Из больницы Собчака вывозили бывшие руководители РУБОПа Дмитрий Милин и Дмитрий Шаханов. Это была уже не первая их услуга Собчаку. В 1991 году бывший чиновник питерской администрации Юрий Шутов писал про Собчака книгу[103] и пообещал вставить в нее скандальный эпизод, где мэр общается с резидентом французской разведки. У него были доказательства – пленки с разговором. В ночь на 6 октября 1991 года Шутов застал у себя в квартире грабителей, которые, убегая, проломили ему голову молотком. Позже Шутов узнал в грабителях Милина и Шаханова, а в организации нападения с целью кражи пленок обвинил Путина. Сейчас с Шутовым поговорить уже не удастся – его обвинили в организации нескольких убийств и присудили пожизненное заключение. В 2014 году он при загадочных обстоятельствах скончался в колонии.
В администрации президента не стали сильно копаться в биографии Путина и всерьез рассматривать дело о хищении 25 миллионов долларов из бюджета Санкт-Петербурга, в котором, по данным[104] следователя Андрея Зыкова, был замешан Путин. Юмашеву хватило рекомендаций от Чубайса и Алексея Кудрина, еще одного путинского приятеля, который, уходя из администрации, рекомендовал Путина на свое место. Юмашев разглядел в Путине эффективного чиновника и стал всячески способствовать его карьерному росту. В мае 1998 года Юмашев назначил Путина первым замруководителя АП, ответственным за связь с регионами, а в июле – руководителем ФСБ.
Важную роль в карьере Путина сыграл во время своего премьерства Сергей Кириенко. Именно он уговорил Юмашева отдать хорошего аппаратчика на должность главы ФСБ.
В мае 1998 года шахтеры начали «рельсовую войну» из-за невыплаты зарплат; задолженность доходила до размера годовой зарплаты. Шахтеры перекрывали железнодорожные пути, а правохранительные органы не могли с этим справиться. По закону в дело должна была вмешаться ФСБ, поскольку речь шла о блокировании работы стратегически значимой инфраструктуры, но тогдашний ее глава Николай Ковалев был неэффективен.
Правительство пообещало шахтерам выплатить деньги, но к лету стало ясно, что денег нет. В июле протесты возобновились. Премьеру был очень нужен сильный руководитель ФСБ. Идеальным кандидатом на эту должность он счел Путина. Кириенко сошелся с ним в нескольких совместных командировках и видел, как тот может работать. Премьер стал просить Юмашева отпустить первого зама из Кремля. «Я против. Если тебе так надо, иди и сам уговаривай Бориса Николаевича», – вспоминает Юмашев слова, сказанные им Кириенко. Это было против аппаратной логики, но Кириенко действительно пошел к Ельцину и убедил его. Первым замом Юмашева Путин был всего три месяца. 25 июля 1998 года Кириенко лично приехал представлять Путина в качестве главы ФСБ.
Тогда мало кто в стране мог понять причину отставки Ковалева. Кириенко не стал раскрывать ее истинные причины. Представляя нового главу сотрудникам ФСБ, он ограничился общим заявлением на камеры: «Меняется время, меняются люди, в какой-то степени меняются задачи»[105]. Политологи терялись в интерпретациях, почему главу ФСБ, который подчиняется напрямую президенту, представляет Кириенко.
С момента назначения Путина директором ФСБ их отношения с Юмашевым переросли из рабочих в товарищеские. Был в кругу товарищей Путина и Борис Березовский. Уже будучи директором ФСБ, Путин совершил смелый поступок: в разгар «дела "Аэрофлота"», направленного против Березовского, пришел на день рождения его жены. Глава ФСБ заявил, что ему все равно, как на это посмотрит премьер, враг Березовского Евгений Примаков.
«Нарушение всех политических договоренностей»
Идея позвать на пост премьера министра иностранных дел, бывшего начальника Первого управления КГБ Евгения Примакова принадлежала Юмашеву. И она оказалась его главной ошибкой. В августе 1998 года случился дефолт, и правительство Кириенко ушло в отставку. Ельцин решил вновь вспомнить о Черномырдине, но «опять войти в ту же воду» ему не позволял парламент. После первого отказа Госдумы согласовать кандидатуру Черномырдина на пост председателя правительства Юмашев поехал к Примакову – уговаривать его стать новым премьером. Примаков, как считал Юмашев, мог стать компромиссной фигурой: за него могли бы проголосовать коммунисты. В то же время Примаков был верным Ельцину и демократии – он был одним из первых советских чиновников, публично выступивших против организаторов путча 1991 года еще тогда, когда исход событий был неясен.
– Евгений Максимович, у нас выбор: либо вы, либо Ельцин еще дважды предложит Черномырдина. Поскольку они его точно не утвердят, будет роспуск Думы, – уговаривал его Юмашев еще перед вторым голосованием по кандидатуре Черномырдина.
– Нет, это невозможно, потому что это тогда гражданская война.
– Войны не будет, а катастрофа точно будет, потому что на фоне дефолта, на фоне разорившихся предприятий, миллионов людей, оставшихся без работы, политический кризис и новые выборы парламента – только этого не хватало.
Примаков не согласился, а Дума во второй раз прокатила Черномырдина: на этот раз в Кремле стало известно, что коммунисты договорились с Лужковым. Ельцину выкручивали руки: или он назначит московского мэра премьером, или роспуск Думы и кризис. В Кремле мнения тоже разделились. Юмашев был активно против Лужкова. Он знал, что Ельцин не хочет, чтобы Лужков сменил его на президентском посту.
«Борис Николаевич был против Лужкова по многим причинам. Он видел, как Лужков заткнул рот московским СМИ, как подчинил себе московскую судебную систему, как ведет бизнес в Москве его жена. Были еще десятки причин, по которым Ельцин считал Лужкова абсолютно неприемлемым кандидатом в президенты. Ну и еще одна причина, он постоянно говорил о ней, даже вслух: он считал, что следующим президентом должен быть человек нового поколения, моложе его. Лужков же был его ровесником», – говорит Юмашев. Оставался только Примаков, у которого никаких президентских амбиций не было. Но он не соглашался. Наконец уже в день голосования, в 8 утра, Ельцин встретился с Примаковым в Кремле и смог его уговорить.
– Евгений Максимович, мы с вами теперь вместе, у нас будет важная миссия: найти такого человека, который будет после нас. Вместе будем искать, вместе смотреть, вместе предложим России кандидата в президенты, – передает слова Ельцина Юмашев.
Как договорились Ельцин с Примаковым, последний становится премьером до выборов 2000 года, но при этом в президенты не идет. Один из вариантов был таков: ближе к выборам Примаков приглашает в правительство нового первого заместителя премьера, будущего преемника, которого они оба поддержат. По словам Юмашева, техника могла быть вообще любая: преемник мог и не становиться первым вице-премьером. Главное, чтобы народ успел узнать его до выборов. Назначать его в правительство было необязательно.
Примаков согласился, и в тот же день Дума одобрила его назначение. Ельцин дал новому премьеру полную свободу выбора при наборе вице-премьеров и министров, и Примаков взял в правительство нескольких коммунистов. Страна начала отходить от кризиса, а Примаков – с огромной скоростью набирать рейтинг. Рост экономики, произошедший благодаря девальвации рубля, позволил всей стране вздохнуть с облегчением.
Через два месяца Примаков попросил Юмашева приехать к нему в Белый дом и сказал, что передумал.
– Валентин Борисович, я понял, что должен идти на выборы, – сказал Примаков. – Никого больше нет, ни один кандидат не подходит. Про Лужкова мы с вами все знаем, Степашин – хороший кандидат, но ему надо еще набираться опыта. Я считаю, что на два года запросто могу пойти, потом уйду в отставку, Степашин к тому времени уже возмужает. Или кто-то новый к этому моменту появится. Мне важно, чтобы Борис Николаевич меня поддержал.
На сей раз успокаивающая манера речи Примакова не сработала. Юмашев совершенно не ожидал такого удара.
– Евгений Максимович, я хотел бы, чтобы вы твердо знали, Борис Николаевич никогда этого не поддержит. Я очень хорошо знаю его позицию, он много со мной по этому поводу разговаривал. Он пригласил вас ровно потому, что вы ему сказали, что в президенты не пойдете. Вы помните, вы собирались вместе с ним кандидатуру будущего президента найти? У вас конфликт с Ельциным начнется, зачем вам это надо? Вы нормально работаете, мы вам помогаем, администрация президента делает все возможное, чтобы вас поддерживать.
Обычно тихий и вежливый Юмашев давно не был так красноречив и эмоционален: «Администрация работает в связке с правительством и всячески ему помогает. Если вдруг вы будете настаивать на том, чтобы пойти на выборы, администрация президента будет работать против вас, мы просто страну разрушим».
Примаков вежливо выслушал Юмашева и сказал, что все же считает правильным выдвигаться. После этого разговора Юмашев долго не мог прийти в себя. «Я очень много времени и сил потратил на то, чтобы Примакова уговорить, чтобы он пошел в премьеры. И момент, когда он сказал мне, что идет в президенты, я воспринял как шок, предательство, это было нарушение всех политических договоренностей. Так не делают в политике, буквально через три месяца». Он понял, что это его личный провал. «Я позвал человека, который, по сути, подвел Ельцина, плюнул на все наши договоренности». Он пошел к президенту, рассказал обо всем и положил ему на стол заявление об отставке.
Действительно, выдвижение Примакова оказалось сильным ударом по Ельцину, хотевшему самостоятельно выбрать преемника. С легкой подачи Юмашева Ельцин вырастил себе противника посерьезнее Зюганова. И если аукцион по «Связьинвесту» был ошибкой Чубайса, то назначение Примакова премьером – личным провалом Юмашева. Его результатом стало еще одно противостояние, только мишенью был уже сам Ельцин и его семья. Примаков невероятно быстро набрал рейтинг и объединил вокруг себя консер