— Замуж я вышла десять лет назад, недавно, кстати, была годовщина, в двадцать один. Сразу после получения диплома. Дядя не мешал мне учиться, помогал. Говорил, что если есть желание и способности, то почему бы и нет? — рассказала она.
— И на кого ты отучилась? Какая отрасль спеца потеряла? — не удержалась я.
— Я учитель. Педагог дошкольного и начального школьного образования. — Скромно призналась Лейла.
— Ого! Святые люди! — удивилась я.
В моём представлении учителя, это такие сверхчеловеки. Лично я сомневаюсь, что и одного ребёнка смогла бы чему-то научить. А тут… Из года в год, найти к каждому подход, научить основам, терпеть хулиганство и непоседливость, а ещё и запросы родителей. Ведь у каждого же ребёнок гений и только гадкие учителя этого не видят.
— На самом деле ничего такого тяжёлого я не видела, не надо так смотреть. Просто всегда любила заниматься с детьми. Я и сейчас уже года два с мальчиком занималась. Он с двумя бабушками живёт, мамами отца и мамы. К школе его готовила. — Вздохнула Лейла. — А сама как назло не беременела. Муж уже лет пять как живёт отдельно, приезжал раз в пару недель. Мол, дела решать надо, некогда ему мотаться туда-сюда. Всех же обеспечить нужно. А я жила здесь, в большом посёлке. В доме его родителей, там ещё два стареньких дедушки живут.
— Короче, спихнул пожилых родственников, мол, обязана. — Усмехнулась Фируза.
— Ну, так я хозяйкой в доме была. Где убраться, какие продукты закупить, что приготовить, сад возле дома огромный. — Улыбнулась, вспоминая Лейла. — Старики, хоть и ворчливые, но не злобные. Да и не обижали меня. Только… Свекровь всё время попрекала, что детей нет. Последний раз муж приехал домой два месяца назад, побыл три дня и уехал. А недавно… Я узнала, что беременна, по срокам выходит, что в тот приезд получилось. Позвонила, попросила приехать, даже не стала напоминать, что годовщина. Приготовила ужин, почти весь день у плиты провела. А он не приехал, и свекровь мне сказала, что зря жду, не приедет. Может скоро её и бабушкой сделает, потому что в городе везде появляется с красивой и молодой девушкой. Я не выдержала, позвала старшего охраны и спросила в лоб, приказав отвечать. Он долго молчал, а когда отец мужа повторил мой вопрос, ответил. Там то ли невеста должника, то ли сестра… И уже больше двух месяцев она живёт в городском доме мужа, он везде с ней появляется открыто, а сейчас взял с собой. Он за границей вопросы решает, а она сопровождает. Я молча встала и ушла. Забрала украшения, что привезла с собой после свадьбы и документы. То, что дарил он и его семья, оставила. Пусть новой жене передаст. О своём положении никому не сказала. Нечего. Пусть ему его девки рожают. А я разведусь и верну фамилию. Мой ребёнок будет Шаркизов!
— А чего ты тогда нервничала? — кажется, это доктор говорил.
— Так дядя бы меня может и поддержал, всё-таки росла я под его опекой. А как отреагирует Тайгир Тахмиров на появление непонятной бабы с таким возом проблем… Ему проще вернуть меня мужу, чем всё это разгребать. — Поникла Лейла.
— Тайгир сказал, что нужно помочь и проследить, чтобы на тебя не давили. Мол, считаешь нужным послать всех, значит заслужили. А если не считаешь, что семья твоего мужа заслуживает знать о ребёнке, ну, значит, у тебя есть для этого основания. — Я сама не заметила, как обняла её. — И знаешь… Тайгир Тахмиров от проблем не бегает!
— Да это понятно! Иначе бы с тобой не связывался. — Развела руками Фируза. — Так что, судя по всему, он не ОТ проблем бегает, а, наоборот, ЗА одной проблемкой!
— Кто-то сейчас договорится! — предупредила я.
— Ну вот! — нарочито тяжело вздохнула Фируза и рассмеялась.
А я всё больше понимала, что наша младшенькая та ещё шкода, только всё это пряталось до поры до времени.
— Как ты только такая выросла и без переломов, которые теперь надо заново ломать. — Не сдержала своего удивления я.
— Ой, да кому я была нужна? — отмахнулась она. — Отец вечно в делах, а у матери был Кадер. Вот он свет в оконце и единственное солнце в небе. Мне кажется, что меня вообще мать родила в противовес тебе, мол, она тоже может родить дочь. Так что сиди тихо и не высовывайся, и будет тебе счастье. А я не такая как ты, да и не стремилась быть твоей копией. Отец видел это и понимал. И даже не пытался вырастить из меня вторую тебя. Ведь от того, что на тебя я не похожа, я хуже не становлюсь.
— Ну почему же? Внешне мы с тобой очень похожи. — Улыбнулась я, потому что, глядя на нас, не понять, что мы сёстры, было невозможно.
— Но я сначала посмотрю, что там впереди, а ты как говорится, всем коням поперёк дороги! — рассмеялась Фируза. — Но ты крутая! Я, правда, горжусь тем, что у меня такая сестра. Я от одного представления трясусь от страха, а ты и выучилась, и поехала, и работаешь.
Мы долго ещё смеялись и разговаривали. И мне нравилась эта атмосфера беззлобного подшучивания друг над другом. Карим просил научить его стрелять и рассказать про операции. Казалось, что он готов был и собственный перелом пережить без обезболивания, настолько его интересовало всё, что связано с врачебной практикой.
— Карим, ну что ты опять… То доктора засыпаешь бесконечными вопросами, теперь вот до Оксаны добрался. С твоим непомерным любопытством они скоро сбегут! — переживала, что ребёнок утомляет Зульфия.
— Догоним. — В мою палату-комнату вошёл Тайгир. — Лейла звонил отец твоего мужа. Они узнали о пожаре и прислали людей тебя забирать обратно.
— Что? — испугалась моя двоюродная сестра.
— Думали, что помощь понадобиться. Да и что ты уже остыла и поняла, что в своём доме хозяйкой быть лучше, чем у дяди под его жену подстраиваться, — объяснил Тайгир. — Про твое положение я не сказал. Время есть, можешь сама всё обдумать спокойно и решить, как быть дальше.
— Я уже всё решила. Я хотела бы начать процедуру развода до того, как моё положение станет очевидным. Мой ребёнок будет Шаркизовым. — опустила глаза Лейла. — Спасибо, что не выдал.
— Не за что. Если твой муж захочет тебя вернуть, пусть тоже побегает. — Тайгир посмотрел на меня и улыбнулся, видя что я спокойна и явно не жалею о появлении стольких родственников. — Зульфия… По тебе тоже вопрос.
— Про меня никто спрашивать не мог. — Удивилась она.
— Это ты так думаешь. Бояров просит разрешения ухаживать за тобой и общаться с Каримом. — огорошил нас Тайгир.
— Урааа! — вскочил с моей кровати Карим. — Мама, давай Рому себе заберём?
Даже Тайгир хоть и пытался сдержаться, но тоже рассмеялся.
— Мне надо уехать на несколько дней. — Предупредил Тайгир. — Не переживайте. Здесь и своя охрана, и мои люди. И Сабир выделил своих на всякий случай.
Я с нехорошим предчувствием заметила, как заинтересованно вскинула голову Фируза при упоминании Сабира.
— У тебя проблемы? — тут же спросила я у Тайгира.
— Нет, но появляться нужно. И надо посмотреть, что с домом, он должен быть готов к нашему возвращению в любой момент. Тем более, что теперь вопрос где будут жить твои родственницы. — Отвечает мне он.
— У меня квартира должна быть в вашем городе. Из приданного. Если её вернут, я с ребёнком буду жить там. — Сказала Лейла.
— Давать команду начать твой развод? — уточнил Тайгир, получив ответ, только кивнул. — Хорошо. Сразу и начнём, чтобы не затягивать.
— Отдыхай. Мы попозже зайдём, если ты не против? — всё ещё неуверенно спросила Зульфия.
— Конечно. — Улыбнулась я ей.
Быстро попрощавшись, нас оставили с Тайгиром вдвоём.
— У тебя правда никаких серьёзных проблем не появилось вместе со мной и всеми моими родственниками? — чувствовала, что что-то не так я.
— Ни одной из тех, что я не мог бы решить. — Заверял меня Тайгир. — Дождёшься, пока я приеду?
Глава 22.
Дни, пока Тайгир отсутствовал, тянулись безобразно долго. Я была окружена вниманием персонала и родственников.
Процедуры, способствующие скорейшему заживлению, я проходила без капризов. Сама, будучи медиком, понимала, что иногда успех той или иной процедуры зависит в большей степени от настроя пациента. Когда пациент настроен серьезно и с пониманием ответственности, то и результат совсем другой.
Свободное время я тратила на прогулки и беседы с сёстрами. Я долго пыталась определить для себя, как относится к Зульфие. Точнее, кем её считать, и решила, что проще, да и приятнее для меня, считать и её сестрой. Нежели каждый раз напоминать себе о Кадере.
Я несколько раз за прошедшие дни видела Зульфию, Карима и Романа Александровича гуляющими в парке. Бояров ухаживал красиво, понимая некоторые особенности менталитета, наедине с Зульфиёй не оставался. Гуляя рядом, рук не протягивал. Просто шёл рядом и разговаривал. А главное, не отделял девушку от её ребёнка. Вот Кариму доставалось и за себя, и видимо за маму. Он частенько во время этих прогулок катался у Романа Александровича на плече, или шёл с ним за руку.
Сама Зульфия незримо поменялась, стала чаще улыбаться, разговаривать как-то увереннее.
— Знаешь, раньше у меня был хоть плохой, но муж. Я жила в семье. Это правильно, женщина и должна жить в семье. Женщина несёт уют и заботу, мужчина обеспечивает достаток и защиту. Старшие родственники получают помощь, уход и заслуженное уважение. Я выросла с мыслью, что так должно быть. Это же основа! — ответила она, когда я спросила её об этих изменениях. — Так жили мои родители, и их родители. И я знала своё место и свои обязанности. А потом… Вот кто я? Что я должна делать? Я думала, буду ухаживать за тобой. Ты родня, моя семья и нуждаешься в помощи. Но Тайгир и близко к тебе никого не подпускал! Даже необходимые процедуры, которые он не мог выполнять, персонал проводил в его присутствии и под его контролем. А обтирал, причёсывал, менял бельё — всё это он сам. Сын ещё маленький. Понятно, что я при нём, но что, куда, на какие средства? От всего этого голова шла кругом и страшно становилось. И потом… Ты прости, но мы все оказались под властью Тайгира Тахмирова, а о нём хорошего мало говорят. И с первого его появления было понятно, что наша дальнейшая жизнь будет определяться твоим отношением. А вот предсказать каким оно будет, когда ты придёшь в себя, никто не мог. Где гарантия, что ты не сорвала бы свою злость и ненависть к Кадеру и влезшему в твою жизнь отцу на нас, тех, кто остался? Что не начнешь мстить Фирузе за свою мать? Такое не редкость. А то как вёл себя твой мужчина, подтверждало худшие опасения. Я уверена, что скажи ты ему слово, и он услал бы нас в такую глушь, что белым днём с собаками и фонарями искали бы. Я и девочкам говорю, чтобы себя потише держали. Не будь ты такой, по-хорошему странной, нам бы небо с овчинку показалось бы.