– Ну в самом деле, – в мамином голосе послышалось лёгкое раздражение, – давай не будем делать из этого такую уж трагедию. Досадно, конечно, я понимаю. Но мы прекрасно жили без собаки и продолжим без неё жить.
– Извините. – Сдавив слёзы в горле, Маша вскочила из-за стола и бросилась в свою комнату. Упав на кровать, она зарыдала на весь дом.
Глава 16,в которой Фее пришлось укусить Машу
Когда она открыла глаза, на столе, свесив ноги, сидела Фея и грустно смотрела в окно.
– А ты говорила, есть миллионы шансов! – выкрикнула Маша.
– Я и сейчас так говорю!
– Ты издеваешься? Какие тут шансы? Нет их! Ни одного нет! Зачем ты даёшь мне надежду? – Маша снова принялась плакать.
Вдруг она вскочила, кинулась к столу, в одну секунду взяла блокнот желаний, открыла его и занесла над списком руку с первой попавшейся ручкой.
– Стой! – Фея прыгнула Маше на плечо и не придумала ничего лучше, чем укусить за ухо юную подругу.
– Ай! – вскрикнула Маша скорее от неожиданности, чем от боли (комар кусается больнее), и выронила ручку.
– Ты что удумала? – строго спросила Фея.
– Ничего не выйдет! – Маша снова заревела, и сквозь рыдания невозможно было ничего услышать. – Зачем я только это писала? Я ещё больше захотела! Лучше б и не думала!.. А теперь точно ничего не получится!
Маша упала на кровать и принялась рыдать ещё громче. Недовольство Феи сразу же сменилось жалостью. Тогда она подняла с пола ручку, схватила со стола первый попавшийся лист и сбросила этот канцелярский груз прямо перед лицом девочки:
– Пиши! Всю злость и боль свою выплесни на бумагу.
Уговаривать Машу не пришлось. Она тут же схватила листок и начала черкать:
– Ещё! – настаивала Фея.
Маша продолжила:
Если вдруг однажды тебе станет грустно или ты разозлишься, можешь использовать эту страницу, чтобы выплеснуть эмоции:
Исчеркав лист вволю, Маша без сил упала лицом в подушку. Фея вздохнула и тихо присела возле девочки. Взмахивая крыльями, она гладила Машу по голове и убирала с её лица огромные для Феиного роста мокрые от слёз волосы.
Когда всхлипывания утихли, Фея подлетела к Машиной спине, улеглась вдоль позвоночника и широко развела руки. И пусть со стороны казалось, что Маша даже ничего не почувствует от такой крохи, но на самом деле девочка чувствовала тепло и заботу этих объятий.
– Спасибо! – Маша аккуратно перевернулась на спину, перехватив Фею себе на ладонь, чтобы ещё раз сказать ей это в глаза. – Спасибо.
От улыбки Феи Маше стало тепло и легко, и она наконец успокоилась.
Фея немного помолчала, а потом, внимательно глядя на Машу, спросила:
– И ты правда так легко готова отказаться от своего желания?
– Но что я могу сделать?
– Я не знаю… Честно… не знаю. Но очень тебя прошу – не отказывайся от мечты! Верь!
Маша утёрла слёзы и вздохнула. Фея подлетела к новенькому блокноту, подаренному Маше бабушкой. Блокнот, который был больше Феи раза в три, она подхватила, как пушинку, и протянула Маше.
– Не хочу. Нет настроения.
– Не пропуская ни дня. – Фея настойчиво толкала блокнот в Машину ладонь.
– Да не хочу я! Ну за что благодарить? Самый ужасный день!
– Всегда есть за что благодарить! Ищи!
Маша нехотя взяла блокнот. На душе было горько, и даже ручку брать в руки не хотелось. Хотелось лежать и плакать, жалеть себя и своё неосуществившееся желание. Фея назойливо кружила перед самым носом. Было ясно – не отстанет, пока не добьётся своего. Маша вздохнула и открыла блокнот.
«Ладно, если не считать это большое горе, радостей тоже сегодня было много», – признала Маша и начала писать.
И тут в дверном проёме возникла голова брата:
– Эй, рёва-корова! Поможешь мне моё запускающее желание исполнить?
– Ого! А у тебя тоже есть запускающие желания? Ты же ставишь цели!
– Есть-есть. Вставай скорей и пошли! Мне нужна твоя помощь, – загадочно прошептал Тима, оглядываясь, не услышат ли родители.
И сразу пошёл обуваться.
Глава 17,в которой в город врывается Весна
Маша почти бежала за Тимой, перескакивая через лужи. Помладше они всегда соревновались – проигрывал тот, кто первый угодит в воду, а в сухую погоду – кто заденет полоски на тротуарной плитке или первый оступится. Тогда Маша часто проигрывала, а сейчас бы выиграла, да никто ж не соревнуется – Тима стремительно шагает, наступая в лужи и не обращая на них никакого внимания. От ветра Маша нырнула в воротник, грея себя уютными воспоминаниями детства. И как будто даже ветер потеплел от нахлынувших на Машу чувств. Весна влетала в город и, словно припозднившаяся на свидание девушка в фильме, за минуты пыталась наверстать упущенное. Маша сняла шапку и на ходу расстегнула куртку – жарко.
– Мы пришли, – неожиданно остановился Тима, – осталось спуститься вниз.
Тима привёл Машу к мосту у старых ворот парка. Ещё год назад они часто гуляли здесь с родителями, а потом часть парка перекрыли на реконструкцию, и теперь здесь никто не ходил. Кроме Тимы, как выяснилось. Тот уверенно, хотя и крепко вцепившись в старые перила, спускался под мост – к воде.
Менее уверенно следом спускалась Маша. «Запускающее желание под мостом? Что он выдумал? Может, Тима сейчас достанет баллончики с краской и предложит нарисовать граффити? Было бы круто! Но краску ему держать негде, – размышляла Маша, разглядывая брата. – Может, он просто хочет покормить уточек?.. Надеюсь, он не купаться вздумал».
– Отличное течение! Как раз, что надо, – произнёс Тима, глядя на недоумевающую сестру.
Из внутреннего кармана куртки он достал сложенную тонкую тетрадку и ручку.
– Я думал про это ваше «запускающее желание»… И, если честно, сначала хотел наесться до отвала мороженого. А потом придумал, что круто бы его именно запустить! В дальнее плавание.
Маша ещё не понимала, к чему ведёт брат, когда он на каждом листе писал по строчке. Пока он не вырвал первую страницу и не начал делать из неё кораблик.
– Ух ты! – Машин восторженный возглас эхом размножился и разлетелся под мостом.
– Да, – подтвердил Тима, – я напишу каждое желание на корабликах и запущу в реку. И они поплывут в своё великое плавание… Сначала я хотел просто запустить по лужам, а потом вспомнил про это место – и безопасно, и красиво.
– А можно мне тоже?! Хватит у тебя страниц?
– Конечно, – сказал Тима, заботливо застёгивая куртку сестры, – я всё уже подсчитал.
С глазами, полными счастливых слёз, брат с сестрой смотрели на уплывающие кораблики, а те обгоняли друг друга, то исчезая в воде, то снова появляясь. Какие-то распрямились и из кораблей превратились снова в листы бумаги, но двигались, стремились к своему исполнению. В этом Маша больше не сомневалась.
– Спасибо! Ты лучший брат, – прошептала девочка.
– Я знаю, – тихонько засмеялся Тима и заботливо обнял её.
– А мороженое тоже было неплохой идеей, – мечтательно протянула Маша.
– Ах ты, хитрюля! Но почему бы и нет? Только, чур, дома! Бр-р, не так уж тут и тепло. Бежим уже скорей!
Домой они мчались по старой доброй традиции наперегонки, и каждый старался прыгать только на островки между лужами.
Глава 18,в которой дед запрещает работать Тиме
– Вы что, неделю мусор не выносили? Мать генеральную уборку затеяла? – Дед, усмехаясь, в недоумении искал глаза внука за тучей мусорных пакетов.
– Ой, Тимофей, ты сейчас к нам? – донеслось откуда-то сверху. Ольга Петровна из второго подъезда славилась громким голосом. – А я вчера забыла выставить вовремя, сейчас сразу за два дня поставлю. Ничего?
– Ставьте, конечно, Ольга Петровна!
Тима перевёл взгляд с балкона на деда – и сердце провалилось глубоко под землю. Точно! Дед же не знал. И этот взгляд не предвещал ничего хорошего.
– Это что? – тихим, пробирающим до мурашек голосом спросил дед.
– Это я… людям помогаю. Добрые дела делаю.
– Привет, Тимофей! – Дедушка Валера, сосед по лестничной площадке, выходя из подъезда, уверенным привычным жестом протянул руку – чтобы Тима помог ему спуститься. Пара ступенек была для него равнозначна стометровой пробежке. Отдышавшись, он убрал руку с локтя Тимы и похлопал его по плечу.
– Помощник наш, – сказал сосед деду. – Что бы мы без него делали – уже не представить. Молодец, надо тебе тариф поднимать.
Дед Валера так заразительно засмеялся, что Тима уже было подхватил и начал смеяться вместе с ним, но споткнулся взглядом о деда. Тот, сурово нахмурив брови, глядел на внука.
– Заканчивай тут. Я тебя дома жду.
В прихожей пахло выпечкой.
– Сначала мы думали, что Тима будет работать только в нашем доме. Но слухи разнеслись быстро, и многие из ближайших домов тоже захотели воспользоваться его помощью. Поэтому мы перешли на весь двор.
– Мы?
– Да, я иногда ему помогаю. Он даже платит мне зарплату, – хихикала Маша.
– Предприниматели, значит, – как-то недобро резюмировал дед.
– Ну, пока только Тима. Но вот ты сейчас попробуешь моё фирменное печенье и скажешь, по какой цене я могу его продавать на школьной ярмарке.
– Дурдом!..
– Что? – Тима слышал по голосу, как уверенность и энтузиазм сестры тут же разбились о лёд в голосе деда.
– Ну, проходи, предприниматель, что там прячешься у двери?
Тима понял, что давно замечен.
– Только в душ сначала сходи, мусорщик! – осуждающе добавил дед.
– Он не мусорщик, а помощник. – Мама подмигнула сыну, выходя из ванной. О, как он был ей благодарен сейчас!
Тима не спешил выключать воду, насухо вытерся полотенцем и прислонил ухо к двери: что там на кухне? Все нахваливали Машино печенье.
– Это что же у вас тут творится, родители? – Голос деда немного смягчился.
– Сами не ожидали, – восхищённо ответил папа. – Говорит, хочу велик крутой, сам заработаю. Я одобряю… Вкусное печенье, Машусь!