Ладно, а если так? Вы охлаждаете, а мы сушим.
Оранжевые огоньки нырнули в землю под ногами.
С шипением лед расплавился, облако пара поднялось в воздух, мешая брату тащить бродвигца. На пару секунд арена превратилась в затянутую туманом горную ложбину. А когда напитанная влагой дымка исчезла, Змей уже затягивал сотканную из тьмы сеть, в которой, точно рыбы, бултыхались командир бродвигцев и Бернард.
Получилось!
Руки тряслись от перенапряжения, но у меня вышло!
Радостный вопль зрителей заставил закрутить головой.
Вард и Изабель тоже были с уловом. Здоровяк как раз отбирал у пойманного бродвигца маленький нож, которым тот, очевидно, собирался нанести себе травму.
Странные ребята. Готовы себе навредить, лишь бы противнику не засчитали поимку игрока!
– Победила команда Института теневой и боевой магии! – объявил глашатай.
Над нами засверкали линзы, пытаясь выхватить кадр получше. Над ареной замелькали лица разной степени помятости и поцарапанности.
Змей убрал сеть, протянул руку командиру бродвигцев, помогая подняться. Бернард встал сам. Вард и Изабель распаковали остальных. Мы выстроились друг против друга посередине арены.
Глашатай назвал очки за уничтоженную нежить. Четыре у нас и три у бродвигцев. Команда темных лошадок, любящих мухлевать и бить так, чтобы точно не получить в ответ по фасаду, в полуфинал не прошла.
Под хлопанье зрителей команды поклонились друг другу и двумя шеренгами промаршировали к арке. Когда мы вошли под сводчатый потолок, идущий рядом Бернард неожиданно тихо усмехнулся:
– Скоро встретимся, сестричка.
Разве что где-нибудь на улице. Но точно не на арене!
Бродвигцы скрылись в раздевалке, мы вошли в свою.
За столом среди бумаг окопался Эмерсон. Он постукивал карандашом по крышке. В воздухе перед ним висела линза, над ней быстро прокручивалась проекция игры. На скамейке в углу устроился Кристоф с забинтованной ногой. Рядом с ним торчал прислоненный к стенке костыль. В шаге от почесывающего нос блондина сидел Юрген и с интересом разглядывал проекцию.
Подойдя к нему, мы дружно опустились на сиденье.
Тренер молчал. Мы молчали. Проекция крутилась все быстрее. Тренер молчал. Мы молчали.
– Но мы же победили? – вырвалось у меня возмущенное.
Эмерсон медленно кивнул.
В дверь постучали. В раздевалку влетела горгулья, помощница тренера и любимица насекомых. Чуть не снеся взмахом крыла со стола бумаги, она вручила Эмерсону конверт и показала когтистым пальцем на меня.
Что еще случилось?
Едва глянув на лист внутри послания, тренер махнул рукой:
– Забирай.
Горгулья порхнула ко мне, цапнула за руку.
– Пошли.
И выволокла в коридор.
За дверью раздалось грозное тренерское:
– Что за представление начинающих комедиантов вы устроили?
Проводница потащила меня дальше, совершенно не заботясь о том, что у некоторых нет крыльев и скорости каменного голема.
– А куда мы? – пропыхтела я на третьем повороте четвертого коридора.
– Принцесса изъявила желание тебя видеть, – выдала горгулья.
– Принцесса? Меня? – Неужели повезло?
– Ну не я же фонтанами арену украсила? – ехидно отозвалась горгулья. – Стой, слушай, сама не говори, – проинструктировала она.
– Ага. – Главное, в это мое «не говори» засунуть просьбу пообщаться с придворным проклятийником.
Мы притормозили у входа в королевскую ложу. Горгулья запорхнула внутрь, а я осталась перед дверью. Двое неприметных мужчин просканировали меня артефактами на предмет опасных магических вещей и прицепили на шею блокирующий магию кулон.
Пока они обыскивали меня, я натягивала перчатки и мысленно подбирала подходящие слова, чтобы между приветствием и просьбой была хотя бы пара фраз.
Дверь ложи распахнулась, и меня вежливо подтолкнули внутрь.
За дверью была свита ее высочества полным составом, фаворитка императора и принцесса. Почетный агдарский гость, очевидно, отбыл.
– О! Вы уже здесь! – Радостно улыбаясь, принцесса подошла ко мне, принеся тонкий аромат подснежников и имбиря.
– Ваше… – начала я.
Неожиданно властный взмах тонкой руки заставил меня замолчать.
– Вы меня удивили. Никогда не видела, чтобы боевые маги использовали чужие заклинания, – прощебетала принцесса. Она неожиданно крепко стиснула мои пальцы и тихо сказала: – Передайте команде, что я болею за вас, очень болею. – И, выпустив мою руку, добавила громко и счастливо: – Я очень хочу увидеться с вами на встрече с победителями у отца!
– А разве она не личная? – ляпнула я, запоздало поняв, что знаю про аудиенцию у императора, на которую попадают победители Игр, только то, что нашла в проекциях и услышала от Змея.
– Личная. – Смех принцессы напоминал колокольчик. – Но на ней всегда присутствуют приближенные лица и некоторые члены семьи. Была рада познакомиться, адептка Леннет. Не забудьте передать мои слова команде.
– Обязательно передам, – пообещала я.
Принцесса просияла улыбкой и развернулась к матери. А меня под мышки вынесли из ложи два телохранителя. Вынесли качественно, до самой раздевалки. Еще и напоследок предупредили, что попытки поговорить с ее высочеством будут пресечены на корню. В том плане, что, если я и мои «корни» переместимся в сторону королевской ложи, чуть позже мы окажемся в ближайшем полицейском участке.
Я осталась стоять посреди коридора. Одна. Так глупо упустить шанс могла только я.
Глава 16
– А, уже отпустили? – Тренерская горгулья, вынырнувшая из-за поворота, не дала мне предаться унынию.
Расправив каменные крылья, она оттеснила меня к двери раздевалки. Между вариантами быть расплющенной мстительной махиной, так и не простившей мне свидания с комарами, и выволочкой от Эмерсона, я выбрала второе.
– О! А вот и наша прима-балерина! – обрадованно протянул тренер.
Я бочком придвинулась к скамейке и уселась рядом со Змеем. Судя по лицам команды, их уже отчитали, настала моя очередь.
– Адептка Мартина, в следующий раз, когда решите кузнечиком скакать по полю, размахивая руками, хоть предупредите, чтобы я билеты продал на ваше выступление!
– Да, сэр, – привычно вырвалось у меня.
Эмерсон пару секунд сверлил меня взглядом, потом обреченно махнул рукой.
– Свободны! Впереди два выходных, и после них я хотел бы получить команду в том же составе. – Тренер сложил бумаги в папку, поднялся из-за стола и, не дожидаясь ответа команды, вышел из раздевалки.
Ребята зашевелились.
А я так и не сообщила о радостной новости, что принцесса болеет за нас!
– Погодите! – Я вскочила со скамейки.
Змей заинтересованно вздернул бровь. Вард меланхолично хлопнулся обратно на сиденье. Изабель вопросительно развела руками, в ее пальцах поблескивала линза. Юрген смотрел угрюмо.
– Что, решила Эмерсона заменить, лапушка? – хмыкнул Кристоф, беря костыль, прислоненный у стены.
– Нет, куда мне, – хмыкнула я. – Принцесса просила вам передать, что она болеет за нас, очень болеет. – Я нахмурилась, вспоминая, что еще она говорила.
Крис хохотнул, стукнул костылем о пол. Змей едва заметно усмехнулся: не верит он коронованным особам. Юрг продолжал радовать мрачной физиономией. С такой только дождь вызывать. Глянул на небо, оно от испуга и выдало осадки. Изабель полезла что-то искать в линзе. Наверняка очередной тотализатор устроит на тему, что передала принцесса команде. Варианты: послала лесом, полем, в отделение полиции. По губам Варда скользнула едва заметная улыбка.
– Так и сказала? – переспросил он.
– Ага, – подтвердила я. – А еще сказала, что очень хочет увидеться с нами на встрече с победителями у отца.
– Эу! – выдал Кристоф. – Теперь мы точно должны победить!
Вард согласно кивнул:
– Без вариантов.
Змей насмешливо покосился на здоровяка. Юрген, выпав на миг из мрачного состояния, прищурился.
Вот и мне интересно, с чего вдруг Варда так вдохновили слова принцессы? Помнится, он собирался выступить в команде, потому что нужно, а потом уйти.
Но Вард ничего не стал пояснять и просто подцепил Кристофа вместе с костылем. Крис трещал как сорока: ему очень не хотелось возвращаться в больницу, откуда его отпустили для тренерского внушения. Здоровяк был непреклонен. Следом за ними убежала Изабель. Юрг покосился на Змея, скривился, словно ему вместе с плохим настроением выдали телегу лимонов, и ушел.
Я тоже собиралась упорхнуть. Впереди первые выходные!
Но стоило взяться за ручку, как меня развернули, дверь с хлопком закрылась, а я оказалась спиной к ней, прижатая к деревянному полотну. По обе стороны от моей головы легли ладони Змея. Он наклонился и тихо сказал:
– Попалась, мышка!
Его дыхание выжигало кислород между нами. Васильковые глаза были совсем близко. Яркие, как летнее небо, глубокие, как омуты. Стейн почти касался моих губ своими.
Я судорожно сглотнула. Парни в моей жизни были: одобренные родителями. Они ухаживали, приглашали на свидания. Случались и поцелуи. Но их поцелуи никогда не вызывали ничего подобного тому, что я чувствовала рядом с теневиком…
Змей склонился к моему уху и прошептал:
– Расскажи мне сказку, мышка.
Что? Какие сказки?
Я заморгала, пытаясь привести в порядок мысли.
– Сказки в библиотеке, – пробормотала я.
– Этой точно нет.
Стейн снова смотрел в глаза, а мне некстати вспомнилось, что мы с ним слегка женаты. Может, в этом причина моих чувств к нему? Какой-то побочный эффект от древнего обряда?
– Сказка про близнецов. – Змей отодвинулся, но не спешил убирать руки. – Жили-были два близнеца, оба с нейтральным даром, бытовая магия. Но не только. Имелся у них и второй дар.
– Не дар, – тихо призналась я, – проклятие.
Отправившись на поле, я знала, что Стейн поймет. Но в глубине души все равно тлел уголек надежды. И теперь его загасили, залив вспыхнувшей в васильковых глазах злостью.
Змей замер, глядя в упор. На его щеках выступили желваки.