Сердце лихорадочно забилось. Неужели Вэнс снова нас вычислила? Вечно она на шаг впереди.
Мария кинулась будить остальных. Собрав пожитки, мы на цыпочках подкрались к двери-купе, позволявшей незаметно выбраться из отсека. Я дернула рычаг с надписью «аварийное открытие», и створка скользнула вбок. В лицо нам ударил ледяной ветер. Я высунулась наружу – проверить, нет ли встречных составов. Все чисто, на платформе тоже ни души.
– Вперед, – шепотом скомандовала я.
Подземщики приближались, это чувствовалось по аурам. Элиза осторожно закинула ноги на лесенку, ведущую к насыпи между путями.
По платформе загромыхали шаги, ветер доносил обрывки разговора.
– …И с чего Вэнс вздумалось искать их здесь?
– Пустая трата времени…
Я спустилась вниз, Том следом. Мария поскользнулась на ступеньке и схватилась за дверь, отчего та захлопнулась.
– Как только они закончат, лезем обратно, – шепнула я.
Мы отошли подальше, ежась от холода.
Едва подземщики добрались до багажного отсека, мы как по команде прижались к вагону и затаили дыхание. Обыск продлился недолго. Подземщики удалились несолоно хлебавши, проклиная кригов-параноиков с их идиотскими заданиями. По моему сигналу Мария потянулась к двери и вздрогнула – ручки на ней не оказалось, только сканер отпечатка пальца. Обратный путь был отрезан.
Не успели подземщики скрыться из виду, как раздался свисток.
Слишком поздно. Состав тронулся. Еще пара секунд, и мы лишимся прикрытия. Я лихорадочно замахала руками, делая знаки остальным. Том оттащил Марию от вагона. Мы ринулись в обратную сторону, в наметенные сугробы высотой в человеческий рост, а поезд тем временем уже отъезжал от Сток-он-Трента без нас.
Насыпь хрустела под ногами. Только отбежав на безопасное расстояние, мы рискнули перевести дух. А затем перелезли через забор, отделявший железнодорожное полотно от улицы, и, укрывшись под козырьком автобусной остановки, сгрудились вокруг навигатора. Я развернула карту, где было отмечено наше местоположение, дополненную скудными сведениями о Сток-он-Тренте. Статус – конурбация. Регион – Центральный пояс. Ближайшая цитадель – Бирмингем.
– Надо убираться отсюда, и побыстрее, – выпалила я. – На периферии слишком опасно. Народ здесь чересчур бдительный.
– Придется топать на своих двоих, – вздохнула Мария.
– В такую метель? – пробормотала Элиза, стуча зубами от холода.
– Милочка, я вообще добиралась до Британии пешком. Не беда, справимся. Согласитесь, за минувшую пару недель мы попадали в переделки и похуже. – Мария заглянула мне через плечо в навигатор. – Отсюда до центра Манчестера часов двенадцать ходу. А с учетом погоды и того больше.
Руки непроизвольно сжались в кулаки. Каждый час отсрочки грозил обернуться для Касты мимов катастрофой.
– Анклав расположен в северной стороне. – Я указала на отметку в навигаторе. – Доберемся туда к рассвету, перекантуемся, а на закате снова в путь. Агент Альсафи наверняка сообразит, что случился форс-мажор.
Мария похлопала Тома по спине:
– Ну ты как, сдюжишь?
Из-за давней травмы колена Том слегка прихрамывал.
– А куда деваться? Не станем же мы ждать, пока нас сцапают легионеры.
Я потуже затянула капюшон, оставив лишь прорезь для глаз:
– Самое время размяться.
Хотя в полуночный час на улицах Сток-он-Трента не было ни души, обстановка действовала мне на нервы.
Закоренелый преступник может свободно гулять по цитадели, однако в захолустьях дело обстояло иначе. Атмосфера очень напоминала деревушку Артайн, где мы познакомились с Ником. Тамошние обитатели соревновались друг с другом за право первым вычислить и сдать соседа-ясновидца.
Мы крадучись двигались вдоль дороги, мимо темных магазинов, потухших экранов и редких освещенных окон. Мария производила разведку, нет ли поблизости камер, после чего прокладывала безопасный маршрут. Напряжение немного спало, только когда мы миновали фонари и очутились за пределами городка. Вскоре мы уже пересекали границу региона, отмеченную знаком «Добро пожаловать на Северо-Запад».
На первых порах пробирались по бездорожью и лишь немного погодя отважились выйти на расчищенное шоссе. Том приспособил сучковатую ветку под посох. Чтобы хоть как-то отвлечься от пронизывающего ветра, я принялась считать яркие, особенно по контрасту с Лондоном, звезды. Мириады светил горели на чистом небосводе, не заглушаемые светом фонарей. Собирая разрозненные жемчужинки в созвездия, я гадала: почему рефаиты называли себя в их честь? По какой причине Арктур выбрал себе такое имя?
Мимо промчался грузовик. От рева клаксона мы шарахнулись на обочину и протиснулись под забором из колючей проволоки к полям, утопавшим в сугробах. С неба на ресницы сыпалась ледяная крошка. Навигатор не спасал: чернильный мрак над головой сливался с ослепительно-белыми просторами, лишая нас всяческих ориентиров. Отчаявшись выбраться, мы решили включить фонарики. Окружающий мир поблек, только снежинки вспыхивали всеми цветами радуги.
– Воображаю агиткомпанию для северян. «Присоединяйтесь к Пейдж Махоуни! Увлекательные прогулки в снегу и дерьме гарантированы!» – пошутила Мария, хотя у самой зуб на зуб не попадал от холода.
Я в очередной раз протерла припорошенный снегом экран.
– А ты думала, революция – это сплошной праздник?
– Ну не знаю. У меня величайшие исторические перевороты ассоциируются с роскошными платьями и декадансом.
Том издал короткий смешок.
– Помнится, в школе на уроках истории нам рассказывали, что именно бальные платья вкупе с декадансом и спровоцировали восстания во Франции, – пробормотала я онемевшими губами.
– Не порти мне веселье.
Мы брели вдоль телеграфных столбов, этаких стальных голиафов в заснеженном море. Под грузом наледи линии передачи провисли и почти касались земли. Я раздала спутникам теплопакеты, которыми меня снабдил Ник. Сорвала защитную пломбу, и по телу разлилось блаженное тепло.
За тяготами похода я совсем забыла про Стража, перестала терзаться сомнениями, правильно ли поступила, разорвав наши отношения. Такие мысли еще глубже загоняли меня в депрессию. Зато теперь мне мерещился жаркий костер. Он непременно отыщется где-нибудь за очередным полем, забором или стеной, надо лишь немного потерпеть. К рассвету, когда солнце окрасило горизонт в багровые тона, все мышцы горели огнем. Я не чувствовала пальцы на ногах, а куртка и брюки задубели от снега.
Сначала взору открылась ночлежка с соломенной, словно припорошенной сахарной пудрой крышей. Следом взгляд различил белые цветы на подоконниках.
– Пришли. Вот и черный морозник, – была моя первая фраза за несколько часов.
– Где? – сощурилась Мария.
Элиза размотала шарф:
– Ты ведь в курсе, что черный морозник на самом деле белый?
– Естественно. Никакой логики. – Мария ускорила шаг. – Надеюсь, нам подадут горячий шоколад.
Остаток пути мы проделали быстро, ноги сами несли нас вперед. В деревне, по всей видимости, еще спали – немногочисленные автомобили утопали в сугробах, поблизости ни одной расчищенной тропинки.
Шестое чувство вынудило меня замереть, пока Элиза кружила у входа в гостиницу. Появилось странное дежавю, словно мне случалось бывать здесь и прежде, хотя на Северо-Западе я очутилась впервые. Вокруг не ощущалось ни единого фантома. Вообще ни одного. В ушах рефреном звучало: «Не подходи!»
У Элизы вдруг вырвался леденящий кровь вопль. Всплеск адреналина придал мне сил. Выхватив из-за голенища нож, я вслед за Марией рванула к забору. Элиза стояла у стены, прижав ладонь ко рту. Белоснежный покров испещряли багровые пятна.
Ворона с пронзительным карканьем вспорхнула с изувеченного трупа. Грудная клетка вскрыта, плоть едва прикрывает кости, левая рука оторвана, однако лицо сохранилось в нетронутом виде. Женское лицо, обрамленное темными волосами, разметавшимися по снегу.
Меня словно обухом ударили. Повсюду, куда ни глянь, валялись человеческие останки. Обезглавленные, растерзанные, изуродованные в приступе неутолимого голода. Сверху тела припорошило снежком. Чья-то голова укатилась в заросший морозником сад, обагрив белые цветы алым. Холод отпугнул мух, но и без них было ясно, что трупы лежат как минимум со вчерашнего дня.
– Кто мог такое сотворить? – пробормотала Мария.
– Эмиты. – Я отвернулась, не в силах вынести зрелище бойни.
– Надо похоронить бедолаг, – заметил Том.
– Нет времени, – дрогнувшим голосом ответила Элиза. – Они могут вернуться в любую секунду.
Том обменялся взглядом с Марией, успевшей достать пистолет. Впрочем, оружие не спасет. Из «Разоблачения рефаитов» мои спутники немного знали об эмитах, а теперь увидели, на что способны жуткие твари, однако им невдомек, каково это – столкнуться с ними лицом к лицу.
Ведомая инстинктом, я по сугробам двинулась к кромке соседнего поля, где крылся источник тревоги. Больше всего на свете мне хотелось развернуться и бежать куда глаза глядят. Преодолев минутную слабость, я начала разгребать снег и вскоре наткнулась на ровный круг льда – чересчур совершенный для творений матушки-природы.
Отсюда монстр проник в наш мир. Рантаны знали, как закрыть портал, однако не спешили делиться этим искусством с союзниками из числа людей.
– Сматываемся, – сказала я. – Живо.
В следующий миг нечеловеческий рев огласил окрестности. Наверное, точно так же кричали селяне при виде чудовища. По спине у меня забегали мурашки, волосы встали дыбом. Элиза схватила меня за запястье:
– Он близко?
– Не чувствую. – Если не могу уловить, значит эмит находится примерно в полутора километрах от нас. Слабое утешение. – Но он обязательно вернется в ледник. Скорее, уходим. Уходим! – рявкнула я на Марию, которая буквально приросла к месту.
Мы вновь углубились в поля, прочь от мертвой деревни.
Нашира уверяла, что Шиол I служит великой цели – отвлекать эмим от основной массы населения. Монстры слетались на эфир, как акулы на запах крови. В памяти всплыли слова Стража: «Пусть дорогой ценой, но колония делала св