Наталье показалось, что она входит в незнакомый ей ранее, новый мир. Сени встретили её отнюдь не приветливо, спёртый воздух вызвал у девушки приступ кашля. Она поспешила открыть маленькое оконце. Как ни странно, оно с лёгкостью распахнулось.
Девушка открыла ещё одну дверь, за ней находилась прихожая, в которую почти что не проникал свет. Наталья машинально рукой нащупала клавишу выключателя на стене… Та щёлкнула, но, увы, светильник под потолком не загорелся.
– Понятно электричество отрезали от столба за неуплату… – резюмировала девушка и решительным шагом направилась обратно.
Она вышла из дома, ещё раз окинула его придирчивым взором.
– Давай дружить, – предложила она. – Я в тебе поселюсь, наведу порядок. А для начала мне нужен свет.
Она решительно приблизилась к одному из трёх окон, выходивших на улицу, и попыталась оторвать приколоченную фанеру. Но, увы, сделать ей это не удалось.
– Так, понятно… Прибили на совесть… Нужен мужик с инструментом…
Неожиданно за спиной Натальи раздался смех. Девушка резко обернулась.
– И что смешного? – возмутилась она, воззрившись на местного «аборигена» лет тридцати. – Здесь сила нужна! И инструмент…
– Понятное дело! – согласился «абориген».
Наталье он показался неприятным, насмешливым… Словом, раздолбаем.
– Меня, между прочим, Михаилом зовут… – представился абериген-раздолбай.
– Наталья… – буркнула девушка.
– Фанеру хочешь отодрать? – философски поинтересовался он. – Это можно… Так я её сам и приколачивал три года назад, в аккурат после смерти Настасьи. Говорят, она твоя – тётка…
Наталья округлила глаза.
– Не фига себе! Я буквально только приехала, а про меня уже всё знают! – ярилась она.
– Понятное дело… – кивнул Михаил. – Здесь тебе не город, а – Мукоудеровка. Привыкай: на одном конце чихнут, а на другом – будь здоров – скажут! Сейчас инструмент из трактора принесу, и будет в доме светло.
Наталья посмотрела вслед Михаилу. Тот дошёл до трактора, стоявшего через два дома напротив, открыл кабину, порылся под сидением и, наконец, извлёк инструмент.
– Во! Гвоздодёр! – помахал он перед опешившей Натальей какой-то железякой. – Сейчас всё будет в ажуре!
Покуда Михаил устраивал для Натальи «ажур», из соседних домов за ней наблюдали любопытные настороженные глаза. Девушка невольно смутилась.
«М-да… Это тебе не по сцене полуголой скакать, здесь деревня… Выживает сильнейший…» – подумала она.
Михаил выполнил своё обещание: вскоре все три окна успешно освободились от фанеры.
– Ну что Наталья! Как говорится: долг платежом красен!
Девушка невольно напряглась.
– Долг? – переспросила она.
– Ну да! Я тебе помог, а ты меня чаем угости! – нагло заявил добровольный помощник.
Девушке не хотелось начинать новую жизнь с конфликта, тем паче, что угощать добровольца было нечем.
– Обязательно угощу, но в другой раз. Я с дороги, устала, да и в доме ещё не прибрано… – примирительно сказала она.
– Ладно, зайду как-нибудь… – пообещал Михаил и тотчас направился к своему трактору.
Наталья ещё долго смотрела ему вслед.
Глава 2
Наталья снова вошла в дом. Теперь при свете дня она могла рассмотреть скромную, если не сказать бедную внутреннюю обстановку.
Оттого, что дом несколько лет кряду стоял не протопленный, старые поблекшие от времени обои отсырели и местами отошли от стен. Надо было их переклеивать.
Штукатурка на печке облупилась… На мебели скопился слой пыли.
Наталья разочарованно взглянула на всё это запущенное хозяйство и тяжело вздохнула.
– Что ж… Придётся купить в сельпо резиновые перчатки и моющие средства… Не мешало бы ещё обоями разжиться… Подключить свет, истопить печь…
Наталья ещё раз прошлась по дому, преисполненная надежд на будущее.
– Ничего, обустроюсь, поживу пару лет. Горский смирится с моей смертью, а там как Бог даст, может, покину эту глушь и снова вернусь в Москву.
Для начала Наталья решила сходить в местный магазин. Она вышла из дома… и увидела подле крыльца трёх местных преклонного возраста женщин.
– Стало быть, это ты, городская Наталья, – племянница Мальцевой Настасьи? – поинтересовалась одна из них.
– Я…
– Мы вот познакомиться пришли, – продолжила настырная баба. – Прасковья сказывала – ты здесь в Мукоудёровке обоснуешься…
– Есть такое желание… – подтвердила девушка. – Только дом хотелось бы в порядок привести.
– Это можно… Меня, кстати, Валентиной зовут.
Наталья кивнула. Товарки Валентины буравили её недоверчивым взором, имён своих не называли.
– В магазин собираешься? – как бы невзначай поинтересовалась Валентина.
– Собираюсь. Надо кое-что для хозяйства купить…
– Ну-ну… – как-то ехидно протянула Валентина. – В нашем продмаге Мария заправляет, жена Михаила… – проинформировала женщина и пристально воззрилась на девушку.
– С Михаилом я познакомилась, – тотчас решила расставить все точки над «i» девушка. – Он помог фанеру от окон отодрать…
– Ты с мужиками нашими поосторожней, – предупредила Валентина. – Они к тебе, как мухи на мёд слетятся.
– В мои планы не входит чужих мужей отбивать, – решительно отрезала Наталья. И направилась по центральной улице, надеясь отыскать здешний продмаг, на который она по приезде не обратила должного внимания.
К своему вящему удивлению, девушка обнаружила, что в деревне есть нечто вроде «городской» площади, где сосредоточены: продмаг с побледневшей от времени вывеской (поэтому-то она сие сооружение сразу и не заметила); медпункт, возглавляемый древней фельдшерицей и орган местное самоуправления – сельсовет.
Наталья вошла в продмаг. За прилавком стояла Мария, жена Михаила.
– Чего пожаловала? – неприветливо бросила она из-за прилавка.
Наталья решила: «Ну уж, дудки! Не отступлю! Получу всё, что мне необходимо!»
– Да вот за покупками пришла, – с нарочитым спокойствием ответила она.
– Хм… – послышалось из-за прилавка.
– Косметический ремонт сделать хочу: обои переклеить, печку побелить. Да дров наколоть не помешает…
– Насчёт дров не по адресу пришла! – рявкнула Мария.
В этот напряжённый момент в магазин вошли двое местных мужиков в грязных кирзовых сапогах и телогрейках.
– Машка, водки дай! – потребовал один из мужиков.
– Денег заплати, тогда и дам! – парировала продавщица.
– Да ладно тебе! Ты чё не видишь – трубы горят!
– Плевать мне на твои трубы! – резко ответила Мария. – Ты мне итак за две бутылки денег должен. Всё – кредит закрыт! В банке деньги кончились! Работу себе ищи!
– Где ж я её найду? – упорствовал мужик.
– Вона мой Михаил на тракторе работает! – взвилась Мария. – Фермеру и бабкам нашим землю пашет! А ты чем хуже?
– Дык, у меня трактора-то нет… – сокрушался мужик.
– Тогда иди дрова бабкам нашим поколи! – ярилась продавщица. – Отремонтируй что-нибудь! Они пенсию чётко получают. Вона почтальонша в любую погоду на «газике» из райцентра приезжает.
Мужик утёр рукой нос.
– Вредная ты баба, Машка.
– Для тебя Мария Ивановна! Без денег ничего вам не дам! И не просите!
Наталья терпеливо наблюдала за происходящей сценой.
– Заработать хотите? – неожиданно предложила девушка.
Мужики многозначительно хмыкнули и переглянулись.
– Ну! Может и хотим… – пространно ответил мужик, что просил кредита. – Это ты что ли из города припёрлась?
– Приехала, – уточнила Наталья. – Жить намерена в Мукоудёровке. Мне надо в доме ремонт сделать.
– Ремонт… – задумчиво произнёс мужик. – Это можно… Я, когда в силе был, на стройке в Пензе промышлял. Чай не разучился кисточку в руках держать! А чего делать-то надобно?
Наталья терпеливо объяснила: в доме переклеить обои, побелить печь, отремонтировать крыльцо, покрасить дом.
Мужик внимательно выслушал и заявил, подмигнув своему напарнику:
– Сделаем! А сколько за работу заплатишь?
– Договоримся! – обрадовалась девушка. – Вот только стройматериалы нужны.
Мария усмехнулась.
– Шустра ты, девка, как я погляжу! Ну, этого добра навалом. Ещё три года назад партию бумажных обоев завезли, краски, побелки. Всё мёртвым грузом на складе лежит! Кому покупать-то?! Денег ни у кого на такую роскошь нет!
Наталья оживилась.
– Обои можно посмотреть?
Мария повела девушку на склад, та выбрала обои и краску – расплатилась. Добровольные помощники тотчас отнесли обои, краску, побелку в дом Мальцевых. И договорились о начале работ.
Девушка решила даром не терять времени – разобрать вещи. Те, что не понадобятся – выбросить.
Она подкрепилась молоком и булочкой из местного магазина и преступила к нелёгкой задаче. По опыту она знала: в деревенских домах ничего не выбрасывается. Старые вещи накапливаются годами, а может, и десятилетиями.
Наталья чихала, кашляла… Но упорно наводила порядок в своём понимании. Всё, что сочла не нужным, она вынесла на задний двор и разожгла костёр. Перемыла полы, посуду, кастрюли сковороды вычистила… Ободрала старые обои… Словом, дел хватило с лихвой.
Вечером, утомлённая и голодная, она, наконец, сварила себе ужин, с трудом растопив старым развалившимся стулом печь. Насытившись и немного отдохнув, Наталья решила приняться за чердак. Она поднялась на второй этаж по шаткой лестнице и ужаснулась царившей наверху запущенности.
Внимание её привлёк облезлый чемодан. Девушка открыла его – он был полон старых фотографий. Наталья с трудом стащила его вниз, решив более тщательно обследовать свою находку.
Не успела она расположиться за столом, как из сеней послышался голос:
– Эй, хозяйка! Ты где?
Наталья встрепенулась. «Вот только визитёров мне на ночь глядя не хватало», – подумала она.
– Я здесь! – отозвалась она.
В комнату вошёл Михаил, сжимая в правой руке бутылку красного вина.
– Вот пришёл новоселье обмыть! – добродушно осклабился он.
У Натальи неприятно «засосало под ложечкой».