наглядное доказательство своей тупости. Обувайся, — указывает пальцем на мои кроссовки, валяющиеся у края кулис.
Не двигаюсь с места. Нахожусь в какой-то прострации. Что за хрень она несет?
— Да ладно тебе, Стас, — с наигранным кокетством говорит Риша, махнув рукой. — Всего пара минут и я уйду.
Ее поведение больше, чем просто странное, но… Делаю так, как она просит.
— Супер! Хороший мальчик. Встаньте-ка рядом. Давайте-давайте, — Риша подгоняет нас жестами.
На ее лице улыбка, но она не обещает ничего хорошего. Перестаю вообще, что-либо понимать, но снова выполняю ее просьбу. Влад становится по левую руку от меня. Риша Мариновна прищуривается, глядя на нас, и стучит пальцем по подбородку.
— А теперь… — делает многозначительную паузу. — Разувайтесь. Живо!
Переглядываемся с братом. Он в таком же недоумении, как и я.
— Ну! — настаивает Риша.
Наступаю себе на пятки, чтобы сбросить кроссовки.
— Стоп! — Риша хлопает в ладоши и подносит сложенные ладони к губам, растянутым в ухмылке. — Посмотри на своего брата, — обращается ко мне, стрельнув взглядом во Влада.
Поворачиваю голову и вижу его присевшим на корточки со шнурками в руках.
— Вот и весь фокус. Не надо цветов и оваций, мальчики. Не надо, — позерствует Риша, издеваясь. — Хотите еще кое-что увидеть? Подойдите ко мне. Ой, да бросьте! Весело же!
Мне что-то совсем невесело. Влад вырастает рядом со мной, и мы одновременно делаем шаг вперед, не произнося ни слова. Не знаю, почему молчит брат, но я просто не могу ничего выдавить из-за огромной лапы, схватившей меня за горло.
— Та-а-ак… — Риша продолжает играть роль фокусника. — Подпрыгните! Да что же я вас все время уговариваю? — всплескивает руками. — Неужели вам не интересно?
Совершаем с Владом прыжок. Даже не предполагаю, что это может доказать, но по лицу Риши понимаю… Она довольна результатом.
— Посмотрите вниз и увидите чудо! — вскрикивает она.
Повинуюсь. И что тут такого? Мои носки после прыжка сильно развернуты в стороны, а вот ступни Влада стоят параллельно друг другу. Ну да. Брату не очень дается классика, он больше по современным уличным направлениям. Понятно, что наши техники отлич…
— Риша, — поднимаю голову, ощущая как бешено колотится сердце.
Она ласково улыбается мне, но совсем недолго. Выходит из образа шутницы, словно скидывает маску. Мгновенно ее лицо становится жестким и серым, теряя все краски.
— Может быть вы и одинаковые, но не во всем, — цедит она. — Если ты все еще не понял, Стас, вчера я почти сразу догадалась, что это был ты. Как только ты снял кроссовки сомнений не осталось. Ты всегда выскакиваешь из них, а Влад расшнуровывает. Мелочь, но такая заметная. Я решила пойти у тебя на поводу, чтобы доказать тебе… — проводит зубами по нижней губе, разрушая меня почти до основания.
В голове хаос, шум. В душе кровавое месиво. Твою мать…
— Доказать, что мне нужен ты. Думала, дотяну до конца занятия, а потом мы вместе посмеемся, пока я буду лупить тебя. Просто в какой-то момент я забыла правила игры и то, что мы вообще играем. Я чувствовала тебя рядом, вот и все.