— Теперь номер спасен, дамы и господа! И не только он, но и я сам.
Аплодисменты провожают нас до сцены. Стас утягивает меня за кулисы, и я тут же складываюсь пополам, чтобы снять ботинки.
— Риша…
— Заткнись! Я делаю это не из-за тебя, — выпрямляюсь, справившись с обувью.
Зрители все еще рукоплещут, ожидая обещанное зрелище. Вот ведь клоун. Устроил такое представление. И теперь нам выдали аванс еще даже не представляя, что получат. Меня начинает потряхивать от напряжения.
— Мы справимся. Ты и я. Вместе, — говорит Стас спокойно, словно я ничего и не произносила и, нежно сжав мои плечи, убегает, чтобы появиться через несколько секунд с другой стороны сцены.
Мандраж протягивает ко мне свои длинные холодные руки. Ведущий объявляет заново наш номер, но я даже не слышу, что именно он говорит. Смотрю Белецкому в глаза, ощущая, как живот стягивает узлом, а сердце поднимается вверх по горлу.
Стас шевелит губами, но у меня не получается прочесть, что он говорит, да уже и нет времени. Спокойный перебор фортепиано. Начало нашей песни.[14] Шаг. Еще один. Свет ударяет по глазам и ощущается теплом на коже. Внутри бурлят эмоции, что рвутся наружу. Вперед душа! Твой выход!
Пути назад уже нет.
Медленно шагаем со Стасом навстречу друг другу. Плечи расправлены, каждая мышца напряжена. У нас есть всего несколько секунд, чтобы установить связь, которая была утеряна. Мы заодно. Сейчас заодно.
В последний раз.
Когда кто-то упомянул, что ты совсем одна
Я почувствовал проблемы, которые бегут по твоим венам…
Вступаем в синхрон. Не вижу зрителей, просто не могу сфокусировать взгляд. Голова кружится после каждого поворота, но я ловлю за хвост уверенность, и тело тут же приобретает небывалую легкость.
Прикосновения Стаса нежные и бережные, точно он старается успокоить меня. Хочет показать, что я не одна. Он рядом.
Телефонный звонок, оставленный без ответа, заставил меня закурить
Но дым сигарет не удержит меня от вопросов, где ты
Не сдавайся, береги себя.
Теплые и такие родные руки Стаса касаются плеч, его грудь прижимается к спине. Обессиленно падаю в его объятия. Принимаю его заботу. Он не даст мне упасть. Он крепко меня держит, продолжая наш танец под прекрасный аккомпанемент спокойной мелодии и чарующий голос певца, что поет о таких важных вещах.
Если ты посмотришь вдаль, там на холме есть дом
Направляющий, как маяк
К месту, где ты будешь в безопасности, чтобы почувствовать нашу любовь
Потому что мы все совершали ошибки
Если ты сбилась с пути…
Все когда-то сбиваются с пути, и я наглядно это показываю, бросая руку своего партнера. Опускаюсь на колени и откидываюсь на спину, придавленная грузом проблем и ошибок. Отказываюсь от Стаса, несмотря на то, что он предлагает мне безопасность и умиротворение. Эмоции зашкаливают. Кончиками пальцев ног черчу круги на полу. Я сейчас героиня этой песни. Запуталась. Не знаю куда идти. Не могу подняться, чтобы продолжить путь.
Но если ты кому-то нужен, то…
Я оставлю свет включенным!
Певец разрывает своим сильным голосом душу на части. Пространство разлетается тысячами цветных осколков, которые переливаются в ярком свете. Стас вновь протягивает мне ладонь, глядя прямо в глаза.
И в его темных омутах горит свет. Для меня там всегда горит свет, потому что он ждет меня. Принимаю его руку и прямо с пола взмываю вверх, обхватывая торс Стаса ногами. Танцевальный вихрь и торнадо музыкальной композиции поглощает нас целиком.
Быстро. Слаженно. Чувствую свое сбившееся дыхание, но совсем нет усталости. Прыжки. Поддержки. На надломе. На пределе сил и возможностей. Ни на одной репетиции не получалось так ярко.
Может быть потому, что сейчас мы почти не играем в эмоции. Это все взаправду. Честно, насколько может позволить танец.
Стас хочет меня удержать. Усмирить. Защитить. Помочь. Прижимает к себе, но я каждый раз убегаю, чтобы набить новую шишку, и каждый раз он возвращается за мной, чтобы помочь встать и поднять выше к небесам.
Но это страшно. Довериться кому-то настолько. Потерять себя и свою независимость. Проделываем со Стасом тот самый злосчастный трюк, и как только я поднимаю голову, чувствую, что Белецкий уже рядом.
Его тепло.
Его сила.
Его энергия.
Его… любовь?
И мы снова сливаемся с музыкой, не отпуская друг друга. Приклеиваемся. Срастаемся, переплетая тела. Моя рука продолжение его. Делаю шаг, и он повторяет его следом. Наша кожа магнитится, и такое ощущение, что сердце одно на двоих. Это притяжение ничем не обуздать.
Может быть, стоит остаться? В крепких руках, что подкинут и поймают. Что обожгут кожу своим трепетным прикосновением. Нет ничего лучше, чем знать, что тебя ждут. Что ты важен и нужен. Что твоя жизнь небезразлична. Если есть хоть один человек, который готов подарить вам свой свет, то вы должны быть счастливы. Очень счастливы.
Если ты не чувствуешь любви
И если ты сбилась с пути …
Что ж, я оставлю свет включенным
Я оставлю свет включенным…
Замираем, стоя лицом друг к другу. Стас стискивает мои ладони, прижимая их к своей груди. Его тяжелое дыхание касается моего виска. Аромат его горячего тела и парфюма жадно впитывается каждой моей клеточкой. И я готова оставить свой свет включенным для него.
Я оставлю свет включенным…
Финальный аккорд музыкальной композиции. Секунда тишины рождает паническое чувство страха, который парализует каждую мышцу.
Что не так?
Одновременно со Стасом поворачиваемся к зрительному залу, и аплодисменты чуть было не откидывают нас звуковой волной. Слышу крики гномов и свист. Наверное, Толя. Кто же еще? Визги «моделек» вообще можно отнести к оружию массового поражения, но сейчас это неважно. Расплываюсь в улыбке. Адреналин все еще шарашит так сильно, что если бы Стас не держал меня за руку, я вы бросилась со сцены в бурлящую толпу, подражая рок музыкантам, и умерла бы счастливой.
Но эйфория длится недолго. Все. Все закончилось. Пять минут триумфа прошли, и пора возвращаться в реальную жизнь из воздушного мира языка тела и чувств.
Забираю свою ладонь, которая все это время была в плену темного близнеца, и, кивнув еще раз в знак признательности за овации, убегаю со сцены. Мне нужно на воздух. Срочно! Все перепуталось. И я теперь даже не знаю… Не знаю… Что правильно, а что нет?
Я была честна в танце, но Стас. Он хороший актер и еще лучший танцор. Возможно, для него это был просто танец. Завершение нашего уговора, после которого он, наконец, сможет избавиться от такой занозы, как я. Он не звонил и не писал мне, после того, как мы «мило» поиграли в доктора, так что, возможно, он просто решил забить.
Рада ли я? Я ведь именно этого и хотела. Чтобы все закончилось. Чтобы Белецкий оставил меня в покое. Он меня обманул! Я ему не нужна и он мне… И он мне тоже!
Это лучшее, что может произойти. Лучше чем секс. Чем вкусная еда. Чем алкоголь. Чем… Все! Это чистый экстаз. Нирвана. Опустошение и наполненность. Легкость и груз эмоций.
Все это танец. Танец, в который ты вложил душу, силы, самого себя. И я в нем не один. Она рядом. Она снова в моих руках. Податливая, послушная, отзывчивая, но в то же время упрямая и несносная. Риша…
Все идеально настолько, что в какой-то момент я вижу в ее глазах весь мир: космос, океаны, бескрайние леса и луга. Моя бесконечность заключена в одной маленькой девочке, одно прикосновение которой делает меня счастливым.
Все совсем не так, как во время репетиций. Сейчас все по-настоящему. Это не придуманная история, она наша. Конечно, мы планировали вложить в этот танец немного иной смысл, но в свете последних событий это просто невозможно.
Я скучаю. Очень. Как одержимый. Как самый настоящий безумец. Когда она пришла ко мне пару дней назад, я думал, что схожу с ума, но для себя решил, что мне даже нравится это сумасшествие.
Риша Мариновна… Да. Она резковатая, чаще всего злющая на весь свет, колючая и до одурения саркастичная. Но еще она честная, добрая, открытая, решительная, сильная, смелая, иногда даже милая… Я могу продолжать этот список несколько часов.
Я недолго думал, что мне нужно делать. Слов для нее всегда будет недостаточно. Разрушая доверие, нужно быть готовым к этому. Танец. Честный и искренний был моим последним шансом, а эффект неожиданности козырем в рукаве. Вывести ее на эмоции было бы куда труднее, если бы она подготовилась. Риша бы просто вышла на сцену и оттарабанила номер, замуровавшись в броню.
Но сейчас… Она эмоционально обнажена, и я вижу, чувствую… Она все еще моя. Ей не все равно. Риша замирает в моих руках, отдается моей силе, впитывает энергию, что искрится тысячей золотых нитей между нами. Это не похоже ни на один мой парный танец, даже на те, где третьим танцором была страсть.
Музыка затихает и растворяется в тишине замершего концертного зала. Дрожащие руки Риши Мариновны в моих. Наклоняю голову и вдыхаю полной грудью запах ее волос, словно чертов наркоман.
Риша каменеет. Сам понимаю, что-то не так. Поворачиваемся к зрителям, и через мгновение происходит то, что ради чего живут артисты. Аплодисменты. Громкие. Активные. Крики. Свист. Чувствую себя королем мира в этот момент, потому что столько восхищенных людей смотрят на тебя, словно на божество.
Но ощущение успеха исчезает, как только тонкие пальцы выскальзывают из моей ладони. Нет! Сегодня я старался не для зрителей, а только для Риши. Так почему она снова сбегает? Выхватываю глазами в первом ряду мамино лицо. Она неторопливо хлопает в ладоши и почти незаметно кивает в головой в сторону, глядя на меня со всей строгостью.