Винсенту стало любопытно, как Юн выглядит сейчас, спустя тридцать лет после фотографии на обложке шахматного журнала, но солнце, отражаясь в лобовом стекле, мешало видеть.
Рубен успел сделать лишь пару шагов в направлении машины, когда Юн дал задний ход и резко развернул «Ауди» на сто восемьдесят градусов. После чего скрылся из вида так же быстро, как и появился.
– Черт. – Рубен пнул гравий. – И никто, конечно, не записал номера… Винсент, кажется, вы мастер запоминать большие числа?
– Только не на расстоянии сотни метров, – покачал головой менталист.
– Спокойно. – Педер невозмутимо поглаживал бороду. – Спросим у наших новых друзей, где может быть их шеф. Они не станут от нас ничего утаивать.
– О чем вы говорите? – отозвалась одна из женщин. – У нас нет никакого шефа. Мы действовали исключительно по собственной инициативе.
– Фантастическая работа! – Юлия восхищенно улыбалась. – Вильма как будто невредима… Только очень расстроена, что ей все еще не разрешают вернуться домой. Сейчас ее отвезли в Каролинскую больницу для более тщательного медицинского обследования. Туда же подъедут ее родители. Если б не вы, все могло кончиться плачевно.
Она оглядела коллег, остановив взгляд на каждом. Все выглядели совершенно измученными. Так бывает после того, как все закончится. Адреналин упал, напряжение сменилось расслабленностью. Усталость, словно тяжелое, намокшее одеяло, легла на плечи тех, кто так много и неутомимо работал. Мина ощущала свое тело проколотым воздушным шаром. И это было приятное ощущение, поскольку сигнализировало, что опасность миновала. Можно позволить себе расслабить плечи. Правда, на этот раз совсем ненадолго. Вильма спасена, но Юн Веннхаген все еще на свободе. И Натали не вернулась домой…
– Кристер, думаю, стоит сообщить всем, что вам удалось разузнать о Юне. Сейчас трудно сказать, какие детали его биографии могут иметь для нас значение.
Кристер кивнул и достал стопку бумаг.
– Да, тот еще пройдоха. Сын Бальцара Веннхагена, сколотившего состояние на торговле недвижимостью. Вырос, что называется, с золотой ложкой во рту. Жареные воробьи и все такое… Вообще эта страница его биографии не слишком афишируется. Пока его отец не увлекся… этим… эпи… эпе…
– Эпикурейством, – подсказала Мина.
Кристер, проигнорировав подсказку, продолжил:
– Затем, когда Юну было чуть за двадцать, он уехал за границу, в Индию. И присоединился к какой-то индийской секте. – Он сощурился и подсмотрел в свои бумаги: – Движение Бхагавана. Сопровождал их в Орегон, где они учинили сущий ад, с убийствами и тому подобным.
– В этой секте был Тед Ердестад? – перебил его Педер.
– Тед Ердестад, в секте? – удивился Рубен. – «Солнце, ветер и вода»… О господи…
– Да, представь себе, – ответил Педер. – Жаль парня, был безумно талантлив.
– О чем вы? – Юлия постучала карандашом по столу, призывая не отвлекаться, и кивнула Кристеру, чтобы продолжал.
– Но Юн, похоже, успел сбежать, прежде чем разразилась катастрофа в Орегоне. Сюда, в Швецию. Купил эту ферму и организовал новую секту.
– Чем они жили? – спросил Рубен.
– Лошадиная ферма давала кое-какие средства. Та самая, на которой мы побывали. Нова родилась там. Ее мать последовала за Юном из Индии. Сведений об этом периоде также мало. Практически никаких документов. Они держались особняком. Общались только с молодежью, которая приезжала на ферму брать уроки верховой езды. Правда, сохранилось несколько гневных заявлений в полицию от соседей, которым было известно его сектантское прошлое. Школа верховой езды имела успех. А вот среди соседей Веннхагены, похоже, не пользовались популярностью. Дальнейшие события это подтверждают.
– Пожар? – догадалась Мина.
– Именно. Криминалистических подробностей, опять же, не так много. Так или иначе, однажды на ферме начался пожар. Кое-кто из учеников, взрослые и дети, сгорел в конюшне. Не говоря о лошадях. Юн и Нова были единственными, кому удалось бежать. Но машина затонула. До сих по считалось, что Юн погиб.
Кристер раздал коллегам ксерокопии статьи из «Экспрессен».
– Странно, что СМИ не особенно жаловали эту тему вниманием, – задумчиво заметила Мина. – С учетом популярности Новы…
– Никто не делал из этого тайны, – возразил Винсент. – Думаю, они всего лишь не хотели причинять Нове боль, лишний раз поднимая эту тему. Да и что нового они могли сказать?
– Как Юну Веннхагену удавалось оставаться незамеченным все эти годы? – спросил Педер, почесывая бороду.
– С этим нам еще предстоит разобраться, – сказала Юлия. – И если это удастся, мы получим ключ к главной загадке: где он прячется.
– В Швеции не так просто получить фальшивое удостоверение личности, – заметил Кристер.
– А зачем оно ему? – спросил Рубен, задумчиво чиркая в блокноте.
Мина глянула – сердечки и тому подобные бессмысленные каракули. Так, по крайней мере, это выглядело с ее ракурса.
Рубен откашлялся и пояснил:
– У него были верные последователи, еда и крыша над головой. Юн вполне мог позволить себе жизнь вне общества. Тем более что его считали мертвым.
– Юн Веннхаген объявлен в розыск, – сказала Юлия. – Вопрос, стоит ли выходить с этим в СМИ. У нас только его фотографии тридцатилетней давности. Правда, сейчас коллеги составляют потрет Юна, каким тот мог бы выглядеть сегодня.
– Ты имеешь в виду ту программу? – фыркнул Кристер. – Чертова чушь…
– Почему чушь? – возразил Адам. – Научно обоснованная и не раз опробованная на практике методика. Ты можешь сделать это сам, в телефоне есть приложение для «чайников».
– Чушь, – упрямо повторил Кристер. – Чушь, и не что иное.
Боссе поднял голову, словно почувствовал настроение хозяина, снова опустил ее на лапы и печально вздохнул.
– И эта синяя «Ауди», – продолжала Юлия, – она исчезла бесследно. Ее активно ищут, так что это вопрос времени.
– А что с нашими гномами? – спросил Рубен, продолжая покрывать страницу блокнота психоделическими каракулями. – Все еще молчат? Они-то точно знают, где Веннхаген.
– Думаю, лучше поручить это Винсенту, – посоветовала Мина. – Ему здорово удалось разговорить Ленор Сильвер. Винсент умеет извлекать из чужих слов то, чего никто из нас не видит и не слышит. Это факт.
Юлия посмотрела на менталиста, который до сих пор сидел тихо:
– Что скажете, Винсент?
Мина заметила у Юлии на блузке пятна пота. Осторожно проверила свои подмышки. До сих пор дезодорант как будто сдерживал пот. После фермы Мина нанесла его еще раз, протерев перед этим тело влажными салфетками. Не то чтобы она прикасалась на ферме к чему-то грязному, но вонь будто въелась в каждую пору кожи.
– Разумеется, я готов помочь, если возникнет такая необходимость, – ответил Винсент. – Но, в конце концов, Адам специально обучен ведению переговоров. Думаю, он прекрасно справится с этой задачей. Последователи Юна фанатичны, но у них нет такого опыта противостояния полиции, как у Ленор. В худшем случае они будут молчать. Но заговорят, как только поймут, что Юн использовал их в своих целях.
– Согласен, – сказал Адам. – Без него они безоружны, как и он без них. Мы выведем Юна на чистую воду.
– Значит, мне пора домой, – кивнул Винсент. – Спасибо за насыщенный событиями день.
– Вам спасибо, – отозвалась Юлия. – Без вас мы не нашли бы их логово. Каждый в группе внес в это свой вклад. Поэтому давайте похлопаем друг друга по плечу и поздравим с хорошей работой. Ну и продолжим искать Юна Веннхагена. Все знают, что делать?
Полицейские согласно закивали и вышли из комнаты. Все, кроме Мины. Ее грызло беспокойное чувство, что она должна вспомнить что-то важное.
И два часа спустя Мина все еще не могла успокоиться и продолжить работать. Остальные были заняты поисками Юна Веннхагена. Человека, воскресшего из мертвых. Днем поговорили с Новой, и та призналась, что всегда подозревала, что отец жив. Но дальше этого продвинуться не удалось. Нова утверждала, что никаких контактов с Юном не поддерживает. Она не была на конской ферме после пожара. Конечно, ее показания следовало проверить и перепроверить. Посмотреть распечатки телефонных разговоров, может, провести обыск в «Эпикуре». Есть все основания для ордера. Но Мине было сложно сосредоточиться на этом.
Она что-то видела во дворе.
Это было настолько мимолетно, что она не успела ничего ни толком разглядеть, ни запомнить. Дальнейшие события заслонили этот момент – важный, в этом Мина не сомневалась.
Похитителей Вильмы уже допрашивали. Они молчали, как и предсказывал Винсент. Адаму даже не удалось выведать их имена. Что грозило обернуться серьезной проблемой, особенно если этих людей не было в дактилоскопических реестрах. В таких случаях вся надежда на СМИ да великого и непревзойденного сыщика по имени Общественность.
Вильма все еще находилась в больнице. Как только врачи удостоверятся, что она в состоянии отвечать на вопросы, с ней поговорят Юлия и Педер. А до тех пор ждать – все, что остается.
Мина встала и заходила взад-вперед между столом и стенкой. Совершенно невозможно сосредоточиться. Она провела без малого два часа, просматривая всю имеющуюся информацию о Юне Веннхагене. Возможно, что-то из прошлого укажет на его нынешнее местонахождение. Она изучала реестры недвижимости в надежде, что он владеет чем-то, помимо фермы. Бесполезно.
При этом Мина знала: того, что ей нужно, нет ни в одной базе. Нечто неуловимое, проскользнувшее мимо ее сознания, дразнило и не давало покоя. В отчаянии хотелось пнуть что-нибудь ногой. И тут Мине пришла идея. Она знает, кто может заставить ее подсознание заговорить…
Звонка оказалось достаточно, чтобы вернуть его в отделение.
Винсент попросил Мину провести его в одну из комнат отдыха в здании полиции.
– Извини, что заставила тебя вернуться так скоро, – сказала она. – Твоя семья, наверное, сейчас меня ненавидит.
В комнате стояли койка, небольшой столик и стул.