– И больше вы их не видели? Ну… того мужчину и Вильяма, я имею в виду.
– Нет. Больше я их не видела. Я с самого начала пыталась донести до полицейских, что это не отец его убил. Но меня никто не хотел слушать.
Виола покачала головой и подтолкнула вазочку с печеньем к Рубену, но тот похлопал себя по животу.
– Спасибо, думаю, на сегодня хватит.
– Спасибо, – повторил за ним Адам, вставая. – Большое спасибо за все.
– Приятно было пообщаться, – сказала Виола и начала убирать со стола. – Гости бывают у меня не так часто. С возрастом их все меньше, так уж водится…
Когда входная дверь за ними закрылась, у Рубена в ушах все еще тикали часы из Моры. Он вспоминал последние слова Виолы. Наверное, стоит навестить бабушку по дороге домой.
Началась новая неделя. Четверг и пятница предыдущей были потрачены на освоение новой информации, которой, кстати сказать, было не так много. Мина попыталась немного отдохнуть на выходных. Она действительно в этом нуждалась, но к вечеру воскресенья была близка к тому, чтобы кидаться на стены. Ей нужно было отвлечься на что-то, работать, куда-то двигаться, чтобы мысли не увязали в другом.
Встреча с Мильдой Юрт была как нельзя кстати. В понедельник утром, хотя Мильда и просила ее подождать, пока не разберется с текущими делами.
Мина с любопытством подалась вперед, наблюдая за действиями Мильды. Ассистент Локи протянул ей инструмент, и Мильда сосредоточенно склонилась над трупом на металлическом столе.
Это была женщина лет тридцати. Тонкая, субтильная, со следами заживших травм на теле. Локи взял скальпель и уверенно прорезал глубокую прямую линию от шеи до лобковой кости. Затем специальными ножницами вскрыл грудную клетку. Мины все это совершенно не касалось. Она понимала, почему Мильда предложила встретиться здесь, а не в ее кабинете. Редко где Мина чувствовала себя так же комфортно, как в стерильной прозекторской.
– Отчего она умерла? – спросила Мина. – Ты уже знаешь?
Мильда сделала неопределенное движение головой, которое с равным успехом могло означать как «да», так и «нет». Теперь грудная клетка была полностью открыта, обнажились органы.
– Когда эта женщина поступила в больницу, муж сказал, что она упала с лестницы… – Мильда вздохнула. – Бедняжка скончалась спустя пару часов, и многое указывало на то, что версия мужа не соответствует действительности. Помимо прочего, у нее огромные синяки на шее. Поэтому я хочу извлечь органы шеи целиком.
Локи отступил на шаг, пропуская Мину к столу. Та догадывалась, что из каких-то своих соображений Мильда решила выполнить работу, которую обычно делает ассистент.
– Не понимаю, зачем тогда ты копаешься в грудной клетке, – удивилась Мина. – Тебе ведь нужна шея?
Мильда – художница своего дела. Мина знала, что, когда рядом никого нет, она включает шлягеры и подпевает им во время вскрытия.
– Смотри, – сказала Мильда вместо ответа. – Сейчас я перережу мышцы и связки, которые удерживают органы на их местах. – Она поднесла руки к голове женщины. – Это самая трудная часть работы.
Мильда, не дыша, но с естественной легкостью настоящего мастера, орудовала скальпелем.
– Сейчас я сниму кожу с мышц шеи. Разумеется, постараюсь лишний раз ее не дырявить.
– Но ты же не видишь, что под кожей!
– Не вижу, но чувствую. Опыт, дорогая моя.
Мильда выпрямила спину, положила нож и поднесла правую руку под челюсть женщины. Осторожно подтянула челюсть вверх, после чего язык и горло опустились в грудную клетку, откуда их можно было извлечь целиком, вместе с остальными органами.
– Вуаля!
Мильда с торжествующим щелчком стянула пластиковые перчатки и показала на аккуратный блок органов на блестящей поверхности стола рядом с телом.
– Продолжим через пять минут, – обратилась она к Локи. – Отдохни пока, а мне нужно кое-что обсудить с Миной.
Ассистент незаметно выскользнул из комнаты. Мильда улыбнулась ему вслед и покачала головой:
– Не понимаю я Локи. Представь себе, у него денег куры не клюют. Наследство или что-то в этом роде. Мог бы наслаждаться жизнью, играть на компьютере и не заморачиваться работой. Но вместо этого он первым заявляется сюда каждое утро и последним уходит. При этом невероятно хорош в работе. Вот что я называю призванием. Не уверена, что на его месте повела бы себя так же.
– Хотя и дня прожить не можешь без вскрытий, – улыбнулась Мина. – Ты лучшая, Мильда.
– Спасибо, – Мильда кивнула на органы на столе. – Что видишь?
– Сдавленные повреждения?
– Вот что значит наметанный глаз… Да, явные сдавленные повреждения, и не только в гортани, но и в области подъязычной кости, и щитовидного хряща. Уже сейчас могу утверждать, что мужу придется плохо.
– Черт с ним. Но это наводит на мысли о Вильяме. Его отец, как ты, наверное, знаешь, сидит в тюрьме за убийство.
– Да, с учетом того, что нам стало известно, это можно понять. – Мильда наполнила бумажный стаканчик водой. – Мы можем исходить только из того, что имеем на данный момент.
– Никто никого ни в чем не обвиняет. Просто, как ты сказала, мы располагаем информацией, которая позволяет увидеть смерть Вильяма в несколько ином свете. Именно поэтому Рубен и Адам сегодня беседуют с его отцом. У тебя нашлось время еще раз заглянуть в отчет о вскрытии?
Мильда, глотнув воды, кивнула:
– Я прочесала его миллиметр за миллиметром. И обратила внимание на некоторое сходство обстоятельств смерти Вильяма со смертями Лилли и Оссиана.
– О чем ты? – сразу оживилась Мина.
– У Вильяма, конечно, значительно больше внешних повреждений, чем у двух других. Он – жертва длительного насилия, и даже следы сдавливания ребер на легких не вызывают удивления. Но это видится в совершенно ином свете с учетом того факта, что у Лилли и Оссиана такие же отметины на легких. К сожалению, у меня до сих пор нет никаких версий, как они могли появиться.
– Подожди, что ты такое говоришь? У Оссиана на легких следы сдавливания ребер? Почему же ты раньше молчала?
Мильда удивленно посмотрела на нее:
– Это есть в моем отчете о вскрытии.
Мина выругалась про себя. Чрезвычайно важная деталь, и они ее упустили… Она упустила. Потому что не читала отчет о вскрытии Оссиана, который, очевидно, прибрал к рукам кто-то из коллег. Что не делает информацию менее значимой. Лучше поздно, чем никогда.
– То есть ты хочешь сказать, что все три смерти как-то связаны?
Мина чувствовала, что потеряла контроль над своими эмоциями, но ей было на это наплевать.
– Я не рискнула бы заявлять об этом на основании одних только следов на легких, – ответила Мильда. – Как я уже сказала, их легко объяснить в случае Вильяма. Но… – Она посмотрела на Мину. – Волокна. В горле Вильяма были волокна. Точно такие же, как у Лилли и Оссиана. В этом, опять-таки, нет ничего необычного. Мало ли какие микроскопические фрагменты попадают к нам в глотку на протяжении жизни… Но у всех троих это совершенно одинаковые шерстяные волокна. Что, безусловно, подозрительно, особенно в сочетании со странными отметинами на легких.
Ничего нельзя было утверждать наверняка. Трудно разобраться, какие совпадения имеют значение для следствия, а какие чистая случайность. И все же в этом определенно что-то было. Мина чувствовала это нутром. Мильда вышла на то, что они давно искали, – на шаблон. Наконец-то у них хоть что-то появилось.
– Хорошо бы поближе взглянуть, что за волокна. – Мина старательно скрывала нетерпение.
– Боюсь, это выходит за рамки моей компетенции, – ответила Мильда. – Но Национальная криминалистическая лаборатория в Линчёпинге нам поможет, можешь не сомневаться.
Локи вернулся, неся с собой слабый запах табачного дыма.
– Undo my sad, undo what hurts so bad [19], – напевал он, намыливая руки под краном.
Мина узнала песню Санны Нильсен.
– С кем поведешься, – объяснил Локи извиняющимся тоном.
Он чувствовал себя не вполне комфортно, как человек, обнаруживший непростительную слабость при посторонних.
Перерыв закончился.
– Прежде чем я уйду отсюда, – обратилась Мина к Мильде, – что еще ты можешь сказать о Вильяме?
– Не более того, что кое-кому нельзя позволить разгуливать на свободе среди нормальных людей, – сухо заметила Мильда. – Йорген Карлссон должен сгнить там, где сейчас сидит.
Она достала из коробки на табурете новую пару пластиковых перчаток и с легким хлопком натянула их на руки.
– Спасибо, не буду вам мешать, – сказал Мина и кивнула ассистенту Мильды, прежде чем закрыть дверь.
Как только она оказалась в коридоре, в кармане у нее зажужжало. Мина вытащила телефон и посмотрела на дисплей. Снова отец Натали. GPS-трекер все еще работал нестабильно, но Мина могла предположить, что Натали до сих пор не вернулась домой и не давала о себе знать. Если так, появление вертолета над «Эпикурой» – вопрос нескольких ближайших минут.
Рубен снял часы и положил в пластиковый лоток вместе с телефоном. Порывшись в карманах брюк, вытащил ключи. Прикрыл ладонью зевок. Как всегда, утро понедельника было долгим. С другой стороны, этого визита он ждал все выходные.
– Магнус предупредил, что вы будете, – сказал сотрудник исправительного учреждения, которому было поручено провести их в «Халль».
– Магнус?
– Свенссон. Наш детектив-инспектор. Ваша начальница Юлия разговаривала с ним в пятницу. Табельное оружие? Можете оставить его здесь, в шкафу.
Рубен покачал головой. Никакого табельного оружия.
Они подумывали заявиться в «Халль» в полном снаряжении, но в конце концов пришли к выводу, что более непринужденный визит в штатском будет уместнее, если они действительно хотят разговорить Йоргена Карлссона. Насколько помнил Рубен, этого типа никогда особенно не впечатляла полицейская форма. Не удивительно, если он действительно осужден невинно. Что, конечно, не делает его в меньшей степени подонком.