У кромки леса я застыла как вкопанная, не веря своим глазам. Перед воротами резиденции собралась толпа: сотни людей окружили фонтан на необъятной подъездной аллее. Демонстранты осыпали легионеров бранью и потрясали транспарантами «Стервятники, убирайтесь в Лондон!», «Вероломная Вэнс!», «Уничтожим склад!», «Прочь из Шотландии!». В общей массе выделялись плакаты с изображением черной моли, поднятые высоко к небу.
Бунт.
Интересно, с чьей подачи он вспыхнул?
Гвалт стоял оглушительный. Страж не отставал от меня ни на шаг. Натянув шарф по самые брови, я отступила в древесную тень. Мне уже удавалось отыскать лабиринт Вэнс на складе, удастся и теперь. Фантом отделился от тела и устремился на поиски.
– Она близко.
– Насколько? – уточнил Страж.
– Достаточно.
Перед дворцом с визгом затормозили фургоны НКО. Из кабины выбрался мужчина в форме капитана. Кто-то из митингующих швырнул в него раздутый воздушный шар. Раздался хлопок, и по щиту легионера потекли помои.
– Мясники! – завопили в толпе.
Подоспевший водитель выстрелил обидчику в живот. Тот согнулся пополам. Легионеры вскинули винтовки – но тут из-за угла вывернула новая процессия демонстрантов. Надо сосредоточиться, отрешиться от шума. Прильнув к Стражу, я достала кислородную маску и мгновение спустя ворвалась в эфир, а оттуда, камушком по воде, прямиком в лабиринт Вэнс.
Помещение из белого мрамора, высокие потолки, исполинская лестница. Четкие, изящные линии. Черно-белые тона.
На верхней ступеньке маячила призрачная оболочка Вэнс. Очевидно, верховный командор видела себя как в зеркале, вплоть до мельчайших деталей. Ни следа раскаяния в своих преступлениях, ни намека на угрызения совести. В отличие от ясновидцев, Вэнс не могла ни создавать свой лабиринт, ни сознательно контролировать оболочку. При угрозе вторжения ее блеклый фантом не подстраивался под ситуацию, а реагировал автоматически, повинуясь заданному алгоритму. Я рванула вперед и пригвоздила отвратительное существо к полу.
– Ты? – прошипело существо, впиваясь мне в плечи.
Его челюсть двигалась как на шарнирах. От страха я едва не разжала пальцы.
Призрачная оболочка невидца не должна говорить.
– Я.
В силу большого физического расстояния вытеснить фантом Вэнс из лабиринта не представлялось возможным. Оставалось лишь удерживать его на месте.
Призрачная оболочка соперницы содрогнулась, вызвав подобие землетрясения. Кто-то натренировал ее обороняться, но против меня у Вэнс не было ни единого шанса.
В эфире земное могущество не играет роли. Я стиснула виски существа, отметив, что руки почти по локоть обагрились кровью.
Золотая пуповина натянулась, образуя мост между Вэнс и Стражем. Задействовав меня как связующее звено, рефаит преодолел земное расстояние, отделявшее его от противницы. Древняя сила его дара мощным потоком хлынула сквозь меня, призрачная оболочка затрепетала. Когда волна спала, я с отвращением шарахнулась в сторону. Не каждый день прикасаешься к самому естеству женщины, погубившей тысячи людей.
Серебряная пуповина потянула меня обратно, но костлявая рука оборвала полет. На лице призрака выделялись черные провалы глаз.
– Я убью их, всех до единого, – шипело существо. – Сдавайся…
Высвободившись, я умчалась прочь, однако в ушах по-прежнему звенела угроза. Ради победы Вэнс действительно способна на все.
Меня отбросило в лабиринт Стража – и вовремя! Воспоминания еще не успели выветриться. После стольких испытаний он предстал во всей красе – источник энергии, ядро «Экстрасенса», мой Грааль – конечный пункт странствий. Механический и вместе с тем прекрасный. Огонек, заточенный в стеклянную пирамиду. Обузданный, укрощенный фантом. Совершеннейшая форма эфирных технологий.
И его хранилище.
Я сдернула кислородную маску и повернулась к Стражу:
– Уловил?
Его взгляд прожигал насквозь.
– Да.
У меня вырвался нервный смешок:
– Арктур, мы нашли ядро! Оно материально!
Вот уж не думала, что наша безумная затея удастся и мы сумеем отыскать источник питания. Однако я видела его собственными глазами.
Знала, где его прячут – в самом охраняемом здании Республики Сайен, Вестминстерском архонте, колыбели империи, пристанище бюрократии, в Сайенской цитадели Лондон. Пройдя долгий путь, мы вернулись туда, откуда начали. Впрочем, плевать. Оно того стоило.
Ведь я сумела выяснить еще кое-что. В броне Вэнс обнаружилась брешь, через которую мне открылся ее страх. Непреодолимый, какой не изгнать ни деньгами, ни могуществом.
«Экстрасенс» уязвим. У него есть слабое место. Тревога подтачивала лабиринт Вэнс, вгрызалась в него, точно ржавчина в железо.
О большем нельзя было и мечтать.
Настало время встретиться с остальными. Протиснувшись сквозь толпу изумленных горожан и демонстрантов, мы помчались по улицам Старого города. Буквально пару часов назад люди спокойно спали, и вдруг посреди ночи, словно по мановению волшебной палочки, грянул бунт. Мною овладело пугающее дежавю. На мосту я резко остановилась и прошептала:
– Это еще что?
Эдинбургский «Гилдхолл» полыхал изнутри. Из окон вырывались языки пламени. Кроваво-красный циферблат извещал о высочайшем уровне беспорядков, с фасада свисал огромный баннер. Исполинские буквы гласили: «Не прятаться! Не сдаваться!» На Инквизитор-стрит творилась давка. Сотни людей оказались зажаты кордоном легионеров, выстроившимся перед горящим зданием, и напирающей человеческой массой. Народ стискивали со всех сторон, загоняли точно скот. Одни пытались вскарабкаться на готический памятник, другие старались прорваться к мосту, чтобы раствориться в лабиринте улочек Старого города. В ночи звенели истошные крики и вопли о помощи.
На моих глазах разворачивалась чудовищная драма.
Наши ждали на мосту. Элиза тряпичной куклой повисла на руках Ника. Люсида в низко надвинутом капюшоне шагнула прямиком к Стражу и заговорила с ним на глоссе.
Я бросилась к подруге:
– Элиза, что стряслось?
– Ее ранили, – ответила Мария.
– Пустяки. – По лицу Элизы струился пот. – Обычная царапина.
Встревоженный взгляд Ника свидетельствовал об обратном.
– Солдаты, – пояснил он. – Наткнулись на них по дороге к складу. – Его зрачки сузились до точек. – Пейдж, ей нужна медицинская помощь.
– Мы старались, – угрюмо добавила Мария, – но с армией нам не сладить.
Элиза охнула и схватилась за бок.
– Уходим, – заявила я. – Транспорт работает?
– Работает, но… – Мария кивнула на скопление народа. – Нам туда не добраться. Остается лишь одно.
Подхватив Элизу под руки, мы с Ником нырнули в океан человеческих тел. Мария с рефаитами не отставали ни на шаг.
За знаменательным спуском темной владычицы последовало знаменательное отступление. Никакие регалии не спасали от давки, я чувствовала себя такой же беспомощной, как и тогда в Дублине.
– Странница! – завопил мне в ухо Ник. – Проверь… – Его губы двигались, но слова потонули в оглушительном гомоне.
– Повтори! – крикнула я в ответ.
– СайенМОП близко?
Из-за хаоса в эфире никак не получалось сконцентрироваться на шестом чувстве. Отрешившись от происходящего, я воспарила к кромке ультраабиссальной зоны. Фантом распознавал эфирную активность в радиусе полутора километров, однако уже на середине пути мне встретился легион марширующих лабиринтов.
Солдаты.
Я встрепенулась, жадно хватая губами воздух. Белое облачко пара смешивалось с дыханием Ника, когда тот спросил:
– В чем дело?
– Они уже здесь.
Хлынул дождь, мокрые пряди липли к щекам. Ник обнял Элизу и притянул к себе, а свободной рукой стиснул мои пальцы. Растолкав парочку прохожих, Мария поспешила к ним. На мониторах, вместо памятки о мерах общественной безопасности, словно в насмешку замелькали кадры происходящего. Спустя три протяжных сигнала включилась система оповещения, цитадель огласил раскатистый голос Скарлет Берниш:
«В сайенской цитадели Эдинбург введено военное положение. Сопротивление инквизиторскому режиму карается смертью. Руководство отрядами ДКО и НКО передается командующим СайенМОПу. Всем жителям приказано прекратить беспорядки и разойтись по домам».
Паника. В памяти отчетливо всплыл ее вкус, запах. Стиснутая зданиями толпа напирала и бурлила. По улице прокатилась волна, люди заваливались, как костяшки домино.
– Alba gu bràth! – выкрикнул кто-то. – Шотландия навсегда!
Меня притиснуло к незнакомцу, Ник навалился сверху, под давлением в легкие почти не поступал кислород. Ник плечом отстранил ближайшего демонстранта, нечеловеческим усилием создавая для нас воздушный карман. Дождь лил как из ведра. Я машинально потянулась к Стражу. А вдруг он исчез, бросил меня? Однако в следующий миг затянутая в перчатку рука коснулась моих пальцев.
Поднялся гвалт – людям велели убираться прочь, возвращаться по домам, как сказала Берниш. В небо взметнулась алая сигнальная ракета, свистели пули. Где-то плакал ребенок.
Внезапно какофонию звуков перекрыли шаги – синхронные, отточенные. Поверх людских голов двигался конный авангард. События десятилетней давности повторялись. Биргитта Тьядер скакала во главе конницы.
«В Сайенской цитадели Эдинбург вводится военное положение. Любая попытка сопротивления приравнивается к пособничеству преступной группировке Касты мимов. Для разгона сочувствующих будет применяться „Вещество SX“».
«Вещество SX» было знакомо мне не понаслышке. От соприкосновения с ним оставался глубокий шрам, в худшем случае человек просто умирал от удушья.
– «Душитель»! – заорали в толпе. – Выпустите нас!
Мария протиснулась вперед и перелезла через турникет. Элиза обернулась ко мне и прохрипела:
– Пейдж, не стой столбом. Шевелись.
Ник до боли стиснул мою ладонь, кольцо потных тел вокруг нас сужалось. Зажатые как в тисках плечи, оттоптанные ноги, теснота, словно в консервной банке. Войска все прибывали, ведомые командирами на черных жеребцах. В бронежилетах, боевых шлемах, вооруженные до зубов легионеры смахивали на игрушечных солдатиков. Даже на лошадях была защитная сбруя, как тогда, в Дублине.