— Моя подруга в больнице, та, что работает в твоем клубе танцовщицей, — хочу произнести громко и с вызовом, но получается тихо.
— Чего замолчала? Продолжай, говори до конца, — он прижимает меня к себе сильнее, я чувствую, что на нас же смотрят люди. Всех заинтересовало что нас у такого стряслось, что мы зависли на проходе и мешаем людям.
— Это в клубе с ней что-то произошло? Она в реанимации, значит там все серьезно… Что с ней сделали?
Глаза Кейна сужаются, а его пальцы на моей талии сжимают меня сильнее. Я чувствую, как он начинает злиться, его ярость чувствуется на физическом уровне.
— Ты за кого меня принимаешь? — рычит мне в лицо, — твоя подруга не явилась на работу еще позавчера ночью. Ее номер, который она оставила для связи, не отвечал, вчера за весь день она тоже не объявилась. Так что я не знаю где она нарыла проблемы на свою задницу, но это точно было не в моем заведении.
С каждым его словом мне становится все дурнее. Значит это те люди? Те люди, о которых она говорила. Она просила меня ей помочь, а я не захотела и теперь Зара здесь…
Меня накрывает жесткой эмоциональной волной. На глаза наворачиваются слезы.
— Она просила с тобой поговорить… просила за нее попросить… Хотела, чтобы… А я не стала, потому что не хотела быть тебе должна, а она… а я…
Я прихожу в себя только тогда, когда Кейн встряхивает меня за плечи, только сейчас понимаю, что он оттащил меня в сторону лифтов. Слезы катятся по щекам, чувство вины сжирает изнутри, а это я только в больницу зашла. Я не успела еще подняться на этаж и поговорить с врачом.
— Я не понимаю ничего из того, что ты тараторишь, — Бакер смотрит на меня пронзающим взглядом, а я пытаюсь успокоить сердцебиение.
— Она просила меня с тобой поговорить. Сказала, что попала в неприятную ситуацию, подписала договор на работу, а после уже прочла пункты мелким шрифтом и сказала, что там какие-то рабские условия.
— И? — Кейн все еще не понимает каким боком здесь мог фигурировать он.
— Она сказала, что ты можешь помочь, что она видела, как к тебе приходил главарь той конторы, с которой она подписала договор, и что он ушел от тебя поджав хвост. И она решила, что ты можешь решить ее проблему…
— Пошли, — Бакер запихивает меня в приехавший лифт, я не могу ничего понять по его выражению лица. Оно и как всегда ничего не излучает.
— Что это за люди? Кто мог ее обидеть? — я продолжаю задавать вопросы, на которые Кейн продолжает не отвечать.
Он вытаскивает меня из лифта и подталкивает к ресепшену, за которым я сообщаю к кому пришла и мне говорят пройти в конец коридора и дождаться врача, он мне все расскажет. Но по взгляду медсестры я понимаю, что дело дрянь и меня начинает потряхивать.
— Тебя трясет, — Кейн пытается меня обнять, но я тут же вырываюсь и не даю ему этого сделать.
— А ты, оказывается, не оглох? — шиплю в ответ и смотрю на него красными от слез глазами.
— Что ты хочешь от меня услышать? То, что твоя подруга связалась с подонками? Это понятно и без моих комментариев. За последние несколько дней у меня были встречи с людьми, которые занимаются плохими делами. Черным бизнесом. Я не знаю с какими именно людьми у твоей подруги подписан договор.
— Зачем ты общаешься с такими людьми? — я смотрю на него ожидая ответа.
Бакер смотрит на меня так, будто я маленький ребенок, который не может сложить два плюс два.
— Ты уверена, что хочешь получить ответ на свой вопрос, Ева? Такой простой вопрос, на который я сейчас совершено не в состоянии ответить. Уверена ли я, что хочу знать ответ? Нет, не уверена. Я ведь и до этого подозревала, что Кейн не занимается ничем хорошим.
Бакер прожигает меня своим взглядом, а я не могу даже моргнуть. Вижу по его глазам что ответит на все мои вопросы, но вот хочу ли я знать ответы? У меня внутри все холодеет только от того, что я об этом думаю.
Распахиваю губы, а произнести ничего не могу.
— Девушка, доктор вышел! — медсестра меня окликает, и я выхожу из этого непонятного ступора. Пару раз моргаю и тут же оборачиваюсь в сторону медсестры, она указывает рукой в сторону, и я замечаю мужчину в белом халате, который смотрит на меня.
Сорвавшись с места, я несусь к доктору. Мое состояние близко к истерическому, потому что чувство вины меня не покидает, с каждой секундой оно становится лишь сильнее.
— Состояние тяжелое, но девушку перевели уже из реанимации в палату.
Врач смотрит на меня так будто я сбежала из психбольницы, потому что держать свои эмоции под контролем совершенно не получается.
— Я могу ее увидеть? — голос срывается на шепот.
— Нет, мы не пускаем к ней посетителей. Сегодня должны прийти из полиции и как только девушка придет в себя ее допросят.
Сердце в этот момент замедляет ход. Полиция?
— Что… Как…
— Девушку нашли за городом, ее выбросили из машины, то, что она осталась жива вообще чудо. Большего я вам сообщить не могу.
— Когда я смогу ее увидеть? Когда…
Голос срывается, слезы катятся по щекам. Что за твари такое могли сделать? За что?
— Кем вы ей приходитесь? — мужчина смотрит на меня сканирующим взглядом.
— Подруга, я бы хотела…
— К сожалению если мы и станет пускать к пациентке посетителей, то это будут родственники. Вы можете у медсестры взять номер, если ситуация изменится вам это сообщат, а сейчас мне нужно идти, меня ждут пациенты.
Доктор разворачивается и начинает идти вперед, а я срываюсь с места и иду за ним. Я даже не успела спросить может нужно что-то оплатить? Какие-то медикаменты?
Не успеваю и сделать пару шагов, как чья-то рука хватает меня за талию и резко тянет назад.
— Что…ты…
Бакер силой запихивает меня в какое-то помещение и тут же прикрывает ладонью рот. Мои глаза увеличиваются в размере, паника накрывает еще сильнее. Какого хрена он вытворяет?! Что все это значит?
— Ни звука, — рычит и зажимает мой рот еще сильнее.
— Добрый день, не подскажите в какой палате находится Зара Бейли? — Я слышу доносящийся мужской голос из-за закрытой двери. Сердце колотится как сумасшедшее. Дышать с каждой секундой становится все сложнее, потому что Кейн очень сильно зажимает мой рот.
— Кем вы приходитесь девушке? — по голосу медсестры становится понятно, что она немного нервничает.
— Я ее брат, только узнал, что произошло с сестренкой.
Внутри все холодеет, потому что я точно знаю, что у Зары нет и никогда не было никакого брата. У нее был отец, который уже давно умер. У девушки и родственников больше никаких не было.
— Простите, но я не могу вам ничем помочь, все вопросы вы можете задать доктору, он только что был здесь… разговаривал с девушкой, которая тоже хотела проведать эту пациентку…
— И где они сейчас?
Голос мужика становится напряженнее, а я чувствую, как меня кидает в холод. Взгляд Бакера не внушает никакого спокойствия. Такое ощущение, что Кейн готов броситься на этого мужчину в любую секунду. Я все еще ни черта не понимаю и от этого страх становится только сильнее.
Это пришли те люди? Те, которые выкинули ее из машины? Из-за которых она находится здесь?
— У доктора сейчас обход пациентов, я могу провести вас к нему…
Медсестра произносит дрожащим голосом, а после слышны шаги, кажется мужика устроил такой расклад.
— Слушай меня очень внимательно, Ева, сейчас ты отсюда выйдешь и направишься к лестнице, которая находится возле лифта, — Бакер убирает руку от моего рта и тут же протягивает мне ключи от машины, — ты сядешь в мою машину и поедешь в самое ближайшее кафе и будешь ждать меня там.
Сердце колотится настолько сильно, что кажется вот-вот вырвется из груди.
— Я… а ты…
Мои пальцы цепляются за его руку.
— Я узнаю в какое дерьмо вляпалась твоя подруга и успела ли втянуть в это тебя. Потому что, судя по тому, что сюда пришел этот человек Зара по ошибке осталась жива. Они не оставляют свидетелей.
В ушах стоит гул, я вроде бы слышу, что говорит Кейн, а вроде как это все происходит не со мной. Лишь сильнее впиваюсь пальцами в его руку и отрицательно качаю головой.
— Пошли вместе, — шепчу в ответ и вижу, что Бакер начинает закипать от злости.
— Если не спустишься сама, за тобой поднимется охрана и выведет силой.
Закусываю губу и пытаюсь взять себя в руки. Я в таком состоянии не то, что на улицу не выйду, я даже не смогу выйти из этого чулана. Ноги совершенно не держат, как будто ватными стали.
— С нами не было никакой охраны, — фокусирую зрение на его лице, я ведь хорошо помню, что нас в машине было двое.
— Она ехала за нашей машиной, так что если не хочешь, чтобы тебя отсюда вынесли, то будь хорошей девочкой и сделай так как я говорю.
— Ты просто невыносимый! — рычу в ответ и со злостью сжимаю зубы. Он ведь и правда позовет сюда мордоворотов, которые меня вынесут, с него станется.
Вместо того чтобы что-то мне сказать в ответ, Кейн лишь усмехается и сжав пальцами мой подбородок притягивает ближе к себе. А после впивается в мои губы своими. Жадно целует. Проникает в мой рот языком, как только я распахиваю губы.
Сердце в груди начинает колотиться как сумасшедшее, руки сами обхватывают его шею, а мой язык сплетается с его.
Из груди вырывается тихий стон, которому не суждено выйти на свободу.
Моя спина упирается в стену, мужчина нависает надо мной сверху, впечатываясь в мое тело своим.
Я как будто за секунду становлюсь сумасшедшей. Полностью на нем повернутой. Жадно притягиваю Кейна к себе и понимаю, что не хочу его отпускать. По телу как будто пропускают разряд тока, внутри все напрягается, а поцелуя становится мучительно мало. Хочется больше и самое ужасное, что мне совершенно плевать что нас могут подумать люди, если застанут за не самым приличным занятием.
Все становится неважно кроме него. Вот как этот мужчина умудряется иметь на меня такое влияние?
Тело само выгибается и, кажется, еще немного и я начну о него тереться как кошка. Поцелуй с каждой секундой становится все гор